Дэкка Айткенхенд
Гардиен, 1 марта 2008 г
Джеймс Лавлок: 'Наслаждайтесь жизнью, пока можете: через 20 лет глобальное потепление ударит по вентилятору'
Ученый климатолог - чудак, считает, что катастрофа неизбежна, убирать углерод из атмосферы – смешно, этический образ жизни - самообман. Что же делать?
В 1965 г. менеджеры компании Shell поставили задачу, выяснить, как мир будет выглядеть в 2000 г. Они консультировались с целым рядом экспертов, которые им рассказывали о летающих аппаратах на термоядерном топливе "и всевозможных технологических новинках". Когда нефтяная компания обратилась с вопросами к ученому Джеймсу Лавлоку, он предсказал, что главная проблема в 2000 г будет окружающая среда. "Она ухудшится к тому времени до такой степени, что серьезно затруднит бизнес".
"И, конечно," - говорит Лавлок с улыбкой, по прошествию 43 лет, "именно это и произошло."
Лавлок запускал свои предсказания из своей домашней лаборатории на старой мельнице в Корнволе с середины 1960-х, причем их точность и глубина принесли ему репутацию одного из самых уважаемых – хотя и чудаковaтых – британских ученых. Работая в одиночестве с 40-летнего возраста, он изобрел устройство, измеряющее CFC [Хлорфторуглероды - высокомолекулярные органические соединения, способствующие парниковому эффекту -ВП], позволившее обнаружить растущую дыру в озоновом слое, и ввел в обиход гипотезу Геи, революционную теорию, смысл которой в том, что Земля представляет собой саморегулирующий сверхорганизм. Осмеянная вначале многими учеными как чепуха из разряда «нью-эйдж», сегодня его теория формирует основу всей климатической науки.
На протяжении десятилетий его поддержка ядерной энергии приводила в ужас друзей-защитников окружающей среды – но в последнее время все больше из них начинают думать, как он. В своей последней книге, «Реванш Геи», он предсказывает: к 2020 г. экстремальная погода станет нормой, что приведет к глобальному опустошению; к 2040 г большая часть Европы будет напоминать Сахару; Лондон частично окажется под водой. В последнем отчете Международной коммиссии по изменению климата (IPCC) язык менее драматичен, но приведенные расчеты не слишком отличаются от прогнозов Лавлока.
Как и у большинства, моя паника насчет климатических перемен вызвана прежде всего неясностью, что я могу сделать по этому поводу. Встреча с Лавлоком, поэтому, для меня все равно, что встреча с пророком. Спрятанный в домике, расположенном в диких зарослях, с кучей книг, газет и научных приборов 88-летний ученый излагает свои мысли в тихой, уверенной манере, вызывающей раздражение. Его полная уверенность в том, что почти все, что сейчас делается, ошибка, даже больше действует на психику, чем его апокалиптические предсказания о климате.
В день нашей встречи, газета "Дэйли мейл" инициировала кампанию за освобождение Британии от пластиковых пакетов. Данная инициатива хорошо вписывается в нынешний канон эко-идей, рядом с этическим потреблением, замещанием углерода, переработкой отходов и т.д. - все они основаны на предположении о том, что изменение индивидуального образа жизни все еще может спасти планету. Лавлок говорит, что это сбивающая с толку фантазия. Большая часть из того, что нам советуют делать, может поднять наше настроение, но ничего не изменит. Глобальное потепление прошло точку невозврата, и катастрофа неминуема.
"Для всего этого уже поздно," – говорит он. " Возможно, если бы мы пошли по этому пути в 1967 г, это помогло. Но у нас не осталось времени. Все эти стандартные зеленые понятия, вроде, устойчивое развитие, - просто слова и ничего не значат. Ко мне приходит много возмущенных людей, протестующих против того, что я говорю; они считают, что от этого у них опускаются руки. Я говорю: всё как-раз наоборот: я даю им шанс заниматься, чем угодно. Но не тем, чем они хотят."
Он энергично отбрасывает одну эко-идею за другой. "Замещение углерода? И не мечтайте. Это шутка. Тратить деньги на посадку деревьев, чтобы уменьшить выбросы углерода? На самом деле, мы можем только ухудшить дело. Лучше отдать деньги благотворительной организации Cool Earth, которая распределит деньги среди аборигенных народов, чтобы они не рубили свои деревья."
Ограничивает ли профессор и его жена число полетов? "Нет. Потому что, не можем." И переработка отходов, добавляет он, "почти наверняка потеря времени и энергии", и "зеленый образ жизни" не больше, чем “демонстрация широкого жеста". Он не верит в этическое потребление. "Потому что всегда, в конце концов, оно оборачивается обманом ... и если сначала не было им, то потом становится."
Несколько неожиданно, Лавлок признает, что кампания с пластиковыми пакетами кажется, "на первый взгляд, хорошая вещь". Это оказывается скорее тактическим приемом; он рассматривает его как простую перестановку стульев на Титанике, "но я понял, что нет смысла ссориться по каждому случаю". Он сохраняет свой пафос для того, что считает самой фальшивой затеей из всех – возобновляемой энергией.
"Вам никогда не хватит ветровой энергии, чтобы поддержать такое общество, как наше," – говорит он. "Ветряки! О нет. Ничего не получится. Вы не покроете всю страну миллионами этих чудищ. Потеря времени."
Все это он говорит, искренне удивляясь по поводу неисправимой людской глупости. "Я вижу ее в каждом. Люди хотят делать то, что всегда делали. Они хотят «бизнес как всегда». Они говорят: 'О да. Нас ждут впереди проблемы,' но мы не хотим ничего менять."
Лавлок считает, что глобальное потепление сегодня необратимо, и что ничто не может предотвратить большие участки планеты от перегрева или затопления, из-за чего жить будет невозможно, и начнется массовая миграция, голод и эпидемии. Британия станет своего рода спасательной лодкой для беженцев из континентальной Европы, поэтому вместо того, чтобы тратить время на ветровые турбины, мы должны подумать о том, как выжить. Для Лавлока логика ясна. Безумие сторонников «устойчивости» в том, что они думают спастись, возвращаясь к природе; но наш единственный шанс выжить не в меньшей, а в большей технологии.
Ядерная энергия, доказывает он, может решить нашу энергетическую проблему* – большой проблемой будут продукты питания. "Может быть ее будут синтезировать. Не знаю. Синтезировать еду не такая уж бредовая идея; ее можно купить в Tesco, в форме Quorn. Она не такая хорошая, но люди покупают ее. С ней можно жить." Но он боится, что мы не успеем изобрести вовремя нужные технологии, и полагает, что "около 80%" мирового населения будут сметены с лица земли к 2100 г. Пророки предсказывали Армаггедон испокон веков, говорит он. "Но на этот раз это реально."
Перед двумя сценариями будущего – Киотским протоколом и апокалипсисом Лавлока – кому верить? Некоторые критики предположили, что готовность Лавлока бороться с климатическими переменами больше говорит о его возрасте: "Люди, которые это говорят, не дожили до моего возраста," - смеется он.
Но когда я спрашиваю, зависят ли расхождения в сценариях будущего от различных научных теорий или от личностей, он отвечает: "От личностей."
Лавлок всегда противоречил другим ученым, поэтому странно, что он согласился с необратимостью климатических перемен в 2004 г. после достижения международного консенсуса по поводу неотложных действий. Не считает ли он себя в некоторой степени еретиком?
"Нисколько! Все, чего я хочу, это спокойной жизни! Но я не могу отводить глаза от того, что вижу вокруг. Люди не любят, когда я нарушаю ход их мыслей."
Но мое подозрение усиливается, когда я спрашиваю, радовался ли он тому, что многие выводы комиссии IPCC подтверждают его предостережения. "О нет! Я уже пишу другую книгу, уже треть написана, в ней я предлагаю следующие шаги."
Интервьюиры часто отмечали расхождения между апокалиптическими предсказаниями Лавлока и его веселым нравом. "Ну, я доволен!" – говорит он улыбаясь. "Я оптимист. Все будет именно так."
Как он объясняет, человечество находится в период, приблизительно соответствующий 1938-9 гг, когда "мы все знали, что-то страшное должно произойти, но не знали что делать". Но как только началась Вторая мировая, "все сразу воодушевились, каждый получил долгий отпуск ... поэтому, когда я думаю о надвигающемся кризисе, я думаю в тех же терминах. Чувство цели – вот чего хотят люди."
Временами я сомневаюсь в профетических способностях Лавлока. Иногда он мне кажется не дальновидным ученым, а просто идущим на поводу у своих предрассудков. Будучи в юности социалистом, сегодня он приветствует рыночные силы, и трудно сказать, вытекают ли его взгляды из науки или наоборот. Его враждебность к возобновляемым источникам, например, выражена в анти-евтопейских выпадах и раздражении по поводу субсидий и бюрократии. Но когда он говорит о Земле – или Геи – он возвращается к чисто научным терминам.
"С тех пор как люди пришли на землю, у нас было семь катаклизм, очень похожих на ту, которая нас ожидает. Я думаю это событие поможет отделить зерна от плевел. В конце концов, должен появится человек, который поймет, как следует жить. Это источник моего оптимизма."
В конце беседы, спрашиваю, что бы делал Лавлок сегодня, если бы был молодым человеком как я? Он смеется и говорит: "Наслаждайтесь жизнью, пока можете. Через 20 лет глобальное потепление ударит по вентилятору."
* * *
James Lovelock. Photograph: Eamonn McCabe
*Ядерная энергия не может решить проблемы 7 млрд человек. Возможно Лавлок имеет ввиду "золотой" 1 млрд. - ВП