Сегодня целый день я сочиняла стихи. Господи! Как же я старалась. Ведь я писала их для Него! Для моего Любимого Автора. И повод оказался стоящим – День рождения. Мыслилось что-то совершенно ошеломительное, цепляющее душу. Не праздничный фейерверк, а торжественный салют. Чтобы слезы жгли, чтобы сердце - в глотку, чтобы услышать – и замереть. По-другому нельзя. Потому что мой Любимый Автор не просто автор, а Писатель с большой буквы. Настоящий! Чистой пробы.
И где-то к концу дня, перелопатив тонну словесной руды, я нашла то, что искала. Те самые СЛОВА, чтоб слезы жгли, чтоб сердце – в глотку, чтобы услышать - и замереть. Я прочитала их вслух в упоении, я поняла – вот оно! Это о Нем. Лучше не скажешь!
Надо себя сжечь
И превратиться в речь.
Сжечь себя дотла,
Чтоб только речь жгла.
Это были именно те слова, которые я хотела посвятить моему Любимому Автору. Жаль только, что их до меня уже написал Давид Самойлов.
И тогда, махнув рукой на муки творчества – ну, не дано мне писать стихи, не дано! – я собрала букет из самых любимых мною стихов этого удивительного поэта и с этим букетом пришла к Любимому Автору.
Здравствуй, Окрыленный Автор, подаривший крылья и мне. С Днем рождения, дорогой! Эти крылья у меня за спиной - они для неба, для свободного полета, а я хожу по земле. На меня шипят в автобусе, потому что мои крылья мешают, занимают слишком много места, меня толкают в очередях, дергая за перья, меня перестали пускать в присутственные места бдительные охранники, потому что крылатые люди не предусмотрены инструкцией. Вечером я плетусь домой пешком, через весь город: в маршрутке передо мной снова закрыли дверь. Крылья - нелегкая ноша, усталая спина ноет от непривычной тяжести, но сердце – сердце поет. Тихий шелест за спиной – это моя надежда на полет. На свободу. Когда-нибудь я наберусь смелости и взлечу, и все те, кто толкали и щипали меня, ошеломленно ахнут, пораженные красотой моих крыльев. Я живу этой надеждой, мой Любимый Автор! И я счастлива! И благодарна тебе.
Однажды я прочитала у Самойлова:
И понял я, что в мире нет
Затертых слов или явлений.
Их существо до самых недр
Взрывает потрясенный гений.
И ветер необыкновенней,
Когда он ветер, а не ветр.
Люблю обычные слова,
Как неизведанные страны.
Они понятны лишь сперва,
Потом значенья их туманны.
Их протирают, как стекло,
И в этом наше ремесло.
И теперь я знаю, чем на самом деле занимаешься ты, когда не рубишь лес, не растишь цветы, не обнимаешь любимую женщину. Ты занят самым таинственным на свете делом – протираешь стеклышки слов, стираешь с них обыденность и возвращаешь им первоначальный смысл.
А мы - мы глотаем эти обновленные слова, как жаждущие в пустыне глотают воду. Жадно. Взахлеб. И тогда у нас вдруг прорастают крылья. Мучительно. Радостно.
Наша крылатость – это плата за твое сожженное сердце, Автор!
Я понимаю, что ты не можешь иначе, потому что ты НАСТОЯЩИЙ. А настоящие поэты и писатели не умеют беречь себя:
О, как я поздно понял,
Зачем я существую,
Зачем гоняет сердце
По жилам кровь живую,
И что, порой, напрасно
Давал страстям улечься,
И что нельзя беречься,
И что нельзя беречься...
И еще:
Вся наша жизнь - самосожженье,
Но сладко медленное тленье
И страшен жертвенный огонь...
Но мы, окрыленные тобой, теперь рядом, потому что не можем иначе, потому что мы теперь – одной крови, одного неба.
И хочется, как чару к чаре,
К его плечу подать плечо —
И от родства, и от печали,
Бог знает от чего еще!..
Плечом к плечу. И в радости, и в горе. И крылья за спиной шелестят. И сердце рвется в небо.
С Днем рождения!
Эй, кто за крыльями? Сюда! К моему Любимому Автору! http://proza.ru/2011/02/16/442