Однажды я спросил дона Хуана, что такое смерть.
- Я не знаю, - ответил он с улыбкой.
- Я имею в виду, как бы ты описал смерть? Твоё мнение. Я думаю, что у каждого есть определённое мнение по поводу смерти.
- Смерть? Смерть это кольцо из листьев на стебле, смерть это мои слова и твой блокнот, смерть это ничто. Смерть всегда рядом и в тоже время её не существует. Бред, верно? - спросил он, - я не могу рассказать тебе, что такое смерть, но, вероятно, мог бы рассказать тебе о твоей смерти. Невозможно узнать наверняка, какой будет твоя смерть, однако, пожалуй, я расскажу тебе, какой она может быть.
Мне, однако, хотелось увести разговор от частностей и я сказал, что читал рассказы людей, переживших клиническую смерть. Во всех описанных случаях люди ничего не могли вспомнить.
- Это вполне естественно, - сказал дон Хуан, - у смерти две стадии. Первая — отключение, провал в черноту. Она не имеет особого значения. Человек ощущает легкость. Она даёт иллюзию счастья, целостности и ощущение тотального спокойствия всего мирового бытия. Но эта стадия весьма поверхностна. Скоро она проходит и человек попадает в другую сферу — сферу жёсткости и силы. Это вторая стадия. Первая стадия — поверхностное отключение. Вторая — стадия собственно смерти — мгновение, следующее за ним. В это мгновение мы снова становимся в каком-то смысле самими собой. И смерть с силой бьёт нас снова и снова, яростно и спокойно, пока наша жизнь не растворяется, превратившись в ничто. Ну что, тебе интересно, как может выглядеть твоя смерть? - спросил он с детским выражением удовольствия на лице.
Его веселье меня успокоило.
- Ладно, рассказывай, - сказал я дрогнувшим голосом.
Дон Хуан сел, выпрямив спину, и, напустив на себя замогильную важность, дрожащим голосом, каким дети рассказывают друг другу страшные истории, произнёс:
- Итак, вторая стадия твоей смерти может быть такой. Ты много времени проводишь за рулём, поэтому в момент наступления второй стадии ты можешь обнаружить, что ведёшь машину. Ощущение будет мгновенным, времени на размышления у тебя не останется. Но прежде, чем ты успеешь что-то понять, перед ветровым стеклом появится странное образование, эдакая круглая штучка, похожая на розетку блестящих листьев вокруг стебля. Она может напоминать также и чьё-то лицо на фоне неба перед тобой. Потом ты увидишь, как эта штучка удаляется, превращаясь в точку, сверкающую вдали. Затем она начнёт приближаться и в мгновение ока ветровое стекло твоей машины разлетится вдребезги. Ты сильный, поэтому я уверен, что смерти понадобится никак не меньше двух ударов, прежде чем она до тебя доберётся. В этот момент ты поймёшь, где ты и что с тобой происходит. Лицо снова отступит, превратившись в точку у горизонта и, набрав скорость, опять обрушится на тебя. Оно войдёт внутрь тебя и тогда ты узнАешь, чьё это было лицо. А до этого смерть — ничто. Её нет. Так, маленькая точка, затерявшаяся где-то на листках твоего блокнота. Но тем не менее, она войдёт в тебя с бешеной неуправляемой силой и заставит тебя рассеяться. Ты станешь плоским и рассеешься по всей земле, по всему небу и за его пределами. И ты будешь похож на туман из мельчайших кристаллов, которые будут уплывать, уплывать и уплывать. Смерть входит через живот, - продолжал дон Хуан, - она проникает прямо через просвет воли, наиболее уязвимую часть человеческого существа. Это область, из которой излучается воля и через которую входит смерть. Маг тренирует волю, открываясь смерти. Смерть одолевает его, но когда он становится плоским и начинает рассеиваться, его безупречная воля берёт верх и собирает человека снова, не дав кристаллическому туману рассеяться. Воля — вот , что собирает мага. Но с возрастом маг слабеет и неизбежно наступает миг, когда он теряет способность управлять волей. И тогда у него не остаётся ничего, что можно было бы противопоставить безмолвной силе смерти, и жизнь его, подобно жизни любого обычного человека, рассеивается, исчезая в пространстве. Быть магом очень тяжело, - продолжал дон Хуан, - я уже говорил, что «видеть» намного лучше, чем быть магом. «Видящий» всемогущ, по сравнению с ним маг просто мальчишка.
- Что такое магия, дон Хуан?
- Магия это приложение воли к ключевому звену. Маг отыскивает в том, на что он намерен повлиять, ключевое звено и воздействует на него своей волей. Чтобы быть магом, необязательно «видеть». Нужно только уметь манипулировать волей.
Я попросил объяснить, что он понимает под ключевым звеном. Он ответил:
- Ну, например, я знаю, чем является твоя машина.
- Вроде бы машиной, - сказал я.
- Нет. Я имею в виду, что твоя машина это свечи зажигания. Я рассматриваю свечи как ключевое звено явления, именуемого машиной. Подействовав на них своей волей, я могу сделать так, что твоя машина не будет работать.
Дон Хуан сел в машину. Сделав мне знак последовать его примеру, он поудобнее устроился на переднем сидении.
- Теперь смотри, - сказал он, - я-ворона, поэтому прежде всего должен распушить перья.
Он встряхнулся всем телом и опустил голову как птица, которая пьёт воду.
- Вот так, - сказал он и засмеялся.
Смех был очень странный, он обладал каким-то непонятным гипнотическим действием.
- Потом ворона раслабляет шею, - сказал дон Хуан, вращая шеей и потирая щёки о плечи.
Тон его смеха стал выше. У меня появилось дурацкое ощущение, что он вот-вот прямо на моих глазах превратится в ворону. Я самым натуральным образом чувствовал, что меня как бы обволакивает какая-то сила. Но я не был испуган и никакие из моих способностей затронуты не были.
- Ну всё, теперь заводи, - сказал он.
Я включил стартер и автоматически нажал на газ. Стартер завизжал, но двигатель не запускался. Смех дона Хуана был похож на мягкое ритмичное карканье. Я снова попытался завести мотор, потом ещё и ещё. Минут десять я крутил стартер. Безрезультатно. А дон Хуан всё каркал. Тогда я плюнул на это дело и уселся неподвижно. Дон Хуан внимательно меня разглядывал и, когда он прекратил каркать, я решил, что уже всё, решительно крутанул ключ и нажал на газ. Я был уверен, что весь фокус заключается в том, что дон Хуан загипнотизировал меня своим карканьем, заставив поверить в то, что мотор не заводится.
- Не смущайся, - подзадоривал меня дон Хуан, - дай ещё газу! Жми, жми сильнее!
Я почувствовал, что смешон, услышав обычные раскаты его гомерического хохота. Через некоторое время дон Хуан сказал, что отпустил машину. И мотор завёлся.
(К.Кастанеда)