На фото та самая сорока, устроившая нам утренний переполох.
Что-то развелось в последнее время на садовых участках много сорок. Если раньше пролетит одна, стрекоча и развернув веером хвост, то и хорошо, и целое событие. И мы радовались суетливой, болтливой и красивой птице, и не прятали мелкие блестящие предметы. Но года два назад сороки стали попадаться на глаза все чаще и чаще, радуя нас и видом и веселой болтовней. И повадки у них стали необычные – любопытство и боязнь смешались в такой крутой коктейль, что предсказать поведение отдельной птицы было практически невозможно. То от слабого шороха птица взмывает в небеса, а то забирается в жилище, не боясь хозяев.
Одна такая любознательная дама долго сидела на коньке банной крыши, и, наклоняя голову то влево, то вправо, все высматривала, как наши коты проникали в дом. Чтобы не держать входную дверь открытой, мы для котов выставили одно нижнее стекло в раме, выходящей на крылечко. Эта «дверца» оставалась открытой круглосуточно, и наши усатые жильцы, отсыпавшиеся, как правило, днем дома, по ночам выходили на охоту, а под утро возвращались в родные пенаты.
Высмотрев весь распорядок кошачьего дня, и убедившись, что все коты вернулись домой на дневной ночлег, сорока проникла под утро в дом через выставленное стекло и начала хозяйничать на столе в эркере. Но не учла длиннохвостая стрекотунья того, что кот наш, Сильвер, приходит домой далеко не каждый день. Вот и этим утром он вернулся в родные пенаты после многодневного отсутствия, и в тот самый момент, когда сорока важно расхаживала по столу, упиваясь возможностью безнаказанно поживиться, Сильвер «нарисовался» в оконном проеме, отрезав воровке все пути бегства.
Сорока заметалась по небольшому эркеру, тщетно ища выход на улицу, но единственный выход сторожил, сидя на подоконнике, Сильвер, и перепуганная птица вылетела на застекленную веранду, шумно потыкалась в стекла, а затем вылетела через лестничный проем на второй этаж, перебудив своим появлением мирно дремавших там котов. Теперь к Сильверу прибавились и остальные охотники за дичью – Алиска, Максим, Тимоша, Лакки и Маркиз. Совместными усилиями они устроили настоящую и очень шумную облаву. На пол полетел карниз со шторами, с полок посыпались книги – поднялся настоящий бедлам со стрекотанием, мяуканьем, шипеньем и скрипучими сиамскими воплями.
Поутру, когда спится особенно сладко, этот ор вытряс из нас с Ларисой остатки сна, вытряхнул из постели и вынудил навести порядок. Возмутительницу спокойствия я отловил не без труда, и выпустил на волю. Получив свободу в обмен на два хвостовых пера, сорока ретировалась, громко и возмущенно стрекоча на всю округу.
Если вы думаете, что после этих потрясений визиты длиннохвостой хулиганки закончились, то спешу вас уверить – ничего подобного. Любопытство пернатой склочницы дополнилось вполне понятным чувством обиды за поруганное достоинство и вытекающей из нее жаждой мести. Сорока стала еще более осторожна в своих действиях, и, прежде чем к чему-либо подобраться, тщательно осматривалась, наклоняя голову из стороны в сторону, затем боком-боком делала несколько скачков к намеченной цели, и опять осматривалась. Застать ее теперь врасплох было совершенно невозможно, так же как невозможно оказалось отыскать и многие мелкие, и в первую очередь столовые, предметы. Дефицит чайных ложечек был успешно ликвидирован новыми закупками, а вот постоянный дефицит туалетного мыла стал очень раздражать.
Умывальник с краником, бывший ранее бочонком пива, располагался на столбике во дворе, и там же открыто в мыльнице до поры до времени лежало и мыло, а потом поутру мы перестали его находить. Сначала грешили друг на друга, что не положили, мол, на место, а потом кусочек мыла нашли на огороде, потом в саду и на дорожке – все они были со следами когтей от чего мы и заключили, что это проделки сороки. По правде говоря, на месте преступления мы длиннохвостую так ни разу и не застали, и грешили на нее заочно, полагая, что никто другой на такое не способен. А поскольку каждому минусу соответствует свой плюс, то и из случаев с сорокой мы извлекли свои плюсы – стали более собранными и аккуратными. Так и гостила у нас сорока и лето, и осень, а уже по весне и мы к ней в гости попали.
Как-то перед самым переездом на дачу позвонил мне хороший знакомый – Александр Мухин из соседнего дачного товарищества «Ветеран». Он тоже собирался переезжать и перевозить на дачу кое-то из вещей, но показалось ему, что дорого одному, а «вдвоем–то, знамо дело, гораздо веселее» и дешевле. Так и скооперировались, и в начале мая заехали сначала ко мне, а потом к нему, и покатили по Новорижской трассе к летнему своему пристанищу. А по дороге рассказал он мне интересную историю о том, что этой весной завелась у него на участке сорока, свила гнездо на небольшой сосенке и невысоко от земли, и высиживает там птенцов. Ездил он на дачу в середине апреля, а сейчас уже и птенцы, наверное, появились.
Гнездо у сороки интересное – имеет шарообразную форму, изнутри сплетено из тонких прутиков и проволоки, а снаружи из толстых прутьев. Из толстых же прутьев сплетен и навес над гнездом в виде высокой крыши, чтобы защитить сидящую на яйцах сороку, а в дальнейшем и птенцов от нападения хищников. У гнезда есть два входа, вернее, вход и выход. Хвост у сороки длинный, в гнезде с таким не развернешься – вот она и не разворачивается, поскольку напротив входа в гнезде есть выход. Так и сидит красавица в гнезде – клюв и хвост наружу.
Подивился я этой истории и загорелся желанием взглянуть на это чудо. Саша загружал вещи вторым, стало быть, разгружаться ему первым – вот и свернули мы сначала к нему на участок, где я увидел воочию все рассказанное. На участке у забора и вблизи калитки растет небольшая сосенка – метра три с половиной высотой, и в развилке ветвей на двухметровой высоте в пределах досягаемости руки сплетено гнездо. С внешними прутьями и крышей оно сантиметров семьдесят в диаметре и столько же в высоту, но сороки в нем нет, а есть семеро сорочат, которые шустро скачут по веткам, уходя от контактов с человеком. Я попробовал сфотографировать их, но они быстро переместились на другую сторону сосенки. Я зашел с другой стороны – и с тем же успехом – хитрецы перемещались явно быстрее меня. Перемещениями этими с березы на противоположном конце дачного участка руководила мамаша сорока. При каждом моем перемещении вокруг гнезда она начинала пронзительно стрекотать, и сорочата сразу прятались от меня.
Сначала я подивился такой беспечности осторожной птицы, устроившей гнездо в пределах досягаемости для человека и других своих врагов. Но строить гнездо сорока стала, скорее всего, еще в феврале, когда на дачных участках кроме сторожа и народа-то не было. Защитой от ворон и ястребов у гнезда была крыша, а с кошками две взрослые птицы управятся играючи, ведь известно, что они даже на верблюдов нападают, расклевывая их горбы, чтобы поживиться салом.
Вполне вероятно, что на строительство гнезда пошли и некоторые украденные у нас предметы, но это можно будет установить потом, и при условии, что сороки по весне не вернутся к старому дому. В литературе говорится, что некоторые птицы строят новые гнезда, а другие обновляют и надстраивают старые – так что доживем до весны.
В середине лета нас уже посещала не одна сорока, а целая стайка из пяти-шести птиц, которых мы так и называли – «птенцы гнезда Мухиных». Надеюсь, что Саша за это на нас не обидится.
PS.
Пролежала эта писулька почти год, прежде чем я поинтересовался – а что же стало с сороками и гнездом? Так вот – сороки по весне в гнездо не вернулись, видимо близкое соседство с людьми им не понравилось. А поскольку огромное гнездо явно угнетало сосенку, то Саша его разобрал, разобрал с трудом, поскольку внутри плетеного гнезда еще находилась обмазанная глиной полость, в которой на подстилке изо мха, травы и шерсти и высиживались птенцы. Серебряных ложечек и других ценных предметов в гнезде обнаружено не было.