Едва утреннее солнце пробилось сквозь сизую хмарь осеннего неба, как старая береза очнулась от сонного забвения. Ей с каждым днем было все труднее сбрасывать с себя эту сладостную дрему и хотелось скорее погрузиться в глубокое оцепенение зимнего сна.
Но сегодня в ней острой волной пробудилось старое, почти забытое чувство. Оно пронзило ее от глубоких корней до самых тоненьких веточек, заставив быстро забыть пленительный покой.
- Ах,- вздохнула она,- какая тревожная тишина. Даже птиц не слышно ...
А ведь это они будили ее по утрам своим веселым разноголосьем. Но сегодня все тихо. Все замерло.
- Да,- вспомнилось ей, так бывает всегда, когда приходит из-за далеких гор Большой ветер.
- Скрипишь с самого утра,- заворчала на нее высокая ель, раскинувшая рядом свои разлапистые ветви, - снег на подходе, пора уже угомониться.
- Не сердись, подружка, праздник у меня. Чую, придет сегодня Большой ветер.
- Нет, не дадут спокойно заснуть, то птицы носятся сума -
тошно - все ветви мои растревожили, то с утра до ночи пусто-
звоны твои бормочут. Ох распустила ты их, соседка. Глянь-ка на мои, а? Иголочки-то одна к одной. Лежат себе тихонечко и не высовываются! Прижмутся покрепче и Большой ветер не страшен. Ни одну в обиду не дам.
- Эх, подруженька, да разве Большой ветер может кого обидеть? Он радость с собой несет.
- Какая может быть радость? Родных деточек отрывают да и в грязь! Отрывают - да и в лужи! А ты стоишь, как общипанная, и некому твои голые ветви согреть, некому их от снега укрыть. Сколько я с тобой рядом стою, а все никак не пойму,
чему тут радоваться?
- Так ты самое главное забыла. Конечно, больно, когда отрывают... Но прежде, чем упасть, они ведь...
летают! Понимаешь?
- Ох-ха-ха-ха! Ну и рассмешила ты меня, старая. Какая же от этого польза-то? Летают... Если б полетали-полетали, да и назад вернулись, вот бы и хорошо. А так ведь не вернутся. И стало быть, зря ты их кормила, растила, силы свои на них тратила.
- Не знаю про то, может, и нет никакой пользы. А вот увижу, как они ликуют от полета и у самой голова закружится. Защемит что-то внутри, заколыхнет, и покажется мне, будто сама я лечу высоко-высоко. И так легко мне станет, так радостно!
- Ну и глупа же ты. Голова от немощи у тебя кружится. Скоро же ты состарилась с такими детками. Вон какая трухлявая стоишь. А я еще сто лет такой же молодой и стройной буду!
Ель горделиво расправила свои вечнозеленые ветви и оглядела свысока свою непонятную соседку.
Но та уже и не слушала ее. С тоской и лаской смотрела береза на дремлющую листву. Недолго этим листикам осталось нежиться на ее крепких ветвях. Налетит-набросится Большой ветер, и отпустит она их в свой первый и последний полет.
А казалось бы, совсем недавно, под журчащий смех ручья и звонкий плач сосулек, выпустила она из тугих почек нежные листочки. И от их первого весеннего дыхания сладко закружилась тогда голова у старой березы.
А потом, не зная отдыха, день и ночь трудилась она, вытягивая из земли своими длинными корнями все то, что было нужно ее растущей листве.
Дружно тянулись к солнцу маленькие листики. И когда они радостно залепетали, прилетела к березе птичья стая. Жизнь ее тогда наполнилась веселым гомоном неунывающей юности.
Птицы свили гнезда в густой кроне ветвей, вывели птенцов.
Пришел день, когда они стали их учить летать. Береза помнит, как взволновалась тогда ее молодая листва:
- Значит, летать можно научиться? Ведь эти птенцы еще вчера боялись высунуться из гнезда, а сегодня, посмотрите -
они летают! Мы тоже хотим летать! Научите нас! - просили они птиц. Но им ответили:
- У вас нет крыльев, а значит, вы никогда не сможете летать.
Поздним вечером, когда все птенцы уже спали в своих гнездах, старая береза сказала своей притихшей листве:
- Это неправда, что без крыльев не летают. Наступит день, придет Большой ветер, и каждому из вас он подарит счастье полета!
... Как ни ждала береза Большой ветер, а налетел он внезапно. С тревожным криком взвилась с ветвей птичья стая и заметалась вокруг. А ветер уже трепал березовую листву. Сорвались первые листки. Кружась, переплетаясь друг с другом, они восторженно звенели. Береза скрипела, стонала, гудела. Уже весь мир ее был полон летящей листвой. Но вот последние листья вдруг разом взвихрились и гонимые Большим ветром, умчались в синие дали.
На солнце наползла густая сизая туча. Посыпал мелкий дождь. Все притихло.
- Эй, соседка, говорила, что у тебя праздник, а сама плачешь?- спросила красавица-ель, бережно осматривая свои иголочки, почти не тронутые Большим ветром.
- Слезы эти от радости. С ними и боль уйдет, только песня останется. Ты слышала, как они пели?!
Ель промолчала. Ей вдруг стало как-то странно грустно. И совсем непонятно отчего…
Из-за гор выползал вечерний туман. Старая береза,засыпая, тихо царапала ветвями окно небольшого деревянного домика, возле которого ее так давно когда-то посадил старый седой человек.
1980 г.