Как вода камень

Татьяна Кочегарова
       Катя называет себя монашкой, Христовой невестой, непорочной девицей. Кате около восьмидесяти лет, не худая не толстая, замужем, действительно, никогда не была, ослепнув по молодости от какой-то болезни, переоделась навсегда в чёрное и душу свою для людей закрыла. Живёт Катя то у одних родственников, то у других, иногда соседи приглядывать берутся, только вот надолго не получается ей определиться – всё люди недостаточно благочестивые попадаются. Кроме Анюты.


       С Анютой Катя состояла в дальнем родстве, но по-деревенски, знались. Были примерно одного возраста. Иногда болезненная Катя говорила про Анютку - «кровь с молоком», что кобылу эту ничем не прошибёшь – здорова, мол.
 

       Да уж.  Жизнь закалила Анну, как металл или камень. Семья, как и многие в то время, была бедна. Тёплой одёжки не на всех хватало, у Анютки юбчонка и рубашонка на все случаи жизни, про колготы или чулки, бельишко там разное, и речи не шло. Негде было взять и не на что. Иногда мать разрешала взять её шубейку да с ребятишками с горы покататься, тогда никакой мороз девчонке не страшен  - раскраснеется, хохочет так, что залюбуешься. Высокая статная дивчина росла, фигуристая, будто и не голодала вовсе. Не успела вырасти, как новое испытание судьба подготовила. Мать умерла. Отец  женился, а у новой жены своих ртов трое и всех кормить надо. Не до Анютки. Как скарлатиной переболела она, никто и не заметил почти, спохватились, что на окрики не сразу откликается – оказалось, оглохла. Собрала Аня свои пожитки нехитрые в одну котомку и на дальний кордон нанялась за лесом следить. Так бы и осталась она в лесу, да война началась. С канифольного завода в соседнем районе все мужчины на фронт ушли, нужны были крепкие женщины. В этот же городок годом раньше и школьная подруга Анина подалась, на фельдшера училась там. Так попала Анюта на завод, на котором потом всю жизнь проработала, уважаемым человеком стала, любовь свою нашла.


       Борис был высоким и красивым, под стать ей и так же в «дереве» разбирался, плотничал с душой. Поженились быстро, уж очень они друг другу приглянулись. Дочка родилась. Завод квартиру дал в новом доме. Свекровь к себе взяли. Работали много. Все. Особенно Анна. Кстати, слышать она начала, не очень хорошо, но вполне сносно.


        В этой своей простой, но до отказа заполненной работой жизни Анна находила время съездить в родную деревню. С делами какими-нибудь помочь, с роднёй повидаться, могилки навестить. В эти приезды Катя вспоминала свою обиду: я больная и одинокая, а она, как лошадь двужильная, пашет и пашет. Аня вроде как недослышивала эти слова.


Шли годы. Умирали старики, дети взрослели, молодёжь старела. Аня похоронила свекровь. Дочке они с мужем образование дали и спортивное, и музыкальное, и институт осилили, а после учёбы вскоре и замуж выдали. Борис начал сдавать. Врачи диагностировали астму и сказали «ничего особенного», но он слёг окончательно. Аня ухаживала за ним тихо, словно не слыша ворчания и жалоб. Продолжала работать, держать огород, обвязывать всех близких и не очень.


Когда умер Борис, родственники всполошились. Как это Аня одна останется, за кем ухаживать будет, для кого работать?! Уговорили взять Катю к себе пожить. Вдвоём, мол, веселее будет. Ну и веселье началось тогда у Ани. То приготовила не так, то сказала не теми словами, а иной раз и вовсе – о ужас – не спросясь у Кати купит что-нибудь для себя. Вот тогда-то Анюта, пережившая войну, голод и холод, тяжелейшие физические нагрузки и победившая болезнь, сломалась. Её несгибаемая стать пропала, исчезла прямота и уверенность, зато появились заплаканные глаза, боли в сердце и выражение лица стало каким-то другим. Катя же была очень недовольна Анюткой. Родственникам и окрестным бабулькам жаловалась, не переставая. Аня не жаловалась, она просто таяла на глазах.


В один далеко не прекрасный день в соседскую дверь забарабанили кулаки, звонок надрывался не переставая. Это возмущённая Катя пришла пожаловаться на Аню, которая легла в больницу – «Барыня какая!», оставив её одну не кормленную и не присмотренную.


Из больницы Аня уже не вышла. Когда на её похороны приехала дочь, Катя засобиралась. Ведь если Ани теперь нет, должен же кто-то взять её к себе, пусть дочка Анина и берёт. Однако дочка Анина не вдохновилась столь заманчивой перспективой и, оплатив отправку бабы Кати в родные пенаты, уехала.


        Катя жива. Говорит, что так хорошо, как Анютка, за ней больше никто не присматривал. Только до сих пор обиду на Аню имеет, зачем та её бросила.