ИГОРЬ КОХАНОВСКИЙ: НАМ ВСЮ ЖИЗНЬ ГОВОРИЛИ, ЧТО МЫ С НИМ ПОХОЖИ...
ЛЕГЕНДА РОССИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ НАЧАЛ ПИСАТЬ ПЕСНИ ПОД ВЛИЯНИЕМ ДРУГА ДЕТСТВА ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО
С Игорем Кохановским, известным поэтом-песенником, познакомилась я накануне дня рождения Владимира Высоцкого в одной из московских библиотек. В этот день он пришел на встречу с читателями.
Наверное, не все знают, что Игорь Васильевич - одноклассник, сокурсник по МИСИ и друг Владимира Высоцкого. Он известен как автор таких популярных песен, как "Бабье лето", «Поверь в мечту», «Две свечи» и других. Его произведения звучат в исполнении Клавдии Шульженко, Людмилы Зыкиной, Софии Ротару, Анны Герман, Валерия Леонтьева и многих других звезд эстрады.
Кохановского называют легендой российской культуры. Многие песни на его стихи стали шлягерами. Их поют вот уже несколько поколений.
Что меня удивило при беседе с Игорем Васильевичем, так это то, что они с Высоцким очень похожи, даже голосами. Да это и неудивительно, ведь эти два человека дружили со школьной скамьи.
– Мы с Володей учились в одной московской школе, 186-й. Это та, которая расположена на Большом Каретном. Учились в параллельных классах. У нас тогда, помню, было целых семь седьмых классов. Да это и неудивительно, ведь в 1937 и 1938 годах в Советском Союзе была зафиксирована высокая рождаемость.
Седьмой класс в те годы считался выпускным. Многие после его окончания уходили поступать в средние учебные заведения. Следовательно, оставшихся ребят объединяли. Так вот, перейдя в восьмой, мы с Володей оказались в одном классе. Получилось так, что мы сели за одну парту. С тех пор долгие годы наши линии судеб шли параллельно. Встречаться реже стали после того, как оба женились. Последний мой визит к нему был в 1978 году. Тогда он жил с Мариной Влади. Мы весь вечер слушали его песни и стихи, а потом я читал свои…
Вообще, в школе мы не были паиньками. Помню, написали так называемый годовой диктант. Текст был трудным. Поняв, что сделали массу ошибок, придумали план по их исправлению. Нас было пятеро одноклассников. Тетрадки с диктантами лежали на столе в учительской. Пришлось лезть на второй этаж. Открыв окно, проникли в помещение, отыскали свои работы, исправили ошибки. Но в тот день, как назло, шел дождь, и мы промокли… А на следующий день учительница, объявляя оценки, никак не могла понять, почему у нас в тетрадях засохшие водяные разводы.
В то же время мы хорошо учились. В те годы для того, чтобы заработать серебряную медаль, достаточно было в десятом классе учиться на четыре и пять. Мы с Володей решили получить эту медаль для того, чтобы без экзаменов поступить в институт. Начали добросовестно учить уроки и первую четверть закончили на одни пятерки. Я помню, даже исправлял оценку по истории с четверки на пятерку.
– Игорь Васильевич, а творчеством тоже уже в школе начали заниматься?
– Да, к нам пришла новая учительница литературы. Она начала читать нам стихи поэтов Серебряного века - Гумилева, Цветаевой, Есенина. Это в те-то годы! Мы с Володей стали ходить в библиотеку, где брали сборники стихов этих авторов и переписывали их.
Школы тогда были раздельные. Мальчики учились отдельно от девочек. И вот как-то перед каникулами на праздник 7 ноября нас пригласили девочки из соседней 187-й школы. В тот вечер кто-то читал стихи, кто-то играл на аккордеоне, кто-то пел. Честно говоря, было жутко скучно. И тут Володя решил немного разрядить обстановку. Тогда в Москве было популярно так называемое армянское радио, по которому читали басни Крылова с армянским акцентом. Вот Володя и вызвался почитать на сцене одну из басен. Мы смеялись от души! Что после этого началось! Это 1954-й год, жуткие нравы. Вызвали в школу родителей Володи. Начали говорить о том, что он, якобы, нес антисоветчину! Да еще накануне праздника – годовщины Великой Октябрьской революции. Короче, Высоцкого чуть не выгнали из школы. Но, слава богу, все обошлось. Правда, поставили тройку по поведению в четверти. В итоге медаль он не получил.
– Игорь Васильевич, вам, наверное, не раз говорили, что вы очень похожи с Высоцким?
– Нас даже считали братьями. После окончания школы мы решили поступить в один институт. Честно говоря, нам было все равно, куда поступать. Поэтому за советом обратились к отцу Володи – Семену Владимировичу, который был военным, подполковником. Он серьезно побеседовал с нами. Сказал: "Чтобы иметь всегда кусок хлеба, нужно идти в технический вуз и получить профессию инженера". А мы в то время уже писали стихи. Помню, в десятом классе за четыре урока написали целую поэму о нашей школе. Представляете? А тут - в инженеры! Посидели, подумали, и тут Володя говорит: «Значит так, Василич (мы друг друга в шутку по отчеству называли), пойдем поступать в тот институт, который подготовит самый красочный пригласительный билет на день открытых дверей. Я согласился. В итоге самым красивым, по нашему мнению, было приглашение в Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева. Туда мы и поступили. Правда, Володя проучился в нем всего один семестр и ушел… Ушел в школу-студию МХАТ. А я закончил.
– Ваша жизнь до определенного времени была тесно связана с Высоцким. Наверное, и песни вы стали писать под его влиянием…
– Да, вы правы. Интересно то, что сочинять стихи я стал раньше Володи. После окончания института меня направили работать в Подмосковье. Домой приезжал только в выходные. Отмывался, отсыпался и снова на работу. Так продолжалось на протяжении целого года. После чего меня перевели в Москву. И мы, наконец, снова встретились! Вот тогда-то я услышал его первые песни в стиле городского романса. Володя играл на гитаре и пел так называемые приблатненные песни.
Спрашиваю: «Семёныч, что это за песни?» Отвечает: «Я теперь такие песни начал писать!» Честно говоря, я тогда позавидовал ему. Мне тоже захотелось что-то такое написать. В итоге появилось «Бабье лето». Песня всем понравилась и стала своеобразным гимном нашей компании: «Клены выкрасили город колдовским каким-то цветом. Это скоро, это скоро бабье лето, бабье лето». Эту песню я посвятил своей любимой девушке Лене Копелевой. Ее исполнял, переставляя немного куплеты, и Володя.
В те времена были популярны катушечные магнитофоны. Вот на них мы и записывали свои произведения. В итоге их стали узнавать. И вскоре нам начали звонить и приглашать с выступлениями.
И вот как-то летом 1964 года мне звонит какая-то женщина и говорит: «Извините, это вы написали песню «Бабье лето»? Я услышала ее в электричке в исполнении студентов. Мне она очень понравилась!». Это была композитор Тамара Маркова, которая тесно сотрудничала с Шульженко. Она предложила мне встретиться.
Я пришел в назначенный день. Маркова с Шульженко жили в одном доме. Квартира Клавдии Ивановны располагалась этажом выше. Она спустилась к нам. «Я буду исполнять эту песню, несмотря на то, что она написана от имени мужчины, – сказала она, – и вы даже не почувствуете разницу». И она действительно ее пела. Выступила она с нею и на своем последнем концерте.
Честно говоря, несмотря на талант Марковой и Шульженко, из песни ушел тот самый мужской драйв, лихой такой, бесшабашный. Получился какой-то вальсок. После этого случая к процессу написания песен я несколько охладел.
– «Мой друг уехал в Магадан». Насколько мне известно, эту песню Высоцкий посвятил вам…
– Да, так случилось, что я познакомился с Владимиром Новиковым, завотделом очерков журнала «Смена», который печатал мои стихи. И когда он узнал, что я оставил профессию инженера и начал работать внештатным корреспондентом «Московского комсомольца», сказал, что если уж выбирать судьбу журналиста, то начинать надо с «Магаданского комсомольца» (сам он несколько лет до этого был главным редактором этой газеты). Ознакомившись с моими газетными публикациями, Новиков написал рекомендательное письмо в Магадан. Оттуда прислали на меня запрос, и я уехал.
– Высоцкий приезжал к вам в Магадан?
– Да, в то время он был уже известен, и магаданцы, конечно же, были уверены, что он даст концерт. Но Володя всего два дня гостил у меня, поэтому петь не стал, сказал, что он несколько не в форме. Зато мы много с ним бродили по городу, и я ему показал Нагаевскую бухту, северную нищету, бывшие лагерные бараки.
Из Магадана я вернулся со своей первой книжкой «Звуковой барьер». Потом оказался на совещании молодых писателей, где они меня порекомендовали в свой Союз.
Как-то, встретив меня, поэт-песенник Наум Олев спросил, как поживают мои песни. Я ответил, что никак. «Ты что, у тебя так здорово получается! Я сейчас работаю со всеми ведущими ансамблями. Давай напиши что-нибудь, и я тебя сведу с тем, с кем захочешь". И привел меня к Фельцману, который буквально минут за сорок написал музыку к моим стихам «Возвращение романса». Единственное, что он сказал: «Все хорошо, но первые две строчки никуда не годятся». Спрашиваю: «А как надо?» Отвечает: «Откуда я знаю? Вы – поэт. Думайте». Я мучился месяц. Звонил ему, предлагал. Фельцман все отметал. Я уж было совсем отчаялся, но как-то позвонив ему, начинаю читать: «Сегодня я нисколько не боюсь с двадцатым веком временно расстаться…» Он: «Это то, что надо! И вы эти две строчки писали целый месяц?!»
– В восьмидесятые годы очень популярна была пластинка «Кружатся диски. (ВИА «Красные маки»)» с вашими песнями …
– Да, в те времена очень популярными были такие ансамбли, как «Красные маки», «Добры молодцы», «Здравствуй, песня!», «Поющие сердца». Эти ВИА я называл придворными, поскольку они исполняли мои песни.
Накануне московской Олимпиады в 1979 году во всем мире в моде был стиль диско. И мы с руководителем «Красных маков» Юрием Чернавским придумали пластинку в стиле диско. Это была первая советская пластинка, в которой песни переходили одна в другую, или одна песня врезалась в другую. Альбом назывался «Кружатся диски. (ВИА «Красные маки»)». Тогда в стране существовала единственная в СССР фирма «Мелодия», которая выпускала пластинки. Этот альбом был представлен в Олимпийской деревне. Тираж его был небольшой, всего 50 тысяч штук. Пластинка пользовалась большим успехом, и ее скупали спортсмены из других стран. В 1983 году тираж этого диска составил более пятнадцати миллионов.
– Игорь Васильевич, почему песни тех времен до сих пор популярны? В чем все-таки их секрет?
– Раньше, согласитесь, сочинением песен и их исполнением занимались профессионалы, а сейчас – дилетанты. Почему сейчас, к примеру, политикой может заняться боксер, гимнастка или певец, а не специалист: социолог, политолог или юрист? Поэтому у нас и законы несовершенны… Наконец-то на Первом канале появился прекрасный проект «Голос». Его участники действительно доказали, что наша современная попса по сравнению с ними - абсолютный ноль.
– А что вы можете сказать о нашем молодом поколении?
– Оно потрясающее. Только не загубить бы его окончательно. Согласитесь, по-настоящему душу человека формируют литература и искусство. К сожалению, в нашей стране этого не понимают. Наше поколение на выпускном экзамене в школе писало по литературе сочинение, а сейчас ребята тупо отвечают на тестовые вопросы. Такая форма сдачи экзаменов подходит для технических предметов, но ни в коем случае не для литературы.
Радует, что нынешнее поколение прекрасно разбирается в политике, умеет отстаивать свои права. Но оно несколько ущербно в духовном плане.
Согласитесь, основное представление о мире, о вечных общечеловеческих ценностях, таких как любовь, доброта, красота, молодежь черпает из телевизора, СМИ. И что она видит по ТВ? Что читает в газетах и журналах? Измените телевидение, средства массовой информации, и вы не узнаете нашу страну!
Январь 2014 года.
Фото автора
Мои любимые читатели! Почитайте и другие мои интервью с известными людьми: http://proza.ru/2014/06/09/1560