Лёлька. главы 4-6 продолжение
4.
Прошло два месяца. Её вызывали на допрос, устраивали очную ставку, чтоб просила его о признании. Только говорил Николай ей, что не совершил он никакой кражи.
- Я -игрок, - понимаешь, -игрок! Я не ворую. Не мой профиль. Ты жди меня. Хоть ты жди!
Но состоялся суд. На пять лет снова ушёл Николай из жизни на воле.
Стала Ольга носить передачи теперь не только к брату, но и названному «мужу».
А ещё через месяц почувствовала Ольга, что не одна уже живёт на белом свете. Стала ждать малыша. Написала об этом Николаю письмо. Попросил её, если согласна, расписаться с ней, чтоб у ребёнка были его отчество и фамилия. От первого брака детей у него не было, и, узнав о ребёнке, он переживал, что тот родится без него и некому будет о нём заботиться.
Свадьба была прямо в тюрьме. Расписывала женщина, приглашённая из ЗАГСа. Выделили молодожёнам комнатку, где провели они свою первую брачную ночь. После всего пережитого Ольга уже успокоилась и смотрела на Николая с сожалением.
Чувствовала ли она к нему любовь, она сама не понимала. Для неё он стал просто своим человеком, с которым она смирилась. И он был отцом её сына, которому она радовалась, и ждала с огромной любовью. Вот кого она любила больше всех на свете: маленького, ещё не родившегося мальчика. Она, поглаживая свой растущий живот, думала о том, на кого он будет похож, что защитит его от всех и не позволит никому его обижать.
Толик родился крепышом с голубыми материнскими глазами. Цеховой коллектив принял на себя все заботы о встрече новорождённого, подарили ему кроватку и коляску. Теперь, держа на руках маленького родного человечка, Ольга почувствовала какую-то, ранее не знакомую, полноту жизни. Ей казалось, что только сейчас она поняла, для чего живёт сама: чтобы защитить своего мальчика от всех житейских неурядиц. Она строила планы и мечтала о том, как вернётся Николай, и они заживут, наконец, спокойной жизнью. Иногда к ней в квартиру приходили какие-то люди и передавали от него деньги.
Николая ещё до рождения сына перевели в другой город. И ей не надо было ходить к тюрьме с передачами, только иногда по его просьбе в письме она отправляла ему посылки. Ходить с передачами к Сашке Николай запретил. Говорил: «Запомни, ты живёшь для меня и сына. Он –никто!»
Толику исполнилось три года, когда её вдруг пригласили в милицию. Новость, которую услышала Ольга, затмила глаза: Николай скончался. Что, как, где – ей ничего не стали объяснять, только отдали справку о кончине мужа и сообщили, что тело для похорон ей не отдадут…
Та же неопределённость , которую она ощущала в жизни до появления Николая, снова охватила всё её существо, но теперь исчезла уверенность в защите, которая была при нём, и возник страх за ребёнка, ведь скоро должен был вернуться брат.
Через полгода появился Сашка.
Ольга забрала из детского сада сына и, наслаждаясь хорошей погодой, давая ребёнку пошалить, не торопилась домой. Чаще, после работы забежав в магазин, нагруженная сумкой с продуктами, она старалась подгонять малыша, чтоб скорее вернуться . Домашние хлопоты, заботы о ребёнке не давали возможности побыть подольше во дворе, и она была вынуждена все вечера, кроме выходных, держать мальчика в доме.
Надо же было так случиться, что именно в этот, славный для Ольги с сыном, вечер появился Сашка.
После смерти мужа Ольга написала ему, несколько раз отправляла посылки. А он присылал письма редко и только для того, чтобы попросить у неё посылку. И теперь он ничего не сообщил ей об освобождении, появился нежданно. Ольга совсем отвыкла от него, давно не видела. Но каким –то седьмым чувством, увидев издалека на скамейке возле подъезда молодого мужчину со странным пакетом в руках, поняла, что это – Сашка.
Встреча получилась холодной, натянутой.
- Это твой дядя Саша,- подтолкнула мальчика Ольга навстречу дяде,- иди к нему, знакомься.
Сашка ухмыльнулся, поманил пальцем Толика к себе. Но тот повернулся к матери и, как - будто пытаясь спрятаться, попятился и уткнулся лицом в юбку Ольги…
- А ну, Лёлька, давай за пузырём! – скомандовал уже довольно поматеревший Сашка.
Он высокий, худой, одетый в подобранную наспех случайную одежду, заметил неодобрительный взгляд сестры:
- Что не нравлюсь?.. Ничего, приоденешь, накормишь. Ты же мне сестра!?..
Только несколько дней Александр вёл себя тихо. Утром, когда Ольга с сыном уходили на целый день, он сначала отсыпался, до полудня валялся в постели, на пару часов выходил на улицу, присматривался. Каждый вечер Ольга приносила ему бутылку дешёвого вина. Он, довольный, потягиваясь, тянул:
- Вот так, Лёлька, чтоб каждый день…
Она попыталась возразить, мол, денег от её зарплаты на много бутылок не хватит, надо ещё и за квартиру платить, и за детский сад, да и покушать им надо. Работать, чтоб приносить деньги в семью, Сашка не торопился.
Ольге было страшно за ребёнка. Прошлая жизнь брата-подростка, история со смертью матери, не отпускали её память. Теперь это был молодой мужчина, ни к чему не приспособленный, без образования и специальности. Но он имел полное право на жилплощадь, где теперь чувствовал себя хозяином .
- Ты учти, - предупредил однажды сестру, -Я -хозяин. Будешь делать то, что я скажу. Будешь возражать и ты , и твой ублюдок вылетите отсюда.
А через пару недель в квартире стали появляться грязные, всегда пьяные люди.
Нечёсаные, часто дурно пахнущие, они видели в Сашке своего покровителя и не обращали внимания на замечания Ольги по поводу устраиваемого ими шумного застолья или той неаккуратности, результатом которой была грязная квартира после их пребывания в ней. Иной раз их застолья заканчивались потасовками с пролитием крови и выбитыми зубами. На шум, слышимый и за стенами, соседи стали вызывать милицию. На предупреждения участкового шум прекращался не больше, чем на неделю, потом всё повторялось.
Ольга поняла: Сашка приводил к себе людей, занимавшихся попрошайничеством, и пользовался тем, что мог «погудеть» за их деньги.
Но однажды вечером в квартиру пожаловал наряд милиции, и всех, находившихся в квартире вместе с Сашкой, забрали с собой. Утром он вернулся домой, обозлённый. Ольга ещё не ушла на работу. Подошёл к ней, навернул её волосы на руку:
- Ну, с…а, надо было тебе жаловаться!? Ещё раз пожалуешься, пеняй на себя!
От боли у Ольги полились слёзы. Она ничего не могла сказать, - надо было спешить на работу.
Толик испугался и громко заплакал.
- Отпусти, ребёнка не пугай! Ты мне всю жизнь отравил. Так хоть мальчишку не тронь, - её голос сорвался на крик,- Никуда я не ходила. Знаю, что это всё напрасно! Сам поразмысли, кого ты так достал, что на тебя донесли…
Взялась за задание, вставила деталь в станок, а работать не могла: слёзы застилали глаза, всю её трясло от нервного потрясения. И один вопрос в голове: что делать?..
Подошёл бригадир:
- Ольга, зайди в коптёрку. Поговорить надо.
Начал издалека: - Ты в последнее время с работой совсем не справляешься. Терпим. Но сколько это может продолжаться? Знаешь, уважаем тебя. Жалко и мальчишку. А брака сколько гонишь!?
Теперь время другое, работаем не на государство, а как продадим. Убытки на карманы всех падают. Посмотри, на кого стала похожей…так не пойдёт. Или меняйся и соберись, или придётся расстаться.
- Но…- Ольга попыталась что-то ответить, и ничего не смогла. Плач опять забил её худенькое и поникшее тело.
- Слезами делу не поможешь,- заключил свою речь бригадир,- Твоя домашняя ситуация -
твои проблемы!
Ольга попросила разрешения уйти. Позвонила подруге, единственной, кому могла открыться и рассказать о своих проблемах. Обрадовалась, что за многие годы смогла сохранить номер телефона. Та была дома и согласилась встретиться. Ольга поехала к ней. Они давно не виделись, и обе были в неведении о жизни друг друга в последние годы.
Марина была её сокурсницей по техникуму, но удачно выскочив замуж, ни дня не работала.
Ольге открыла дверь улыбающаяся, ухоженная женщина, увидев которую сразу можно сделать вывод о её благополучии.
Посмотрев на Ольгу, её опущенные плечи, синие круги под глазами, непрезентабельную одежонку и заплаканное лицо, Марина стала серьёзной. Она предложила Ольге раздеться и пригласила в кухню, налила ей чашку чая.
-Ну, подруга, как ты до такого докатилась? Я помню, были проблемы с братом. А что дальше? Слышала, что ты, вроде , вышла замуж, сын у тебя есть… Работаешь?- тут же подбадривала,- Что-то тебя трясёт. ..Успокойся, сейчас всё мне расскажешь.
Ольга, расслабившись после горячего напитка, встретив ободрительный взгляд подруги, с которой когда-то была близка, стала быстро и сбивчиво рассказывать о всех своих злоключениях, об истории с замужеством и о рождении сына, о возвращении из заключения брата и его жизни теперь . Марина слушала, внимательно вглядываясь в осунувшееся лицо прежде смешливой подружки.
- Ой, Лёлька, что ж ты так сама и сама. Не знаю, смогла ли бы я так вытерпеть !?.. Ну, хорошо, что ты мне рассказала. Правильно. Может, открылась, так легче хоть на душе будет. У меня всё нормально, только вот деток Господь не дал. Сделала первый аборт, убила ребёночка, пожить красиво хотелось… А Господь наказал. Лечусь, лечусь, и без толку! Так супруг мой меня вместо дочки лелеет. Я с ним о тебе поговорю, попробую посоветоваться, как тебе помочь. Он приходит очень поздно, а мы с ним до полуночи сидим, что-нибудь обсуждаем. Вот на сегодня тема будет…
Времени до закрытия садика было в обрез, и Ольга поторопилась за малышом.
Домой идти не хотелось. Зашли с Толиком в магазин за продуктами, походили по универмагу, присматривали мальчику новую курточку.
Ольга вздыхала: растёт сынишка не по дням, а по часам. А к зиме и ботиночки новые нужны, - нога большая…
Открыв дверь в квартиру, Ольга внутренне содрогнулась. Устойчивый запах алкоголя пропитал весь воздух. Навстречу вышел брат с красным, расплывающимся в улыбке лицом.
- Я познакомлю тебя со своей невестой. Я женюсь! Я ведь мужик! Иди сюда,- он взял Ольгу за руку и потянул за собой. Толик, запомнивший утреннюю ссору, со страхом, вцепившись в мать, неотступно тянулся за ней.
В комнате Александра, растянувшись на постели , полуобнажённая, сильно раскрашенная, рыхлая и не очень молодая женщина, явная алкоголичка, улыбалась навстречу входящим.
- Вот Лёлька, это моя невеста. Нет,- тут же уточнил он, - это уже моя жена. Я же мужик,- повторил он,- мне баба нужна! Она будет жить со мной. Но ты будешь нам варить и подавать кофий в постель, а мы,- повернулся к своей избраннице, - будем в кроватке кувыркаться. Так ведь, Нюшка?
Он опять обратился к сестре:
- Иди, иди, Лёлька, поесть нам дай. А пузырь принесла? – уточнил он.
Лёлька раздела Толика и, забрав его с собой на кухню, закрыла дверь и снова расплакалась. Толик обнимал мать и успокаивал:
- Мамочка, давай уйдём из дома. Мамочка, не плачь. Мамочка, давай его побьём…
Уложив Толика с собой на диван, шепталась с ним, рассказывая всякие истории, пока он не заснул. Сама спать не могла . Из кухни доносились громкие возгласы, пьяный смех новоявленных «новобрачных».
Утром ей позвонила Марина, попросила зайти в офис к мужу:
- Я ему рассказала о тебе, обещал подумать, как помочь.
Предложение супруга Марины казалось Ольге весьма привлекательным. Учитывая, что Ольга имеет специальное техническое образование, Виталий Евгеньевич - муж Марины предложил ей работу в отделе снабжения компании, которой сам руководил. Заработок должен быть больше, чем на заводе. Режим работы зависел от степени обеспечения необходимыми материалами. Главное, чтоб Ольга вовремя подавала заявки.
Ольга воспрянула духом и отправилась на завод подавать заявление об увольнении.
5.
Новая работа, новые люди, новые возможности использования своего времени отвлекли Ольгу от горестных мыслей.
Часто в вечернее время, забрав сынишку из садика, она не торопилась домой. Пользуясь тем, что в конторке были и чайник, и посуда, и старый телевизор , они проводили вечера на Ольгиной работе. Она старалась приводить в порядок документацию, следила за порядком на складских полках.
Виталий Евгеньевич, супруг Марины и Ольгин теперешний руководитель, видел старания нового сотрудника. Зная её жизненную ситуацию, не делал ей замечаний по поводу присутствия в конторе вне рабочего времени.
Но спокойная жизнь на работе продолжалась недолго. Александру стало не хватать тех денег, которые отсчитав от получки, Ольга оставляла брату на еду. Она умоляла его прекратить пить и устроиться на работу. Но кроме мата в ответ после таких разговоров ничего не менялось.
Кроме того, его сожительница тоже нигде не работала и предпочла стать в их доме иждивенкой . Она не следила за чистотой, не готовила, не ухаживала за одеждой Александра.
Зато однажды Ольга увидела, что со стены в зале исчез ковёр, купленный ею когда-то на премию.
Попытавшись урезонить брата, она, как всегда, в ответ получила брань и угрозу, что скоро вообще она своих денег видеть не будет.
Затем исчезли из квартиры люстра, телевизор, и, наконец, Ольгина тёплая куртка.
Чтобы ненароком не испугать Толика , Ольга старалась отмалчиваться, гася возникающие ссоры. Этим хорошо стал пользоваться брат , наглея всё больше и больше. Он лез в её кошелёк, выгребая все имеющиеся там деньги, а если ему их не хватало, велел идти занимать.
В один из вечеров, когда Ольга с Толиком были в конторе, туда явился пьяный Александр.
На входе он ударил охранника и прорвался в офис, стал требовать денег, а когда она отказалась их дать, ссылаясь, что уже за два месяца не оплачены счета за квартиру, он избил её.
Толик выбежал их конторки с криком и бросился за защитой к охраннику. Тот вызвал милицию. Но когда приехала милицейская машина, нужно было вызывать и скорую помощь, чтоб отвезти в больницу Ольгу.
Александра посадили в КПЗ, открыли уголовное дело за нанесение побоев и охраннику, и Ольге. От ударов ногами у Ольги были серьёзно повреждены внутренние органы .
Марина приняла заботы о Толике на себя. Мальчик замкнулся. Только приближающееся время поступления в первый класс и заботы, связанные с этим, немного отвлекали его от грустных мыслей.
Сожительница Александра, имея ключи от квартиры, воспользовавшись отсутствием хозяев,
вынесла всё, что только можно было вынести и имело какую-то малую ценность. Она приглашала сюда собутыльников, которые устраивали здесь настоящий бардак.
Ольга отдала ключи от квартиры Марине и попросила пойти вместе с Виталием Евгеньевичем выгнать «жену» брата из их дома и поменять замки.
Когда Марина вместе с мужем пришли по просьбе Ольги в квартиру, они ужаснулись беспорядку , царящему везде. Пустая посуда из-под алкоголя, шприцы, грязные вещи, объедки и мусор были основным составляющим набором предметов в жилье.
Пока они были в квартире, соседи, не раз возмущающиеся поведением Сашкиных гостей, позвонили по просьбе социальной службы инспектору по детскому надзору и сообщили, что сейчас в квартире есть люди.
Тут же в квартире появилась инспекторша из соцслужбы, , тяжёлым широким шагом обошла квартиру, по-хозяйски осматривая все углы ,качая головой и причмокивая языком, громко произнося один лишь звук «Ццц…» и быстро составила акт о состоянии жилища, в котором , по её заключению, не может проживать несовершеннолетний ребёнок.
И уже на следующий день, когда Марина с Толиком пришли в больницу проведать Ольгу , в то же время та же инспекторша появилась в палате и предъявила постановление о помещении Толика в специнтернат.
У Ольги началась истерика , стало совсем плохо, и она потеряла сознание.
Прибежал дежурный врач и выгнал инспекторшу. Марину с Толиком он попросил уйти, но они остались в коридоре больницы. Толик всё время рыдал, и Марина пыталась успокоить его. Лишь когда мальчик затих, уговорила уйти, пообещав, что ни в какой интернат его не отдаст.
Марина выполнила своё обещание. Получив юридическую поддержку, они с мужем оформили документы на попечительство мальчика.
Ольга лежала в больнице почти полтора месяца, а когда вышла и вернулась в квартиру, нашла в почтовом ящике счета на оплату квартиры за четыре месяца. Сейчас требуемая сумма казалась ей совершенно неподъёмной.
Она была благодарна Марине, что та вместе с мужем полностью занялись подготовкой малыша к школе.
У него уже появилось всё, что надо первокасснику, новая одежда и обувь.
В детском саду у будущих первоклашек прошёл выпускной бал, и оставшиеся три недели до школы Марина посвятила Толику.
Обращаться к Марине за деньгами для оплаты счетов Ольга не хотела.
Войдя в квартиру и увидев состояние её, она расплакалась. Села в кухне на единственный расшатанный табурет и сидела, рыдая, раскачиваясь, причитая, как по покойнику, по всей своей жизни. Она думала, придя домой, сделать уборку и привести домой сынишку. На подоконнике в кухне увидела бумагу, показавшуюся ей запиской. Она подошла, чтоб прочесть, но прочитав, запричитала ещё громче. Это было уведомление , что при неуплате счетов за использование электричества, свет будет отключен. С появления этого уведомления прошло уже два месяца. Ольга повернула выключатель. Света не было. Подошла к телефону и увидела вырванный шнур…
Женщина знала, что сын ждёт её. И чтоб ускорить встречу, пока не наступил вечер, она быстро взялась за ведро, тряпку и стала мыть квартиру. Ей хотелось обнять своего самого родного маленького мужчину, который был единственной опорой, поддержкой её существования, и привести в свой дом. До темна она оттирала засохшую грязь, чистила загаженную сантехнику. Чистящих порошков не было, и она была рада найденным соде и соли. Пригодился опыт безденежья, пережитого ею с матерью, когда все деньги забирал отец.
С сумерками Ольга отправилась за Толиком. В кошельке, оставленном ей Мариной, было немного денег, которых хватило теперь лишь на дорогу.
На душе было тяжело, в голове - отчаяние.
Марина, увидев её в дверях, смогла только подхватить теряющую сознание подругу. Прибежал Толик, увидев маму без сознания, испугался, стал рыдать. Марина, как могла, попробовала привести Ольгу в сознание. А когда это удалось, уложила её на диван. Попросила Толика не плакать, а то маме опять станет плохо. Мальчик успокоился. Ольга осталась у Марины.
Марина помнила, что творилось в квартире у Ольги. Знала, что подруге надо начинать всё сначала: покупать мебель, посуду, одежду. Теперь же, узнав о долге по счетам ЖКХ, услышав сумму, она ужаснулась.
Виталий Евгеньевич, услышав из телефонного разговора с супругой о происшедшем с Ольгой и вернувшись с работы пораньше, пригласил женщин за «стол переговоров».
Он уже выработал решение, которое и предложил Ольге: полностью погасить её долги по квартире в счёт заработка, получаемого на предыдущей работе, куда она может вернуться. Ей на руки будет выдаваться минимальная сумма, обеспечивающая её питание и основные необходимые для жизни вещи. Когда она закроет долги, сможет заняться благоустройством квартиры. Пока же ей предложили привезти немного необходимой мебели с их дачи. Кое-что из одежды предложила Марина.
На вопрос об устройстве Толика, Виталий Евгеньевич попросил, чтобы ребёнок пока остался у них в доме. Он будет обеспечен всем необходимым. Мужчине нравился подвижный сообразительный малыш, умиляло его заботливое отношение к маме. А за то время, пока Толик был в семье, супруги стали к нему привыкать . Принятые обязательства по попечительству о нём, налагали ответственность. Именно этим они мотивировали необходимость оставить Толика у них.
Трудно было Ольге согласиться с таким предложением, хотелось забрать сына домой. Но трезво оценив ситуацию, в которой она оказалась, стала уговаривать мальчика остаться в доме Марины. Она, как взрослому человеку доходчиво объясняла ему, что их квартиру надо ремонтировать, приводить в порядок, и пообещала, что будет каждый день приходить за ним в школу, делать с ним уроки, гулять с ним. Она очень любит его…
6.
Суд, прошедший над Александром, приговорил его к полуторагодовому отбыванию наказания в колонии общего режима. Ольга со страхом думала о том, что очень скоро пройдёт этот срок.
Все счета по квартире, вместе с набежавшими пенями, были оплачены. Полгода ей пришлось работать, закрывая долги . А ведь были ещё и текущие оплаты ...
Толик пошёл в школу. Марина не согласилась с тем, чтоб его определить в продлёнку, поэтому забирала сама подопечного из школы и занималась с ним. Ольга от темна до темна пропадала на работе. Ей очень хотелось лишний раз побыть с сыном, но и хотелось не подвести Виталия Евгеньевича, возлагающего на неё ответственность за своевременное снабжение фирмы необходимыми комплектующими и их сохранность. Ольга своим отношением к работе хотела показать преданность и благодарность своему руководителю.
А ещё она пряталась в работу от своих тяжёлых мыслей.
От Александра приходили письма. Он не просил у неё прощения, не спрашивал, как они с Толиком живут .Он только плакался о том, что ему плохо и что-нибудь просил. В основном, денег.
Ольга не ездила к нему на свидания. Но иногда отправляла небольшие суммы, которые могла отжалеть от своих скудных запасов. Ей больше, чем ему посылать переводы, хотелось купить какой-нибудь подарок сыну, сходить с ним в кукольный театр. Везде нужны были деньги, а ей их всегда не хватало.
Толик понемногу стал привыкать к жизни в другой семье. Ему нравилось, как Марина разговаривала с учительницей, и как та заботилась в классе о нём. Он быстро понял, что в классе он пользуется особым расположением. А когда приходила мама, то такого отношения со стороны учительницы не было.
Пришедшая осень радовала своими тёплыми днями. Часто в выходные дни Марина с супругом , взяв с собой Толика, выезжали в лес за грибами. Как правило, на эти дни Виталий Евгеньевич обращался к Ольге с просьбами сделать ту или иную работу, и она не могла поехать с ними . Толик возвращался из леса довольным и рассказывал матери о найденных им грибах и о шашлыках, приготовленных над костром. Ольга видела, что мальчик понемногу становится спокойнее, когда она, ссылаясь на занятость, говорила, что не может поехать с ними.
Ликвидировать попечительское право Марины Ольга не могла по двум причинам. Если бы к ней в квартиру пришли обследовать условия проживания ребёнка, то увидели бы нищету, не подобающую их требованиям. А с другой стороны, она понимала, что сейчас её Толик не нуждается ни в чём, и она не смогла бы ему обеспечить такой же жизни.
Отношения у неё с семьёй Марины были по-прежнему тёплыми. Обе женщины были, по-своему, благодарны друг другу. Одна за то, что в её семье появился ребёнок, который принимает её заботы, а другая за благополучие своего ребёнка.
Работая и сверхурочно, и по выходным, Ольга за зиму смогла полностью расплатиться с долгами, а к апрелю смогла уже собрать немного денег для покупки к лету каких-то обновок. Больше всего она мечтала о летнем отпуске вместе с Толиком, планировала приобрести недорогую путёвку, ведь до этого времени она никогда в жизни так и не смогла нигде побывать.
Казалось бы, что на время беды потихоньку отошли. Но именно в этот момент пришло сообщение от брата, что он болен. Диагноз - церроз печени, и нужны дорогие лекарства. В конверт вместе с письмом был вложен рецепт.
После того, как Сашка обошёлся со своей сестрой и с охранником фирмы, Виталий Евгеньевич ничего слышать о нём не хотел. Поэтому Ольга и рассказывать ни о нём, ни о его болезни ничего не стала. Решила: справится.
Услышав в аптеке стоимость препарата, Ольга ужаснулась. Если она купит его, а потом и ещё надо будет покупать, то поехать в отпуск с Толиком они не смогут.
А желание поездки было великим. Ольга придумывала, как выкрутиться из создавшейся ситуации.
Вспомнила предложение одного из партнёров Виталия Евгеньевича: продать ему из имеющихся на складе дефицитный прибор за наличный расчёт по выгодной цене. Человек ни единожды обращался к боссу с просьбой о продаже этого прибора, но тот отказывался, говоря, что сам приобрёл его с трудом.
Теперь же Ольга, зная, что лишь недавно такой прибор был поставлен на линию, и что второй такой же потребуется нескоро, начала размышлять о том, на каких условиях она могла бы согласиться продать его. Ольга полагала, что вернувшись из поездки, наработав уже связи с поставщиками, она сможет приобрести прибор взамен проданного. Сумму стоимости прибора на его приобретение она оставит из полученных денег, а оставшуюся разницу израсходует на лекарства для брата. Ей казалось, что она всё продумала. А в дальнейшем?... Ну что ж, теперь, как она полагала, когда долгов уже нет, по – немногу справится. Главное сейчас – поехать с сыном в отпуск.
И совсем не хотелось ей посвящать в новые проблемы своих друзей.
- Сколько они мне уже помогли, - размышляла она, - и, опять же, я всё верну на место…
Две недели на море пробежали быстро. Марина так собрала их в поездку, что никаких особых расходов не потребовалось. Ольга была предельно экономной. Ей казалось, что Толик был на вершине блаженства: его трудно было вытаскивать из воды, он нырял, собирал ракушки, зарывался в песок. Оба загорели. Возвращался он домой полный впечатлений. Толик вёз для тёти Марины и дяди Виталика подарки.
Только душа Ольги была неспокойна: теперь надо заняться приобретением прибора.
И вдруг, как снег на голову, возвратился из заключения Сашка. Освободили его, как находящегося при смерти. Здоровье его было подорвано ещё до осуждения, но он не обращал внимания на болезнь, а алкоголь делал своё чёрное дело, и в колонии болезнь стала прогрессировать.
Если в колонии хоть как-то его лечили за государственный счёт, то теперь надо было покупать лекарства, обеспечивать диетическое питание, ухаживать за ним, и неизвестно, сколько это продлится…
Теперь были нужны уже не только деньги, но и время… То время, которое предполагалось ею использовать и для сверхурочной работы, и для поиска прибора, приходилось тратить на готовку диетического питания, лишнюю уборку, рынки и аптеки.
Быстро найти прибор не удавалось, а деньги, оставленные для его приобретения, понемногу исчезали. Каждый раз, взяв часть денег из «заначки», Ольга успокаивала себя, что вот-вот, из получки она возместит необходимую сумму. Признатьс я боссу в том, что она без его ведома воспользовалась возможностью распорядиться имуществом фирмы, с каждым днём становилось труднее.
Ольга уже была рада тому, что сынишка после возвращения с моря продолжал жить у Марины.
Александр угасал. Жёлтое одутловатое лицо, раздутый живот и отёкшие ноги изменили его настолько, что трудно было поверить, что этому человеку ещё нет тридцати лет. Но характер и тюремные привычки сказывались даже в таком его состоянии: он командовал Ольгой и требовал, чтобы у него каждый день был коньяк. «Всё равно помирать, - говорил он,- так с понтом!»
Глядя на него, Ольга с ужасом наблюдала, как он погибал. Наконец настал день, когда он оттолкнул от себя бутылку:
- Хватит, больше не надо!
Он пролежал несколько дней, не поднимаясь. Ольга только на несколько часов уходила на работу, но старалась быстрее вернуться домой. Она боялась, что пропустит час смерти брата.
В душе она жалела его и упрекала себя в том, что они с матерью где-то просмотрели его в детстве, что он прожил никчёмную жизнь и погибает таким молодым…
Похоронили Александра тихо. Опять с помощью семьи Марины. Выделяемых государством денег на погребение хватило только на ритуальные услуги. За могилу, катафалк и металлический крашенный обычной масляной краской крест заплатила фирма. На табличке только фамилии и имя, даты рождения и смерти. Никого, кроме служителей конторы ритуальных услуг, на похоронах не было. Помянули вдвоём – Ольга и Марина.
Марина говорила:
- Бог всё видит, пожалел тебя, убрал живодёра. Прости, Господи, упокой душу его! Может на небесах ума наберётся…