«В небе есть место моего покоя. Вечером я беру туда с собой Bach Air , а еще Albinoni Adagio in G minor . Площадка моя для старта в белое безмолвие, зеленая детская площадка за домом, где по обыкновению я гуляю со своей собакой. Вокруг бегают дети, гоняют его радостного, пытающегося убежать от них. Звучат громкие голоса кричащие ему вдогонку. Два друга спокойно пьют пиво на лавочке. Красивая девушка с парнем сидит на скамейке возле песочницы. Общающиеся влюбленные! Дети облепили меня со всех сторон, маленький мальчик чуть не на ухо кричит: «Дядя дай шоколадку! Дядя, ну дай!». По тротуару по обыкновению ходят самые разные люди, часто по обыкновению все те же лица, живущие в округе. Они повсюду, живут в этих огромных многоэтажных домах, в больших и не очень квартирах, ездят в машинах маршрутках и автобусах. Сотни включенных фар мчащихся кто куда. Мне уже пора, все готово для старта! «Мальчик, мальчик, не дергай меня за футболку, не проси торчащий из кармана сникерс, я улетаю мальчик, меня почти уже с вами нет». Точка отсчета. С собой беру немного музыки, без слов, легкой музыки, мне больше ничего не нужно. Не нужен дом и свет, не нужен звонкий смех и радостные лица, лишь белый лунный диск к которому лечу сейчас я. Мне даже незачем и не нужна любовь, там, в месте моего покоя. Всем до свиданья, вернусь я скоро, но только лишь когда я снова упаду. Я оставляю здесь все это окружение мое, я от всего устал. Отрыв! Все выше, над душистыми травами, сладкими поцелуями, светящимися радостью детскими лицами, над каштанами и многоэтажными домами со светящимися окнами, над кранами на стройке, шумом большого города, над огнями жизни в окнах света. Незачем оглядываться, там не осталось ничего, о чем бы можно было пожалеть, лишь только то, о чем возможно можно вспомнить. Там не осталось ничего, чего оставить я не мог бы. Все дальше ввысь, в безмолвные просторы, в светящееся белым светом иное место моего покоя. Там далеко в дали я не ищу тебя, я не ищу материальных средств, там все это совсем не нужно никому. Туда куда стремлюсь сейчас умчаться я, меня никто не ждет, там я хочу побыть один, вдали от всех и вся, там дам я отдохнуть своим же мыслям, дам упокоится взволнованности чувств, возможно, мне удастся испить глоток безмолвной тишины. Приятно чувствовать росу, на коже во время моего полета, дышу я полной грудью, все выше подымаясь в своем отрыве. Вокруг нет никого и ничего. Нет злобы, чувств, нет звуков, нет зависти, обмана, нет нетерпенья, нет волнения. Нет риска, нет любви, нет ревности и боли. Там можно думать и не думать, мыслить и не мыслить, там можно никого и ничего не ждать, там можно быть и в тоже время не быть.
Умело извлеченный осторожно, торчащий из кармана сникерс, лай Чарли, разрывающийся телефон - звонящий мне, шум детских голосов, чей-то крик успокойте собаку. Все это заставило меня упасть обратно с высоты моих небес на землю. Уже пора нам возвращаться, поставить плов, жадно выпить чашку молока, нарезать овощи заправить маслом их. Вернуться к жизни в несвободу, к обычным обязанностям, к поддержанию жизни и к деятельности, заполняющей большую часть дня. Сегодня мой такой долгожданный вечер, когда могу поговорить подобным образом сам с собой. Когда могу спеть песню - Меладзе Притяженья больше нет и совсем отключить мобильный телефон чтобы никто, никто не смог дозвониться сегодня мне»
Это было так давно, сколько лет прошло с тех пор. Я был одинок пока не нашел Тебя! Как же мне, в сущности, ПОВЕЗЛО. И нашел я тебя не на улице, не среди знакомых, не в метро и не в кино, я нашел тебя именно здесь. Или ты меня нашла это спорный вопрос. И в результате все изменилось, стремительно быстро, все перевернулось с ног на голову. Я больше не один и это здорово.