Поднимался рассвет. Солнце ярким малиновым клубком выкатывалось над поверхностью озера, бросая сверкающую полоску на воду.
- Я здесь! – шепнула Настя восходящему солнцу.
Жемчужной россыпью заискрились брызги воды наплывающих на берег волн.
Ажурная пена растаяла, на миг сверкнув звёздочкой на кружевном полотне воды.
День прошёл незаметно. Купание, загар под ласковым июльским солнцем, хлопоты вокруг костра с приготовлением пищи и уборкой посуды, поглощение безграничного объёма кислорода тайги вокруг озера – всё привело к тому, что все коллеги ювелирного магазина вповалку спали на обратном пути к дому.
- Посмотрите, пожалуйста, эти серёжки. У них правильная форма, они изящны, и подойдут вашей девушке, - привычно говорила Настя очередному клиенту в ювелирном магазине, где она работала продавцом-консультантом, или менеджером продаж, как сейчас говорят.
Мужчина встряхнул руку, на которой лежали серьги, вздохнул и оплатил покупку.
- Вам, несомненно, подойдёт эта цепочка. Это золото Якутии, не сомневайтесь. Видите, какая у неё филигрань? Очень красиво!
Так шли бесконечные дни, когда Настя, улыбаясь и расхваливая товар, продавала ювелирные изделия своего босса – хозяина магазина. Она никогда не засматривалась на изделия, хотя при рекламе украшений подмечала малейшие достоинства продаваемой вещи. Это давно стало её привычкой.
К концу рабочего дня в магазин привезли новый товар. Принимая коробочки и размещая золотые изделия на витрине, Настя невольно задержала в руках пару невесомых серёжек. Ажурное плетение золота в виде листочка с прожилками напомнило ей ощущение праздника, когда в выходной день она шептала солнцу: «Я здесь!». Листочек заканчивался маленькой каплей – крошечным бриллиантом, который сверкнул в лучах заката.
Никогда ранее не обращавшая внимания на украшения, продаваемые в магазине, девушка положила серёжки в самый дальний угол витрины, куда не попадали лучи солнца.
Стоимость серёжек была баснословной для её бюджета, но Настя твёрдо решила их купить.
Каждое утро, занимая своё рабочее место, Настя вынимала серёжки из тёмного угла, подставляла руки солнцу, ловила блеск бриллианта и говорила: «Я здесь!». Затем убирала сокровище обратно в тёмный угол и приступала к работе. Объём продаж в её отделе увеличился вдвое, она так отчаянно – красиво рассказывала о золотых украшениях, что клиенты покупали их без каких-либо отговорок. С каждой проданной вещи шёл процент к зарплате, Настя копила эти деньги на покупку серёжек, не обременяя себя голодовками и не влезая в ссуду.
Наступил момент, когда серёжки, оплаченные девушкой, поступили в её полное распоряжение.
Ежедневное мелькание смазливых лиц, поп, бюстов, ног приводили его в бешенство. Глупые рассказы о себе, своих желаниях, выбор модной одежды для определения «Богини моды» в телешоу, утомляли его день ото дня. Он заметил, что уже без проблемы мог на улице накричать на любую непонравившуюся ему девушку, из-за её наряда, из-за её манеры поведения. Его всё раздражало. И то, что она курит. И то, что она не курит. И то, что ей нравятся «Мерседесы». И то, что ей не нравятся «Мерседесы». И то, что она блондинка. И то, что она брюнетка. Издержки профессии, так говорили его друзья.
- Старик, меняй место работы, а то тронешься умом, - говорили одни, когда он был наиболее жесток по отношению к девушкам.
- Женись! – говорили другие.
- На ком жениться-то? На этих глупых, смазливых, тупо делающих себе рекламу самках? – ловил он себя на мысли и страдал, вымещая свои страдания на ни в чём не повинных участницах шоу.
Дома он открывал Интернет, искал сайт с тургеневскими девушками и часами рассматривал черты лица, одежду, изгиб рук красавиц, отнесённых им к категории настоящих Мадонн.
Потом он брал гитару и сочинял песни. Они выходили аккордами из-под его пальцев, музыка замирала в такт волшебным словам о любовной муке, сопровождающей музыканта.
Его музыкальные занятия были его личной тайной. Он никогда нигде никому ни при каких обстоятельствах не показывал, что умеет играть на гитаре и петь свои собственные песни.
День проходил за днём, кастинг сменялся кастингом, бесконечный поток красавиц, стремящихся своей красотой затмить всех и осуществить свои тайные честолюбивые планы завоевания города и ожидания для этого принца на белом коне, наскучили Владимиру. Он тосковал, изливая свои чувства в романсы.
Вам всё равно, вы равнодушны.
Ваш взор напрасно я ловлю.
Порой вы кажетесь бездушной,
Вам всё равно, что вас люблю.
Вам всё равно, что я страдаю,
Что ночи долгие не сплю,
Что лишь на случай уповаю.
Вам всё равно, что вас люблю.
На вас бросаю свои взоры,
Стихи для вас одной пишу.
Вам всё равно, я вам не дорог.
Но только вами я дышу…
Был поздний вечер. Настя сидела в комнате перед зеркалом. В течение часа перед этим она сделала себе причёску, надела своё любимое платье, сделала макияж и примерила серёжки. Они завершили её образ – прекрасной незнакомки, готовящейся к своему балу. Но за окном наступала ночь, а приглашения на бал ни от кого не поступило.
Девушка вздрогнула от внезапного телефонного звонка, прервавшего её тайные думы.
- Наськ, выручай! – голос Ольги, её подружки-одноклассницы, был взволнован.
- Ты представляешь, Сашка решил всё-таки идти на эту вечеринку! Ты же понимаешь, что я со своим животом не могу с ним пойти! Не могу же я его отправить туда одного! Ты же знаешь, какие у него в фирме акулы! Уведут!!! Наськ, выручай! Пусть он с тобой идёт! При тебе они не посмеют, а он не сможет!!! Наськ!!! Одна надежда на тебя!
Голос Ольги сорвался в фальцет, и Настя почувствовала, как со щёк подружки скатились слёзы.
- Когда вечеринка?
- А сейчас! Он за тобой едет, минуты через три будет! Выручай! У тебя три минуты на сборы, он ждать не будет! Наааськ! Ну, пожалуйста!!!
- Хорошо. Я надеюсь, что за три минуты успею достать туфли из шкафа.
Фразу она закончить не успела, как раздался дверной звонок. За дверью стоял Сашка с наглой улыбкой и заготовленной фразой:
- Звони моей благоверной и говори, что не успеваешь собраться, и что помочь ей не…
Он прервал фразу на полуслове.
- Ты когда успела одеться? Когда она тебе звонила? Но видуха у тебя, я скажу, отпад! Едем?!
- Только туфли достану…
Песни не пелись, сон не шёл. Владимир тупо смотрел на потолок, изучая все неровности, хотя их там не было. Потолок был изумительно гладкий, натяжной после последнего ремонта, в который он вгрохал кучу денег, придраться было не к чему. По телевизору шёл очередной кастинг то ли пения, то ли моды, он смотрел телевизор без звука, так ему осточертела эта показушная жизнь городского бомонда.
- Влад! – телефонный звонок ворвался в комнату Владимира, оторвав его от созерцания гладкого потолка.
- Ты не забыл, что у нас сегодня корпоратив? Ты должен быть обязательно! Там старик обещал каких-то новых девок презентовать из своих личных фондов. Через пятнадцать минут начало.
Пятнадцати минут хватило, чтобы сполоснуться под душем, полувысушить волосы, сбрызгнуть шею туалетной водой, надеть рубашку и джинсы. Он категорически отказывался надевать костюмы на подобные мероприятия, хотя каждый раз получал выговоры от сослуживцев за свой вольный вид, не соответствующий дресскоду офиса.
И всё же он опоздал. Главная речь директора была произнесена, новая партия девиц для кастинга представлена, народ разбрёлся по залам и занимался, кто чем мог.
Выпив рюмку водки, он ненавидел никакие другие напитки, Владимир прошёлся по залам. В одном, как всегда, играли в карты, в другом дефилировали красавицы офиса, показывая свои наряды и прелести, в третьем танцевали.
Владимир прошёл в свой заветный диванный угол, где маленький уютный диванчик был скрыт от гостей комнаты ветками огромной распустившей красные цветы домашней розы, сел в глубину дивана и окунулся в свои бесконечные размышления о никчемности жизни.
- Стерва! Кати отсюда! Ты думаешь, что первая такая ненаглядная у него? Мы тебе лохмы-то пригладим! – услышал Владимир сквозь ветки.
Вслед за нелюбезными словами послышались звуки возни, видимо кто-то кому-то вцепился в волосы. Послышался глухой вскрик, и к ногам Владимира прилетела изящная золотая серёжка. На конце ажурного листочка с мелкими прожилками радостно и отчаянно сверкнула капелька – крошечный бриллиант.
- Сашка!!! – громко прозвучал девичий голос.
- Мы так не договаривались! Вези меня домой!!!
Пока Владимир подбирал серёжку, пока выходил из своего укрытия, голоса стихли.
В зале никого не было.
- Вы видели, что там произошло? – спрашивал Владимир всех входящих в комнату.
Никто ничего не видел. Никто ничего не знал. Лишь на его ладони лежала изящная золотая серёжка, принадлежащая какой-то неизвестной хозяйке, у которой был Сашка, с которым она о чём-то договаривалась, но только не о потасовке, произошедшей на вечеринке.
Настя тихо плакала. Александр успокаивал. Говорил, что всё не так, как она подумала. Просил ни о чём не рассказывать Ольге. Объяснял, что эта скандальная девка перепутала что-то.
Настя плакала не потому, что её обидели по недоразумению и стечению обстоятельств. Ей было всё равно, из-за Сашки или кого-то ещё произошла потасовка. Ей было жалко потерянной серёжки и испорченного ожиданием счастья вечера. Она плакала и плакала, до самого дома.
- Наськ! – спасибо тебе! – Сашка уже дома. Такой тихий, ласковый. Цветы купил. И конфеты. Такой заботливый, даже странно. У вас там ничего не случилось?
- Ничего. Всё в порядке. Повеселились вволю. У него замечательный коллектив и очень добропорядочные девушки, ты зря беспокоилась. Спокойной ночи.
- Что же теперь делать с оставшейся серёжкой? Буду носить одну! – вдохнула Настя. Возвращаться на место своего позора на поиски серёжки она посчитала ниже своего достоинства.
- Что же теперь делать с найденной серёжкой? – думал Владимир, рассматривая ажурную вязь золотого украшения.
- Искать хозяйку! Вот это мысль! Так, что я знаю? Имя – Сашка. Начнём с поиска неизвестного Сашки.
- Слушай, Вадим, вчера на вечеринке был какой-то ловелас Сашка, из-за которого девушки скандалят. Ты случайно его не знаешь?
- Лёшку знаю, а вот Сашку…Пожалуй нет.
- А вчера был какой-нибудь Сашка на вечеринке?
- Александр Леонидович был, ему за шестьдесят. Александр Иосифович, ему сорок пять, с женой.
- Нет, мне нужен именно Сашка.
- А… Так это может быть Сашка из рекламного, он вчера точно был. С женой, кажется. Девочка – вау! Я таких у нас ни разу не видел. Только они очень быстро слиняли.
Итак, что мы имеем? Александр Веселов, женат. Ездит на работу на ауди. Скромен, незаметен. Вряд ли из-за него девицы дрались.
Владимир ехал вслед за машиной Александра до его дома. Александр вышел из машины, навстречу к нему с лавочки поднялась молодая беременная женщина, поспешила, обняла, поцеловала, заворковала.
- Нет, девицы не стали бы связываться с женой, да к тому же - с беременной женщиной прямо в офисе! Значит, это не тот Сашка, - Владимир проехал мимо семейной пары и выехал на автостраду.
- Вадим! А ещё Сашки есть?
- Нет больше Сашек. Разве какой залётный был на той вечеринке. Но вычислить его невозможно. Видел, сколько народу было? Одних девиц больше пятидесяти. И хвостов за ними не меньше.
- Что же мне делать с серёжкой? Проколю ухо и буду носить! Экстравагантность и писк! И пусть все завидуют! – вздохнул Владимир, глядя на серёжку.
С этого дня его песни полились рекой, и в каждой звучало признание любви и нежности к незнакомке…
Вы вчера мне опять отказали в свиданье
И отказом своим напророчили тьму.
Так зачем же, зачем в золотом одеянье
Излучая сиянье, вы идёте к нему?!
Было тихо и грустно, и вечер печально
Навевал в моём сердце тоску и любовь.
Так зачем же, зачем гимном жизни венчальным
Вы идёте к нему на свидание вновь?!
С неба ярко луна освещала дорожку.
Я смотрел и страдал: как же вы хороши.
Так зачем же, зачем вы идёте тревожно
На свидание с ним в неизвестной глуши?!
Лето кувыркалось в лучах палящего солнца, в зелени тополей, слепило яркими сарафанами и голыми ногами, звало на природу.
- Настя! Я хочу загладить свою вину! Поедем на выходные за город! В то место, которое ты любишь! На озеро! Ольга мне рассказала о твоём озере. Они с Димочкой тоже нуждаются в отдыхе вдали от города.
Просьба Сашки заставила Настю окунуться в воспоминания более, чем годовой давности, вспомнить неудачную вечеринку и потерю серёжки. Она потрогала серёжку, которую носила, вздохнула и…согласилась.
- Володька! На озеро, на озеро, на озеро, и никаких возражений! Ты достал меня своей меланхолией! Едем! – Вадим не спрашивал, он повелевал. Пришлось согласиться.
На любимом месте стояла машина с незнакомцами. Сашке пришлось немного отъехать на окраину поляны. Женщины вышли из машины и принялись обустраивать бивак.
- Топорик забыл! – громко сказал Сашка, вытаскивая дрова из машины.
- Пойду к соседям, попрошу. Он направился к костру случайных соседей.
У костра стоял Владимир и рубил дрова.
- Бог в помощь! – сказал Александр и изложил свою просьбу.
Заметив серёжку на одном ухе собеседника, он прервал речь вопросом:
- А почему серёжка одна?
- А потому, что она не договаривалась о потасовке, - ответил Владимир, узнав Сашку из рекламного и отдав ему топорик.
Подумав о чём-то, Сашка улыбнулся и попросил незнакомца помочь ему справиться с дровами, женщины не помощницы, а темнота наступает здесь быстро. Владимир покорно пошёл к соседям.
- Настя! Принимай половинку! – Сашка подтолкнул Владимира к девушке.
Владимир невольно сделал шаг навстречу Насте, она повернула голову в сторону Владимира. Серёжки на ушах засверкали капельками стекающей с листочков воды…
В темноте ночи вокруг костра сидела компания и заворожено слушала любовные признания Владимира, слетающие аккордами с гитары Сашки и звенящие необыкновенным тембром голоса тоскующего о любви мужчины…
Дай руку мне, я ее поцелую
И наполню ладонь бриллиантами звезд.
Ты поймешь, как люблю я тебя и тоскую,
Пред тобой не стыжусь вдруг нахлынувших слез.
Я к ладони твоей прикасаюсь губами,
Жадно трепет ответный ловлю, затаясь.
И, целуя ее, осыпаю словами,
И любовные ласки дарю, не скупясь...
Ты стыдливо ладошку от губ отрываешь,
Гневным взором сверкая, предо мною стоишь.
Пыл любовный во мне, как всегда, охлаждаешь,
И, тихонько вздыхая, огорченно молчишь...
26.04.2014