Блаженная Матрона зовётся Московской, но родилась она в тульских землях и жила там всё детство и юность — в убогом крестьянском домишке у своих родителей, безуспешно пытавшихся выбиться из нищеты. Сейчас вся Россия зовёт её Матронушкой, а в ту пору односельчане звали слепую дочку Никоновых Матрюшей. Тульская губерния — помещичий край, и хотя к началу ХХ века крестьяне давным-давно забыли о крепостном праве, однако представить себе тогдашние сёла без дворянских усадеб невозможно…
С давних времён эти земли принадлежали помещикам Яньковым. Помещики на Руси бывали всякие, но вот именно Яньковы славились своим непритворным благочестием. Для примера скажем, что одна из женщин этого рода — Софья Николаевна Янькова — стала первой настоятельницей знаменитой на всю Россию Шамординской обители, окормляемой старцами Оптиной пустыни…
А когда баре благочестивы, среди их крестьян рождаются и святые…
Впрочем, из всего рода Яньковых нас сейчас интересуют две девушки — Надежда Андреевна и её двоюродная сестра Лидия: они были по-другами святой Матроны. Благочестивые сёстры быстро узнали о том, что среди крестьян их бывшей деревни появилась удивительная девочка: Матрона уже тогда поражала все окрестные сёла своими чудесами. Лида и Матрюша были почти сверстницы, но понятно, что дружбы между ними быть не могло: слишком разные люди, слишком разные судьбы. И всё-таки они общались, беседовали — может быть, даже играли порой. Крестьянские-то дети слепую Матрюшу дразнили, и порой очень жестоко, а барские дочки её привечали.
Надежда Янькова любила паломничать по России, бывала и в монастыре, управляемом её матерью, посещала и иные русские святыни. Часто она брала с собой сестру Лиду, а случалось, что и Матрюшу… Как ни тяжко было убогой калеке в дальних поездках, но Матрюша с великой радостью принимала приглашения сестёр-дворянок. Так они побывали и в близкой Троице-Сергиевой Лавре, и в далёкой Киевско-Печерской… Когда Матроне исполнилось четырнадцать, Надежда и Лидия Яньковы решили взять её с собой в Петербург.
Отправляясь в столицу, сёстры Яньковы, несомненно, надеялись если не поговорить со всероссийским батюшкой, отцом Иоанном Кронштадтским, то хотя бы получить его благословение, хотя бы посмотреть на него издали…
Матроне Никоновой было в ту пору около 14 лет. Если верна догадка о том, что родилась она в 1883 году, стало быть, эта поездка состоялась примерно в 1897—1898 годах… Давайте подумаем, чем были эти годы для кронштадтского пастыря.
Во-первых, к тому времени отец Иоанн был уже известен по всей России, и авторитет его был незыблем. К концу 90-х годов XIX века кронштадтский пастырь стал живой святыней, и лишь необъятная сила духа помогала ему не пасть в этом страшном искушении всенародной любовью.
Но вот что особенно важно для нас: именно к 1898 году относятся знаменательные слова отца Иоанна: «15 августа 1898 г., на Успение Божией Матери, я имел счастье первый раз во сне видеть лицом к лицу Царицу Небесную и слышать Её сладчайший, блаженный, ободряющий голос: «Милейшие вы чада Царя Небесного». Тогда я, сознавая свое окаянство, смотрел на Её пречистый лик с трепетом и с мыслью: не отгонит ли от Себя с гневом Царица Небесная? О лик святой и преблагой! О очи голубые и голубиные, добрые, смиренные, спокойные, величественные, небесные, Божественные! Я не забуду вас, чудные, дивные очи! Минуту продолжалось это видение; после этого Она ушла от меня, не спеша прошла, как перед маленькой ямкой, и скрылась. Я увидел сзади походку Небесной Покровительницы. Сначала я видел Её как на иконе, ясно; а потом Она отделилась с иконы, спустилась и пошла».
Повторим: видение произошло на Успение 1898 года. Именно в этом году в Кронштадт приехала Матрона Никонова из села Себина, где стоял Успенский храм. Но ведь и самой Матроне тоже недавно являлась во сне Божия Матерь (с повелением написать Свою икону «Взыскание погибших»)!
Так Пречистая привела друг ко другу двух Своих избранников: «Милейшие вы чада Царя Небесного»…
Рассказ о том, как прошла эта встреча, известен широко. В Андреевском храме отец Иоанн Кронштадтский под конец службы вдруг сказал верующим: «Расступитесь! Дайте проход!» А потом: «Матронушка, иди, иди ко мне». Девочка стояла при входе в храм, никому не заметная, и батюшка пояснил присутствующим: «Вот идёт моя смена — восьмой столп России».
Больше ничего об этой встрече мы не знаем. Было ли сказано что-то, кроме этих таинственных слов? Долго ли продолжалась беседа? Не будем гадать. Но давайте подумаем, что означают слова «восьмой столп России».
Объяснения этой фразы вы нигде не найдёте (что косвенно говорит о том, что она подлинна: когда очевидец хочет присочинить, он сочиняет что-то удобопонятное). Итак, восьмой столп… Что имел в виду кронштадтский старец? Что Матрона есть восьмой великий святой Русской земли? К концу XIX века на Руси было всё-таки не семь святых, а несколько больше… Если же считать только «самых значительных», то кого к ним причислить? Допустим, так: Борис и Глеб, Феодосий Печерский, Александр Невский, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, сам Иоанн Кронштадтский… Это семь. А Кирилл Белозерский, повторивший в своём житии все описанные в Евангелии чудеса? Он «самый значительный» или «не самый»? А Александр Свирский, видевший всю Святую Троицу? А Иоасаф Белгородский?.. Анна Кашинская?.. А старцы Оптиной пустыни? А не прославленная тогда, но уже сугубо почитаемая народом Ксения Блаженная? Она, чьей молитвой тысячи русских людей получали и получают благодатную помощь, —
она не «столп России?» Откройте жития русских святых: у вас дух захватит от сознания того, сколько дивных угодников Божиих жили на нашей земле, — а мы даже имён их в памяти не держим…
Нет, приходится признать, что святой Иоанн имел в виду нечто иное: не круг «особо великих», куда теперь была допущена и Матрона, а некую духовную опору, на которой держится наша страна, опору, составленную из молитв тысяч русских праведников — прославленных и не прославленных, — из молитв простых благочестивых людей, чьи имена никогда не запишут в святцы.
Но почему всё-таки восьмой, «восьмой столп»?
Как известно, восемь — число эсхатологическое, символ безконечности и Божественного совершенства. Шесть дней Господь творил, на седьмой почил от дел, и этот седьмой день продолжается доныне; но грядёт и восьмой день, день незакатный, вечный, день Царствия Божиего.
Значит, восьмой столп — это столп последних времён. Восьмой столп опирается на вечность, утверждается в Небесном Иерусалиме. Семь столпов поддерживали историческую Русь, восьмой утверждает Русь Вечную. Восьмой столп — это не только святая блаженная Матрона Московская, — это все русские святые, рождённые в последние времена. Это святые, упреждающие Второе пришествие.
Мы ни в коем случае не хотим увлекаться доморощенной эсхатологией и высчитывать дату конца света… Но нельзя же не признать ХХ век особым в истории православной России! Век, когда рухнуло тысячелетнее Царство, когда Церковь была свергнута с духовного трона, когда…
Даже если нашей Родине суждено возродиться во всей полноте и просуществовать ещё хоть тысячу лет, ХХ век навсегда останется в её истории как век апокалипсический, как напоминание о том, что мир не вечен. И святые ХХ века навсегда останутся святыми последних времён, сколько бы лет ни даровал нам ещё Господь, — в Царствии Божием они воссядут вместе с умученными от антихриста. А блаженная Матрона — святая ХХ века.
Когда Иоанн Кронштадтский встречал Матрону Московскую — это святая Русь встречалась с Русью последних времён, праведник от Семи столпов встречался с праведницей от Восьмого — великого и страшного столпа.
Григорий МАМАЕВ