В сентябре 1962 года нашему полигону Капустин Яр ставится задача произвести испытательный запуск ракеты из района 77-го разъезда Забайкальской ж/д, где мне в 1948 году при прохождении срочной службы пришлось принимать участие в учениях в составе 28-й ОКАЭ в качестве авиамеханика самолётов корректировщиков Ил-2. Получаем задание из нашей базы Братска перевезти комплект испытательной аппаратуры к месту проведения испытаний. Девятого сентября экипаж А.Фоменко вылетает южным маршрутом в Братск. Южным - это вне всякой трассы по прямой до Семипалатинска, далее Новосибирск-Братск. В Братске загрузили испытательную аппаратуру и перелетели на конечный аэродром на 77-м разъезде. Это типичный полевой аэродром с деревянными довоенными постройками в Забайкальских выжженных степях, по которым одна за другой катились гонимые ветром перекати-поле. Знакомый мне гарнизон с довоенного времени двухэтажными домами для начальствующего состава (ДНС), да два кирпичных здания, которых раньше не было.
Мог ли думать я тогда в 1948 году, что ещё раз увижу эти места, где проходила моя молодость. В то время я был молодым авиационным специалистом, отвечающим за работу авиационной техники и мечтающим вернуться в лётное училище. Подготовив и проводив самолёт на выполнение задания, ожидал его возвращения. Радовался после полёта, когда слышал от лётчика, что замечаний к технике нет. Прошло пятнадцать лет, осуществилась мечта, стал штурманом и, совершив перелёт в несколько тысяч километров, оказался здесь снова для решения совсем других, более сложных задач.
Было чувство приятного удовлетворения, вспоминая прошедший далёкий период службы. Конечно же, вспомнились и молодость, и друзья-коллеги по старой службе: командир звена капитан Аксёнов, техник звена ст.лейтенант Чернышов, механики самолётов Иван Никитин, Пётр Ковалёв, Анатолий Шипицын, Владимир Епишин, с которыми вместе служил. Помнил откуда они призывались.Последний был из г. Астрахани, куда вернулся после службы. Проходя службу на полигоне Капустин Яр, нам удалось встретиться. Он был уже ведущим хирургом крупной клиники. Душой коллектива был техник звена Чернышов, участник двух войн, знающий в совершенстве своё дело, по натуре большой оптимист, знаток сотен анекдотов на самые различные темы. Но важным было то, что для нас, молодых специалистов, он был настоящим наставником, советчиком и помощником. Из любой ситуации он находил выход. Служить под его руководством было легко и интересно.
Посетив этот гарнизон, больших перемен не нашёл. Его примитивность удивила членов нашего экипажа, которые в эти края попали впервые. В этом гарнизоне мы только принимали участие в проводимых в 1948 году учениях. В таком же примитивном гарнизоне базировалась наша 28 ОКАЭ у станции Средне Белая Амурской области. В памяти всплывали отдельные эпизоды службы. Вспомнилась встреча с известным композитором, выдающимся трубочём Эди Рознером, который со своим ансамблем давал концерты в клубе Управления лагерями заключенных. Все артисты, в том числе и он, были расконвоированные заключенные. На один из концертов удалось попасть и нам. Такой же статус имел и начальник лазарета московский врач д.м.н. (к сожалению не смог вспомнить фамилии), который консультировал и оказывал медицинскую помощь нашему командиру части подполковнику Солдатову.
Ещё раз мне пришлось побывать там в декабре в составе экипажа А.Орехова. На конечный пункт прилетели 17-го на исходе дня. Планировали перелететь в Читу, но она закрылась по метеоусловиям. Для ночлега экипажу и прилетевшим с нами пассажирам пришлось расконсервировать один подъезд дома, деревянного довоенного ДНС. Вместе с промышленниками сходили в какой-то сарай, набрали дров, натопили печи, которые, как нам сказали, не топились несколько лет, и прожили так два дня в ожидании указаний в холоде и дыму. Задание получили на перелёт в Нижнеилимск, где дожидаться следующих указаний.
Нижнеилимск - районный центр Иркутской области расположен на реке Илим, окружен горами, на склонах которых тайга. Зимой с высоты птичьего полёта перед заходом Солнца выглядел очень красиво, когда из трубы каждого дома строго вертикально поднимался столб дыма. Такая картина нас, людей из степных районов, просто завораживала. А тем более после перелёта с Забайкальского аэродрома, который окружала голая степь. Да и наши астраханские степи выглядели не лучше.
На обратном пути, пролетая над озером Байкал, подумалось, удастся ли ещё раз полюбоваться этим чудом природы. Пять раз я проехал поездом по его побережью и шесть - пролетал самолётом. И этот шестой действительно оказался завершающим. Но забыть, выбросить из памяти Байкал не возможно. Позже прочту воспоминание одного из сибиряков о Байкале: "Несравненный Байкал, встреча с которым даёт каждому из нас заряд Оптимизма, Надежду, Веру и Любовь.