Особенности исторической географии
В одном из интервью глава нашего внешнеполитического ведомства чистосердечно призналась, что в прошлогоднем ноябрьском Вильнюсе, в момент парафирования ассоциативного соглашения с Евросоюзом у неё на глазах выступили слёзы. Гадать не приходится: это, разумеется, были слёзы радости. Всё понятно. Женщина даже на суровом государственном посту остаётся женщиной. Трудно было не прослезиться при виде трогательной картины победного итога многолетних грузинских евроожиданий. Можно сказать, - многовековых, если вести отсчёт со времён Сулхан-Саба Орбелиани. Не удалось тогда, в далёком семнадцатом столетии посланнику царя Вахтанга обратить на свою исстрадавшуюся Родину сиятельный взор французского монарха. Король Людовик предпочёл распутывать клубок внутридворцовых интриг, а не озадачиваться проблемами маленького христианского анклава в окружении воинственных магометан. Да и Грузия уж больно далеко отстояла от католической Европы, для которой христианство заканчивалось там, где начиналась Турция. А разве сама Грузия так не считала? Разве не вырвалась она из цепких объятий южного соседа и не кинулась в распростёртые объятия соседа северного? Правда, дружескими они тоже не оказались.
Законы мироустройства не переиначить. Никогда не было, нет и не будет равноправных отношений между большими и малыми народами, между богатыми и бедными странами. В лучшем случае соприкасаются их политико-экономические интересы, но и к достижению обоюдной выгоды они приходят с разной степенью понесённых при этом потерь. Даже сегодня, две сотни лет спустя затруднительно оценить по справедливому гамбургскому счёту все светотени сентябрьского манифеста 1801 года, положившего начало поглощению Грузии российской империей. Не одна она широко разевала рот на благодатные картвельские земли. К тому времени ими уже многократно лакомились всеядные южные соседи, а Тао-Кларджети с прилегающими областями Блистательная Порта даже успела успешно переварить.
Забегая вперёд, замечу, что точно такая же участь постигла бы Самцхе-Джавахетию и Аджарию, если бы в результате русско-турецких войн Грузии не вернули эти давно отторгнутые территории. Кто отторгнул и кто вернул – нашему старшему поколению хорошо известно. Младшее поколение постигает историческую науку по нынешним, порой конъюнктурно сварганенным учебникам. В них найдётся немало примеров российского имперского надругательства над имманентным грузинским свободолюбием, но частенько замалчивается тот факт, что нас, свободолюбивых грузин, к началу девятнадцатого века в живых оставалось всего ничего, по различным совокупным данным – до полумиллиона человек. Ещё бы полсотни лет турецко-иранских препирательств за право владения Гюрджистаном – и России пришлось бы брать под крыло лишь маленькую горсточку православных единоверцев.
Обезлюдевшую Картл-Кахетию Ираклий Второй намеревался заселить северокавказскими горцами. Владетелям Кабарды помешали вступить в переговоры с грузинами российские власти. В их планы ползучая исламизация Грузии никак не входила. Не входила она и в планы Ираклия, но правильно сориентироваться при минимальном выборе – задача не из лёгких даже для архимудрого венценосца. Выбрав из двух зол меньшее, Грузия сохранила свой самый главный ресурс – демографический, в том числе и тот, слава Богу, не до конца распроданный имеретинскими тавад-азнаурами на стамбульских невольничьих рынках. Грустно сознавать, что ни запретительные меры царя Соломона Первого, ни отказ Турции от живой дани /согласно русско-турецкому Кучук-Кайнарджийскому соглашению/ не пресекли процветавшую в Западной Грузии сверхпопулярную форму жизнеобеспечения имущих классов – работорговлю, или, говоря языком современной лексики – трефикинг с киднеппингом. Эту уродливую гримасу средневекового феодализма с лица Грузии стёр российский абсолютизм. Он же в какой-то степени компенсировал потерю национальной независимости устранением из грузинской жизни остатков феодальной раздробленности и разрушительного сепаратизма. И пусть российский абсолютизм вряд ли можно было назвать просвещённым, по своей социально-экономической наполненности он всё-таки превосходил деспотические режимы прежних сюзеренов Грузии. Более того, он не превратил Грузию в аграрно-сырьевой придаток империи подобно тому, как это проделывали со своими азиатско-африканскими владениями, к примеру, британские колонизаторы. Вспомним известную фразу императора Николая Второго. Когда его известили о возможности возделывания чая в грузинском Причерноморье, он отреагировал коротко и ясно: «Чай требует колониального труда, и мне не хочется, чтобы такая прекрасная нация, как грузины, перерождалась».
Грузины, к счастью, не переродились и, что важнее, не выродились. Сработал инстинкт самосохранения. Он же помог Грузии обратить себе во благо ниспосланное исторической судьбой наименьшее зло. Окончательно отринули крепостничество, успешно развили товарно-денежные отношения, благополучно перебрались из феодализма в капитализм к началу двадцатого века уже около полутора миллиона автохтонного населения Грузии. Перебрались, по-лермонтовски говоря, «под сенью дружеских штыков» славной армии его императорского величества. Горя она принесла Грузии тоже немало, не зря ведь Илья Чавчавадзе просил провидение воздать русскому штыку по заслугам. Не думаю, однако, что турецкий ятаган когда-либо заслуживал большей снисходительности, да и тот же Илья Чавчавадзе в столетнюю годовщину присоединения Грузии к России вовсе не из льстивого подобострастия писал о безоговорочных плюсах этого события.
О сплошных минусах присоединения в минувшие времена много и малодоказательно писали различные деятели явно не чавчавадзевского масштаба мышления. Сегодня, когда Чавчавадзе едва ли не сброшен с «парохода современности» со всеми его якобы устаревшими добродетелями, а независимую Грузию полупринудительно приобщают к некоторым сомнительным ценностям евроориентации, даже теоретический разговор о преимуществах политического разворота в сторону евразийского пути развития нашей многострадальной родины считается моветоном. Как же! В конце этого плохо проглядываемого пути, рассуждают наши политэксперты, стоит бабайка-Россия, плёткой загоняющая заплутавших путников в Таможенный союз, который, на их взгляд, не что иное, как крытый острог, всё та же, просто несколько видоизменённая российская «тюрьма народов». Вслед за Арменией, вынужденно присоседившейся к бывалым «острожникам» Казахстану и Белоруссии, вскоре сокамерницей этой троицы может стать Украина. Утихомирится Майдан, и согласятся украинцы за пятнадцать миллиардов российской «зелени» лихо отплясывать «гопак».
В чём-то наши всезнающие эксперты правы. Политика суть есть торговля. Как говорится, кто даму угощает, тот её и танцует… Мы ведь тоже тысячестраничное/!/ парафированное соглашение об ассоциации с Евросоюзом подписывали под переливы зурны в нескрываемой надежде очаровать Европу нашим «шалахо». Ещё и «Сулико» подпустили, чтобы Европа, упаси Бог, не отождествила наши притязания с утробными запросами пройдошливых кинто: покушать да погулять. Это, конечно, не так. В Европу мы и сегодня едем не гулять, а работать, дабы оставшейся дома родне было что покушать.
Как сказал наш новоизбранный президент в телепояснении после вильнюсского саммита, отмена виз – главный бонус, даруемый Евросоюзом. Правда, он не пояснил, доживут ли до щедрой раздачи евробонусов наши внуки. Пожалуй, доживут. Но велика ли будет радость грузинских бабушек, если внуки, безвизово хлынув в Европу, вконец осиротят Грузию, как ныне уже осиротили её вытолкнутые безработицей за бугор полтора миллиона наших сограждан?! Трудовых мигрантов визовый режим выезда на забугорную подёнщину и сейчас особенно не смущает, а снимут визовый барьер – люди валом повалят из страны, в которой оплата зимних коммунальных услуг вдвое выше среднестатистического экзистенц-минимума. Добрая часть закордонных искателей лучшей доли на родину никогда не вернётся, а счастливо нашедшие её потомки вскорости вообще позабудут о своих корнях. Предсказуемый демографический урон неминуемо превзойдёт потери грузинского народа во Второй Мировой войне. Тогда мы потеряли 300 тысяч человек. Но даже в самый разгар войны средний показатель ежегодного прироста населения /разница между жизнью и смертью народа / составлял 35 тысяч человек. Обнаруживается очень неловкий факт. Неловкость становится ещё более очевидной на фоне участившихся попыток предосудительного принижения безусловных героических заслуг народа Грузии в борьбе против гитлеровского нацизма. Получается, что пришедшая на смену трёмстам тысячам погибшим на войне грузинам молодая поросль за семь-восемь лет полностью восстановила демографический дефицит в общей послевоенной структуре народонаселения Грузии. И всё это в страшных условиях двухсотлетней русско-советской оккупации.
А как обстоят дела сегодня? Средний показатель ежегодного прироста населения уже в течение двух десятилетий не поднимается выше отметки в 10 тысяч человек. При таких темпах естественного прироста, при непрерывном оттоке молодёжи за рубеж, при отсутствии внятной, целенаправленной демографической политики придётся согласиться с прогнозами демографов, предрекающих сокращение населения Грузии к 2050 году до трёх миллионов человек. И это ещё слишком оптимистичекий прогноз. За двадцать лет при закрытых еврограницах пятимиллионное население постсоветской Грузии поредело почти на треть. Важные мидовские персоны обещали безвизовое проникновение в страны Евросоюза уже в будущем году. Сам Евросоюз сдержанно ориентируется на трёх-четырёхлетний срок. Как бы там ни было, нетрудно прикинуть, сколько грузин останется на родной земле к середине века, тем паче, что чавчавадзевское жизненное кредо «Язык- Родина- Вера» в нашей молодёжной среде уже давно утратило свою сакральность и заменено трёхсловной весёлой речёвкой « чемодан-вокзал-Европа». А до веселья ли?
Рождественское патриаршее послание отозвалось в обществе гулким недовольством: суррогатное материнство, дескать, осуждению не подлежит. А на мой обывательский взгляд, оно бесспорно порицаемо как форма неблаговидного бизнеса, узаконенно распространённого среди определённой категории семей в той части света, куда мы так стремимся. Наверняка европейским апологетам этих новых гуманитарных ценностей не понравилось бы и другое положение рождественской эпистолы: «Евросоюз должен учесть наши традиционные взгляды и не должен насаждать чуждые нам идеалы однополых браков и однополых семей».
Тысячекратно правы были древние мудрецы, утверждая, что в обществе произрастает то, что насаждается самим обществом. Современные чрезмерно развитые гомосексуальные отношения устами многочисленных европоследователей всё настойчивей требуют юридически оформленного права на существование. Создание однополых семейных союзов законодательно одобрили уже семь стран-членов ЕС, в остальных государствах легализован институт так называемого «гражданского партнёрства». Грузия непременно войдёт в их число, а потом двинется ещё дальше, потому как вожделённое евросоюзное членство можно заполучить только в случае внесения в законодательство поправок, узаконивающих плотские вожделения содомитов. Все тонкости этого условия чётко прописаны в подписанном нами вильнюсском соглашении, почему-то по сей день непереведённом на грузинский язык. Возможно, кто-то там в верхах не желает брать на себя ответственность за удручающую точность перевода. Напрасные опасения. Даже при всей его конгениальности нас, пуганых людей, не испугать новыми страхами и передрягами, уготованными стране евросоглашением. Да и не новые они вовсе. Закрытие производств, тотальная безработица, повышение пенсионного возраста, увеличенные тарифы на жилищно-коммунальные услуги, приватизация земель иностранцами, массовый ввоз зарубежной продукции, сокращение численности населения - это наш сегодняшний день. Завтра лучше не будет. Вся надежда на весьма отдалённое будущее. Оно действительно безальтернативно в силу сложившихся обстоятельств: негоже побеждённому идти в услужение к победителю, а кроме как к зачинщику свары, идти больше некуда… Но и прошлое забывать нельзя.
В 2009 году журнал «The national interest” опубликовал размышления нашего очень опытного дипломата-политика Тедо Джапаридзе. Статья «Что должен был сказать Байден» касалась визита вице-президента США в Грузию и содержала пять деликатных советов, которые, по мнению автора, заокеанский гость обязан был дать принимающей стороне. Один из советов, увы, так и не озвученных Джозефом Байденом, гласил: «Грузии необходимо возобновить отношения с Россией и осознать, что ни факты истории, ни, как следствие, факты географии не могут быть аннулированы или отменены».
Всё верно, за маленьким исключением. Что до наших взаимоотношений с Россией, то здесь успехи и неудачи предопределены прежде всего географическими реалиями, и только потом, как следствие, фактами истории. Такая вот историческая география. Хотим – не хотим, а мы живём в близком соседстве и наши земли перекроить могут только самопроизвольные тектонические сдвиги. Но это уже будет совсем плохая история.