- Ну что, теоретик, что-нибудь придумал?
- Не только придумал, но и сам попробовал.
- Поделись скорее со мной. Я сгораю от желания поупражняться.
- Дело в том, что это упражнение я проделывал ночью и за рулем.
- Разве нельзя его как-то переиначить и подогнать под свет дня?
- Можно, только сомневаюсь, что эффект будет тот же...Ну хорошо, раздевайся до пояса и ложись на спину на травку.
- Дальше.
- Теперь подложи под голову рюкзак, чтобы видеть свое тело и начинай себя ласкать.
- Какое-то упражнение у тебя сегодня эротическое. В каком смысле ласкать?
- Поглаживай себя по животу, по груди и смотри на свои руки.
- Какое приятное упражнение! Что дальше?
- Теперь представь, что это руки не твои. Представь, что тебя гладит кто-то другой.
-Что-то мне жутко стало.
- А че тебе жутко стало? Тебя ведь гладят руки человека, а не щупальца монстра.
- Да, но...Почему-то мелькают идиотские мысли, что эти руки сейчас вцепятся мне в горло и станут душить.
- Это потому что ты их не любишь. Ты однажды говорил, что способен породить симпатию даже к телеграфному столбу. Вот и порождай симпатию к этим рукам. Как ты можешь не любить руки, которые ласкают твое тело?
- Да руки-то конечно милые и симпатичные, только... Только страх-то у меня не к ним. Я уверен, что сзади меня никого нет, а значит никто меня ласкать не может. Именно уверенность в том, что такого не может быть и внушает мне страх. Опять мы уперлись в эту уверенность. К чему мы там приходили в своих рассуждениях?
- К тому, что уверенность это фиксация сознания.
- Кстати, интересный вопрос — почему уверенность в том, что что-то не может быть, внушает страх? Ну летает, например, корова. Ну и пусть себе летает. Даже если этого не может быть, почему страх-то возникает? Ты специалист по догадкам и предположениям, может выдвинешь какую-нибудь гипотезу?
- Я считаю, что все дело в парадигме.
- Что такое парадигма?
- Это своего рода картина мира. Помнишь, ты сравнил сознание, сшитое из интерпретаций, с бабушкиным ковриком, сшитым из разноцветных лоскутов материи. Если предположить, что каждый лоскут это фиксация сознания, то все эти фиксации вместе взятые и составляют парадигму человека — то есть, его представление об этом мире. И эта парадигма окружена страхом.
- О-о-о...фантазер на своем месте. Ну, продолжай, продолжай. Так интересно врать как ты, наверное не умеет никто.
- Представь себе, что ты маленький-маленький мальчик, который летает на таком большом беркуте.
- Ну, на беркуте ладно еще. А на корове бы не полетел.
- И вот внизу ты видишь большой овал спортивного стадиона. Внутри этого овала находится зеленый прямоугольник.
- Если не ошибаюсь, прямоугольник это футбольное поле.
- Верно. Между этим прямоугольником и овалом находится темная безликая масса.
- Так. Это зрители, скопившиеся на трибунах.
- Да, а за пределами этого овала-стадиона раскинулось голубое небо, светит солнце, широкий простор и вольная воля.
- Замечательно. И что все это значит?
- Теперь я даю определения. Футбольное поле это парадигма. То есть, обычный человек это футболист, который всю жизнь бегает внутри своей парадигмы, не осмеливаясь выйти за ее пределы.
- Осмелюсь предположить, что безликая темная масса между прямоугольником и овалом это страх.
- Совершенно верно. И точно так же, как зрители - плотнее всего у границ поля и реже на периферии трибун, так же и страх - самый плотный всегда у самых границ парадигмы.
- Согласно твоей аналогии, футболист, который сумел пройти сквозь толпу сумасшедших фанатов и поклонников, обретает свободу, выходит на вольный простор и страха больше не испытывает. Ты это знаешь наверняка или это только догадка?
- Конечно, догадка. Никаким знанием я не обладаю. Но полагаю, что социальные эксперименты имеют своей целью именно это — расширение своей парадигмы путем преодоления страха.
- Однако, даже твоя замечательная аналогия не дает ответа на вопрос — почему этот страх у границ парадигмы возникает? Откуда он берется? И самое главное - почему внушает страх то, что не может быть, то есть то, что не вписывается в парадигму?
- Это сложные вопросы и ответа я пока не знаю.
- Хорошо. Над этим мы подумаем в другой раз, а сейчас расскажи мне о своем ночном упражнении за рулем. У меня машина тоже есть и я тоже хочу попробовать.
- Принцип тот же, но результат лучше.
- Почему?
- Вероятно, потому что темно. Кроме того, что освещают фары, ничего не видно.
- Ты точно так же смотришь на свои руки, представляя, что это руки другого человека?
- Да. Смотрю я, конечно, на дорогу, но время от времени поглядываю на руки, которые крутят руль. Когда возникает уверенность, что это руки не мои, становится тоже немного жутко, но впоследсвии возникает один удивительный эффект, который намного труднее добиться в дневное время.
- Опиши, пожалуйста, подробнее. Я сегодня ночью обязательно попрактикуюсь. Что за эффект?
- Теперь мне трудно подобрать слова. Отрешенность? Нет, не отрешенность. Происходит разотождествление с физическим телом и появляется позиция стороннего наблюдателя. Просто потрясающе.
- Разотождествление полное. Даже ощущений нет?
- Ощущения остаются. Значит, только разотождествление ментальное. Интересно то, что нет ни малейшего беспокойства по поводу самого вождения. Нет ни малейшего волнения по поводу того, включится ли сигнал поворота или нет, нажмутся ли тормоза или нет. Точно так же как у пассажира, который просто смотрит на дорогу, но о самом вождении не беспокоится.
- Это всё?
- Нет. Есть еше один эффект — благодаря темноте появляется устойчивая иллюзия кинотеатра. То есть, исчезает уверенность в том, что это реальный мир. Точно так же, как если бы я находился в кинотеатре и смотрел как показывают как кто-то ночью ведет машину.
- А в эмоциональном плане?
- Безмятежность. Устойчивая глубокая пронзительная безмятежность. И отрешенность. Да, отрешенность все-таки имеет место.
- Ну что ж. Ради этого стоит попробовать.