Глеб Иванович Ведров вместе со своей женой Марией Сергеевной ожидали в гости внуков. Их было четверо: трое ребят и одна девочка, самая маленькая Надюша. Накануне Пасхи они позвонили своим детям и попросили привезти внуков, чтобы они все вместе окрасили яйца и потом их осветили бы в соседней церквушке, стоящей от их дома совсем рядом.
Дети не очень ладили между собой, часто ссорились и поэтому вместе перестали собираться в родительском доме. Глеб Иванович с женой сильной переживали, а потом успокоились – жизнь такая.
- Вон, что по телевизору показывают, уму непостижимо: жена мужа травит, муж жену убивает, отца или мать родную детки заказывают из-за квартиры или машины. Перевернулся мир, ей богу перевернулся – говорила Мария Сергеевна мужу, когда они оставались одни дома.
- Не перевернулся, он всегда таким был – возразил Глеб Иванович. – Только мы моложе были, не замечали.
- Да ты, что Глебушка, когда это в наши дни сын на мать руку поднимал? Я сколько себя помню, матери не могла слова грубого сказать. А сейчас, что твориться? Вон, соседский Вадим, что над своей матерью вытворяет. Вчера к нам прибежала, тебя не было, говорит:
- Спаси, убьет!
- Кто спрашиваю?
- Вадим!
- Да, он что сдурел у тебя? Тихим парнем рос, идет в школу, всегда поздоровается. Что с ним такое случилось-то, говорю?
- Что случилось?! А что со всеми нами – душу у народа отняли и продали, а на эти деньги завезли заморский хлам: жвачку, колготки и водку. Вот и покатилась страна по наклонной. А все водка проклятая, все беды от нее. Ведь не пил,не курил пока в школу ходил, потом в армию пошел.Всё как нужно. И вдруг перестройка, она всех затянула в яму, и его тоже. С другом какое-то ООО создали, только поднялись, стали прибыль получать, на них наехали братки из уголовников, всё отняли, палатку торговую сожгли. Дружбан сбежал из города, испугался, а мой дурачок остался. И вот результат – спился: ни семьи, ни дома, ни работы. Водка одна – ему мать родная. С утра нет на опохмелку, давай меня доставать: дай денег! А у меня, как на грех, ну ни рубля не осталось. Пенсию не получила, а что были, отослала сестре в Пензу, она там на операции лежит, слезно просила прислать деньжат, сколько смогу. Собрала, что было, у соседки из шестой квартиры заняла десять тысяч и все отослала. Вадим-то решил, что я вру, не даю денег из-за принципа. Вот и разошелся. Едва успела выскочить из квартиры, убил бы. Я как глаза его увидела, то все и поняла. Нет зрачков, вместо них черти с бесами выскакивают, так и пляшут перед ним. Озверел совсем. Схватил стул и на меня кинулся. Промахнулся, стул вдребезги разлетелся, а я едва успела шмыгнуть за дверь и к тебе. Слышь, Мария, по лестнице бегает, меня ищет.
Прислушалась, точно Вадим, бегает, орет, что-то, стучится в двери к соседям, мать свою ищет. Так и просидела у меня до вечера соседушка, пока кто-то не вызвал милицию. Недавно ушла, перед твоим приходом – рассказывала историю Мария Сергеевна. - Не хорошо! А что делать? Как их образумить наших деток?
- Ты, Мария наших деток не трогай. Они у нас нормальные. Жизнь не прожигают, работают и живут своими семьями. Ну, нет у них дружбы, как в детстве, так теперь взрослые. Видимо, что–то не так мы им внушали, воспитывали, а столкнулись с реальной жизнью, свои выводы сделали. Жаль, конечно, но идиллия бывает только в гламурных романах и мыльных телесериалах, а в жизни сложнее и труднее в разы.
- Нет, Глеб, ты не прав. Дети не должны отворачиваться друг от друга, никого роднее у них нет, чем они сами. Нас не станет, кому они в минуты радости, и не дай бог горя, пойдут, с кем поделятся. Конечно же, с родным братом и сестрой. Так было испокон веков, так и останется. Хоть какой век на дворе не стоял бы, но родная кровь, она всегда себя найдет. Недомолвки и споры бывают в любой семье. Нет счастливых семей похожих друг на друга. Бред это! Как не бывает и несчастных по-своему. И счастье и горе оно разное, но в чем-то одинаково. Я думаю по утратам иллюзий.
Они еще долго и горячо спорили друг с другом, но звонок в дверь прервал их споры.
- Иди Глеб, открывай. Кто-то приехал в гости.
За дверью стоял старший внук с братиком.
- Саша, Максимка проходите – обрадовался Глеб Иванович. Вы как, одни что ли приехали?
- Нее, отец довез. Он куда-то поехал по делам, а нас завез, говорит, погостите у бабушки с дедушкой – отрапортовал уже почти взрослый внук Александр.
Бабушка, не говоря ни слова, стала обнимать внуков, прижимая каждого к груди и целую их в щечку.
- Молодцы-то вы какие, что приехали, а мы с дедом грустим, ждем. Яйца некому раскрашивать к Пасхи. Теперь вы появились, дело пойдет, так Максимушка?
- Ага, бабушка. Я нарисую машинку и скутер. Здоровски я придумал?
Бабуля помогла раздеться младшему внуку и, одев их в тапочки, отправила в комнату. Вы там с дедом пообщайтесь, поговорите, а я пока яйца вариться поставлю.
Бабушка захлопотала на кухне, а Глеб Иванович вместе с внуками, оказавшись в большой гостиной, стал их расспрашивать:
- Как дела Александр в школе? Куда собираешься поступать?
- Хорошо! Пока не знаю деда, еще не решил. Наверное, в экономический, профессия востребованная.
- Так-то оно так Сашок, но подумай, что-то много развелось у нас в стране экономистов и юристов. Шагнуть в сторону нельзя, обязательно споткнешься на юриста или экономиста. По-моему это перебор в кадровой политике.
- Какая деда политика? – ответил басисто ломаным голосом Саша. Есть потребность – есть желающие! Теперь рыночные отношения деда не забывай. Плановость не существует, она не нужна. Все решает рынок! Ты, деда, отстал от жизни.
- Так-то оно так! Бытие всегда определяло сознание, а значит и потребность.
- Ты о чем это деда? Какое бытие, забудь об этом. Все, что ты сейчас говоришь, это вчерашний день. Сегодня другие приоритеты.
- Это, какие же?
- Деньги, денежки! Они теперь определяют и сознание и потребности…
Они бы еще долго спорили, но в это время звонок трижды звякнул в прихожей.
- А вот и ваш братик пришел. Он так всегда звонит – и дед бросился открывать дверь.
И точно на пороге стоял средний внучок, Никитка, названного так в честь другое деда, отца мужа его дочери. Никита стоял рядом с дочерью.
– Ну, проходите, проходите, чего встали.
Ирина осмотрелась. У вас, отец гости смотрю.
- Да, внуки оба пришли, да и вы проходите, раздевайтесь. Мать яйца варит, сейчас раскрашивать будем, Пасха же завтра.
- Да, нет отец, Никита пусть побудет у вас, я за ним попозже заеду, часикам к восьми. Мне некогда, на работу срочно вызвали, что-то случилось в нашем департаменте. Никиту одного не оставишь, а Владимир на вечерний смене, освободится после семи.
- Хорошо, хорошо, ты не беспокойся, дочка...
Никита уже разделся и, помахав матери, убежал в гостинную.
- А внученька-то с кем?
- С няней!
- Ты хоть на минутку зайди, с матерью поздоровайся, попей чайку. У нас пирожки свежие, только что из духовки.
- Нет, нет отец, спешу, мне бежать надо. На обратном пути, если будет время забегу – и, чмокнув отца в щечку, она быстро захлопнула за собой дверь.
- Кто там приходил? – открыв дверь, из кухни вышла в прихожую Мария Сергеевна.
- Дочка, Никитку привела, а сама, как всегда на работу...
- Господи, да что у нас такая, трудоголик какой-то, – запричитала Мария Сергеевна. И тут же пошла в гостиную, обнять Никитку.
Средний внучок почти, что вырос у них, и можно сказать был их постоянным членом семьи. Обняв внука и расцеловав его в щеки, Мария Сергеевна сказала:
- Поиграй с Максимом, вон там целые коробки с твоими «Лего», пособирайте что-нибудь. А я яйца сейчас достану с плиты, они остынут, и мы будем их разрисовывать.
Никитка закивал головой. Он ходил в третий класс и очень был похож на своего отца – спокойного и меланхоличного.
- Ура! – закричал эмоциональный Максимка.
- Ты погоди, не кричи, поиграй спокойно – одернул брата Сашка.
- Займитесь «Лего», а потом уж будем раскрашивать яйца.
- Нет, не хочу Лего, хочу краски и кисточки.
- Это правильно – поддержал внука дедушка. Пойдемте в мой кабинет, там у меня все хранится: и краски и кисточки и ваши рисунки.
Ребята гурьбой пошагали в кабинет деда.
- Ты, дедушка чего тут всегда один сидишь? – спросил эксцентричный Максимка.
- Нет, не всегда! Вот вы в гости зашли. А когда твой брат Саша был такой как ты, то же часто бывал. Вот видишь на столе вмятина – и дед показал на крышку стола из натурального дерева. – Он молотком стучал прямо по столу, что-то прибивал. А тут вот на стене, видишь – рожица нарисованная фломастером. Это твой двоюродный братик Никитка нарисовал, когда ему три годика было. Хотели с бабушкой стереть, а потом оставили – память и вам есть, что показать.
- А где мои следы, дедушка? – не на шутку обиделся Максимка.
- Твой, тоже есть. Вон смотри кораблик из пластилина, с матросом и флагом. Это же ты мне подарил ко дню рождения. Забыл?
- Ах, да точно, это е я лепил вместе с папой…
- Ну, вот, так что все ваши поделки у меня вот в этом шкафу хранятся.
Глеб Иванович открыл шкаф и стал доставать оттуда тубы с красками, акварелями и кисточками.
- Берите и идемте к бабушке. Она там уже, наверное, нас заждалась.
Сев за большой стол на кухне, ребята стали думать, что рисовать на яйцах.
- А давайте полоски нарисуем или рыбки, можно машинки, велосипеды или квадрациклы – опять среагировал Максимка.
- Погоди, погоди Максимушка. Завтра праздник Пасхи. В этот день Боженька из мертвых воскрес, и на небо улетел к своему Отцу.
- Да, я знаю, знаю, мне об этом бабушка Вера рассказывала…
- Да погоди кричать – строго осадил братика Александр. – Машинки и квадрациклы будешь рисовать на бумаге, а на яичках рисуют крестики, иконки и пишут буквы «Х и В». Понял?
- Нет. Чего писать Хэ и Вэ?
- Христос Воскресе! – они означают, ответил Никитка, и вот так они пишутся. Никитка макнул кисточку в розовый раствор пищевого красителя, который заранее приготовила бабушка, и вывел заглавными буквами две красивые буквы «ХВ». Вот так! Понял?
Максимка закачал головой.
- Я так тоже умею…
И работа закипела. Через час упорного труда на большом глиняном подносе засияли всеми цветами радуги, раскрашенные Пасхальные яйца.
- Красота-то, какая! – воскликнула бабушка, обнимая внуков за плечи. Ну, молодцы, ну и порадовали нас с дедушкой. Теперь они высохнут, а завтра вы приедете с папами и мамами к нам на чай с пирогами, куличами и мы будем чокаться яичками. У кого оно крепче окажется, тот и победителем будет.
- А победителю я приз приготовил – поддержал бабушку Глеб Иванович.
- Какой? – тут же спросил Максимка.
- Вот завтра узнаешь.
- Нет, я сегодня хочу знать – запротестовал Максимка.
- Ты давай не канючь – одернул брата Александр. - Сказано завтра, значит завтра... А сейчас нам домой пора. Время подошло. Отец уже подъезжает, эсемэску прислал – закончил Сашка.
- Ну, вот только разыгрались, побыли вместе и уже бежать. А чай пить с пирогами, когда будем?
- Сейчас бабушка и будем – ответил Максимка.
- Бабушка накрыла скатерть, расставила чашечки с блюдцами и подала свежие пирожки.
- С чем пирожки? – поинтересовался Саша.
- Эти с капустой и яйцом, а вот эти с яблоками, а вот эти с курагой, ну и самые любимые дедушкины – с грибами.
- А можно мне с грибами – закричал Максимка.
- И мне тоже – поднял руку Никитка.
- Нет, ребятки, детям пирожки с грибами нельзя, не могу …
- Почему? – скривил губы Никитка.
- Потому! – строго оборвал брата Саша.
Глеб Иванович осмотрел ребят и, взяв пирожок с грибами, разломал и понюхал. В кухне разлился аромат осеннего леса с грибным запахом.
- Мария Сергеевна, а грибы, как только вчера собраны, свежесть от них, так и идет. Думаю, можно ребяткам угоститься. Только понемногу, по пол пирожка каждому. Глеб Иванович разделил пирожок и отдал внукам Никитке и Максимке по половинке. - Только не торопитесь, они еще горячие.
Старший внук попросил пирожок с капустой и яйцом:
- Грибные не люблю, а сладкие – лишние калории, – засмеялся Александр.
Время пролетело, как один миг. И вот уже внуки стали расходиться. Сын забрал Александра с Максимкой, за Никиткой вскоре приехал зять Володя.
- Вы завтра все приходите – напутствовала внуков бабушка.
- Приедем обязательно – весело выкрикнул Максимка.
Лишь Никитка, взглянув на отца, промолчал.
- Ну, мы вас ждем. Владимир с Ириной и внученькой, давно Надюшу не видели...
Зять поблагодарил за приглашение.
- Вы же знаете, я не решаю такие вопросы. Ирина руководит семейными делами – уклончиво ответил Владимир.
- А ты возьми, да по-мужски и прикажи: - всем на Пасху к родителям! – засмеялся Глеб Иванович, прощаясь с зятем за руку.
- Не знаю, как получиться... – и зять ушел с Никиткой.
В Пасхальный день Мария Сергеевна и Глеб Иванович с утра накрыли стол, расставили тарелки, разложили ножи и вилки, поставили Кулич и разогретые пирожки, в центре возвышалась горка из выкрашенных яиц, в вазочке стояли веточки золотистой вербы.
- А яйца, когда освещать будем? – заволновалась Мария Сергеевна.
- Я же вчера сходил, ты спать ложилась, а я на службу пошел в нашу церковь, там и яички осветил.
- Вот, спасибо Глебушка, я так устала, что заснула и не заметила как ты ушел,виновато прговорила Мария Сергевна.
- Да, все в порядке, главное чтобы дети собрались – вздохнул Глеб Иванович.
По телевизору Патриарх Кирилл поздравил всех мирян с праздником Пасхи:
- «Христос Воскресе!» - произнес он и толпы верующих во всех уголках России, выдохнули в один голос:
- Воистину Воскресе!
- Хорошо-то как! – произнесла Мария Сергеевна и слезы поползли по ее щекам.
- Ты чего?
- Да, от радости, Глебушка. Слава Богу все живы, дети, внуки и мы еще можем им помогать. Чем не радость?!
В это время в прихожей звякнул звонок.
- Кто-то пришел? Иди открывай, а я салаты пока достану - заволновалась Мария Сергеевна. Вдруг дети не придут. Что тогда?
- Бабушка, дедушка, мы пришли! -эти радостные возгласы заставили Марию Сергеевну выбежать в прихожую.
Все внуки, маленькая внучка, Надюшка на руках у матери, сын с невесткой, зять стояли в прихожей...
- Слава тебе Господи! – мысленно перекрестилась Мария Сергеевна. – Все пришли!
Глеб Иванович, с Надюшкой на руках,повел внуков за собой, Мария Сергеевна целовалась с каждым из них, а потом и со взрослыми,тихо повторяя про себя:-Христос Воскресе!
Надо же, Господь услышал ее и сделал праздник...
- Вся семья вместе, что еще нужно для счастья!? - подытожил мысленно и Глеб Иванович, и от нахлынувшей радости и избытка чувств почувствовав себя нехоршо, сел в кресло и потерял сознание... Пасхальные яйца так и остались не тронутыми. Лишь на третий день, Мария Сергеевна, вся черная от горя, раздала их каждому, помянуть Глеб Ивановича...