РЕЦЕНЗИЯ
Опера «Царская невеста»
Театр Большой
Режиссер-постановщик: Юлия Певзнер
Музыкальный руководитель и дирижёр: Геннадий Рождественский
Сценограф: Альона Пикалова по мотивам сценографии: Фёдора Федоровского (1955 г.).
Художник по костюмам: Елена Зайцева.
Главный хормейстер: Валерий Борисов.
Художник по свету: Дамир Исмагилов.
Хореограф: Екатерина Миронова.
Дата: 23 мая 2014
Долгожданное возвращение оперы «Царская невеста» на подмостки главного театра Москвы, которая, состоялась на исторической сцене Большого театра, ознаменовало возвращение к традициям. Новая постановка - это восстановление спектакля 50-х годов, спектакль насыщен красками и глубокой вокальной подачей, сохраняющий традиции, заложенные как в музыке, так и в тексте Мейя Льва Александровича, осуществившем перевод «Слова о полку Игореве» с древнерусского языка на литературный, с былинными мотивами.
Первая постановка «Царской невесты» имела успех и благодаря музыке Николай Андреевича Римского-Корсакова, так как написание этой оперы, было связано с желанием автора создать богатство и глубокие драматические возможности традиционных форм. Он пытался добиться именно вокальной кантилены, чтобы напевная, свободно льющаяся мелодия, приобрела индивидуальную манеру исполнения, так скажем способность певческого голоса к исполнению мелодии подобно средневековому жанру древней Руси. Римский-Корсаков, сознательно пошел на этот эксперимент в противовес «Могучей кучке» с ее принципами не исполнять мелодий ариозного жанра. Хотя, еще в 1861 году судьба его связала с Милием Балакиревым, который и организовал кружок под названием «Балакиревский», впоследствии его название изменилось на «Могучую кучку». Наверняка влияние на оперы Римского-Корсакова, оказали и его друзья по кружку – Цезарь Кюи и Модест Мусоргский. А, с 1882 года автор сам возглавляет «Беляевский» кружок и прислушивается к Бородину А., Даргомыжскому А. и Чайковскому П. реформаторам русской классической музыки. Как следствие рождается и опера «Царская невеста», ее постановка состоялась в 1899 году в театре Московской частной оперы, финансовую поддержку которому, оказывал Савва Мамонтов, художником-декоратором выступил Михаил Врубель, дирижировал Михаил Ипполитов-Иванов.
В Большом театре первый раз показ оперы состоялся в 1916 году, затем в 1955 году и теперь в 2014, эта драгоценность восстановлена изумительными режиссерами – постановщиками, сценографами и художниками по костюмам, ценящими театральные традиции. Классический пример так называемого спектакля "большого стиля", он относится к тщательно сберегаемым театром раритетам.
Декорации Федора Феодоровского 50-х годов уникальны своим феноменом, классического живописного оформления задников на третьем и втором плане, и объемными декорациями первого плана. Олицетворяющие русские богатые терема и монастыри, извилистые дорожки, и молоденькие кленовые деревья на Александровской Слободе, прекрасно подчеркивают эпоху Ивана Грозного. На сцене появляются бояре в изумительных кафтанах цвета бордо, расшитыми золотыми нитями и переливающимися камнями, на головах героинь возвышаются кокошники в виде куполов и эти маковки украшены бисером, а также разноцветными камнями и на лоб спускается не длинная, но многослойная бисерная или жемчужная ряска. Блеск синих, красных и серебристых камней, так и сверкают, словно драгоценные капельки росы на головных уборах главных героинь Любаши и Марфы. Даже кокошники массовки и миманса, не уступают по своей красоте героиням.
Особого упоминания достойна картина во второй части спектакля, где в горнице купца Собакина стену украшает Владимирская икона Божьей матери. Роспись на креслах в палатах государя, повторяет ткань Оружейной палаты, а арка повторяет орнамент из Грановитой палаты.
Весь спектакль настолько богато украшен, что, казалось бы, ничем уже не удивить, но появление Ивана Грозного на живом вороном коне, с большим количеством свиты, потрясает своим великолепием и массивностью картины.
Немного не комфортно было смотреть на сцену пира, когда большие мужики, уже в подпитие, держа веревки в руках, ловили девушек и потом чуть ли не за косы катали их по полу. К мужчинам ниже чином, вельможи также не чурались накинуть шкуру медведя, посмеяться и валять их – вроде такой русской забавы. Удивительно, что хотели показать постановщики, так, по их мнению, олицетворялись русские бояре при дворе Ивана Грозного? Ведь в Большой театр приходят иностранцы, некоторые из них вообще первый раз в России и потом нечего удивляться, что говорят про русского мужика и медведей. Я понимаю - это страшные времена опричнины, возможно, эти сцены несут как раз подтекст эпохи обреченности и беспредела.
В голосовом плане, все артисты с изумительными тембрами и опера приятно ложится на ухо. В заключении хотелось бы пожелать этому спектаклю процветать и еще долго принимать любовь зрителя.