Тильду обожают все – и постоянные посетители кафе, и работники кафе и даже сам управляющий относится к ней с явной симпатией. Да и как не симпатизировать этой веселой, заводной хохотушке – милой девушке лет двадцати семи с пышноватой талией, с редкими, но яркими конопушками, рыжими кудряшками, энергичной и озорной.
Тильда днем где-то работает, к тому же учится заочно в институте, а вечерами вот уже второй год она подрабатывает в этом кафе. Днем в кафе народу не много, а вот вечером где-то после семи народ набирается. Самый пик выпадает на семь-тридцать – девять-тридцать. Именно к семи-тридцати Тильда и является, что всегда весьма кстати. Она молниеносно переодевается в фирменное зеленое платье официантки, повязывает поверх белый кокетливый передничек, переобувается в туфли на среднем каблуке, перехватывает рыжую копну алым газовым шарфиком, двумя ловкими мазками обрисовывает пухлые губки коралловой помадой, три раза пшикает на себя духами «Ландыш серебристый» – и всё, вечерняя официантка кафе «Три дуба» Тильда к работе готова.
Она ловко снуёт между столиками с расписным подносом, весело принимает заказы, сноровисто обслуживает, успевая перекинуться шуткой и с другими официантами, и с поварами, и с дежурным администратором и с клиентами, расположенными к шутке. Смотреть на нее сплошное удовольствие – ладная, энергичная, стремительная, похожая одновременно на белогрудую ласточку, яркий цветок и небольшой домашний вулкан, извергающий из недр своих разноцветный фейерверк шуток, острот и улыбок. Имя Тильда очень идет ей. С чьей-то легкой руки последняя буква имени заменена на «и», и это «Тильди» раздается как серебристый звоночек. Даже посетители зовут ее именно так: Тильди, а чаще Тиль-ди.
- Тиль-ди! – и девушка, тряхнув ярко-медными колечками, перехваченными алым шарфиком, бежит на зов.
- Тиль-ди! – и она мчится на другой конец зала.
Слегка утомившиеся за день два других официанта не только не ревновали к её успеху и востребованности у клиентов, они с превеликим удовлетворением отдавали Тильде и своих клиентов и негласное звание вечерней хозяйки кафе, тем более, что это никак не сказывалось на их зарплате. В те редкие периоды, когда Тильда не являлась на работу (сессия, зачеты, отпуск), им доставалось по полной программе, и они не без грусти вспоминали расторопную искрометную Тильду с ее неиссякаемой энергией и оптимизмом.
Однажды некий подвыпивший гражданин оскорбил девушку вульгарным приставанием и пошлыми двусмысленными намеками, так все молниеносно грудью встали на её защиту, в результате незадачливому кавалеру пришлось срочно ретироваться. Есть у Тильди и несколько поклонников, тайно или явно влюбленных нее. Они, собственно, из-за нее и ходят в это кафе.
Один из них – пожилой поэт-песенник Тюлькин, чьи незатейливые лирические песни вы наверняка слышали по радио и местному телевидению. Поэт-песенник называет Тильди своей музой и даже посвятил ей последнюю песенку о неразделенной любви. Если вы живете в Самаре, вы должно быть её слышали, там еще такой запоминающийся припев: «О, моя Тильда, скажи мне: да! О, моя Тильди, ко мне приди!» Очень трогательная песенка о любви.
Еще одну творческую личность приворожила прекрасная официантка – пока еще не признанного мировой общественностью художника Малевичевского. Каждый раз, когда Тильди подходит к его столику – принять заказ, подать заказ или за расчетом – он настойчиво предлагает ей попозировать в его крошечной мастерской. «Тильди, вы идеально подходите в качестве натурщицы для задуманной картины века. Это будет нечто грандиозное! Картина маслом под названием «Обнаженная девушка в потоках лунного света»! На что Тильди только отшучивается, вроде: «Мне больше подошла бы картина маргарином» или «В потоках лунного света я предпочитаю спать в пижаме в полосочку».
Безответно влюблены в Тильди еще парочка студентов, гастарбайтер Рафик, один усатый дядя, обремененный многочисленным семейством и даже управляющий кафе Иван Петрович. Впрочем, в той или иной степени влюблены практически все мужчины, так или иначе имеющие отношение к «Трем дубам». И даже женщины, подпадая под магию ее жизнелюбия, начинают невольно улыбаться, видя светящуюся и легко порхающую, не смотря на несколько тяжеловесную комплекцию, милую улыбающуюся Тильди. Тем более, что она никогда не пытается ни с кем ни в чем конкурировать. Напротив, она искренне восхищается красотой и вкусом других женщин, безоговорочно уступая им пальму первенства, с удовольствием делает им искренние комплименты, по первому зову и даже без него с готовностью кидается помочь, выручить, утешить, если это надо. Она отличный психолог на интуитивном уровне, и у нее прекрасно получается поднять настроение упавшему духу иногда просто добрым словом, теплой улыбкой, кивком головы, участливым взглядом. Милая, добрая, простая девушка с легким характером, без разных претензий, комплексов и заморочек, скорая на улыбку и смех, с таким подходящим к ней именем, похожим на звон колокольчика: тиль-ди, тиль-ди, тиль-ди... Слышите?
Кстати, забыли вам сказать, что среди поклонников Тильди особенно выделяется высокий молодой человек лет тридцати по имени Аркадий. Очень наблюдательный и внимательный взгляд заметил бы по неким, едва уловимым признакам, что Аркадия Тильди чуть выделяет среди остальных своих почитателей. Да и то, парень он приметный, приятный, сразу видно, что серьезный. Он не лезет к официантке со своими примитивными комплиментами и приставаниями, но часто его взгляд как бы замирает на ней, при этом серые глаза его синеют, словно там, внутри, включаются маленькие цветные лампочки.
Вот и сегодня ровно в восемь, как обычно, Аркадий появился в кафе, сел за свой любимый столик в углу.
- Добрый вечер, - тут же подлетела к нему Тильди, - рады видеть вас у нас снова. Что желаете заказать?
- Добрый вечер, Тильди. А как я рад видеть вас снова, - улыбается Аркадий своими включившимися синими лампочками, - мне, пожалуйста, как обычно. – Как обычно – это яичница глазунья с беконом и тертым сыром, а также кофе черный с сахаром и пончиками с абрикосовым джемом. Несколько секунд они радостно улыбаются друг другу, прежде чем Тильди срывается и убегает на кухню.
В ожидании заказа, Аркадий рассеянно пробегается взглядом по залу, так и не убрав с лица счастливой улыбки. Как хорошо, что в наше прагматичное и расчетливое время остались еще такие прекрасные, удивительные девушки, как Тильди. Можно было бы с ума сойти, если бы мир состоял только из таких, как его начальница Элен Витольдовна. При мысли о начальнице синие лампочки моментально выключились, улыбка потухла, лицо окаменело. Вот уж кто является типичным и показательным представителем хищного племени женщин-бизнесменов. Элен Витольдовна – холодная прагматичная бизнес-вуменша, владелец рекламной фирмы «Элипс», где работает Аркадий, акула бизнеса. Вся какая-то обтекаемая, взгляду зацепится не за что, белесые гладкие волосы строго зачесаны назад, застывшее лицо никогда не потревожит ни одна эмоция, глаза умные и холодные, он видел такие в передаче в «Мире животных» у акулы-людоедки. Безукоризненная фигура, плотно облаченная в дорогущий, элегантный костюм, словно космонавт в скафандр, высокие шпильки. Холодная, умная, без эмоций. В глазах – один голый расчет. Мужененавистница или просто крайне занята бизнесом, не оставляющим время ни на что другое – не ясно. В общем, тихий ужас, а не тетка. В это кафе случайно он забрел однажды с целью перекусить, дабы не возится дома с холостяцким ужином, и с первого взгляда влюбился по уши в Тильди. Каждый вечер теперь он ходит в кафе. Просто полюбоваться на эту удивительную прелесть, зарядится немного её жизнелюбием, сбросить с себя накопившееся за день раздражение. Помечтать о счастье, которое, как сказал поэт, так близко, так возможно.
Прилетает Тильди, оставляет на столе ещё шкворчащую яичницу с беконом и сыром, дымящийся кофе с пончиками, запах ландыша и весеннее настроение. Аркадий улыбается себе, миру, окружающим. Хорошо, чёрт побери! Хорошо все же жить на этом непростом, но белом свете. И он с аппетитом принимается за яичницу. Спустя минут двадцать он заказывает себе еще чай зеленый с лимоном. Не потому, что не наелся, а для того, чтобы побыть здесь еще немного, посидеть в этом незамысловатом кафе, озаренном светом присутствия жизнелюбивой девушки с необычным удивительным именем Тильди.
- Откуда у вас такое имя, Тильди? – интересуется он, рассчитываясь с официанткой, - Я такого раньше никогда не встречал.
- Тильда – сокращено от Матильда. А в Тильди меня здесь переименовали, так созвучнее, - поясняет официантка, блестя в улыбке жемчугами зубов.
- Матильда, - с удовольствием произносит нараспев Аркадий, - красиво. Не помню, кого так звали.
- Кошку домомучительницы Фрекен Бок, - хохочет Тильди, отсчитывая сдачу.
- Да... – счастливо вздыхает ей вслед Аркадий, - а еще так звали английскую королеву. Матильда. Тильди... – и он опять вздыхает.
На следующий день Аркадий получает взбучку от Элен Витольдовны за неточно оформленный договор на рекламу. Она отчитывает его холодно, жестко бьет наотмашь словами. Он съеживается под этими беспощадными стрелами. Господи, боже мой! Можно подумать, что он чуть ли не враг народа. Да, он ошибся, но не настолько, чтобы вот так вот убивать словами, в конце концов, унижать его тем, что женщина, пользуясь своим служебным положением, отчитывает его как мальчишку, его, мужчину старше ее.
В сердцах он неожиданно для себя бросает: «Вы робот, Элен Витольдовна, не женщина, даже не человек. Кукла, запрограммированная исключительно на прибыль любой ценой. Я искренне советую вам сходить в кафе «Три дуба», в трех остановках отсюда. Посмотрите на настоящую живую девушку с прекрасным именем Тильди, которая работает там официанткой. Посмотрите на нее внимательно, и хотя она вам уступит в фигуре, во вкусе, в практичности, наверняка в уме и уж точно в расчетливости, но сколько в ней радости, непосредственности, света, добра и душевности, женственности и обаяния. А потом внимательно посмотрите на себя в зеркало. Вам станет страшно. В вас нет жизни».
- Зато в вас, похоже, слишком уж много жизни, - невозмутима Элен Витольдовна, - Так вот, Аркадий Леонидович, придется вам часть своей жизни размером в сегодняшний вечер потратить на переоформление последнего договора. Будьте любезны, задержитесь сегодня и сделайте все как надо, дабы завтра с утра представить его мне на подпись. Если вам, конечно, дорого ваше рабочее место. Ну а если нет, то можете идти отрываться вечером в ...«Три поросенка», кажется? В этом случае представите мне с утра заявление по собственному желанию. Выбор за вами.
Элен Витольдовна едет домой в своем черном «шевролет» задумчивая и опустошенная. Если бы кто из подчиненных видел её сейчас, он бы с трудом узнал в этой усталой женщине свою железную начальницу. Как трудно дается бизнес, просто выматывает порою. Что делать. Рынок и действительность диктуют свои правила. И если хочешь быть на плаву, иметь успешный бизнес и крепкую материальную основу в жизни, приходиться принимать эти правила и подчинятся им. Приходиться быть порой стервой и мымрой, заперев свои эмоции и души прекрасные порывы на замок, чтобы конкуренты не скушали, и подчиненные на голову не сели. Что там Аркадий говорил про живую, настоящую девушку? Она усмехнулась. И впрямь что ли сходить в эти «Три дуба»? Пожалуй. Вот только принять душ, одеться подобающе.
Дома она снимает с себя элегантный, но весьма строгий деловой костюм, фирменную бижутерию стоимостью в ювелирные изделия, стягивает с ног лайкровые колготки. Идет в душ, смывая с себя усталость напряженного дня. Потом надевает мягкий корсет на толстом поролоне, ситцевую присборенную блузу в цветочек, голубую расклешенную юбку, парик с медно-золотыми завитками, рисует яркие конопушки. Настроение мгновенно становится озорным, беззаботным. Внутри поднимается волна восторженной радости. Ах, как славно, как удачно, что она додумалась устроиться в это кафе, где она сбрасывает с себя все зажимы, все условности, все заботы и проблемы. Где она без оглядки на что либо может позволить себе быть яркой и веселой, фейеричной, настоящей. Ах, Аркадий Леонидович, Аркадий... Вот бы ты удивился, если бы когда-нибудь узнал это. Но тебе не суждено никогда узнать в твоей обожаемой Тильди ненавистную начальницу Элен Витольдовну. К счастью. К ее глубокому сожалению. Так. Все, кажется. Где только ее алый шарфик? Вчера она забыла вынуть его из сумки и обнаружила это только сегодня в офисе. Ох, кажется, там его и оставила. Вот ворона. Ну да ничего, у нее есть в запасе еще один газовый шарфик прелестного апельсинового цвета, как раз под её вечерние кудряшки.
В то время как Элен-Тильди выпархивает из маршрутки как раз напротив кафе с вывеской «Три дуба», офис-менеджер рекламной фирмы «Элипс» Аркадий Леонидович заходит в кабинет своей начальницы за пачкой бумаги для принтера. Уже собираясь выйти из кабинета с бумагой под мышкой, он натыкается взглядом на ярко-алый шарфик, небрежно брошенный на подлокотник кресла начальницы. Он машинально берет шарфик, перебирает его в руках, подносит к лицу, вдыхает знакомый запах ландышей. Выражение растерянности и недоумения постепенно сменяется сначала крайним изумлением, а затем вспыхнувшей глубокой радостью в мгновенно посиневших глазах.