Глава 29. Варя ищет счастье.
Воскресный день Утро. Варя встала в 6 утра, как всегда. За много лет организм уже привык, что 6 утра – время подъема и будит свою хозяйку точно, не зависимо от времени года, от её состояния и дня недели. Шесть утра – подъем и все дела. Кто рано встаёт, тому Бог подаёт. Варя, правда, не может точно сказать, что именно подаёт ей Бог и подаёт ли. Разве что хорошее настроение с утра. Но хорошее настроение на наступивший день – вещь не маловажная, согласитесь. Да что там немаловажная, это очень даже важная и отличная штука – хорошее настроение. Хорошее настроение – залог успеха.
Итак, встала Варя ровно в шесть. Умылась, оделась и с песнями за дело принялась. А дел – вагон и маленькая тележка, вот сколько. Уборку генеральную сделать надо - раз, грязные вещи, что за неделю скопились, перестирать – два, воскресный обед семье сготовить – три, окна перемыть – четыре, цветок под названием «мужское счастье» пересадить – пять, ну и разное по мелочи. Короче, дел невпроворот. Тихонько мурлыкая себе под нос песенки (все еще спят), делала Варя дела.
Мерно гудит стиралка, сверкают кухонные оконные стекла, по-змеиному шипят котлетки на сковороде, красуется «мужское счастье» в новом керамическом горшке. Обрызгивает его Варя из пульверизатора, шепотом с ним переговаривается: «Вот теперь чтобы ты у меня в рост пошел полным ходом, в полную силу распустился, полным цветом зацвел. И чтобы мужское твое счастье подросло, а то что-то оно уж очень не солидно смотрится, да и какие-то наросты-прыщики на нем появились. Никак подцепил заразу где-то. Ай-яй». Слушает её цветок, краснеет от стыда. Выставила Варя горшок на залитый солнцем подоконник, взялась за холодильник: надо содержимое пересмотреть, подпортившиеся продукты выбросить, полки протереть. Ну вот, теперь можно на пАру с мистером Пропером полы помыть. Так. Хорошо. Переходим к водным процедурам: ванну надо вымыть и кафельные плитки в ванной комнате.
Трет Варя плитки, и забывшись, как это у нее случается, начинает напевать в голос: «Мне бы только зиму пережить, мне бы только поле перейти, из лесных ручьёв воды испить, счастье заплутавшее найти!» В дверь просовывается лохматая голова мужа Валентина. Голова недовольная, глаза злые, голос шипит, совсем как недавно шипели котлетки, по-змеиному: «Какого хрена ты вопишь с ранья? Делать не фиг?» «Наоборот, дел выше крыши», - попыталась объяснить Варя, но Валентин её слушать не захотел, только дверью хлопнул сильно. От этого хлопка сыновья проснулись и обиделись, что им спать мешают. Только обиделись они почему-то не на отца, а на мать. Вот так и получилось, что Варино хорошее настроение всем настроение испортило. Стало и Варе грустно. Не поется ей больше, не работается. Какая тут работа, коли на душе не весело. Домыла она наскоро кафель, вытерла его насухо. Решила пока дела оставить, пусть и впрямь поспят ее мужчины досыта. Все же выходной день. Хотя и времени уже не мало, почти одиннадцать. Взяла фотоальбомы в тумбочке, пошла на кухню. Сидит за столом, смотрит фотографии и чем дальше, тем все грустнее и грустнее становится. На фотографиях сыночки маленькие, хорошенькие такие. Вот на скамейке в электричке старшенький Андрюшка сидит, синими глазенками в окошко глядит, ножками в сандаликах болтает. Ротик открыт – сынок поет. Варя даже помнит, что именно он тогда пел: «Тра-та-та, тра-та-та, мы везём с собой кота, Чижика, собаку, Петьку - забияку, обезьяну, попугая, вот - компания какая! Вот – компания какая!» Вот младшенький Максимушка у куста сирени смеется, заливается над чем-то. Вот оба прижались к маме своей, обнимают ее за колени. Лапушки. Звездочки Варины. Еще совсем недавно везде и всюду за Варей трепыхались как хвостики. А теперь вдруг совсем чужими стали. Ни о себе ничего не расскажут, ни ее не слушают. На все её советы – один ответ: сами знаем. На все её вопросы один ответ: все нормально. Это ненормальное «нормально» - самый большой и самый частый в мире обман. Замкнулись каждый в своей раковине. С Валентина, видно, пример берут. Была семья, а стало совместное проживание четырех индивидуумов. Странно это. И ничего с этим Варя сделать не может.
Листает Варя альбомы дальше. Вот уже и себя маленькую видит: сидит кроха лет пяти, смотрит распахнутыми глазенками в объектив. Пристально так смотрит, испытующе. Словно хочет в свое будущее заглянуть. Ах, нет, не надо, милая. Ничего особо хорошего нет в твоем будущем, так, одни заботы, хлопоты, да переживания, жиденько разбавленные слабенькими праздниками и хиленькими радостями. Прекрасное далеко окажется для тебя совсем не таким уж и прекрасным. Так что не спеши, малышка, стать большой и взрослой.
И так жалко стало Варе эту маленькую девочку, хоть плач. Ах, как она виновата перед нею! Как виновата! Не судьба тебе, милая, стать ни счастливой, ни успешной, ни обеспеченной. Не суждено тебе увидеть дальние страны, моря и океаны, высокие горы. Восторги и потрясения любви будешь испытывать разве только в мечтах. И горько разрыдалась Варя над фотографией от обиды за девочку, за обманутые её напрасные ожидания. «Прости меня, - шептала сквозь рыдания, - я так перед тобою виновата».
- Ты чего тут опять? – опять Валентин, опять злой и недовольный. Слезы мгновенно высохли. Внимательно Варя на мужа посмотрела прояснившимися глазами. Встала. Выпрямилась. Взяла первое, что под руку подвернулось – блюдо стеклянное под фрукты. Красивое такое, зеленое, рифленое. Посмотрела сквозь зеленое стекло на свет – красиво. Размахнулась и со всей силы грохнула блюдо об пол. Разлетелось стекло тысячами мелких зеленых брызг – красота неописуемая. Рассмеялась Варя. Взяла сахарницу со стола. Красивая сахарница, оранжевая, в маках. Полетела сахарница вслед за блюдом. Заискрился сахар поверх зеленых брызг, словно первым снегом траву присыпало. Красотища! Расхохоталась Варя весело. Внутри посветлело, полегчало. Взяла чайник заварочный, с недавно заваренным чаем черным байховым. И полетел чайник вниз. А потом чашка с салатом оливье. А потом.... А потом Валентин поймал Варины руки, в глаза веселые ей заглянул. «Ты чего? Что с тобою?» - от злости и неприязни и следа не осталось, только удивление и тревога. «Что с тобою, Варенька?» «Мне бы только зиму пережить. Мне бы только поле перейти. Из лесных ручьёв воды испить. Счастье заплутавшее найти», - сказала ему Варя и ушла. Счастье заплутавшее искать.
Глава 30. Варино счастье.
Третий день живет Варя в квартире родителей. Папа с мамой уехали на лето в деревню. Там у них огород, садик, курочек заведут. Варя их в выходные навещает, по хозяйству помогает. В их отсутствие почту из ящика забирает, цветы поливает, за квартирой присматривает. А сейчас и вовсе здесь поселилась. А где еще, если дома ее никто не любит, никому она там не нужна. Ну и ладно. Ну и пусть.
Просыпается в шесть. Пьет чай и выходит на работу раньше обычного. Завтрак готовить семье не надо, сынам рубашки не гладить, Мурку не кормить. Так что времени с утра у нее остается много, вот она и идет неспешно на работу.
Лето. По утрам свежо, легко и приятно. Идет Варя, наслаждается погодой и природой. Дышит свежим воздухом. В последнее время старается Варя ни о чем не думать, потому как думы ее горькие. Как иначе, коли нет радости и любви в ее жизни. Счастья нет. Как жить без счастья?
Шла Варя, шла. Почти дошла до своего завода. Только и осталось сквер пересечь. Смотрит на часы, а времени еще в запасе у нее больше получаса. Так чего торопиться? Не лучше ли посидеть на скамейке, птиц послушать, цветами на клумбе полюбоваться. Сидит она, слушает, любуется. Рядом женщина сидит пожилая, Варе улыбается. Варя в ответ тоже шлет улыбки. Так и улыбаются друг другу.
- Вижу, счастливая вы. Так и светитесь счастьем, - говорит ей женщина. Варя только головой кивает в ответ, не хочется ей опровергать женщину.
- Сейчас счастливых мало, - продолжает женщина, - сейчас все больше озабоченных или озлобленных. Чем лучше люди живут, тем они менее счастливы. Странно, да? Вот зачту вам список стран, в которых люди считают себя очень счастливыми, – и женщина вслух читает из журнала, что у нее на коленях лежит, - «1. Панама - 85% счастливых жителей. 2. Парагвай - 85%. 3. Сальвадор - 84%. 4. Венесуэла - 84%. 5. Тринидад и Тобаго - 83%. 6. Таиланд- 83%. 7. Гватемала - 82%. 8. Филиппины - 82%. 9. Эквадор - 81%». Хм, а что за страны такие - Тринидад и Тобаго? Первый раз слышу. Должно, где-то в Африке. А вот богатые страны вроде Швейцарии, или развитые вроде Японии, или страны-долгожителя вроде Франции, и другие «здоровые», «цивилизованные» и «образованные» страны оказались далеко не так счастливы. Отчего же зависит счастье? – Варя пожимает плечами, она не знает. – Не знаете? А я знаю. Счастье ни от чего не зависит. Оно просто есть и все, в каждом из нас, внутри. Только не все это чувствуют и понимают. Чем дальше люди от природы, от земли, чем больше они озабочены проблемами, в том числе и проблемой как стать счастливым, тем менее они счастливы. Вот сидим мы с вами на этой скамейке, а над нами небо голубое и солнце светит, птицы нам поют, цветами пахнет. Вот мы с вами какие счастливицы. Да?
Варя кивает: да. Она закрывает глаза и прислушивается к себе. Где оно, Варино счастье? И вдруг где-то глубоко внутри тепло почувствовала, где-то в области солнечного сплетения. И пошла волна тепла и света по всему Вариному телу, от пяточек до макушки, до кончиков пальцев. Солнце-то, оказывается, внутри каждого сидит. Только оно обычно в комочек сжато, не пускаем мы его дальше. А надо только отпустить, дать ему волю. И Варя отпустила. Стало расплетаться солнечное сплетение, словно солнце лучи распустило. И пошел свет внутри Вари вольно, вольготно.
Сидит Варя, улыбается. Счастье свое нашла. Оно внутри, всегда с нею. Хорошо.
Глава 31. Варя устраивает Муркину личную жизнь.
Вот уже второй день ходит кошка Мурка задумчивая. Все в семье знают что это значит: завтра-послезавтра начнет Мурка такие концерты выдавать, только держись. Будет жалобно мяукать день и ночь, не давая никому по ночам спать, и отвлекая днем всех от их дел. Затем на смену жалобному кошачьему плачу придет истошный вопль: дайте мне мужа! При этом Мурка будет кубарем кататься по паласам, ползать по-пластунски, как опытный партизан, кувыркаться получше цирковых акробатов. И такой концерт будет длиться несколько дней, пока Мурка не обессилит вконец, так как при столь повышенной физической активности, ни есть, ни пить кошка не будет. Вот такая кошачья се ля ви. В общем, наступала у Мурки пора любви. А так как кошка она домашняя, на улицу не ходячая, и знакомые коты к ней в гости не заходят, потому как их попросту нет, этих знакомых котов, то Муркина любовь оставалась пустоцветом, и пока желание любви не угасало, была Мурка обречена на страдания и плачь.
Варя Мурку жалеет, сочувствует ей как женщина женщине, а потому когда видит, что кошка начинает тяжко задумываться над своей горькой бабьей долей, то сразу же идет в зоомагазин и покупает «контрасекс». Если вовремя давать таблетки, то до истошных воплей дело не дойдет.
Но в этот раз решила Варя поступить иначе. Соорудила самодельный ошейник, нацепила его на Мурку, подхватила домашнюю животинку на руки и отправилась с нею на улицу с утра пораньше, пока дома все еще спят. А то могут не понять, осудить Варю, что вот занимается сводничеством. «Не будем идти против природы, - сказала Варя Мурке, - кошка – она тоже человек».
На улице хорошо. Тепло, но не жарко. Тихо. Безлюдно. Ветерок обдувает. Листва шелестит. Коты гуляют. Ага, то, что надо. Спустила Варя Мурку с рук, поводок побольше отпустила: «Иди, гуляй, подруга. Ищи своего суженого-ряженого». Мурка – кошка умная, но дура дурой. На женихов ноль внимания, кинулась траву есть, словно корова какая. Минуты через три один кот сам к ним подошел. Хвостом перед Муркой помахал, мяукнул: «Давайте знакомиться, барышня». «Барышня» от кавалера отвернулась, дальше усиленно траву ест. Кот её обошел кругом, опять встал перед нею, как лист перед травою: «Мадам, прекрасная погода. Не правда ли?» Мурка нервно хвостом крутанула: отстаньте от меня, нахал! И опять: к траве передом, к кавалеру задом. Кот вежливо муркнул, деликатно Муркин хвостик понюхал. Мурка как развернется, как даст лапой нахалу по морде: вон отсюда, наглец! Кот попытался было объясниться: я, мол, ничего такого и в мыслях, я только хотел побеседовать с симпатичной кошечкой о том, о сем. Но Мурка окрысилась, острые зубки обнажила, коготочки выпустила: вон сказала!! Вздохнул кот, отряхнулся, глянул виновато на Варю: прошу пардону, но с вашей красавицей, ну, никакой возможности договориться. И удалился.
- Мурка, Мурка, - пожурила Варя подопечную, - почто парня обидела? Хороший, обходительный, интеллигентный юноша. А ты так грубо с ним.
Мурка только хвостом махнула: не учите меня жить, сама с усами. Минут через пять явился другой кавалер. Морда наглая, усы распустил, словно тараканище, зеленым глазом нахально подмигивает Мурке: «Хочешь большой и светлой любви, красотка? Отойдем вон в тот кустик». Мурка уши подняла, глазищи распахнула: «Да как вы смеете? Да кто вы такой, чтобы мне подобное предлагать? Уходите немедленно, чтобы и духу вашего не было здесь!» Усмехнулся кот: «Подумаешь, цаца. Да таких вокруг – толпы бегают, только свисни». И ушел искать посговорчивее.
Подошел третий претендент на Муркину лапу и сердце. Красивый, породистый сиамский кот: осанка гордая, глаза голубые, уши и лапы темные, сам пепельно-серый, ухоженный. Сразу видно, что дома живет, при хозяевах, не шваль подзаборная, просто вышел прогуляться, на кошек-котов посмотреть, себя показать. «О, прелестная незнакомка, думается, нам есть о чем поговорить. Наверняка много общих тем найдется». Мурка зашипела, как раскаленная сковорода, на которую водой плеснули: «П-ф-ф-ф-ф!... Пошшшше-е-л ты...» Что делать? Ушел сиамский красавец ни с чем. И так еще несколько раз. Всех забраковала гордая Мурка. Никто не смог покорить ее, никто не удостоился ее сиятельного внимания.
Что делать? Взяла Варя Мурку на руки и домой отнесла. Только порог переступили, как Мурка завопила истошно: «Дайте мне мужа! Хоть какого-нибудь!» А потом жалобно заплакала-запричитала над своей несчастной кошачьей долей.
Варя только головой покачала: все же дуры мы, бабы. И как нас понять? И отправилась в зоомагазин.