Из жизни полосатиков – 5
Над Тунгашом стоял густой, молочного цвета туман. Солнце еле различимым белесым пятном медленно поднималось над горизонтом. Лёгкий, еле ощутимый ветерок доносил с берега приятный запах свежескошенной травы. Стояла тишина, даже птиц не было слышно, лишь изредка всплёскивала крупная рыба. Несмотря на начало июля, утро оказалось довольно прохладным. Комары и те попрятались. Мелкая рябь всколыхнула неподвижное зеркало воды. Следом пошла мелкая волна, и показался виновник её образования: птица величиной с крякву, но не утка. Шея у птицы была тоньше и длиннее. На ней гордо сидела чёрная голова с острым красноватым клювом и чёрными же «ушками». Щёки, горло, грудь и брюшко ослепительно белые, спина буровато-рыжая, бока со светло-рыжим оттенком. На шее красовался ярко-рыжий воротник с чёрной каймой. Ну, точно водоплавающий попугай. На самом деле это был самый крупный представитель семейства поганок -- чомга.
Туман постепенно рассеивался. Жизнь на озере набирала обороты. Прокрякала в тростнике утка. Прилетела ворона, уселась на сухую вершину прибрежной ольхи, долго и натужно каркала. На воде постоянно возникали круги. Появился камышовый лунь и приступил к облёту озера над зарослями тростника и открытой водой. Чомга продолжала свой путь, не обращая на него внимания. Перья на её спине ворохнулись, и из них показалась полосатая голова. За ней вытягивалась длинная шея, разлинованная в продольные чередующиеся чёрные и белые полоски. Голова любопытно крутилась во все стороны. С другой стороны спины появилась вторая голова. Чомга с пассажирами подплыла к озёрной сплавине, образовавшейся из растительных остатков камыша, тины, тростника, рогоза и неуклюже взобралась на неё. Опустилась на живот и, отталкиваясь сзади перепончатыми лапами, проползла вперёд. Полосатые птенцы тут же выбрались из-под её крыльев и улеглись рядом. Сё их тело было покрыто густым серовато-бурым пухом. Недолго полежав, мамаша повернулась, вперевалку подошла на край сплавины и бесшумно нырнула. Вынырнула она быстро, держа в клюве маленького карасика. Рядом вынырнула вторая чомга и тоже с карасиком. Дружно подплыли к плавучему островку с птенцами. Полосатики так же дружно выхватили выхватили рыбёшек из клювов родителей и мгновенно проглотили. Взрослые нырнули вновь и довольно быстро появились на поверхности. Одна опять с карасиком, а другая с личинкой стрекозы. Покормив пушистых птенцов, нырнули синхронно опять. На этот раз их добычей стали такой же карасик и малюсенькая щучка. После кормления самка взобралась на островок, а самец остался на воде, засунул голову под крыло и замер.
С берега что-то плюхнулось и, рассекая воду, в сторону сплавины двинулась чёрная голова какого-то зверька. Чомга-самка недовольно и тревожно толи каркнула, толи крякнула. Полосатые птенцы живо забрались ей на спину и спрятались под крылья. Птица вместе с седоками скрылась под водой. Самец очнулся, высоко поднял голову, покрутил ею и, заметив опасность, вытянул шею с острым, как рапира клювом, бросился навстречу плывущей голове. Молодая норка не очень-то его испугалась, но и нападать побоялась. Какое-то время они неподвижно смотрели друг на друга, затем норка поплыла к сплавине. Вылезла, отряхнулась, проскакала из конца в конец островка, недовольно фыркнула и скрылась под водой.
Самец повернулся и поплыл к подруге, которая вынырнула далеко от островка и поджидала его. Вместе, бок о бок, они двинулись в заросли камыша, а из спины самки торчали две симпатичные полосатые головки.
В.Светашов.