День рождения у большинства людей это праздник, только не для отца Сергия, все монахи знали, что старец не празднует свой день рождения и не принимает подарков.
Да, все об этом знали и недоумевали, почему. Спросить никто не решался. Алёшку молоденького инока так и подмывало, расспросить настоятеля, почему он так к этому относится. И вот, наступил этот заветный день, дату рождения старца в монастыре знали все, собравшись с духом, монашек купил в лавке бутылочку лампадного масла с мыслью, что уж этот подарок будет всегда, кстати, отправился его поздравлять. Перед дверью, Алёшку охватило волнение, ведь он сейчас действовал вопреки желания старца, однако любопытство взяло верх, и он постучал в дверь.
Настоятель живо откликнулся, приглашая войти. Алёшка решительно переступил через порог, пряча руки с подарком за спиной, щеки, как будто их густо натёрли свёклой, алели на лице мальчишки.
- Отче, я вот тут……
Неуклюже промямлил инок и затих. В воздухе повисла очень неудобная пауза. Старец не спешил на помощь, давая возможность ему закончить.
- У вас день рождения, я хочу поздравить и подарить….
Продолжил еле ворочавшимся языком монашек и протянул ему бутылочку с маслом.
Сергий улыбнулся, молча взял подарок и жестом пригласил пройти. Не проронив ни слова, он открыл дверцу тумбочки, у изголовья его кровати, другой мебели в его маленькой келье не было. Алёшка от увиденного, невольно ахнул, тумбочка была полностью заставлена разнообразными бутылочками и все с лампадным маслом.
Теперь уже, у мальчишки, свекольными были не только щёки, он весь стал словно вареная свекла. Всё что он смог выдавить из себя это,
- Я же с любовью….
- Так ведь и эти тоже….
Тихо откликнулся старец. Та самая, тяжёлая и не удобная пауза вновь завладела пространством.
- Да ты садись сынок, я тебя чаем напою.
Легко, словно волшебник разрушил эту тягостную для монашка паузу Сергий.
Алёшка послушно сел на край скамейки. Он почти всё понял, но всё-таки, вопрос с которым пришёл не давал покоя. Чтобы задать его, нужно было, как минимум, открыть рот, но это было выше его сил. А старец тем временем, разлил чай по кружкам, лёгкий аромат душицы и смородинового листа окончательно вытеснил из всех уголков, неуклюжее напряжение.
-А вот если бы, все, кто захотел так выразить свою любовь, принесли по бутылочке масла, смогла бы моя келья все это вместить?
Начал разговор, прихлёбывая чай из кружки, настоятель.
- Нет.
Буркнул инок, и это все, что позволил ему окаменевший язык. Мальчишка готов был провалиться сквозь землю, от осознания нелепости своего поступка. А Сергий хитро улыбнулся и продолжил
- Представь сынок, если бы каждый от «щедрот» своих «душевных», принёс бы мне всё самое, на их взгляд, для меня необходимое, я сразу оказываюсь бездомным, ведь моя келья превращается в склад.
Монашку, от представленного, стало плохо, он всё глубже осознавал глупость своего поступка. Какой уж там чай.
- Да ты пей Алёшенька чай, а то остынет,
Пришёл на выручку старец и неторопливо, продолжил вслух размышлять
- У каждого человека, все, что необходимо для духовного роста, всегда есть, нужно только уметь это разглядеть. И так по мере реализации жизненной цели тебе будет всегда доступно самое необходимое. Всё что сверх этой необходимости, отвлекает и затрудняет продвижение по Пути. Так стоит ли мешать, это в лучшем случае, а в худшем, вредить окружающим?
На этот вопрос не требовалось ответа, он был очевиден. От теплых размышлений Сергия, цвет Алёшкиного лица постепенно пришёл в норму, да и сам он обрёл дар речи.
- Отче с подарками я всё понял, а как же быть с любовью ведь именно её то и хотелось подарить?
Любовь, сынок, тем более нельзя подарить. Любовь, если она живёт в тебе, может только излучаться и это не зависит от твоего окружения. И уж тем более, это излучение нельзя приурочить к какой то отдельной дате.
Этот Дар неисчерпаем, ему нет границ.