Примечание: главный герой – редкая аномалия – робот, волею судеб попавший после своего создания в обыкновенную человеческую семью. Он «рос» вместе с детьми и незаметно перешёл грань между машинным разумом и искусственным интеллектом. Около двухсот лет назад Сонк блестяще прошёл тест Тьюринга, и потом многие годы добивался вместе со своими создателями права называться человеком. Нет, не в смысле биологическом, а в смысле личности. И его признали! Это была всепланетная сенсация, но прошли годы и о ней забыли. Он был рад этому: теперь ничто не мешало капитану Сонку Савину быть тем, кем он стал - пилотом в Космофлоте.
Сонк пришёл к Бутырскому в кабинет вечером, после окончания рабочего дня. Он знал, что его начальник часто засиживается допоздна. Несмотря на то, что капитана Сонка Савина отстранили от полётов, допуск в головной офис звёздного флота у него не отняли, чему он был искренне рад.
Бутырский сосредоточенно смотрел на экран монитора и пил чай из большой стеклянной кружки. Горячий светло-коричневый напиток исходил паром и кружил хороводом чёрных чаинок. Бутырский недоумённо посмотрел на нежданного гостя.
- О! Сонк?! Какими судьбами?
- Судьбами не знаю, а вот вашими молитвами, несомненно.
- Чего? – лицо Бутырского удивлённо вытянулось. – Поясни, не понял.
- Анжей Нилович, ты ж меня к Майклу на работу отправил?
- Отправил.
- Так я её сделал.
- За несколько дней?! Слушай, Сонк, а тебя часом не выгнали?
- Ещё чего!
- И всё?
- В каком смысле?
- Поподробнее расскажи.
- Не могу, секретно.
- Сонк, а ты вредный.
- Анжей Нилович, правда, не могу!
- Ладно, верю. Итак, зачем явился?
- За новой работой. Не могу я больше карпов ловить.
- Хм, - Бутырский задумался. – Есть у меня один вариант, да не знаю, согласишься ли?
- Уже согласен. Надеюсь, не улицы мести?
- Нет, но работа опасная.
- Очень?
- Очень.
- Всё равно согласен.
- Тогда, читай, - Бутырский нажал кнопку на виртуальной клавиатуре.
Сонк, получив электронное письмо прямо в голову, начал зачитывать текст вслух. «Дорогой Анжей! Ты знаешь, что я участвовал в создании первого звездолёта. Теперь, когда он улетел, унеся на долгие сорок лет молодой и красивый экипаж, весь мой разум возмутился. Как можно было отправлять этих несчастных мальчиков и девочек в столь длительный полёт! Они вернутся озлобленными стариками. И вот, от этой жгучей мысли во мне вспыхнула страсть: создать гипер способ межзвёздных полетов. Клянусь, я кое-что нащупал. У тебя случайно нет психа, который согласится стать подопытной крысой? С приветом, профессор Ли».
Сонк недоуменно взглянул на Бутырского.
- Несколько странный стиль.
- Странный?! Да мы его ещё в университете звали чокнутым профессором! Талантище, но такой чудак, не зря подписывается «с приветом».
- Анжей Нилович, а ведь, судя по письму, он честный и искренний.
- Ты по поводу крысы? Да, он и не такое по-честному отчебучить может.
- Я поеду к нему.
- Сонк, он тебя замучает.
- Что мне, железному сделается?
Сонк не думал, что профессор Ли работает в такой глухомани. Вертолет два часа летел над тайгой, прежде чем приземлился на крыше массивного здания. Едва Сонк вышел из летательного аппарата, из пристройки выскочил худосочный взлохмаченный субъект неопределённого возраста в белом халате и бросился к нему.
- Сонк, здравствуйте!
- Здравствуйте, профессор Ли.
- Бросьте, Сонк, зовите меня просто Джон, - профессор беззастенчиво шарил глазами по Сонку.
- Джон, вы не похожи на китайца.
- А вы, Сонк, не похожи на робота!
- Это верно, - мирно кивнул Сонк.
- Пойдёмте, друг мой, у нас много работы!
Звёздный институт был огромен: бесконечные коридоры, люди в белых халатах за стеклянными стенами, большие пустые залы и глухая вибрация, идущая из глубин. Профессор говорил торопливо и несколько сумбурно, иногда теряя логику рассуждений. Сонк внимательно его слушал, но одновременно замечал снисходительные улыбки многих сотрудников, спешащих мимо них. Он спросил себя: «Не слишком ли далеко заходит чудаковатость профессора?».
- Капитан Савин, прекратите отвлекаться!
- Что? – переспросил Сонк.
- Вы перестали меня слушать, думаете о чём-то своём.
- Я могу воспроизвести ваш рассказ слово в слово.
- Не сомневаюсь, капитан, я говорю не о механической записи, а о понимании. Улавливаете разницу?
- Конечно, Джон.
- Ну, и чудесно, - профессор свернул в тупик, перед ним распахнулась единственная дверь. – Со мной! – Громко объявил Ли. – Гость, капитан Савин Сонк, оформить постоянный допуск! – Он обернулся к Сонку. – Прошу в мои апартаменты, капитан.
Они прошли через большой зал с разнообразным оборудованием, он казался покинутым из-за полумрака и отсутствия людей. Лишь в конце него за небольшим столом сидела молодая женщина с короткой стрижкой в руках. Из настольной лампы лился конус тёплого жёлтого света и падал на её тонкие изящные пальцы, держащие книгу. Женщина взглянула на профессора и его гостя и мило улыбнулась.
- Знакомьтесь, капитан, это моя верная помощница Зина.
- Очень приятно, - склонил голову Сонк. – Савин Сонк.
- И мне приятно, - женщина встала и подала ему руку.
Сонк пожал её нежные пальцы и вдруг ощутил внутри себя странную дрожь. Он замер, Зина с интересом рассматривала его.
- Вы тот самый знаменитый капитан Сонк, который лишил человечество знаний ради сохранения красоты?
- Вы считаете, Зина, что я был не прав?
- Не знаю, хотя мне кажется, настоящая красота дороже знаний.
- Спасибо, - Сонк спохватился и отпустил пальцы женщины, та вновь улыбнулась. – Вы читаете настоящую книгу?
- Да, обожаю бумажные книги, у профессора большая библиотека.
Профессор, до этого терпеливо посматривающий на них, не выдержал и ехидно усмехнулся.
- Молодые люди, можете всецело пользоваться моей библиотекой, но только в нерабочее время. Зина, будь любезна, сделай мне кофе. Прошу, капитан Савин, - профессор толкнул дверь в стене, она открылась, – в мой кабинет.
Сонк вошёл и с интересом огляделся. Кабинет был чист и опрятен, настолько, что казался необитаемым, Сонк в растерянности остановился сразу за порогом.
- Что?! – резко спросил Ли, едва протиснувшись следом.
- Это не может быть вашим кабинетом!
- Да, и почему же?
- Вы к нему не подходите, профессор.
Вошла Зина с двумя чашками кофе, поставила их на стол. Профессор уселся в кресло и взял в руки одну чашку.
- Прошу вас, Сонк, это очень вкусный кофе.
- Спасибо, Зина, но я не потребляю пищи и воды.
- Ой! – покраснела Зина. – Какая я глупая!
Она выскочила из кабинета, а профессор вдруг принялся хохотать.
- Джон, - рассердился Сонк, - что тут смешного?!
- Ой, простите, Сонк, я вам потом объясню, а пока вернёмся к нашим делам. Итак, этот кабинет ко мне не подходит и почему же?
- Простите, профессор, но я не могу объяснить свои ощущения.
- Очень по-человечески, капитан.
- Джон, нельзя ли ближе к делу? – хмуро сказал Сонк, профессор начинал его раздражать и это чувство ему не понравилось.
- Можно, - Ли поставил пустую чашку и взялся за вторую. – Сонк, вы читали моё письмо Бутырскому?
- Читал.
- И всё же согласились помогать мне?
- Я не обидчив, - Сонк сел в свободное кресло. – Ваша идея гипер перемещений замечательна, почти безумна и вряд ли реализуема, но я любопытен.
- Глупости! – рассердился вдруг профессор. – Любая идея реализуема, главное правильно её сформулировать.
- В каком смысле? – удивился Сонк.
- В прямом! - Ли вскочил с кресла и принялся бегать по кабинету. – Я учёный и естественно, что часто задумывался о путях развития человеческой науки. Однажды мне в голову пришла невероятная идея, почти безумная, но чем больше я о ней думаю, тем больше она перестаёт быть безумной.
- Простите, Джон, но что безумного в идее гипер перемещений? Насколько я знаю, эта идея столетиями витает в воздухе.
- Вот именно, Сонк! Витает, но пока ещё непринята.
- Это понятно, ведь она слишком необычна для нормального консерватизма научного прогресса.
- О, как замечательно! «Нормальный консерватизм» - великолепно сказано, капитан! – профессор остановился перед Сонком, глаза его горели. – Сонк, вы должны меня понять.
- Я постараюсь, Джон, - неуверенно сказал Сонк.
- Нет, нет, вы не понимаете, капитан! Я хотел сказать вам не любезность, нет! Я уверен, что только вы меня и поймёте.
Профессор замолчал, но Сонк молчал.
- Хорошо, прочь эмоции! – Ли вернулся к столу и уселся в кресло. – Моя невероятная идея заключается в том, что всю свою историю люди открывали то, что искали!
Профессор торжествующе уставился на Сонка, как бы приглашая его к дискуссии.
- Простите, Джон, я не вполне понял….
- Всё просто, дорогой капитан, ученые не открывают, а формируют техногенную реальность. Не торопитесь возражать мне, лучше подумайте. Я уверен, вы хорошо знаете историю человечества. Так ведь?
- Да, я много читаю.
- Отлично! Тогда скажите, почему например, радиоактивность открыли в конце девятнадцатого века, а не раньше?
- Потому что только к концу девятнадцатого века появились фотопластины, которые смогли отображать воздействие невидимых лучей.
- А вот и нет! Не поэтому, вернее, не столько поэтому, а потому, что появились учёные, допустившие возможность существования невидимых лучей! Понимаете, Сонк, они были готовы к чему-то необычному!
- Ну, хорошо, возможно я с вами соглашусь, тем более что это не противоречит общеё поступательной эволюции науки.
- Глупости! – рассердился Ли. – Ещё как противоречит! Вдумайтесь наконец: инструментарий науки растет из того мира, который она пытается изучить, а может ли система изучить сама себя? Чтобы совершить настоящий прорыв, нужно выйти за рамки этой системы. Пока же человек изучает лишь то, что вокруг него или до чего он может дотянуться.
- Но, Джон, человек не только изучает, но и создаёт новое!
- Да, верно, но только то, что ему в это время необходимо. Он ставит перед собой задачу и решает её.
- Возможно, я не силён в философии.
- Тогда простой вопрос: может ли человек знать досконально то, что создал, например, компьютерные программы?
- Ну, логично предположить, что да.
- Ха! Это не так!
- Почему же?
- Потому что вы, Сонк, сами же себя и опровергаете. Разве вам не говорили, что вы загадка?
- Говорили, - вздохнул Сонк, - даже называли меня чудом.
- Вот! – профессор многозначительно поднял вверх палец. – А теперь представьте, что программы, придуманные людьми стали столь умными, что пытаются изучить сами себя. По силам им это будет?
- Не знаю, Джон. Ваши вопросы ставят меня в тупик.
- А я вам отвечу, капитан: не по силам! Они получат только иллюзию знания и управления. Компьютерные вирусы, которые создавались людьми для вполне определённых целей, в осознании самих программ превратились бы в компьютерных демонов! Так что же тогда изучает человеческая наука?! Не то ли, что ей разрешают? Не то ли, чем ей позволяют управлять? А не создают ли для науки «спецэффекты», которые подтверждают их желания, предчувствия или вычисления?
- Джон, вы хотите сказать, что развитие человечества контролируемо извне?
Ли поморщился.
- В данный момент я не хотел бы дискутировать о возможной природе этих внешних сил, к тому же у меня нет о них никаких достоверных фактов. Они лишь логический вывод моих рассуждений.
- То есть вас, Джон, не интересует кто это: бог, черт или космиты?
- Ни в малейшей степени! И вы, Сонк, забудьте пока о них, сосредоточьтесь лишь на том, что нам нужно сделать.
- Нам?!
- Конечно! Вы что, думали, мне действительно была нужна крыса лабораторная? Нет, дорогой капитан, мне нужны были нечеловеческие мозги.
- Ну, хорошо, - усмехнулся Сонк, - вы их получили. Дальше что?
- Ответьте, почему у меня не получается гипер перемещение?
- Как же я смогу это сделать, наугад?
- Не надо наугад, – профессор нажал на кнопку, над столешницей возникло виртуальное компьютерное поле. – В этом компьютере есть подробный отчет обо всех моих поисках и описание каждого эксперимента. Прошу вас ознакомиться, а уж после поговорим. Согласны?
- Согласен, - Сонк пожал плечами, - мне интересно.
Первую ночь Сонк долго не мог уснуть. Изощрённая теория Джона Ли привела его в интеллектуальный ступор. Профессор непонятно с чего спроецировал закон Авогадро об одинаковом числе молекул в равных объёмах идеальных газов при одинаковых давлении и температуре, на пространственно временной континуум. Он решил, что если в определённом месте создавать особые резонансные явления, то при внесении туда материи, она должна убывать из него в сорезонансный участок. Профессор сопровождал свою теорию массой математических формул, которые Сонк в совокупности понять был не в состоянии. Он уснул с жутким сумбуром в мыслях и ему снились взрывающиеся звёзды, на которые со стороны смотрели ехидные глаза профессора.
Рано утром он вышел из своей комнатки и прошёл по тихим коридорам звёздного института. Тупик профессора с готовностью распахнул перед ним дверь. Перед кабинетом сидела Зина с неизменной книгой в руках. Сонк остановился, он не мог сразу вспомнить: вчера, когда он выходил из кабинета, была здесь помощница профессора или не была? Он подошёл к столу, Зина посмотрела на него, радостно заулыбалась.
- Доброе утро, капитан Савин, хотите кофе?
- Спасибо, Зина, я не ем и не пью. Кажется, я говорил вам об этом?
- Да, конечно же, простите, я забыла, - женщина виновато подняла брови. – Я такая забывчивая.
- Что вы читаете, Зина?
- Флобер, «Госпожа Бовари».
- Интересно?
- О, такие чувства! Я просто таю от сопереживания.
- Зина, - Сонк взял в руки её пальцы и вновь испытал внутреннее содрогание.
Женщина встала, мило улыбаясь, а он пытался понять, что происходит внутри него. Он чувствовал подвох, но эти тонкие пальцы были почти человеческими, тёплыми, живыми, не похожими на его искусственное тело.
- Зина, - тихо сказал он, - кто вы?
- Я? – в её прекрасных глазах мелькнула растерянность.
- Она похожа на вас, Сонк? – раздался из-за спины голос профессора.
Сонк обернулся. Ли был удивительно спокоен, более того, его лицо источало потаённую грусть. Сонк много лет жил с людьми и научился хорошо понимать внешние проявления их эмоций. Он выпустил руки женщины, она опять улыбнулась.
- Доброе утро, профессор.
- Здравствуй, Зина, - почти нежно ответил тот. – Сонк, пройдёмте в кабинет.
Зина села и вновь взяла в руки книгу.
- Профессор, - сказал Сонк, когда они оказались в кабинете, - расскажите мне о Зине.
- Сядьте, капитан, - махнул рукой Ли и задумался. Сонк сел в кресло. После длинной паузы профессор заговорил. – У меня была семья, капитан, и однажды жена с дочкой летели ко мне на космическую станцию, я пригласил их на экскурсию. – Ли опять сделал длинную паузу. – Я потом высчитывал вероятность, она была исчезающе мала, но в жизни стала стопроцентной!
- В них попал неучтенный метеорит?
- Да, капитан, небольшой, этакая летающая железная гиря. Разгерметизировалась только их каюта, автоматика быстро устранила пробоину, но они погибли.
- Простите меня, Джон, я не должен был спрашивать.
- Ничего, Сонк, прошло немало лет, я справляюсь.
Дверь кабинета вдруг открылась, в дверях появилась Зина. В её глазах было беспокойство и тоска, она не понимала, зачем заглянула сюда. Её взгляд свободно блуждал по помещению, словно в нём никого не было.
- Зина! – тихо позвал Ли.
- Ой, профессор! – Зина заулыбалась. – Вы здесь? Принести кофе?
- Принеси.
После её ухода воцарилась тяжёлое молчание. Первым не выдержал Сонк.
- Джон, это ваша дочь?
- Да, если можно назвать дочерью мозг, который от неё остался.
- А жена?
- Она умерла слишком быстро, - профессор нахмурился. – Иногда я жалею, что не отпустил Зину.
- Что-то пошло не так?
- Зина стала первым андроидом на Земле. Она ничего не помнит из прежней жизни, даже меня. Мне предлагали переделку, но я не могу решить, вправе ли я возвращать ей память.
- Наверное, - Ли встал. - Если бы она вспомнила сама. ... Вот такая грустная история, Сонк. Пойду я, а вы читайте.
- Джон, думаю, что сегодня к вечеру все материалы я прочту.
- Замечательно. Завтра и поговорим.
Вечером и утром следующего дня Зины не было. Сонк подумал, что это возможно, к лучшему, но внутри него было грустно, он не мог забыть её необыкновенные пальцы.
Профессор ворвался в кабинет с чашкой кофе в руках, привычно взъерошенный и сосредоточенный.
- Капитан, доброе утро! С нетерпением жду ваших впечатлений!
- Здравствуйте Джон. Впечатлений много, но они однообразны.
- Вот как? – удивился профессор. – Поясните.
- Теорию, простите, Джон, я не понял.
- Да? Жаль, я надеялся подискутировать.
- Увы.
- Хорошо, а что скажете об экспериментальной части?
- Результаты впечатляют, несмотря на то, что вместо предмета, а тем более живого организма на приёмный участок прибывает кучка атомарной пыли.
- Вот, какой вы молодец, Сонк! Вы заметили самое главное: процесс запущен! Просто он ещё не отработан, - профессор виновато пожал плечами. – Жаль, что я не вижу, как его доработать. Что только не пробовал, ничего не получается. Все расчеты показывают, что должно получиться, а не получается!
- И вы, Джон, ждёте, что я вам подскажу что-то новое?
- А разве не подскажете?
- Я?!
- Именно вы, а не свора зазнавшихся ретроградов!
- Хорошо, только, чур, не высмеивать!
- Клянусь!
- Вам не хватает расстояния.
- Что? – лицо профессора вытянулось и побледнело, а волосы натурально встали дыбом.
- Джон, вы же все эксперименты проводили здесь?
- Да, конечно.
- На таком расстоянии резонанс не завершается, только и всего.
- Боже мой! – профессор обхватил рукой голову. – Как просто! Сонк, вы гений!
- Ошибаетесь, Джон, улыбнулся Сонк, - по сути, я обычный обыватель, в меру образованный, с весьма ограниченными способностями.
- Сонк, мы вылетаем на Луну! Сегодня же! У меня есть мобильный комплект резонатора.
- Передача будет с Луны?
- Да.
- А кто будет здесь?
- Не волнуйтесь, Сонк, меня подстрахуют. В институте мне не все ухмыляются вслед, есть и те, кто мне верит. Ждите, я за вами приду.
- Джон! – остановил профессора Сонк. – Зину с собой возьмёте?
- Нет, ни в коем случае!
- Тогда я могу вас попросить об одолжении.
- Да, безусловно!
- Пусть Зина по-прежнему читает здесь книги, хорошо?
- Странная прихоть, Сонк, но я её исполню.
На Луне их разместили в самом дальнем филиале звёздного института. Профессор ходил хмурый, но начав монтировать оборудование, скоро превратился в прежнего чокнутого профессора, с огромной скоростью мечущегося по помещениям филиала. Первый эксперимент наметили через два дня.
Утром, в день эксперимента Сонк проснулся рано. Он обошёл резонансную камеру, в очередной бессчетный раз проверил правильность подключений, герметичность, запас энергии. Всё было готово. Едва он это подумал, в помещение влетел заспанный профессор с кофейной чашкой в руке.
- Сонк, привет! Приступаем!
- Джон, а посылать что будем?
Профессор беспечно махнул рукой и залпом осушил чашку.
- Вот! – он высоко поднял чашку. – Её и отправим!
Он бережно установил чашку на пол резонатора, проверил герметичность и включил экран. На пульте возникли два человека. Они были гораздо моложе профессора, но даже на экране в их глазах виднелся отсвет профессорского безумия. Они не улыбались, выглядели страшно сосредоточенными, они верили в своего учителя!
- Миша, вы готовы? – спросил Ли.
- Мы готовы, Джон, давай, жми!
- Внимание, минутная готовность!
Ли буднично нажал на кнопку, внизу на экране замелькали цифры. Профессор взглянул на Сонка.
- Отсчёт пошёл.
- Вижу. Джон, вы волнуетесь?
- Не то слово!
На счетчике мелькнул ноль, тут же на экране появилось изображение земной камеры сорезонатора. Над полом камеры заклубилось еле заметное белесое облачко, оно густело, наливалось цветом, вот в ней лёгким контуром обозначилась форма чашки, а через мгновение появилась и сама чашка. Мощное гудение резонатора прекратилось.
- Есть чашка! – прошептал Сонк.
Профессор лишь прохрипел ему в ответ что-то нечленораздельное. Земная камера раскрылась, руки Михаила осторожно взяли чашку в руки. Далее на экране появился Михаил уже целиком, он внимательно осматривал чашку, чуть ли не обнюхивал её. Он обернулся, его глаза излучали восторг.
- Джон, эта чашка пахнет твоим любимым кофе!
В ответ раздались громкие крики. На экране головокружительный танец исполнял Михаил со своим напарником, а на Луне до потолка подпрыгивал всклокоченный профессор Ли, оравший во всё горло «Ура!». Через три минуты учёные дружно успокоились.
- Михаил, ты готов получить назад свой коммуникатор?
- Готов, Джон. Главное, что я с ним мысленно уже простился.
В камеру резонатора вложили коммуникатор, вновь пошёл минутный отсчет, вновь натружено загудел резонатор. В результате в руки земного Михаила попал его коммуникатор, предварительно захваченный профессором Ли на Луну. Все, затаив дыхание наблюдали, как Михаил включил прибор, и принялся проверять его. Он возился очень долго, но в конце концов, поднял изумлённые глаза.
- Джон, - прошептал он, - прибор исправен!
Следующий эксперимент провели над горшком с кактусом. Он мирно рос здесь на станции и как раз сейчас цвёл горсткой ярко красных цветков. Его отправили и получили неповреждённым на Земле. На этот раз все молчали, словно боялись спугнуть удачу.
- Михаил, - скомандовал профессор, - затемняй камеру, я мышь запускаю.
Ли сходил в коридор и принёс банку с беленькими мышками. Схватив одну за хвостик, сунул её мордочкой в заготовленную чашку с ватой. Мышка сразу же обвисла. Сонк недоумённо посмотрел на профессора.
- Уснула, - пояснил тот, - чтобы не металась.
Эксперемент с мышками они повторяли три раза, но все три раза на землю прибывали бездыханные трупики. Учёные сначала много и громко спорили, а затем загоревали. Профессор повернулся к Сонку.
- Капитан Савин, а вы что по этому поводу скажете?
- По поводу мышек?
- Да, почему они умирают? Ведь кактус же живой проскочил!
- Я так думаю, профессор, что причина в особой природе живого организма. В отличие от растения, в организме всё быстро меняется. В нём течёт кровь, лимфа, двигаются лёгкие и что там ещё. Вы перемещаете организм, как бы это сказать, послойно, и настройка сбивается, а надо предавать его, так сказать, мгновенную объёмную фотографию.
Сонк замолчал и опаской посмотрел на притихших учёных. Профессор качнул головой.
- Миша, я же говорил тебе, что Сонк гений!
С Земли донеслись дружные аплодисменты.
- Сонк, ты слышал?
- Что я гений? Слышал, - улыбнулся Сонк, но тут же вновь стал серьёзным. - Профессор, вы закончили программу?
- Да, можно сказать, что закончил. Я горжусь, мы сделали невозможное!
- Джон, а теперь отправьте на Землю меня, - тихо попросил Сонк.
- Вас?! – Ли поперхнулся, было видно, как замерли на экране его ассистенты. – Извините, Сонк, я хоть и слыву чокнутым профессором, но не настолько, чтобы стать убийцей!
- Джон, не глупите, другой возможности не будет. Вам придётся годами добиваться разрешений даже на перемещение кузнечиков.
- Это верно, - кивнул с экрана Михаил.
- Профессор, я же робот, машина, вы разве забыли?
- Нет, я помню, но… - Ли внимательно посмотрел на Сонка, - …но для меня вы человек!
- Тем более! Джон, давайте попробуем, я же сам предложил.
- Джон, - донеслось с экрана, - Сонк прав, он может проскочить, коммуникатор же исправен. Сонк. Вы уж извините за такое сравнение. Джон, если получиться, считай, что персональный проблемный институт у тебя в кармане!
- Хорошо! – профессор тряхнул гривой. – Я согласен!
Сонк сел на пол камеры. Приходилось следить, чтобы он не касался стенок, а они были так рядом. Из-за дверцы на него смотрели пронзительные глаза профессора.
- Сонк, я себе не прощу.
- Джон, прекратите стенания и начинайте! Только не забудьте, я просил затемнить камеру сорезонатора.
- Да, я помню.
Дверца захлопнулась, Сонк подумал, что видимо, сделал глупость, но сожаления в душе не было. За стенкой загудело и почти сразу стала кружиться голова. Ему казалось, что его раскручивают на гигантской центрифуге, только здесь не было перегрузок, напротив, здесь разрывало на части.
Сонк очнулся в камере и удивлённо огляделся, неужели он на Земле?! Живой?! Дверца растворилась, к нему потянулись человеческие руки, сопровождаемые восторженными криками. В лаборатории, где сначала было всего два человека, толпились десятки людей и все орали, прыгали, тискали его. Сонк улыбаясь, еле отбился. На столе он заметил цветущий кактус. Схватил его, выскочил в коридор и побежал к кабинету профессора. Он ещё издали увидел, что Зина смотрит на него, оторвавшись от очередной книги. Он подбежал и протянул ей кактус. Зина встала, взяла горшочек своими тонкими пальчиками.
- Ой, как красиво! – она посмотрела на Сонка. – Спасибо, Сонк, это мне папа передал?
- Да, - улыбнулся Сонк, - это передал папа. И ещё он сказал, что очень любит тебя, Зина.
Зина машинально поставила горшочек на стол и растерянно огляделась.
- А где мама? – её взгляд наткнулся на Сонка. – Кто вы?
Она опустилась в кресло и заплакала, иногда недоумённо посматривая на сухие ладошки, на которые не капали слёзы.
Борис Миловзоров