Поговорим сейчас о влиянии на формирование личности школы. В своей статье Изгоев предоставляет этой структуре второе, после семьи, место в жизни интеллигентного ребенка.
Посмотрим, схожи ли проблемы школ двух веков. Да и для общества в целом важно понять, как формируется движущая сила его будущего. В одной из недавних передач Леонид Радзиховский высказал предположение, что Россия будет строиться по лекалу XIX века. А кто, как не нынешние школьники, вольно или подневольно, будут возводить эту структуру?
Вспомню и ещё одно высказывание. Им поделился один из непосредственных участников парламентской Страстной пятницы В.М. Власов. Для тех, кто не в курсе, уточню. Этот молодой человек возглавляет молодежное крыло нашей либерально-демократической партии. 18 апреля по наущению своего лидера Власов попытался совершить, как я трактую, противоправные действия. Скандал, как уж не раз случалось, был успешно и с минимальными потерями для имиджа вдохновителя замят. Через несколько дней молодой человек, участвуя в передаче радиостанции "Сити-ФМ" поделился деталями автобиографии. Оказывается, он со школьной скамьи интересуется политикой. В старших классах этот интерес принял активную форму.
Эти два факта, общий и индивидуальный, заставляют внимательнее присмотреться к работе Изгоева "Об интеллигентной молодежи", в частности к главе о школе. Здесь, как нигде более, происходит, с корректировкой на время, социализация индивидуума. Да и детали политизации личности несомненно, отражая тенденции общественной жизни, присутствует.
Для понимания обратимся к "изгоевскому лекалу". Говоря о влиянии школы на формирование личности, Александр Соломонович, как мне показалось переходит сразу в галоп. Он приводит статистические данные, явно взятые у Членова. При опросе московских студентов выяснилось, что большинство из них не имели духовной близости с персоналом средней школы. Думаю,сейчас сама постановка вопроса вызвала бы у иных школьных психологов легкое недоумение. Да и слово какое-то скользкое. Поймет ли его правильно современное поколение?
Вернемся к первоисточнику. По мнению автора школа имеет отрицательное влияние на выработку мировоззрения ученика. Если уж в семье ребенок воспитывается "от противного", то здесь этот метод становится преобладающим. Дальше перечисление всех "родимых пятен". В представлении ребенка школа-это большое и неизбежное зло. Его нужно претерпеть с наименьшими для себя потерями. Преодолеть все ковы, которые против ребенка стоят недоброжелатели. Здесь же приводится набор орудий самообороны и нападения, включая союзников, в лице родителей.
Автор статьи делает необычный дня нашего времени вывод. Оказывается, что одним из главных первоисточников негативной ситуации можно считать министерство народного просвещения. Начиная с 1871 года оно, без всяких оговорок, поставило цель-сделать из гимназии политическое орудие. ПризнАюсь, конкретная дата поставила меня в тупик. В это время на престоле возвышается Александр II-явный сторонник и непосредственный проводник широкомасштабных реформ. Именно в это время в России начинает утверждаться капитализм. Прогрессивная формация требует более образованное население, что и отражается в реформе российского образования. Но очевидно, что свежие веяния сталкиваются с интересами уже сформированного чиновничьего класса. Наряду с прогрессивными начинаниями наблюдаются дискриминационные тенденции. Так ограничивается изучение ряда предметов детьми из низших сословий. Очевидно, автор статьи говорит о гимназическом уставе 1872 года, который иные аналитики называют реакционным законом в области просвещения. Если добавить сюда решения о введении полицейского контроля в вузах, о предоставлении духовенству преобладающего участия в заведовании народными школами, об ограничении принятия в вузы "лиц, материально не обеспеченных", то картина проясняется. И министерство просвещения становится квинтэссенцией влияния российского чиновника на реформенные начинания. Очевидно, срабатывает инстинкт самосохранения. Именно в это время и начинает формироваться новая, разрушительная для царизма сила. Россия, отвергая эволюционный путь развития, становится на революционные рельсы. И благодарить за это мы должны не царя-батюшку, а его умное и приспособленное окружение.
Сомневаюсь, что эти обстоятельства служат нашим чиновникам наглядным примером, стремящихся "запрячь в одну телегу коня и трепетную лань". И не обернется ли создание "антимайдановской" азбуки своими пылающими площадями? Видно, не думают об этом нынешние "реформаторы" от образования.
В подобных условиях и формируется особая школьная среда, чутко реагирующая на неуклюжее внешнее воздействие. Об этом упоминает и Изгоев, говоря о неформальных школьных товариществах, начинающихся с боевых союзов для борьбы с учителями. Такие товарищества существуют не только для совместных попоек и посещения публичных домов, но и для совместного чтения, саморазвития, а в итоге и для совместной политической деятельности. В конце концов, эти товарищества, утверждает автор, единственное культурное влияние, которому подвергаются наши дети.
Но есть и обратная сторона. В гимназическом товариществе юноша уже уходит в подполье, обособляется от окружающего мира, становится враждебным всему окружению. "Развитой" гимназист, замечает Изгоев, не только относится с презрением к своим учителям,родителям и прочим простым смертным, но подавляет своим величием товарищей по классу, незнакомых с нелегальной литературой.
Вот такая она, школа на переломе исторических эпох. А что мы знаем о современной, посмотрев Германику или более адаптированного для пипла "Физрука". Нас уже не смущает, что персонаж "лихих девяностых" сегодня разруливает и школьный процесс, заодно трахая сисястую "географичку" в учительской. Вот такое обучение с образованием. Может, не зря наши чиновники отправляют своих чад в "англии"? В этих условиях идиотски выглядит вопрос. А кто же вырастет из нынешних? Но кажется этот вопрос задавали ещё древние греки, жалуясь на свою молодежь.