Огромный бездонный купол, нависший над пустыней, был настолько черен, что, казалось, ничто не нарушит его первозданности. Даже тысячи ярких звезд в его вышине терялись, пропадали и не давали иллюзии света, но каждое утро совершалось чудо!! Сначала один розовый лучик, потом еще один... И сияющее солнце вставало с востока, прогоняя миг за мигом пугающую чернь.
Тишина обжигала.... Только в пустыне может быть такая тишина, гнетущая,
неестественная, пугающая. Треснувший камешек под копытом несущейся лошади вдруг прозвучал, как выстрел! Огромный жеребец ворвался в пустоту раскаленного воздуха, камней и песка, нарушая годами установленный порядок, он мчался по едва уловимой дороге и ничто не могло остановить его. Всадник словно прилип к спине своего верного спутника, они мчались в неизвестность и никто бы не смог сказать, кто из них главнее сейчас, в бесконечной гонке за неизвестностью. Странно, на фоне огромного жеребца, грациозная фигурка всадника казалась очень гармоничной.
Солнце смеялось! Оно слишком было уверено в своих силах и основания у обезумевшего светила были слишком веские, жала раскаленного воздуха впивались в каждую щелочку доспехов и заставляли молить о пощаде. Ноздри жеребца, после многих часов безумной скачки, трепетали и им хотелось, хоть на секунду, не чувствовать, как раскаленный воздух собирается в крепчайшие комки и бьет ими со всей силы
Далеко впереди встала из песка тень, это был не мираж. Огромная, чуть склонившаяся над несколькими финиковыми пальмами, скала. Только врожденное упрямство не позволило всаднику пришпорить коня, он только приосанился в седле и таким же размеренным ходом подъехал к оазису. Сразу было видно, что это опытный и осторожный воин, подъехав, не стал торопливо прятаться в тени, только осмотревшись он соскочил с коня.Сразу стало видно, как усталость подкралась к нему. Тяжело приставив щит и копье к прохладному камню, рыцарь просто осел без сил, несколько минут, привалившись спиной к скале, не двигался. Дорогие доспехи, казалось принадлежавшие изысканному придворному, были все в вмятинах и сколах, так бывает только у бойцов, прошедших не одну битву. Прошло несколько долгих обессиленных минут и, сняв шлем,рыцарь облегченно вздохнул. Солнце, единственный наблюдатель в этом забытом месте, обомлело... Копна черных
волос рассыпалась по плечам!!! Женщина... Впервые в этих безумных местах, без удобной повозки, без свиты и охраны, узкие, плотно сжатые губы, широкие скулы и, внезапно и неожиданно, огромные глаза цвета базальта. Прошло много времени, пока девушка, расседлав коня и сняв доспехи, принялась готовить скромный ужин. Лепешка, горсть фиников да несколько глотков вина из неожиданно роскошной фляги, немного... Странное было зрелище, среди песка, обожженных камней и нескольких пальм, уставшая миниатюрная женская фигурка в этой пустыне была так невозможна. Солнце устав издеваться над миром, покатилось к горизонту и, напоследок, плюнула ярко - красным лучиком заката. Подступила прохлада и в пустыню пришел покой. Расстелив одеяло девушка закрыла глаза... О чем она вспоминала?? О первых бальных платьях или о первой сильной боли, нанесенной обидчиком, о первой случайной ласке мужчины или о первом ударе копья, разорвавшем грудь и оставивший грубый шрам на девичьем теле??? Кто его знает, чужая душа - потемки... и только легкий ветерок, налетевший ниоткуда, потрепал копну волос, проникая вглубь и унося в неизвестность мысли и чувства.
И, когда звезды на небе еще не потухли, девушка открыла глаза. Это были холодные, непроницаемые, полные силы и уверенности в себе, колодцы. В них ничего не осталось от усталости, от воспоминаний, от минутной вечерней слабости. Еще несколько минут и от скалы умчался всадник на огромном коне, в броне и без тени упреков, он проскакал сотню метров, как вдруг неведомая сила заставила его обернуться. В тающем дымке погасшего костра вдруг померещилось железной леди забытый давным давно силуэт мужчины, того, кто когда то встречал и провожал, с кем короткие ночи превращались в бесконечность... С тем, кто мешал стать самым великим воином империи, с тем, кто в далеком замке до сих пор ждал, ждал и понимал, что ожидание его смешно и непонятно. Наваждение пропало, так же внезапно, как и появилось. Всадник, смешивая в мелкую пыль камешки на дороге, умчался навстречу новым боям и великим победам.