Шишов целенаправленно напивался. Литр водки «Финляндия», купленный в дьюти – фри, как, впрочем, и рейс Анталья – Челябинск, подходил к концу. Народу в самолёте было немного, не сезон ещё, и никто не мешал одинокому мужчине, удобно устроившемуся на последнем ряду, прощаться с двумя неделями отдыха, солнцем, морем и объятьями знойного главного бухгалтера Жанны из Самары. Дома начальника смены конвертерного цеха ждала привычная рабочая рутина и бесформенная жена Валентина. Бортпроводница уже объявила:
- Наш самолёт начинает снижение и через тридцать минут совершит посадку в аэропорту Баландино. Температура в Челябинске плюс четырнадцать градусов.
Однако, через полчаса пассажиры услышали голос командира корабля:
- У нашего самолёта не вышло левое шасси. Сейчас полетаем, пока топливо не закончится, а потом будем садиться с одним правым. Прошу сохранять спокойствие и выполнять указания бортпроводников. Без паники, все наземные службы приведены в максимальную готовность принять наш борт.
«Вот и Господь не желает моего возвращения», - спокойно подумал Шишов и снова припал к бутылке.
В самолёте поднялся страшный гвалт, но проводницы сумели направить энергию испуганных пассажиров в нужное русло. Когда командир повёл борт на посадку, все сидели, пригнув головы к коленям, вцепившись обеими руками в подлокотники.
Машина послушно бежала по посадочной полосе на переднем и правом шасси, скорость понемногу падала, и когда уже казалось, что всё обойдётся, чиркнула-таки по земле левым крылом, закружилась на месте, потеряла хвост и замерла, воткнувшись задней частью фюзеляжа в землю. Что- то тяжёлое свалилось Шишову на голову, и он потерял сознание. Остальные пассажиры отделались ссадинами и ушибами разной степени тяжести.
- Уважаемые пассажиры. Вас приветствует командир корабля. Наш самолёт совершил посадку в аэропорту Баландино города Челябинска. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию.
Пассажиры громко захлопали. Двери открылись, и спасатели начали эвакуацию.
Начальник уголовного розыска металлургического района майор Пётр Савельевич Титаренко сидел на кухне трёхкомнатной квартиры в старом панельном доме и думал о превратностях судьбы. Вчера хозяин квартиры – некто Сергей Шишов сорока двух лет попал в авиакатастрофу и лежал теперь в реанимационном отделении больницы скорой помощи, а ночью его жена Валентина была задушена неизвестным в собственной постели. Следов взлома не обнаружили, значит, квартиру открывал кто-то имеющий ключи, из квартиры ничего на первый взгляд не пропало, надо вызывать сына Шишовых, служащего в рядах вооружённых сил где-то в Забайкальском крае, либо ждать выхода из комы мужа пострадавшей. В комнату зашёл эксперт Степаныч.
- Вот какая ситуация Петя: никаких следов на полу, никаких следов борьбы, на подушке, которой была задушена женщина, отпечатки пострадавшей и ещё одни, которые попадаются почти на всех предметах. Пошлю-ка я практиканта Лёшку в больничку, пусть снимет пальчики у терпилы. Он в третьей?
- Хорошая идея. Пойдём методом исключения. Только не выведите его из комы раньше времени, а то парень от таких новостей умом точно тронется.
Степаныч вышел. Майор позвал:
- Чирков.
На кухню заглянул высокий худой старший лейтенант.
- Серёга, давайте ройте все связи потерпевшей, надо понять, у кого всё- таки был мотив расправиться с безобидной поварихой.
- Может посетителя какого отравила, и родственники отомстили. Она не из ресторана японской кухни?
- Из столовой завода автоприцепов. Езжай туда, остряк, а Сидоркин пусть двигает к матери потерпевшей на Героев Танкограда.
- Есть, шеф!
Старлей отдал честь и отправился исполнять приказ командира.
Преступление было жестокое и несуразное, такие майору всегда не нравились, потому что портили процент раскрываемости – главный показатель работы отдела. Титаренко тяжело вздохнул, встал из-за стола и покинул нехорошую квартиру.
Время подходило к восьми, а мужа всё не было. «Опять, козёл, где-то за бутылку зацепился!» В этот момент в дверь позвонили. «Тебе, козлу, и дверь открыть самому лень!» Ирина решительно направилась в коридор, но за дверью оказался не муж, а закадычная подруга ещё со школьной скамьи - Жанна Уварова. Действительно, она же звонила сегодня днём, предупредила, что после работы заедет, но Ира за домашними заботами совсем забыла об этом. Хозяйка обрадовалась, обняла гостью. Жанна была дамой деловой и самостоятельной, главным бухгалтером крупной строительной компании, свободной от семьи и детей. Встречаться с ней заваленной домашними заботами парикмахерше Ирине удавалось нечасто.
- Проходи, подруга.
Через пятнадцать минут они сидели на кухне, и Жанна почему-то шёпотом стала рассказывать.
- Представляешь, сегодня проснулась в три часа ночи от любви.
- Как от любви?
- Ну, был во мне кто-то. Перевернул на живот, и ну охаживать.
- Дверь не заперла, что ли?
- Да всё заперто было. И знаешь, груди мои прихватил и сосками поигрывал, точно как мой знакомец по Турции Серёжа Шишов. Но самое странное, что дыхания его я не слышала. Жуть. Получил удовольствие и вовсе исчез.
- Так может тебе это приснилось? Мужика тебе надо, радость моя.
Жанна закатила глаза.
- Да у меня вся спина была в сперме, еле отмылась, может она мне тоже приснилась?
- И ключа ты этому Серёже не оставляла?
- Он в Челябинске живёт, откуда ему в Самаре взяться?! Дверь, повторяю, была заперта, и никаких следов пребывания посторонних в квартире! Мистика!
Ирина неожиданно рассмеялась.
- Не мужик, мечта. Обязанности исполняет, есть, пить не просит. Остаётся только позавидовать.
Жанна обиделась
- Я у неё совета прошу, что делать, а она смеётся.
- Ты только в милицию с заявлением не ходи, сразу в дурку определят. Ну а с демоном что сделаешь? Терпи.
- Я нынче ночью вовсе не усну.
- Давай-ка, подруга, выпьем. Расслабиться тебе надо.
Ирина достала из холодильника бутылку водки, из шкафчика рюмки и разлила ледяную жидкость.
- Ну, за нас красивых.
Вернувшемуся через час домой мужу хозяйки не досталось в тот вечер ни капли.
Утром во время оперативки в отдел ворвался главный полицейский района подполковник Старых и швырнул на стол Титаренко сводку происшествий за ночь.
- Полюбуйтесь, ночью в Тракторозаводском районе убита женщина, задушена подушкой.
- Вот только серии нам не хватало, - прошептал майор, взял брошенный начальником лист и стал читать:
- Пострадавшая Зимина Маргарита Ивановна 1952 года рождения, проживавшая по адресу улица Героев Танкограда 78 квартира 14.
- Так ведь это адрес матери вчерашней убитой Шишовой. Я у неё был давеча и допрашивал, - неожиданно встрял лейтенант Сидоркин.
- Становится интересно. Кто-то планомерно семью уничтожает. И, что она показала? – как можно спокойнее отреагировал Пётр Савельевич.
- Да ничего она понять не могла, кому понадобилось её дочь убивать. Ни наследства у неё, ни доходов левых. А зятя нисколько не жалела, так мол и надо кобелю этому, - старательно процитировал покойную Сидоркин, сверяясь с записями в своём блокноте.
- Впору к сыну охрану приставить и у палаты реанимационной пару агентов в штатском, - сострил Чирков.
- Разбирайтесь тут, да побыстрее. По трупу еженощно – это явный маньяк.
Подполковник тяжело встал.
- С самого утра и такой негатив. Весь день на смарку.
Когда он вышел, Титаренко набрал дежурку Тракторозаводского райотдела.
- Майор Титаренко, угро Металлургического. Кто у вас ведёт дело Зиминой? Кочкин? Соедини меня с ним.
Прикрыв трубку рукой, приказал Сидоркину:
- Сгоняй за экспертом, приведи сюда. Пусть прихватит пальчики со вчерашней подушки, - проводив глазами метнувшегося к двери лейтенанта, продолжил разговор:
- Максим, привет, Титаренко. Я по убитой Зиминой. Ты понимаешь, вчера у меня в районе убили её дочь тем же способом. Следы какие-нибудь есть? Нет? А пальцы на подушке? Куча? Слушай, брось мне их срочно на почту, с моими сравнить. Сейчас как раз эксперт подойдёт. Почта моя? Так «Майор Титаренко собака майл точка ру». За мажора ответишь. Жду.
К приходу Степаныча файл с фотографиями уже пришёл. Эксперт долго вглядывался в экран монитора, потом спросил:
- А как я это с нашими образцами сравню?
- Чирков, - призвал на помощь дружного с компьютером зама майор.
Распечатанные с большим увеличением фотки Степанычу очень понравились и он поволок их в свою нору - лабораторию. Отзвонился кудесник лупы и кисточки очень быстро.
- Отпечатки на сто процентов совпадают с нашими.
Титаренко положил трубку, стал грызть ноготь на большом пальце. Это помогало думать.
- И как это отпечатки нашего коматозного попали тёще на подушку? Он, что и с ней спал, извиняюсь? По – моему, пора взглянуть на этого обездвиженного персонажа своими глазами.
- Чирков, за мной. Сидоркин, а ты поезжай на его место работы. Завтра доложишь.
Кабинет быстро опустел.
Ирина отошла полюбоваться только что законченной причёской, как в кармане заиграла знакомая мелодия. Звонила Жанна.
- Подруга, сегодня ночью это опять повторилось. Что мне делать?
- Обратись к сексопатологу, я работаю.
Ирина отключилась.
Двое полицейских и лечащий врач склонились над постелью недвижимого Шишова. Старший лейтенант не выдержал первым.
- Доктор, Вы уверены, что больной не симулирует кому.
Пожилой реаниматолог от такого вопроса совершенно опешил.
- Да, Вы посмотрите, молодой человек, на прибор. Такой частоты сердечного ритма невозможно добиться по личному желанию.
- Каков надзор за больным, - вмешался Титаренко.
- По возможности максимальный. Да и прибор все показания архивирует.
- И что, сердечный ритм постоянно замедлен?
- Практически, да. Правда два раза за ночь он резко ускоряется, но через какое-то время так же неожиданно падает.
Полицейские переглянулись.
- Что происходит с больным в эти моменты?
- Ничего, лежит, - удивился врач.
- Его кто-то видел в эти моменты? – настойчиво повторил майор.
- Конечно, сестра сразу прибегает.
- Странная история. И у меня такое подозрение, что продолжение следует, - мрачно обронил Титаренко на крыльце больницы.
Когда к концу дня вернулись в отдел, Сидоркин уже ждал их в дежурке. В кабинете он достал свой блокнот и стал монотонно зачитывать:
- Зам начальника смены Иванютин приятель Шишова, на рыбалку ездят вместе. Отзывается о последнем сугубо положительно.
Мастер Никичук, хоть и конфликтовал с Шишовым по работе, тоже ничего интересного не рассказал.
А вот мастер Смирнов сообщил, что, по его мнению, у начальника смены были особые, - он обвёл слушателей игривым взглядом – отношения с молодой лаборанткой Татьяной Оберюхтиной. Допросить последнюю не удалось, так как она сидит на больничном с больным ребёнком. Адрес я взял, завтра, если разрешите, готов посетить свидетельницу.
- Свидетельницу чего? – устало пробурчал остроумный Чирков.
- Свидетельницу супружеской измены гражданина Шишова С.Г.,- бесстрастно ответил Сидоркин.
- Приказываю завтра же свидетельницу допросить,- разрядил ситуацию майор – а сегодня по домам, оба.
Жанна Прокофьевна Уварова, хоть и не была ханжой, но к несанкционированному доступу к собственному телу относилась резко отрицательно. В эту ночь она была твёрдо намерена дать агрессору достойный отпор. До двух часов ночи просидела у телевизора в плотно облегающих джинсах, вставив в себя для уверенности тампон. В кресле она и уснула, а проснулась в постели опять голой и активно употребляемой неуловимым партнёром в позиции «собачка».
Предчувствия его не обманули. Титаренко ещё до работы не доехал, а ему уже позвонили, что утром задушенной в своей постели была обнаружена Путилина Ирина Аркадьевна тридцати трёх лет, крановщица конвертерного цеха. Далее всё шло по обычному сценарию: никто из домашних и соседей ничего не видел и не слышал, потерпевшая задушена подушкой, на которой явственно отпечатались пальчики больного Шишова.
- Сидоркин, ты собирался к свидетельнице. Едем.
Дверь открыла стройная женщина лет двадцати восьми.
- Оберюхтина Татьяна Ильинична? Уголовный розыск.
Титаренко раскрыл своё удостоверение.
- Да, я. А что случилось?
- Мы хотели бы поговорить о Сергее Геннадьвиче Шишове.
Женщина с опаской посмотрела вглубь квартиры и шепнула:
- Подождите, я сейчас выйду.
Через несколько минут они сидели во дворе на лавочке и Татьяна рассказывала:
- У меня муж водителем работал, попал в аварию, потерял обе ноги. Я места себе не находила. Сергей Геннадьевич меня очень жалел, премии выписывал, сам деньгами помогал. Он очень хороший человек.
- Вы стали любовниками?
- Нет, что Вы, - женщина замахала руками.
- То есть он помогал Вам только из дружеских побуждений?
- Нет, - Татьяна закусила губу – Так получилось само собой, что я ему полностью доверилась. Когда работали в ночную смену, я приходила к нему в кабинет. Муж-то пил сильно, и миловаться с ним было не слишком приятно. Я даже, честно сказать, не знаю, кто из двоих отец моей Машутки, она только на меня и похожа. Да, так вот, проём там высокий и над дверью ещё метр стекла. А Ирина Путилина через это стекло сняла одну из наших встреч и стала шантажировать Сергея Геннадьевича, угрожая показать всё его жене и моему мужу. За себя он не беспокоился, а меня пожалел и дал Ирке денег. Потом я родила, и Петя, ну муж мой, взял на себя все заботы о ребёнке, пить перестал, жизнь как-то налаживаться стала. Он бы и сейчас с Машуткой сидел, да сам в госпитале на диспансеризации. Ну и наша связь с Сергеем Геннадьевичем постепенно сошла на нет. Так, что стряслось-то?
- Спасибо. Мы узнали всё, что хотели. А новости узнаете, когда выйдете на работу. Полицейские попрощались и ушли. Татьяна поспешила к ребёнку, домой.
В машине Сидоркин спросил:
- Что думаете делать товарищ майор?
- Сегодня ночью я буду охранять этого коматозника лично. Посмотрим, как пройдут у него эти фокусы со мной.
Весь день он проходил мрачнее тучи, а в десять вечера приехал в больницу, зашёл в палату реанимации, запер её изнутри и уселся в ногах у постели Шишова.
Жанна решила воспользоваться тем, что на дворе пятница и провести ночь в клубе.
- Посмотрим, как ты там до меня доберёшься, - не без злорадства подумала она.
В начале третьего часа ночи пульс больного резко участился. Титаренко вскочил со стула и вырвал все провода и трубки, соединявшие Шишова с системой обеспечения жизнедеятельности.
Майя Валерьевна Яковлева, бывшая классная руководительница Шишова-младшего, проснулась в холодном поту. Ей приснилось, что её душат. И понятно, подушка лежала у женщины на лице. В сонном мозгу промелькнула мысль:
- Майя, привычка вертеться во сне до добра не доведёт.
Пожилая учительница сунула подушку под голову, повернулась на бок и снова уснула.