Гений – раб своего дара, графоман – бездарности.
Чем ярче гений, тем труднее разглядеть его истинные размеры; то же самое относится к графоману.
Невозможно сказать, скольких шедевров не досчиталось человечество только потому, что далеко не все гении страдали страстью к письму.
Творчество для гения – цель, для графомана – средство, и это, пожалуй, их самое общее отличие.
Конкретнее всего графомана от гения отличает отношение к знакам отличия.
Талант признают по трудам, бездарность – по титулам и регалиям.
Если гений – это 99 процентов пота, то графоману остаётся всего ничего, чтобы стать гением.
И графоман, и гений не умеют потрафить вкусу массового читателя; первый не знает – как, второй не знает – зачем.
Гений часто пишет в стол, графоман – никогда.
Когда гений пишет для себя, он остаётся гением; когда графоман – он уже не графоман.
Гения и графомана объединяет то, что ни тот, ни другой не могут внятно объяснить, зачем они творят. Но если бы могли, то гений не был бы гением, а графоман – графоманом.
Я мог бы многое рассказать о графомании; это – близкая для меня тема.
В каждом из нас сидит гений, но у многих он засел слишком глубоко.