Легко ли сделать доброе дело? Да, наверное, легко. Всем приятно быть хорошими, хочется выглядеть благородно, чувствовать, что тебе благодарны люди за что-то. Внутри испытываешь легкое смущение и чувство некоторой гордости за себя. Не сопротивляйтесь, все мы грешим этим.
- Мама, сделай ДД, - сынишка, запыхавшись, подлетает ко мне и что-то просит сделать или помочь ему.
- Сына, сделай ДД...
- Ага, мам, сейчас. Чего надо?
Так уж повелось у нас. И словосочетание «Доброе дело» сократилось у нас в обиходе до этого самого ДД. И попробуй, откажись, и все привыкли. Сделать доброе дело несложно, особенно, когда ты понимаешь точно, что это дело хорошее и необходимое кому-то и тебя уже попросили. И как легко все делается, когда ты молод и здоров, когда тебе не в тягость от болезней это.
… Весеннее утро. Я спешу по своим обычным каждодневным делам. Воздух с каждым днем все больше наполняется тонкими запахами первых листьев, легким дуновением ветра доносятся нежный аромат первых распустившихся веточек черемухи. С ее цветением пришел холод, и только днем солнышко все равно уже разогревает и веселит прохожих, которым уже изрядно надоела зима и затянувшаяся весна.
Я тороплюсь и немножко опаздываю к назначенному времени, но мой путь идет вдоль длинного забора небольшого парка, и мне ничего не остается, как прибавить скорость и отстукивать по асфальту быструю тарантеллу.
Иду, как всегда уставившись под ноги, чтобы не провалиться в очередную ямку каблуком, поэтому старушка выросла у меня перед глазами неожиданно. Я чуть изменила направление, но вдруг услышала:
- Девушка, вы не поможете мне?
- Ага, а что надо сделать? – спрашиваю я, а мгновенно в голове перещелкивает хронометр, я прикидываю, что все равно успею, если уже сяду на ближайшей остановке на автобус.
- Помогите мне дойти немного? Вы вот с этой стороны встаньте, мне опереться на руку бы надо. А то другая у меня не очень…
И тут я краем глаза замечаю, что на правой руке у нее висит небольшой пакет, а сама рука, слегка подергивается.
Я послушно встаю с левой стороны, она берет меня под руку, и мы идем в обратную сторону. И тут я с ужасом понимаю, вернее, я вообще не понимаю, как она шла. А она явно прошла немалый путь, с противоположной стороны половина квартала и он длинный. А она едва передвигает ноги, идет с трудом, ей это дается нелегко!
- Вас куда ? – спрашиваю я.
- Да вот до тех сосен, - отвечает она, а я думаю, что у меня слуховые галлюцинации.
- Куда?? Я не поняла…
- Да вот же сосны растут, - удивилась моей недогадливости старушка.
И тут я поняла. Вот ходишь и настолько привыкаешь, что вообще уже ничего не замечаешь. А на длинном пути, в середине этого квартала, в самом центре тротуара оставили когда-то две сосенки, и они выросли, две красавицы в два обхвата. Ходим, обходим и не думаем о них.
- Я ведь чего так хожу, - вдруг заговорила старушка, - я ведь вот так, как мой Мишаня помер, так и хожу. А он у меня запиваться стал, да потом и задавился. Мы ж на подселении живем, в другой комнате Юрка. Он мужик здоровый такой. Подошел к туалету, стучит, а потом как заорет:
- Зоя!!! Мишка удавился!
- Я из комнаты выбегаю, - продолжила свой нелегкий рассказ женщина, - а он его уже с веревки снял, сгрудил в коридор, а как увидела, у меня крышу-то и снесло. Я как упала на него, как завыла-то… И все… И встать-то не смогла потом, рука не работала, кормили с ложечки. Спасибо, сестра у меня есть, я ей и пенсию перевела, и платит она за меня все коммунальные услуги, и кормить приезжает, готовит. И, между прочим, вкусно.
Она сказала так твердо, словно боялась, что я не поверю ей. А я шла и уже забыла обо всем, представляя эту жизнь, и думая, что мы все ноем и дергаемся иногда. А вот как бывает, а лет-то ей немало, и поднялась, и куда-то идет…
- Я ведь куда иду? Я ведь вот за соснами не виду, там сидит кто?
- Ну, да, сидит на парапете кто-то, - я чуть не ляпнула, что сидит бомж какой-то. Но что-то в последнюю секунду меня удержало.
- С бородой? – заволновалась старушка.
- Кажется, да, - неуверенно сказала я.
- Вот и хорошо, - она улыбнулась и добавила, - я ведь поесть ему несу. Хожу иногда, приношу покушать. У меня остается, сестра много готовит, а то он что же, совсем загнется. У него стаканчик там, денежки кладут ему. Так, представляешь, - тут она как-то по-свойски перешла на ты, - у него милиция отобрала.
Нет, я не представляю. Я могу понять, что хулиганов и среди милиции хватает, могут избить, могут отнять. Я, в принципе, не представляю, как человек может дойти до этого, чтобы сидеть и просить подаяние, а потом на эти гроши покупать дешевую водку и напиваться до беспамятства.
И ничего я не смогла ей на это ответить. Она делала свое доброе дело, просто кормила человека, не давала ему умереть с голода. Можно все что угодно говорить, но меня поразила та искренность, с которой она мне все рассказывала, то стремление сделать это самое доброе дело для чужого ей человека, превозмогая свою боль, а ведь за каждый шаг приходилось бороться.
Я слегка покосилась на нее, пытаясь разглядеть. Обычная старушка с палочкой и котомкой. Аккуратная такая, в старом пальто, которое кажется словно только что поглаженное. А на лице болезненная бледность с какой-то мне не понятной одухотворенностью вперемешку.
- Ну, спасибо, - вдруг останавливается она и говорит твердо, - дальше я сама.
Я недоуменно спрашиваю ее:
- А как Вы обратно доберетесь?
- Так сюда ж добралась, - она заулыбалась и погладила меня по руке.
Ну, и правда, что это я, совсем гордыня одолела что ли? Конечно, найдутся еще люди и помогут ей. Ведь она сюда ходит часто.
Над головой шумели сосны… Маленькая старушка, с трудом передвигавшая свои больные ноги, спешила делать добро.
А я медленно, уже никуда не торопясь пошла в противоположную сторону.
Легко сделать доброе дело?
А вы попробуйте.