Наша жизнь – результат нашего выбора. Кого бы мы ни обвиняли потом, что всё сложилось не так. И не так, как хотелось бы. Но это был наш выбор! Наше сиюминутное желание, которое мы сами для себя исполнили…
Я шёл по городу своего детства, по улице своего детства, к дому своего детства. Дорога от вокзала была знакомой. Она нисколько не изменилась. Даже асфальт, положенный много-много лет назад, был знаком своими трещинками и ямками, мешающими быстренько шагать на свидание девчонкам на каблучках.
Всё было мило и знакомо моему сердцу. Мне хотелось обнимать каждого встречного, потому что их лица имели выражение, нисколько не отличающееся от выражения лиц моих соседей, друзей, привычными для меня ещё в годы моего детства и юности.
Другими были деревья. Они выросли «до самого неба»! И улица не была такой солнечной и широкой, как много лет назад. Она стала Уже и теснее. А дома стали ниже. И окна домов не были такими широкими и высокими, как тогда. Когда я был влюблён.
Я понимал, что меня давно никто не ждёт на этой улице. Дом моих родителей продан за «копейки», лишь бы избавиться. Родителей я забрал к себе, в Москву. И моя «любовь» вышла замуж «за первого встречного», как рассказала мне моя мама, после моего возвращения из армии.
Я ничего не стал выяснять. Не стал бегать к ней и доказывать, что я… я … служил! А она! Она…
Я просто взял в руки пакет со сменой белья и рано утром ушёл на вокзал, даже не показавшись ей.
Обида. Обида терзала мою душу и не давала моему сердцу любить и прощать.
Шли годы. Но мне так и не удалось устроить свою жизнь.
В то время я не смог пойти к ней, «шалаве», как сказала моя мама, разобраться и выяснить - почему? Почему она не дождалась меня?
Я шёл по улице, которая была мне не настолько родной, насколько уже чужой и непонятной. Я решил дойти до своего дома. Постоять и вернуться к вокзалу.
До поезда оставалось четыре часа пятнадцать минут.
Вот он - дом. В нём я вырос. В нём страдал, влюбившись впервые. Сирень цвела изо всех своих сиреневых сил. Это уже был не кустарник, едва закрывающий крыльцо. Это были деревья у высокого чужого забора!
И берёзка. Её я посадил у ворот много лет назад. Перед уходом в армию. Теперь она стала взрослым деревом, крепким и мощным. Осталось только перейти дорогу. И зайти. Но я не решился этого сделать. Я робел.
Из ворот вышла женщина. Уставшая походка. Одежда на ней явно китайского пошива. Цвета бледно-зелено- голубых оттенков. В руке сумка. В неё можно уместить неимоверное количество продуктов или треть мешка картошки.
Женщина села на скамеечку у ворот. Положила на колени эту сумку. Сложила на неё усталые руки. Опустила голову.
Я смотрел на неё. С противоположной стороны улицы. И стал узнавать. Узнавал наклон головы, плечи, печально опущенные вниз, руки, сложенные на огромной сумке, выражение лица. Оно было почти таким, когда она провожала меня в армию: застывшим и бледным. Она явно ждала кого-то. Но её ожидание не было трепетным и волнительным. Оно было привычным.
Из двора на трёхколесном велосипеде выехал мальчуган. Не обращая внимания на женщину, проехал мимо и помчался по дорожке, шустро крутя педали. Женщина встала со скамейки и, опустив руки вниз, волоча огромную сумку почти по земле, побрела следом за мальчуганом.
Не совсем понимая своего поведения, я тоже пошёл. Наблюдая за женщиной и ребёнком.
Возле магазина юный велосипедист остановился и подождал женщину. Она взяла мальчугана за руку, припарковала велосипедик у крыльца и поднялась по ступенькам, на ходу поздоровавшись с вышедшим из продмага мужичком «навеселе».
Я заторопился через дорогу.
-Уважаемый! А как зовут женщину, которую вы приветствовали сейчас?
-Вон ту, чоли? А чо?
-А ребенок – он кто ей?
-Внук, чоли? А чо?
Мне стало всё понятно. Непонятно было одно - зачем я здесь стою. Зачем мне чужая жизнь, чужие проблемы, чужой внук. Чего я хочу?
Посмотрел на часы.
До поезда оставалось три часа тридцать пять минут.
Минут через двадцать они вышли. Мальчик сел на велосипед и помчался к дому. Женщина, согнувшись под тяжестью ноши, брела следом. Почему я не подойду и не помогу ей? Почему я тащусь сзади, сверля её спину своим взглядом? Женщина оглянулась. Я опустил голову и остановился.
Они исчезли за воротами своего дома. Я машинально сел на скамейку под берёзкой. В голове не было ни одной мысли. Я не понимал своего поведения. Что держало меня здесь? Что останавливало? Я вообще ничего не понимал.
До поезда оставалось два часа сорок минут.
Наступили сумерки. Люди возвращались с работы. Проходя мимо меня, сидящего на лавочке, здоровались со мной как со старым знакомым. Я кивал головой, будто знал всех сто лет. И не мог сдвинуться с места. Зачем же я здесь сижу?
До поезда оставалось два часа пять минут.
Запах сирени усиливался с наступлением темноты. Он уносил меня в прошлое. В те дни, когда я был молод, влюблён, беззаботен. Единственная ночь, проведенная с любимой перед отправкой в армию, вспомнилась до последнего вздоха, до последнего поцелуя. До последнего. Больше я не видел свою любовь никогда. Она вышла замуж, не дождавшись меня. Моя мать в первую же минуту, как я вернулся из армии, сообщила мне об этом.
До поезда остался один час пять минут.
Я встал, еще раз вдохнул терпкий запах сирени. И медленно побрёл на вокзал.
- Постойте! Я узнала вас! Не уходите! Пожалуйста!
Возле скамейки, на которой я только что сидел, стояла та женщина, за которой я наблюдал в этот вечер. Но это была не она. Не она! Но так похожа на ту, которую я любил. И она предала меня.
- Посмотрите, это ваш внук. Ему три года. У него никого нет. Ни мамы, ни бабушки, которая любила вас всю свою жизнь. Его мама уехала за границу против воли матери. Бросила сына на мою сестру. Теперь и сестры нет. А у меня большая семья. Дети, внуки…
-Она же вышла замуж… Мне сказали…
-Вам неверно сказали. Она была беременна. И так оправдалась перед вашей мамой. Она ждала вас. Всю жизнь ждала… Мы близнецы. Вы просто об этом не знали. Мы часто шутили с парнями, бегая на свидание. Вместо друг дружки. Но любила она вас. И кроме вас у неё не было никого. И дом этот купил мой муж по её настоятельной просьбе. Она надеялась, что когда-нибудь вы захотите приехать в свой город, захотите навестить этот дом и она вам расскажет всё.
До отхода поезда осталось двадцать пять минут.
Я бежал к вокзалу почти на ощупь. Редкие фонари освещали знакомый с юности асфальт. Но я бежал! Бежал от прошлой жизни, которая все эти годы не давала мне покоя. Бежал от любви, которая так и не случилась в моей жизни из-за обиды. Бежал от обиды, которая душила во мне любовь и воспоминания о ней. Бежал от одиночества, которое преследовало меня всю мою жизнь.
До отхода поезда осталось пять минут!
В купе я был один. Сидел в темноте, боясь пошевелиться. На моём плече, сопя мне в ухо, крепко обняв рукой мою шею, спал мой внук. Поезд тронулся. Он медленно набирал ход. И, вдруг, неожиданно дернулся и помчал меня в новую жизнь. Наполненную новыми заботами и любовью.
Как часто обида убивает любовь…