Фриквилль Последнее Убежище. Несуществующий город

Я давно не пишу своих писем, уповая на то, что Фриквилль - лишь порождение моего больного воображения, источенного червями бессонного анализа безлунными сумерками разума. Мол, стоит хорошенько выспаться и поесть, кажется, во все времена это было лекарственным снадобьем от любых переживаний. Фриквилль же, что неожиданно, вспорол мою уверенность, как нож сквозь раскаленное масло, проскочил без помех сквозь все мои ловушки на случай потери контроля. Он укоренился в моей голове, как время, ощущение, привкус, выцветшее лоскутное одеяло не очень связных образов, вытянутых из самых глубоких дебрей собственного меркнущего сознания. Не имеючи географического отражения, он детально отпечатался на задней стороне век, примерно, между сознанием и подсознанием, создавая то самое звездное небо, что ты видишь, едва закрыв глаза. Фриквилль отравил те образы, что возникают перед мысленным взором у каждого, мало-мальски наделенного воображением индивида, пропустил любую картинку через фильтр циничного разложения белого мяса, до последнего момента одаренного интеллектом, обагряет любую зарю литрами вишневого сока, что в воскресенье так легко можно встретить на одноразовых носовых платочках и фаянсовых серо-бесцветных боках ледяной от безразличия раковины. Город греховно опущенных рук, постыдного отчаяния в стараниях пережить что-либо хоть на секунду значимое, путаясь в попытках выбраться из колтуна однообразных дней. Последнее убежище раскрывает ворота-объятия, готовое принять тебя в свои почетные граждане, ведь ты уже разогнался и прыгнул в самый центр города-крепости твоих собственных грехов, отражающихся в глазах других, в погасших окнах и светофорах, в гнилых глинистых лужах. Город этот расцвечен причудливой гирляндой из перегорающих темно-рыжих гнутых и отравленных ржавчиной фонарей, которые хаотично мигают, создавая то самое одеяло не существующих в этой вселенной звезд. И через эту, щедро напитанную болью призму, как через фильтр, отсекающий любую возможность розовых очков, ты видишь мир, со специями Последнего Убежища в его нелицеприятном облике, с чистым и ярким светом монитора, с горечью от каждой неизбежной утраты себя на улицах этого вынужденного логовища, этого города саморазрушительных мечтаний. Фриквилль, место, которое заслуживает того, чтобы быть построенным, просто как заповедник мучительного роста личности над коренными жителями, мягко окутанными смрадом этого вечного ада, до костей пропитавшимися протухшими соками этой мертвой, отравленной земли. Они столь плотно вросли своими узловатыми корнями в мощеные блестящими полированными черепами улицы под вечным кислотным дождем с ароматом псины и духов, что стали совсем невосприимчивы к сложным условиям столицы моего внутреннего цинизма, а потому борьба за место под обжигающим солнцем становится чем-то вроде единственной возможности не потерять рассудок окончательно, перестав разбирать, где реальность, а где - кошмарный в своей привычности, сюрный сон.  Новый день принесет новую борьбу, очередное шифрованное письмо из города-выдумки упадет к моим ногам из типового почтового ящика со сломаным замком, внезапно огласив гулкую прохладу подъезда демоническим перезвоном колоколов внутри моего надтреснутого бессонницей черепа. Я переведу строки этого письма, глядя, как осыпаются прахом прочитанные страницы, и расскажу всем о городе, которого никогда не было, о Фриквилле, последнем Убежище.