Муська

                Муська.



-Ах  ты  проститутка,  сволочь  подколодная, - моя  бабушка  не­слась  по  двору,  за  нашей  кошкой - Муськой,  за  старой  прожжённой  аферисткой,  которая  сделав  невинный  вид,  пробралась  в  чужой  ко­ридор. 
Громогласная  мегрелка - тётя  Люба,  отвернувшись,  завязы­вала  туго  платок  на  лбу  смоченный  уксусом.  (Она  так  громко  го­ворит,  что  к  середине  дня  у  неё  разгорается  мигрень,  и  весь  двор  пахнет  уксусом.).


И  вот  наша  плутовка  Муська,  стащила  с  её  стола  обраба­тываемую  курицу,  понеслась  по  двору,  а  бабушка  заметила,  и  кре­стя  по  чём  свет  стоит - эту  воровку,  кинула  веник  вдогонку  «про­ститутке».
Комель  ручки  веника  точно  угодил  по  башке  Муськи  и  она  выронив  курицу,  понеслась  задрав  хвост  трубой,  через  двор,  на  ули­цу. 
Бабушка  подобрала  курицу, уже  мыла  её,  когда  раздался  не­человеческий  вопль  тёти  Любы.


-Мертхо  чемо - «боже  мой» - выскочив  во  двор. 
-Мишвелед,  мишвелед -  помогите,  помогите. 
Увидев  в  руках  бабушки  курицу,  которая  её  мыла  под  кра­ном,  подскочила. 
-Твой  кошко  б**д,  б**д  самый  настоящий.
Бабушка  молча  протянула  ей  курицу,  она  недолюбливала  тётю  Любу  за  её  скандальный,  сволочной  характер.


И  хотя  Муська,  известная  воровка,  ей  многое  прощалось.  Портовый  город  наводнён  крысами.  А  местная  серая  крыса - пасюк  обожравшаяся  на  заморских  харчах,  была  внушительных  размеров.  Я  видел,  как  вальяжные  коты  ретировались  пытаясь  поймать  крысу.  Та  не  убегала,  а  вставая  на  задние  лапы  ощерив  свои  резцы  де­лала  стремительные  выпады,  пугая  кота.


Так  вот,  наша  Муська,  давила  их  так  умело,  она  подпрыги­вала  вверх  на  четырёх  лапах,  приземляясь  прямо  на  крысу,  и  мол­ниеносно  перекусывала  шею.  Есть  их  не  ела,  а  тащила  к  нашему  крыльцу.  Иногда  по  утрам  до  семи,  восьми  крыс  лежали  рядком  и  Муська  сидела  рядом,  ожидая  выхода  бабушки.  И  как  только  она  выходила,  Муська  прижималась  к  её  ноге  мурлыча,  говоря,  вот  она  какая  умница.


Целый  день,  тётя  Люба  оглашала  весь  двор  безумными  воплями  и  самое  чёткое  слово  которое  она  произносила -  б**д. 
Терпение  бабушки  лопнуло  и  приманив  Муську — поймала,  посадила  её  в  кошёлку  с  откидным  верхом,  сделанную  умело  из  лыка,  и  отвезла  её  в  пригород,  в  район  Махинджаури.
Исчезла  наша  беспородная  Муська,  двор  опустел  на  время,  но  через  некоторое  время  появились  крысы,  которые  уже  никого  не  таясь,  сновали  по  двору  в  поисках  пищи.


Вызывали  санэпидемстанцию,  те  разбрасывали  приманки  с  крысиным  ядом,  но  сдохла  одна  и  другие  наученные  её  опытом,  даже  не  смотрели  на  отравленную  приманку.
Даже  тётя  Люба  притихла,  когда  её,  из  коридора,  погнали  две  крупные  крысы.
Подошла  к  бабушке  прошептав  шёпотом,  который  слышен  был  в  соседнем  дворе.


-Жалко  твой  б**д.
Бабушка  про  себя  буркнула.
-Сама  ты....
Через  восемнадцать  дней,  рано  утром,  у  нашего  крыльца  лежали  девять  огромных  крыс  и  рядом  сидела  довольная  Муська.
Но  Муська,  была  неисправима,  воровка  по  призванию — домушница,  она  запрыгнув  в  открытое  окно  соседнего  двора  украла  мясо  килограммов  на  два.


Целая  делегация  пришла  с  протестом,  не  хватало  только  транспарантов  из  кумача  и  заводилы  с  оцинкованным  рупором.
Короче,  бабушка  отвезла  её  подальше,  за  восемь  километ­ров  от  города,  в  курортную  зону  Зелёный  Мыс.
Через  полтора  месяца  Муська  появилась,  но  бабушка  её  тут  же  поймав  отвезла  её  за  сорок  километров  в  городок  Кобуле­ти.   


Так  наша  Муська  пропала  навсегда.
Впервые,  после  приезда  из  Кобулети,  бабушка  тихо  плака­ла.  Плакал  и  я,  как  все  разы,  когда  она  её  увозила.
Прошли  десятилетия,  уже  нет  той  страны,  нет  и  моей  род­ной,  любимой  бабушки,  а  я  до  сих  пор  помню  нашу  Муську.


15  июля  2014