Рига - Ленинград

Павел Бонев
Русские в Прибалтике

 
      

       Подполковник Стас Никифоров заступил на дежурство по Управлению в девять часов утра . Всё шло как обычно, не предвещая особых проблем. Правда по пути на службу некие настораживающие моменты проявились. У здания МВД  Латвийской ССР  так- же, как и неделю назад,  кучковались националисты-демонстранты , размахивая флагами времён диктатора Ульманиса, предусмотрительно не переходя дорогу. Прямо скажем не без оснований.  Рижский ОМОН, охранявший здание МВД, церемониться не привык и внушал им почти мистический ужас.

       Только пикетчиков стало не в пример больше, и агрессивность тоже возросла, пропорционально количеству митингующих. Проходя сквозь толпу, Стас ловил на себе полные злобы и ненависти взгляды, что было несколько удивительно.  Обычно его морская форма, в отличии от армейской явного отвержения не вызывала.  Латыши, в подавляющем большинстве, считали свою республику морской державой. К своим и чужим морякам относились с уважением. К русским настороженно-терпимо.

        Расставшись с “борцами за свободу”, Стас вышел на тропу маленького скверика и, перейдя мостик через небольшой ручей, увидел своё Управление. Рукой подать, от здания до здания метров 200-250.  Сама местность принадлежала оконечности городского района старой Риги, по местному- Вец-Рига.  Центром его считалась площадь у Домского собора…

    … В Управление он попал волей случая и служил здесь около двух лет. В Ленинграде не сложилось с начальником политотдела, человеком мстительным и жестоким. Стас сам был из породы людей непрогибающихся. Сломать его тоже было трудно. Начпо испытал различные способы, пока не остановился на , казалось, убойном.  Пробил перевод офицера Никифорова к новому месту службы, с повышением – на полковничью должность. Только вот это новое место находилось  не в городе Революции, а в Забайкальском военном округе. Торжествовать и праздновать свою победу всё же было рано.  Для полковника стал полной неожиданностью приказ о переводе того же офицера, с тем же повышением, но в город Ригу. Стас тоже сильно не радовался. Он особо и не возражал против ЗаБВО, но жена упёрлась скалой и заявила, что из Питера никуда не поедет. А ты мол решай сам, ехать или не ехать.  Жену Стас любил. Пришлось побороться. Хорошо хоть генерал, начальник Главка, знал его с лейтенантских погон. Помог.                Вот и приходится циркулировать между Ригой и Лениградом, благо не так уж далеко. Ночь в поезде – утром дома. Раз в две-три недели отпускают на выходные…

         День пролетел незаметно. А вечером со стороны МВД раздались автоматные очереди. В левом крыле здания полетели стёкла.               
“ Cовсем оборзели ребята Черского ” – подумал Стас – “ Поверх голов стреляют, а мы-то на пригорке…”
        Стрельба не унималась. Стас различил хлопки с другой стороны, а это уже серьёзно. От МВД их конечно прогонят, но обозлённые боевики могут сунуться куда угодно. Не исключено что и сюда.  ПМ и два штык-ножа у дневальных – курам на смех. На пару минут активного боя, а если по коридорам побегать – возможно на десять. Подумал, - всё же поднимать тревогу и напрягать руководство не стоит.
        Он обесточил здание, отключив освещение. В том числе и дежурное. По команде бойцы соорудили возле основного входа и запасных выходов, хоть какое-то заграждение, используя доступную мебель ближайших кабинетов.  Стас осмотрел работу и решил что достаточно. Потом нашёл укромную кладовку, подальше от входа, и запер там своих дневальных, приказав сидеть тихо, как мышки, пока не откроет.
        Сам сел на стул, за колонной у входа. Достал сигарету. Закурил.
        Прошло часа полтора, снаружи всё  утихло. Прежде чем выпустить дневальных, вдруг захотелось услышать родной голос. Позвонил в Ленинград,  сделав три пустые попытки. В сердцах бросил трубку на рычаг, матеря связистов. Всё-же решил попытаться ещё раз,- последний. После долгого молчания прошло соединение, на другом конце разговаривали.
       Стас никогда не подслушивал чужие разговоры, но здесь остался на линии.

 - Серёжа, Серёженька-котик, смотрю Талькова по телевизору. В одних трусах по комнате ходит…
   Ой!....  А в трусах что оттопыривается!   Ну прямь как у тебя.., Горю вся…
… Что?  Ну да. Завтра утром. Как всегда –в гостинице…

       Слушать такое не было сил. Тихо, без стука, положил трубку. Пошёл к графину с водой – выпил всю. Снова закурил.

“ Да а а! - Серёженька-котик.  Не котик ты – пёс драный, женского рода. Сука помойная.
Котик с женой и пятью детьми. …Помог пацану, пристроил, на ноги поставил…”
     Стас поднялся, прошёлся коридорами, открыл и проверил ружейную комнату. После выпустил дневальных

      Освобождённые дневальные расставили мебель и продолжили дежурить у входа. Один отдыхает – второй стоит.
      Сомкнуть глаза Стасу не удалось.
Утром доложил прибывшим заместителю начальника Управления и начальнику штаба. Затем отправился сдавать дежурство.

-   … М…да!  - сказал полковник начальнику штаба
-  Я считал афганцы покрепче будут.  А этот вот- чёрный весь.  После какой-то слепой автоматной очереди…

Начальник штаба промолчал…

        В скором поезде Рига-Лениград ,на нижней полке купе, сидел человек в мешковатой куртке, слегка неестественно выпрямив спину.  Более расслабленной позе мешал пистолет ПМ, за брючным ремнём сзади ( проверка ружейной комнаты входит в обязанности оперативного дежурного).
Из репродуктора звучала песня:

 . . . Ленинград!  Ленинград!
Я ещё не хочу умирать,
У меня ещё есть адреса,
По которым найду голоса. . .