Давным-давно, пятьдесят семь лет назад с дипломом молодого специалиста вернулась я в родные пенаты. Конец лета. Теплый вечер. После танцев отправились с подругой гулять в сопровождении ребят. Незаметно дошли до пристани. Глядя на мощный ангарский поток, освещённый неясным светом луны, разговорились о реке, её силе и красоте, её быстром течении и холодной воде, неуспевающей набрать тепла даже на большом расстоянии от истока. Много легенд сложено про то, как любимая дочь Байкала убежала к Енисею. Рассерженный своевольной беглянкой отец, в слезах бросил вслед зеленоглазой красавице огромный обломок скалы, которому народ дал название Шаман-камень. А вода в Байкале и через тысячу лет остаётся прозрачной и чистой, как отцовская слеза.
Парни завели разговор о том, что вода в Ангаре ледяная и мало кто решится искупаться в ней даже днём. Меня задело это утверждение. Я поспорила со своим парнем, что переплыву Ангару. Не дав ребятам опомниться, быстро разделась, нырнула с дебаркадера и поплыла. Сильным течением меня снесло почти на полкилометра. Доплыв до острова Берёзового, расстояние до которого было метров триста, я в темноте по колкому берегу, поросшему ельником, бегом пробежала с километр, чтобы на обратном пути оказаться у того места, откуда взяла старт. Плыла в темноте и видела на берегу Лиду Табельскую, школьную подругу и чуть белеющую рубашку моего парня.
.
Каково же было разочарование, когда оказалось, что ребята струсили и сбежали, а в сторонке от Лиды стоял незнакомый молодой мужчина. Он подошёл к нам и восхищённо сказал:
- А вы смелая, - и улыбаясь, представился с поклоном.
- Иван Лазько.
За разговором незаметно
втроём поднялись по пологому склону до центра посёлка. На крыльце поссовета проговорили почти до утра. Наш новый знакомый читал стихи Симонова, и так запали в памяти его рассказы про жизнь поэта, его большую любовь к актрисе Валентине Серовой, про военные приключения в Испании и в Великой Отечественной войне журналиста Симонова, что моя любовь к нему с того вечера прошла через всю мою долгую жизнь.
Мы в школе учили его стихотворения, знали знаменитое «Жди меня», но воспринимали поэта абстрактно, просто как автора патриота. С того вечера я стала переписывать в тетрадку полюбившиеся стихи. Легко и свободно ложились на сердце не только лирические, но и военные, пропущенные через душу поэта слова обращения к другу «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины?» или «Майор привёз мальчишку на лафете», сердитое «Открытое письмо женщине из города Вичуга», «Если дорог тебе твой дом». Те военные стихи воспринимались с благодарностью автору за глубину чувств, за способность находить простые слова, имеющие огромную силу воздействия на читателя. В пятидесятых автора знали в основном, как поэта и сценариста. Его проза о войне только набирала обороты. Появился первый роман «Товарищи по оружию» , и главный герой Иван Синцов полюбился читателям.
Роман «Живые и мёртвые» оставил такой глубокий след в моей душе, что я всякими правдами и неправдами искала продолжение, достала и прочитала всё, что было опубликовано автором. В семидесятых за подпиской в книжных магазинах были огромные очереди Люди стояли ночами, чтобы получить долгожданное собрание сочинений. К сожалению, мне Симоновская подписка не досталась, и коллега Гена Фокин позволил мне прочесть всё то собрание, приложение к «Огоньку».
Читала запоем, забросив все домашние хлопоты, взвалив на мужа хозяйские дела, Читала, пропуская через сердце все перипетии героев и думала, как здорово автор показал войну, переживания героев, большую военную систему страны, негромкий патриотизм героев, страшные дни освобождения Сталинграда, обмороженных фашистских солдат, когда были у наших бойцов такие моменты, что и сил не было торжествовать очередную победу. Такая нечеловеческая усталость наваливалась на бойца, что не было возможности сделать ещё хотя бы шаг. Но шли и побеждали. Читала и всё время думала, что надо отблагодарить писателя, за его великий труд, за то, что родными стали герои–освободители.
Шли годы, я часто возвращалась к давней мысли написать Константину Михайловичу свой отзыв о его военных романах. И однажды на работе меня вдруг осенило, что ждать дальше некуда и я, исписав целую тетрадку своих эмоций, восторженных оценок, не переписывая, отправила письмо в столицу, Прошло несколько дней, и на моё имя пришла бандероль из Москвы, в которой оказалась книга «Из трёх тетрадей» - последнее прижизненное издание стихов Константина Михайловича с его автографом:
– Валентине Васильевне Вильчек на добрую память К. Симонов 25.YII79. Москва
А ещё через несколько дней из Владивостока позвонила подруга и сказала, что Симонов умер. Почему же я тянула время больше десяти лет и успела порадовать любимого писателя своими восторженными словами о его творчестве... Не нырни я в том далёком августе в два часа ночи в Ангару, так и прошла бы моя жизнь мимо замечательной советской прозы и поэзии писателя-фронтовика
11 июля 2014г.