Как давно это было… Вспомнил Нину Митрофановну Лебедеву, как одну из своих первых учителей в нашей скорбной профессии. Она была как розовая добрая фея-волшебница, и одевалась соответственно: длинная розоватая полупрозрачная юбка, жилеточка с короткими рукавами, длинные по локоть нитяные перчатки, такой же розовый, как и все остальное – зонтик от солнца. Когда в тридцатиградусную, июльскую жару я пришел на работу без пиджака и галстука, а только в рубашке и брюках, в плетеных полуботинках, она сказала: «Фи! Это, как вы пришли бы на работу без брюк, разве так можно!», и выкатила на меня свои уже тускнеющие серо-голубые глаза, уставшие за девяносто лет смотреть на меняющийся мир.
Посмеивающиеся медсестры сообщили мне, что Нина Митрофановна не всегда одевалась комильфо, а приходилось ей и в кирзовых сапогах да в черной робе собирать на полях свеклу и картошку в дальние тридцатые годы. До сих пор сожалею, что в своей молодой суете не расспросил ее о годах прожитой жизни, которая без сомнения была захватывающая и интересная.
Узнал я от медсестер, что Нина Митрофановна в свое время окончила какие-то курсы, скорее всего Бестужевские, окончила медицинский факультет и поехала в уезд, где, по словам классика в повести о похожей судьбе – «царили сифилис и трахома». Прижилась, делала доброе дело. Отплатили ей лагерями в 38 году, но и после них она вернулась в село, где проработала до 94 лет в больнице, оставив после себя медицинскую библиотеку и обычный старушечий скарб. Уже старенькая, она не могла накачать манжетку от аппарата измерения кровяного давления Рива-Рочи, за нее это делала сопровождающая на обходе медсестра. Нина Митрофановна страшно сердилась, когда в направлении в ее инфекционное отделение указывали первичные назначения. «Я, что, сама, не знаю чем лечить!», - ворчала она по телефону.
- Нина Митрофановна, оправдывались мы из поликлиники, положено так, не может же больной быть без назначений с пятницы по понедельник…Но она упорно ругала нас каждый раз! Умерла она во сне легко. Был я в это время в отпуске, в отъезде. Ее родственников никто не знал, и были ли они? Связь ее с ними была давно утеряна, а если кто и оставался, то затерялись в войнах, революциях, тюрьмах. Похоронили ее на местном кладбище, и я не знаю даже где ее могила...