Карлсон вернулся
Томас Андерсон лежал на диване, наблюдая за движением облаков за окном. Окно было распахнуто настежь, втягивая в комнату калейдоскоп запахов и звуков.
С колокольни Святого Патрика доносились заунывные звуки колокола…
Лениво пошевелив ногой в дырявом носке, Томас смахнул назойливую муху, потрогал двухдневную щетину на лице. Бриться не хотелось. «Карина хоть и была дурой, но без нее все-таки скучно», - зевая вспомнил он. Совсем уже было решив заснуть, Андерсон повернулся на бок.
За окном раздался вдруг странный звук дребезжащего мотора, и в комнату влетел какой-то взъерошенный рыжий мужик в полосатой футболке и детских штанах с лямками.
- Посадку давай!!! – заорал он так, что любимый хомяк Томаса, сидящий в банке, пукнул и сделал лужу.
Мотор влетевшего мужика издал звук подавившейся собаки и, чихнув, отрубился.
Толстяк плюхнулся в кресло и, икнув перегаром, уставился на Томаса.
- Привет, Мал…. Ох, е-мое, как нас меняет время! – прогундосил он.
- Карлсон, это ты?! – произнес наконец обалдевший Томас.
- Да, я это, я, ну, узнал, наконец…
На Андерсена смотрел довольно потрепанный мужичок чуть ниже среднего роста с растрепанной рыжей шевелюрой и в дырявой полосатой футболке.
- Ну, чего удивляешься, тебя тоже не узнать, время, брат, никого не щадит… Как у тебя, Малыш, насчет заправки? Ты понимаешь, летать становится все тяжелее, мотор, мать его, не тянет.
- Слушай, Карлсон, а варенья-то у меня нет!
- Какое, на фиг, варенье! У меня от него чуть диабет не случился. Нее, Малыш, я теперь не этим заправляюсь.
- А чем? – удивился Томас.
- Как – чем? Ну, ты даешь! Портвейном! Можно водкой, но на водке движок плохо тянет. И вообще, будь мне матерью… Ох, я самый больной человек в мире, - загундосил он , устраиваясь поудобнее в кресле.
«Хорош сынок» - подумал Андерсен , идя к холодильнику.
Выпив залпом бутылку портвейна и сожрав увесистый кусок колбасы, Карлсон вытянулся в кресле.
- Со мной не соскучишься, Малыш, - прогундосил он и захрапел…
У Томаса возникло ощущение нереальности происходящего, и рыжий мужик, храпящий сейчас в его кресле, походил, скорее, на бомжа, чем на Карлсона.
Раздался звонок в дверь, и Андерсон поплелся открывать. Это пришла домработница фрекен Нобель.
- Томас, я забыла ключи, - прогудела она, - а вы опять прокурили всю квартиру.
Фрекен Нобель направилась в его комнату, по пути задев широким бедром зеркало стоявшего в прихожей шкафа. Шкаф затрясся, зеркало печально завибрировало. Томас шел за ней, думая о Карлсоне, который сейчас храпит в его кресле.
Но в кресле никого не было.
- Я начну уборку с вашей комнаты, - пробасила домработница , - можете пока пройти на кухню.
Андерсон сидел на кухне и чесал затылок. « Может и не было никакого Карлсона, может все ему приснилось?».
В это время за окном затрещал мопедным треском мотор, и кухня наполнилась едким дымом. Сбив по пути два вазона с цветами, влетел Карлсон.
- Я уже подумал, что ты мне приснился, - обрадовался Томас.
- Слушай, Малыш, это что там за толстая тетка в твоей комнате?
-Да это домработница – фрекен Нобель. Ох и вредная тетка, я тебе скажу.
- Малыш, я уже, конечно, не тот, что раньше, но пошалить до сих пор люблю. Ты, как, не против?
- Карлсон, только без членовредительства и землетрясений, договорились?
- Окей, Малыш, - прогнусавил Карлсон. – Но сначала нужно заправиться. Что там у тебя в холодильнике?
В холодильнике оставалась только бутылка водки. Андерсон достал ее и посмотрел на Карлсона. Карлсон сглотнул слюну, посмотрел на Томаса.
- Эх, попадешь к вам в дом, научишься пить всякую гадость. Давай, тащи ее сюда….
Через пятнадцать секунд взъерошенный Карлсон вытер рот рукавом футболки и встал со стула покачиваясь.
- Представление начинается! – проскрипел он и направился к шкафу.
Фрекен Нобель, что-то напевая себе под нос вышла с пылесосом в коридор. Подойдя к шкафу, она стала с удовольствием разглядывать себя в зеркало, поправляя прическу и поворачивая свои крупные формы из стороны в сторону. «Лаванда, горная лаванда….» - фальшиво гудела она русскую песню.
В шкафу раздался странный шорох. Домработница прислушалась. В это время дверца шкафа распахнулась, коридор наполнился треском и дымом и, чуть не сбив тётку с ног, из его чрева вылетел полосатый мужик. С криком – «Эх мать твою за ногу!» - он скрылся в комнате, где, заложив крутой вираж и в очередной раз заставив сделать лужу успокоившегося было хомяка, зацепился ногой за гардину. Гардина не заставила себя долго ждать и с треском потянула за собой карниз. За секунду до того, как падающий карниз разбил банку, из нее пулей вылетел ошалевший хомяк и, не хуже Карлсона, пролетев по воздуху, шлепнулся в широкое декольте фрекен Нобель.
Загудев как пассажирский локомотив, домработница бросилась на кухню, по дороге пытаясь вытащить хомяка из декольте. Споткнувшись о ногу хохотавшего Томаса и пролетев пару метров, домработница рухнула на кухонный пол с чавкающим звуком резиновой куклы из сексшопа. Хомяк, чудом не раздавленный огромной грудью фрекен Нобель, выскочил из декольте и в ужасе забился под холодильник.
…Домработница лежала распластавшись на полу, похожая на морскую звезду-мутанта… Карлсона нигде не было.
Позже, сидя у открытого окна, Андерсон любовался звездами и ждал Карлсона, точно зная, что тот обязательно прилетит и как всегда скажет: «Со мной не соскучишься, Малыш!».
Дмитрий Грановский