Часть - YII
(О богах, допросе и мыслях разных)
– …Мое небо! – уже в который раз бог Царства Мертвых отбивался от шуток Япета. – Может, не такое как настоящее, но – мое!
– Вот тут я с тобою согласен.
Голос титана был серьезным, а взгляд – пытливым, пронизывающим. И было видно богу Мертвых, что за словами титана кроется многое. То, о чем говорить не принято. Но сегодня был день откровений. Стало быть, беседа и спор к тому располагали и постепенно накалялись.
– Вот это новость! Ты согласен со мною? – Аид, привыкший к их разным взглядам, был озадачен. – В чем подвох?
Гремя цепью по изрытому железом базальту, Япет встал и пошел по кругу. Обычно, когда он был возбужден или думал о весомом случае, ему помогала «музыка» грохота звеньев. Раньше Аид не любил его «прогулки», гул от которых раздавался в самых дальних углах его Царства, а потом привык. Раз слышен звон – значит, у Япета есть серьезное основание для беседы.
– Я знаю, что Прометею не нужны олимпийские лавры. Кабы хотел он их – у Зевса не было бы шансов.
Бог Мертвых молчал. Очевидность слова была понятна любому богу Олимпа.
– Что есть Огонь, который он похитил, в сравнении с тем, что было им подарено братцу твоему? Верно? Таков ли грех, за который в цепях тысячелетия и железный клюв твоего орла?
– А почему Ты не просишь у меня за сына? Ну, там... страдания облегчить. Почему? Ты желаешь, чтобы орел к нему летал каждый день? – ответил вопросом на вопрос Аид.
Япет остановился. Вопрос неожиданный. Но титан был стратегом и умелым собеседником.
– А что об этом думаешь ты?
Аид сидел на ковровой ступени у трона и ласково чесал спину Церберу. Ему нравилось, когда верный пес, довольно закрыв глаза, улыбался и тихо по-щенячьи поскуливал.
– Тревожить плоть, …рану. Через неделю она затянется, и боль от клюва и когтей будет еще страшнее. Когда страдания уже притупились, позабылись, боль становится невыносимее, нежели она проходит в день каждый. Так? – спросил в свою очередь Аид.
Тяжело вздохнув, титан сел на свою скамью. Говорить о том, что и так яснее ясного, – смысла не было.
– Это не все! Твой сын должен быть готов восстать против Олимпа – в любой час. А для этого ему нужна злость. Злость – всегда! В сей час, а не через неделю. А что рваная плоть для Бессмертного? Лишь боль, к которой он уже давно привык. Верно? – с вызовом в голосе спросил Аид.
– Ты прав. Твой орел точит в нем злость. Придет день, когда Прометей превратит ее в копье, которое однажды пронзит тело врага. И это – будет! А время…, время – да, для бессмертного оно не имеет значения. Вспомни тот случай, когда ты и братья твои были здесь по милости Крона. Век? Десять веков? Сто? …Что время? Пыль.
В воздухе повисла пауза.
Каждый из богов знал, что стоит за словами, был ли смысл продолжать тему. Но ждали дела…
– Хочу душу заслушать. Не возражаешь, если я это сделаю здесь, при тебе? – спросил Аид, снизив голос до едва слышимого.
Обычно свои «беседы» с пришедшими в Тартар Аид вел в дальних пещерах. Там, откуда не были слышны крики их и стоны. Он жалел Япета, своего врага – друга, великана с большим умом и добрым сердцем. В другом случае, Япет был бы против, но не в эту минуту. Титан знал, что за той беседой стоит нечто важное.
Не услышав слова отказа, Аид хлопнул в ладоши. Двери открылись. В проеме появились два воина с головами гиен. Меж ними – худая длинная тень легионера.
– Идите. Позову вас позже. За душу не тревожьтесь, присмотрит Цербер, – сказав, он по обыкновению почесал псу за ухом, а после встал и сел на трон.
Поняв хозяина, пес поднялся и, ощерив шерсть, зарычал. Знавшие ярость Цербера, гиеноголовые поторопились скрыться за дверями.
– Ниц! … Ты пред Богом! – рявкнул Аид.
Тень легионера, нескладно сложившись, рухнула на гладкий камень пола.
– Скажи, как умер ты.
Тень сжалась от страха.
– Меня убил друг,– тихо, едва слышно ответила она.
Аид многозначительно посмотрел на бессмертного.
– Ну, если друг, то твоя смерть не была мучительной. Верно?
– Да, не была.
– Как было это? Говори громче, не я один слушаю тебя.
– Был нам приказ найти убийцу плебея. Мы искали его полдня и случайно нашли в таверне у Морских Ворот, что в Помпеях. Убийца сидел с господином. Я хотел арестовать негодяя, но нас остановил этот знатный римлянин. Он сказал нам, что убийца – раб его. Он показал нам перстень со знаком центуриона и с рисунком. На плече раба был рисунок такой же, как на перстне. Господин сказал, что раб был всегда рядом с ним, а убийца – брат его родной, близнец. Но я не поверил ему. Центурион поблагодарил нас за службу, подарил два золотых тауреса. Такой подарок был для нас праздником, и я решил его не портить, а утром прийти и …
– Начерти пальцем в воздухе знак, что был на перстне! – Перебил его бог.
Тень вытянула вверх прозрачную руку и провела над собою пальцем, показав контур. Над головою легионера повисли в воздухе две буквы – Дельта и Сигма.
– Дионис! – вдруг раздался голос молчавшего Япета.
Аид тяжело вздохнул.
– На кого был тот раб похож? Он был воином? – продолжил допрашивать Аид.
– Скорее, музыкант или поэт.
– А что ты заметил странного в их беседе?
– Центурион вынул из пазухи тоги бордовый виноград, красы невиданной. Сорвал пару ягод и выжал сок рукою в чашу того раба.
Бог Мертвых тяжело вздохнул и опустил взгляд в пол. Смотреть на улыбающегося Япета – он не мог. Но, оправившись от волнения, он задал вопрос в пику титану:
– За что тебя убил твой друг?
– За то и убил, что я хотел утром донести на центуриона и его раба.
– Как он это сделал?
– Марк танцевал в толпе. Он изображал гладиатора и махал мечом. Ко мне подошел центурион и сказал, чтобы я пошел танцевать с Марком. Я подошел и вытащил меч, вторя ему, стал махать им, будто другой «гладиатор». Сражаться мы начали в шутку, а убил он меня – всерьез.
– Что было потом?
– Центурион ушел. За ним все остальные потянулись, кроме его раба. Он подошел ко мне и сказал, чтобы я передал тебе, что он придет в Тартар нескоро.
– Ох-х, простота-а. Нескоро. …Встань и подними голову!
Аид грузно сполз с трона и, подойдя к легионеру, глянул в его пустые глаза. А после, когда бог отвел взгляд, тень упала на пол.
– Что ты увидел? – с интересом в голосе, спросил Япет.
– Заберите ничтожное! – громко сказал хозяин подземелий.
На его голос сразу открылись двери и появились гиеноголовые.
– Увидел беглого художника. Сила в нем – сына твоего, Диониса и …Аполлона. Гремучая смесь. А это значит, что жить художнику осталось месяц, может, чуть больше, – сказал Аид и вернулся на свой трон, шепча под нос: – Виноград. …Пурпурный виноград. О нем мне рассказал орел после встречи с Дионисом.
Обнюхав воздух, Цербер лег в ногах Хозяина. В думах, не заметив пытливого взгляда друга-врага, Аид вновь глянул на свод.
– Можешь спать спокойно, – с грустью в голосе произнес титан.
– Там, над Зевсом, небо тоже не настоящее, – сказал он, вернув беседу в прошлое русло.
– Попробуй объяснить, – сказал удивленный Аид.
Япет посмотрел на Аида и в глазах его увидел вопросы.
– Что ночь? Ночное покрывало. Это Солнце прячется от Земли. Устает за день видеть ее, …грязную. И не звезды то вовсе, что видит брат твой, а дыры, чрез которые проникают лучи Солнца.
– К чему слова твои?
– Не бог, а дева девственная. Уж кто, как не ты, знает о том, что есть длань, которая застилает то покрывало. И Олимп того Бога–Солнца куда выше холмика Зевса. …Если правильны твои догадки и дела пойдут ровно, то тебя ожидает награда! Твой братец глуп в ярости и щедр на трупы…