Контрабандист

Владимир Виниченко
                Запрещается проносить на территорию
                объекта спиртные напитки,кинокамеры,
                фотоаппараты,приёмники,магнитофоны.

                Из положения о внутриобъектовом
                режиме.

                Без отчаянья в жизни нет и любви
                к жизни.

                А.Камю.

 Ноль сорок шесть,четыре и ноль...

...Жарко.Душно.Середина июля...
Неживой,недвижимый ничем тяжёлый воздух сдавливает грудь и теснит дыхание.И кажется,что сердце моё не перенесёт этого дьявольского пекла и разорвётся на мелкие кусочечки от напряжения,и дрогнут,и рассыплются во прах все эти таинственные цифирки-чёрточки,которые,впрочем,я же и начертываю в квадратиках режимного листа...

...девять и ноль,пятнадцать и три,семнадцать и семь,тридцать четыре и ноль...

Кофейку бы...Нету.И сигареты закончились.Может быть,в сумке бычок какой завалялся?Надежды,конечно,маловато,но порыться надо...В крайнем случае-стрельну у кого-нибудь.Прикинусь свойским в доску парнем,задвину что-нибудь эдакое из области автомобилей-баб-рыбалки,разулыбаюсь во весь свой малозубый рот,раскорячившись в лакейской угодливости перед куреводателем,чтобы одним махом оказаться с ним на равных,и пересилив в себе стыд и тошноту собственноручного унижения,получу таки эту радостишку свою последнюю,как получает на паперти калика перехожий свой такой милосердный и такой долгожданный грошик...

...двадцать,пять и один,три и четыре...

Вот в чём беда:я всё время думаю о ней...И даже если я думаю о чём-то другом-я всё-равно думаю о ней.И ведь понимаю же,что это нехорошо.Что это,вообще,глупо и опасно,и что я,видимо,давным-давно уже чем-то болен в самой сердцевине души,в самом её эпицентре.Но мне не о чем больше думать и нечего больше вспоминать...И ничего не выходит.Не складывается.Не объясняется.Все мои домыслы,измышления,догадки рушатся песочными замками в памяти.Последовательность произошедших событий искорёжена осатаневшими ветрами странствий,и всё это навалено многотонной грудой теней и света и холодеет,и холодеет,сковывая синюшным ледком подловатого
равнодушия и цинизма последние капельки чувств и надежд.
Ах,если бы я умел слышать,то обязательно расслышал бы о чём она плакала по ночам.Если бы я умел читать,внимательно и последовательно,то никогда бы не заделался литератором,а просто жил бы себе,да поживал,подобно подавляющему большинству своих современников-пролетариев,не мечась по белу свету в поисках потерянного рая.("Везде в Аду я буду.Ад-я сам.")Если бы я умел хоть мало-мальски грамотно выстраивать слова в предложения,то написал бы ей следующее:"Когда я думаю о нас-я думаю только о нас двоих...Но,на самом деле,всё обстоит совершенно иначе.У каждого из нас есть своё определённое прошлое,которое чрезвычайно множественно.И оно с нагловатым любопытством разглядывает нас сквозь кремовые шторы,и поэтому,нам никогда не суждено уединиться...(Ну,или что-нибудь в этом роде...)Если бы я хоть что-нибудь умел в жизни-я был бы счастлив.А так...История в сослагательном наклонении-это и есть наша мечта,наша,неисполненная нами же гармония любви и долга,наше,на генетическом уровне уяснённое предчувствие счастливости,с которым мы рождаемся и умираем,так и не раскрыв тайну её отсутствия...

три и семь,три и семь,три и семь...

Передо мной-железная стена.Стенища!Аж до самого потолка!Выкрашенная в серый немаркий цвет,со множеством красных и зелёных кнопочек,с малюсенькими симметричными окошечками,в которых,если приглядеться хорошенько,можно заметить каких-нибудь живых человечиков,неустанно дёргающих за тоненькие ниточки,управляющие правильным дрожанием серебристых стрелочек...Забавно...

...девяносто восемь,ноль пятнадцать,три и ноль,три и восемь,ноль девяносто один,четыре и пять на два и четыре...

И кого же это я опять вознамерился обдурить-то?Себя же!..Как это смешно и нелепо.И гру-у-устненько...Я договариваюсь со своей совестью,подлизываюсь к ней,как вечно голодный кот Василий к своей очаровательной хозяйке,выклянчиваю индульгенцию на скорый и необратимый грех винопития.(Да какой там грех?Так,грешок,грешочек,совсем обыкновенный и почти невинный,и шибко-то никем не осуждаемый.Но такая тоска от него,такое смятение души,что впору в петлю лезть!Вот он,бесёныш-то мелкий,всего гаже...)
И кто же я после этого?Да просто-мудак.Жалконький мужичок-мудачок.Какое уж тут усилие во времени,если сегодня вечером я медленно и наверняка упьюсь до изумления и пойду блудить по городу в поисках приключений на свою задницу.Фигляр!Лицемер!..Бедный,бедный Йорик!

...двенадцать,четыреста,пять и семь,тридцать шесть и пять...

...блудить по городу...По неосуществляемому пространству ветшающих,угрюмых пятиэтажных "хрущёвок",по неожиданным,возникающим словно из ниоткуда(но,кем-то же нахоженных!)тропинок,кособоких дорожек,уводящих,будто в страшной сказке,в густую сумеречность глухих окраин,в другой,заколдованный и сокрытый от света божьего мир,к колченогим,изгаженным,рассыпающимся изнутри и снаружи баракам,в которых тоже существуют люди,как две капли воды похожие на меня...
...блудить по городу,тыркаясь в наглухо закрытые двери чужих домов,что-то высматривая и выжидая под осыпающимися мелкими камешками и серой пылью бетонными плитами квадратных балкончиков,задирая голову кверху до ломоты в шее,беспрестанно натыкаясь на ослепляющие блики воспоминаний неизвестно о чём...И,как всегда,ни на что не решаясь,в каком-нибудь укромном местечке,подальше от глаз человеческих,я опять стану давиться пьяными,сопливыми слезищами по несбывшейся жизни,по загубленным мечтам,по проданной за двадцать девять серебреников любви заезжему ублюдку,и по детям...,по девочкам моим родненьким,живущим на этой же самой планете сиротами,при живом-то отце...

...тридцать три,двадцать девять,тридцать...

Вот оно что!Исчезнувшая любовь и её сохранённая форма-это и есть одиночество.Но,чем утешение?Че-е-ем?!

                Дороги укачали,
                Морщины на лице,
                И ты ещё в начале,
                А я уже в конце.

                Мне грустны перемены
(грустны...,не то...,не отсюда...,тяжки.Вот!Тяжки!)
                Мне тяжки перемены
                На всякие"люблю"
(на всякие...,на разные...,на                 Но я не вскрою вены
                И не стяну петлю...
О,этот "неумолчный шум в душе"!Что мне делать с ним?Как успокоить?Чем умилостивить его?Совладать?..
Как восхитительны и опасны очертания души человеческой!И как прекрасно её эхо в безветренную,тёмную ночь,когда кажется,что и самой-то ночи не существует,а вместо неё-неодолимое скопление чего-то неподвластного разуму,неведомого,утаённого,некий промежуток времени,исполненный величайшего и величественного смысла,в котором возможно всё и невозможно ничего...

...восемьдесят два,девяносто четыре,восемьдесят пять,сто четыре,сто четырнадцать...

                Бессонными ночами
                Угадывая цель,
                Ведь ты ещё в начале,
                Хоть я уже в конце...
Весело-то как,Господи!
...Йетитская сила!