Чапа

Николай Боев
***

     Моему верному и любимому
     четвероногому другу посвящается


Беда подкрадывалась незаметно.

Жертву себе она выбирала  со знанием дела,  намереваясь ужалить  в самое чувствительное место и её,  и каждого, кто мог догадаться о будущем  деянии зла.
Какое же разнообразие оно может иметь, и какими маскировочными признаками обладает! Иногда  хочется крикнуть в голос: "Лю-ю-ди, будьте бдительны!"

Обычная по-обывательски жизнь нашей семьи текла ни шатко ни валко, пока у нас не появилось это существо, имя которому мы подбирали тщательно, следуя правилам нынешнего обращения с братьями нашими меньшими.

Будто кто-то по заказу, вне нашей воли, определил, что с сего момента вся наша дальнейшая коллективная жизнь будет тесно и бесповоротно связана с ним.

От роду этому симпатичному  золотисто-серебристому  чуду  было всего четыре месяца, имеющему уже "крутую" фиолетовую  наколку под правым задним бедром на пузике, служащим намёком всем любопытным, что она - не какая-то там «замухрышка», а девочка, прибывшая из самой Испании с мамочкой по имени "Чика" (с испанского - девочка).

Ах ты, дорогая наша иностранка, с золотисто-серебряным окрасом. Если бы ты понимала, насколько глубоко мы тебя сразу полюбили, независимо от твоего иностранного происхождения!   

Эти карие до темноты глазки, любопытно-умный и лукавый взгляд, мордочка – "на свете нет краше",  милая-премилая  "очаровашка", говоря языком Александра Васильева из "Модного приговора".

Ну, конечно же, и имя-кличка у тебя должны быть соответствующими. 
Эта милая девочка породы йоркширского терьера для своего возраста выглядела достаточно крепкой, но из-за пропорциональных размеров не производила впечатления  несуразной, беспородной. Одним словом, очаровашка!

Влюбились в неё мы все сразу; она стала достоянием и символом семьи, любимицей населения всего дома и посетителей зелёного парка, где мы с Чапой любили частенько гулять, любуясь разнообразием природных картин, хлопотливой жизнью никогда не унывающих студентов из расположенных недалеко двух университетов.
Никто из нас не ошибся ни на йоту, а четвероногое чудо - ни разу не подвело своих любимых поручителей.

Вместе мы прожили в любви, мире и согласии десять самых счастливых лет!
Сколько радости, немыслимого количества положительных флюидов каждый из нас получил от неё, сколько счастливых минут Чапа доставила нашим гостям, будучи от природы сообразительной и любящей до самозабвения души всех людей: и хозяев, и знакомых, да и малознакомых.

Она любила первой встречать каждого входящего в жилище человека, приветствуя его радостно-тревожным лаем, торопя хозяина быстрее открывать входную дверь.

Её оптимизм, радость и доброжелательный лай, милые ужимки и прыжки нивелировали нужные и ненужные нюансы-манеры при встрече, гости сразу же сдавались на милость встречающего существа, понимая, что в этом доме люди не живут без любви и приязни, независимо от обстоятельств во внешней сфере - города и государства. Чапа, словно, торопилась сигнализировать, что мол, у нас здесь погода благожелательная, не переживайте, своим приходом вы нас не потревожите, а лишь доставите радость. 
Это признавали многие люди, независимо от своей национальности, вероисповедания и прочих человеческих изобретений.

Ах, Чапочка, каким же мудрым дипломатом ты стала во времени, сколько же ума и такта ты вмещала в себе! 
По твоему психологическому нутру - писать бы трактаты о любви.

Люди, порой, мучаются, что сказать в доказательство  нужности всеобщей вселенской любви, а это маленькое, весом три с половиной килограмма, серебристо-золотистое чудо, знает наперёд – любить надо глубоко, нежно и преданно!

В течение десяти лет оно доказывало правильность своей установки, и, что удивительно, - мы ни разу не смогли уличить его в фальшивости или неправильности линии поведения.

Случившимся печально-трагическим событием мы были оглушены, словно, волной от взрыва фугаса. Ведь мало кто из живущих близких иль родных людей мог  продемонстрировать подобную ежеминутную преданность, поставить свою жизнь на кон ради любви и дружбы к однажды выбранному себе эталону, сиречь хозяину, который и сам не жалел своей любви в ответ.

Чапа умирала на моих руках не в силах справиться с последствиями сложной радикальной операции по удалению раковой опухоли внутренних органов. Вместе с врачом-хирургом мы боролись за её жизнь в течение трёх суток, получая из её, по-прежнему, преданных карих глаз  сигнал ободрения, мол, не переживайте, мои дорогие, я с вами, я вас люблю, вы мне нужны.

Ах, Чапочка, с твоим уходом у нас, у всех  твоих друзей, будто бы отняли по кусочку сердца и души.

И вот теперь мы, опечаленные, стоим с поникшими головами над сооружённой  между елями и берёзкой могилкой своему нескончаемо дорогому существу и сквозь горькие слёзы  шепчем клятву-обещание исполнить заключённый с ним зарок-договор быть вечно добрыми и не скупящимися на любовь людьми, о чём заповедовал нам Творец.