А там за лесом
Солидный рыжий кот спал на кресле, по-хозяйски растянувшись наискось. Так меньше болели суставы, и можно было забыть о старости. Вдруг рядом разлаялся пёс. Кот проснулся не сразу. Да и глаза открыть не спешил, пока в лае не послышались истеричные нотки.
«Барсик вставай, вставай тебе говорят!»
Кот лениво приоткрыл зелёные глаза:
«Не Барсик, а Котофей Ерофеевич, ты – коврик для блох».
Белый пушистый щенок-переросток крутился рядом с креслом и подвизгивал от волнения.
«Да хоть Кощей Бессмертович, вставай у нас беда! Леська плачет.»
Кот лениво потянулся.
«Она часто плачет. Теперь каждый раз бегать?»
Пёс чуть не завыл.
«Она белые кругляшки из бумажек достаёт».
Барсик вцепился в ручку кресла и звучно поточил когти. Никакой реакции с кухни. Вот это уже непорядок. Обычно кот за такие проделки получал по ушам.
«Пошли!» - скомандовал кот и побежал на кухню.
За столом сидела девочка лет пятнадцати.
На ногах тапочки с помпонами, Барсик любил ими играть. Дальше колготки тонкие, как паутина и рвутся легко, если когтями зацепиться. Леськина мама гоняла кота за это веником. А девочка старалась колготки дома снимать. Вишнёвый подол платья едва прикрывал ножку табуретки. Кот давно понял, что одежда людям нужна вместо шёрстки, они же голенькие, беззащитные. И только голова вся в длинной шерсти, собранной в хвостик. Олеся сосредоточенно шуршала бумагой и перед ней уже лежала изрядная куча белых кругляшей. Кот это видел даже с пола. Тёмная чёлка то и дело падала на белый лоб. Она отмахивалась от волос, на мгновение замирала, вытирала слёзы, и продолжала рвать пачки.
Барс помнил горькие таблетки. Его как-то лечили ими. Вот только плохо от них, если много. Это же отрава. Девочка полна решимости съесть больше, чем нужно.
Кот в мгновения ока взлетел на стол, столкнулся с коробкой из-под лекарств, едва удержался когтями на скользкой поверхности и смахнул хвостом на пол россыпь таблеток.
- Барс, ты всё рассыпал, - горестно упрекнула Олеся кота. Совершенно не обратив внимания на вопиющее нарушение порядка – Барсику запрещалось прыгать на стол.
«Шар, не дай ей собрать, но не жуй эту гадость» - предупредил рыжий пса.
«Сам знаю» - отозвался Шарик, и юлой закрутился по полу, раскатывая кругляшки под мебель.
Между тем Котофей Ерофеевич вспоминал все свои умения. С Олеськой надо было что-то делать. Ишь чего удумала – травится. А главное из-за чего непонятно. И так сильно надумала, что едва видит окружающих, ни о чём кроме смерти не думает. Кот уставился зелёными глазищами прямо в карие глаза девчонки, пытаясь внушить хоть одну мысль.
«Ты совсем с ума сошла? Чего творишь?»
Девочка смотрела на кота и ничего не понимала.
«Леська, заканчивай, ты же совсем котёнок» - транслировал Барсик.
Девочка не могла оторвать глаза от взгляда кота. Он гипнотизировал.
«Ну ка рассказывай, что стряслось?»
- Слезь со стола, мама ругаться будет, - наконец заметила Олеся.
«Она тебя не понимает» - тяфкнул Шарик.
«Сам вижу» - зашипел кот, изогнулся дугой и вздыбил шерсть. Совсем обленился в последнее время Котофей Ерофеевич, даже на родную Леську не может воздействовать, что уж говорить о мировых проблемах. Уходит волшебство из жизни на мягких кошачьих лапах, никто и не замечает.
- Он меня унизил, - всхлипнула Олеся, будто с опозданием уловив последний вопрос кота.
«Кто?» - Котофей мигом прижал уши.
- Димка, - вполне разумно ответила Олеся.
«И стоит о таком страдать?» - фыркнул кот.
- А я его так любила, он такой… такой… такой, - девчонка снова залилась слезами, теряя связь с реальностью.
«Да ты в сто раз лучше» - гавкнул Шарик снизу.
«Она тебя не понимает» - нервно дёрнул хвостом кот.
«Так сделай что-нибудь, чтобы поняла» - взвыл пёс.
«Сейчас» - огрызнулся Барс, собираясь с силами. Потом подпрыгнул вверх, подобрал когти и свалился Олесе прямо на грудь. От неожиданности та отпрянула и упала на спину.
Прямо в высокую зелёную траву.
- Ты чего? – Леська отпихнула кота и удивлённо огляделась. Ожидание смерти не хотело покидать её глаза, но слегка подвинулось.
Они оказались на лесной поляне. Вокруг стояли сосны и ели. И лишь на небольшом пятачке росла трава и несколько берёз.
«Уф, ну и тяжело же, совсем отвык» - посетовал Котофей, сосредоточенно вылизывая лапу.
«А где это мы?» - вынырнул из травы белый пушистый Шарик. Он с восторгом пронёсся мимо, обследуя новое место.
«В лесу» - не стал распространяться кот.
- Это ты сделал? – Леся недоверчиво смотрела на Барсика.
«Он-он, не я же» - снова пронёсся мимо Шарик.
Олеся проводила его взглядом, будто поняла.
- И что мне делать? – спросила она.
«Вот это ты должна решить сама. Можешь остаться здесь навсегда, как будто умерла, а можешь вернуться назад, если захочешь», - Котофей отвернулся от девчонки и продолжил вылизываться.
Олеся встала и осмотрелась внимательнее. На поляну не вело ни тропинок, ни дорог. Птичьи трели, ветер теребил верхушки деревьев, в остальном тишина. О присутствии людей ничего не говорило.
- Здесь хорошо, - заметила девочка и вытерла слёзы, - но одной будет скучно.
«Так мы-то с тобой» - вынырнул из травы Шарик и остановился рядом.
- Давайте найдём людей, - предложила Леся будто в продолжение разговора.
«А где здесь люди?» Шарик потянул носом и вильнул хвостом.
«Там, за лесом» - усмехнулся Котофей
- Барс, Шарик, пойдёмте, - предложила Леся.
Шарик навострил уши. Кот поднялся и шагнул в сторону кустов.
- Я туда не полезу, - сморщила носик Олеся. Барсик даже не оглянулся. Нырнул в кусты и пропал. Следом туда же отправился Шарик.
- Да подождите! – Леська одёрнула платье и бросилась догонять животных.
Когда продралась сквозь кусты, оба ждали возле поваленного дерева. Даже намёка на тропу не наблюдалось.
«Шар, покажи ей направление» - прищурился кот.
«Вот оттуда вроде дымком тянет» - Шарик сделал стойку и побежал в сторону по подобию тропы. Кот потрусил следом. Олеся старалась не отставать.
Не мог Котофей бросить Лёську в таком положении, сам ведь выбрал себе людей, с которыми жить будет. Совсем котёнком был, а надо же получилось. Девочка с папой пришла выбрать себе котёнка. Брат и сёстры бестолково толкались возле мамки, а Котофей сел и уставился на гостью. От неё пахло детским мылом, чистотой. А ещё вкусной кашей с молоком. И уж точно у них никто не курил, этот мерзкий въедливый запах он отличил бы ото всех. И он тогда одним взглядом убедил взять именно его. Поняла его тогда малая. А теперь не понимает, хоть плачь. Будто поглупела с возрастом.
И началось это с собаки. Вроде бы совсем недавно. Девчонка щенка приволокла найдёныша. Ну кто в дом собаку приведёт, когда там уже есть кот? Они же извечные противники, природой так заложено. Оказывается, Леська с друзьями нашли целый помёт в мешке. Остальных щенков тут же разобрали, а этот остался. Голый, розовый, как крысёныш. Никому не был нужен. Ух как девочка просила родителей оставить щенка. И родители согласились оставить брошенку. Леська сама вставала кормить щенка из пипетки каждые три часа. И друзей всех вокруг построила. Кот пару раз порывался в отместку нагадить ей в тапки, но врождённое благородство не позволило. Да и не мог он сердиться на мелкого блохастика. Тот ползал по всему дому и лез лизаться, принимая кота за маму. Пришлось заняться его воспитанием. Так что Шар раз и навсегда усвоил кто в доме главный. Сейчас, правда, возраст переходный, дерзить начал, но это пройдёт.
Так они шли по лесу около часа. Девочка старательно обходила или перелезала через поваленные деревья, теряла домашние тапочки и снова их находила. Колготки пошли стрелками, но девочка уже не замечала этого. Наконец, запросила пощады:
- Барсик, Шарик, я пить хочу. Пошли родник найдём.
«Родников не видел, - откликнулся Шарик, который успел побегать по округе, - а вот озеро неподалёку есть».
Туда они и свернули. Олеся радостно всплеснула руками, увидев воду. Небольшое лесное озеро тихо стояло посреди зелёного обрамления, как зеркало, не тронутое даже малейшей рябью. Прозрачная вода позволяла видеть под водой камушки, водоросли и мелких рыбёшек. Шарик подбежал к берегу и жадно начал лакать. Девочка увидела, что с противоположного обрывистого берега течёт родничок и вступила в воду. Кот осторожно оглядел озеро и заметил в воде пару глаз. Глаза моргнули. Кот моргнул в ответ.
Внезапно от травянистого берега отделилась кочка и подплыла к Леське, в подол вишнёвого платья вцепилась зелёная рука и потянула вниз. Водяной дед с серокаменными щеками и бородой из водорослей смотрел на девочку и ласково улыбался.
- Иди ко мне.
Леська поскользнулась, ушла под воду сразу с головой, будто в омут, но тут же встала на дно, оттолкнулась, вынырнула.
- Не хочу! – закричала девочка и попыталась отнять свой подол у деда. Ноги снова заскользили по илистому дну.
Шарик с громким лаем бросился на помощь, но его дед сбил мощной волной воды, отбросил почти на берег. Несколько мгновений казалось, что девочка уйдёт на дно. Пёс снова бросился в бой. Рыжий кот присел на камушек и пристально посмотрел на троицу. Моргнул и дёрнул хвостом. Откуда только у неё силы взялись? Девочка рванулась с такой силой, что вытащила деда из воды.
- Эй, мы так не договаривались, - обиженно заявил водяной и отпустил Леську. Тут же плюхнулся обратно в воду, вздымая кучу брызг. Шарик отчаянно залаял, озвучивая деду, куда он готов вцепиться зубами, если тот ещё раз протянет к Леське свои зелёные грабли.
- Я с тобой ни о чём не договаривалась, - сердито заметила девочка.
- Так ты ж топиться пришла, я тебе помочь решил, - квакнул дед.
- Спасибо не надо. Топиться не собиралась. - Леська сдержалась, чтобы не нагрубить старичку.
- У тебя на лице написано, что решила ты на себя руки наложить от несчастной любви. А у меня договор с людьми со стародавних времён, что все утопленницы мои.
- Вот ещё, я не утопленница! – вздёрнула нос Леся.
Дед усмехнулся:
- Это пока.
- Не вам решать, - сердито возразила Олеся.
- А что, стала бы русалкой, плавай вволю, речного жемчуга сколь хочешь, рыбки ручные, - начал соблазнять дед.
На жемчуге глаза девочки блеснули интересом.
- И любого парня можно заманить к себе и защекотать, - добавил водяной, прищурив хитрые глаза.
- Прямо так и любого? – Леська недоверчиво скривилась.
- Любого, какой к воде подойдёт. Хоть в озере, хоть в речке.
Кот вздыбил шерсть и зашипел:
«Леська, не верь ему, врёт мокрый».
- Не вру, - дед уловил смысл и тут же потянулся к коту. Котофей отпрыгнул подальше от воды.
«А много ли у вас парней в речке той?» - зарычал на деда Шарик.
Водяной не удостоил пса ответом. Видать не посчитал его достойным разговора.
«И Димки твоего тут точно нет» - Котофей изо всех сил хотел быть услышанным. Но Дед криво усмехнулся, смекнул, что не слышит девчонка своих спутников.
Котофей недовольно подёргал кончиком хвоста. Эта водяная тварь совсем с ним не считается. А ведь наполовину рыба. Там такой жирный хвост. Рыбу Котофей любил. Воду, конечно, как большинство котов не очень, но мокрую шерсть и облезлый вид, пожалуй, можно было принять за такую добычу. Котофей настраивался на нападение. Съесть деда он не успеет, но понадкусывать может. И пусть это станет его последней добычей в жизни.
- Я тебя петь научу так, что сердце заходиться будет, - продолжил водяной, стараясь снять сомнения. И запел чистым, вкрадчивым баритоном:
То не ветер ветку клонит,
Не дубравушка шумит,
Ой то моё, моё сердечко стонет,
Как осенний лист дрожит…
Леська засмеялась и перебила:
- Боюсь, что на это даже моя бабушка не клюнет. Ты рок можешь?
- Какой рок? – не понял водяной.
- Тяжёлый, эх ты… - Леська потеряла интерес к русалочьему существованию, выбралась на берег, отжала одежду прямо на себе, как смогла и пошла прочь. Водяной дед моргнул, кот тоже. Никто не ожидал, что музыкальные вкусы окажутся решающими в битве с водяным.
Пёс и кот побежали следом за девочкой.
«Молодец, девчонка, отшила мокрого» - ликовал Котофей.
«Слышь, а ты чего с ним перемигивался?» - заметил Шарик. Глазастый и не так глуп, как кажется – невольно подумал кот.
«Знакомый что ль?» - уточнил пёс.
«Да так, сталкивались», - туманно ответил кот на подозрение.
«Молодец, Леська» - Котофея никак не отпускала эта мысль.
«Обалдеть, неужто тебя заядлого котоцентриста так тронула наша девочка?» - насмешливо гавкнул пёс.
«Тронула», - согласился кот и стал думать про себя.
Прав Шар, есть в нём этакий котовый снобизм. Люди существа ограниченные. Слышат плохо, только громкие звуки рядом. Да и то, чуть тоньше звук и они глухие. Видят и того хуже, вокруг и на свету. И только ту часть мира, которую зовут реальностью. А уж про нюх и говорить нечего. Только самые мощные запахи, не различая оттенков и смысла. Шар вон и то больше соображает в этом деле.
Правда, живут люди дольше, с этим ничего не поделаешь. Вероятно, вселенная компенсировала им урезанные способности. Живут бестолково, не успевают овладеть даже тем, что им доступно. Работают, добывают вещи и пропитание. Но кто-то же должен это делать. Котофей прекрасно понимал, что лови он сам мышей, не пришлось бы магичить, времени не хватило. Так что связаны они неразрывно.
Не зря в больших котовых скрижалях сказано, что кота создали первым, потом всех остальных животных и последним человека. И повелел Первокот первому и последнему созданию заботиться друг о друге. И на одну человеческую жизнь выделил девять кошачьих. По мысли Главного Кота должны были человек и кот бок о бок прожить все девять кошачьих жизней. Только вот котофей никогда о таком не слышал.
«Слышь, а Леска-то мёрзнет, - отвлёк его от мыслей Шар.
Котофей присмотрелся. И правда, идти стала медленнее, побелела и дрожит. Ей бы обсохнуть или переодеться.
- Ой какая! – раздался удивлённый голос из кустов. Леся замерла. Молодой, вроде голос, мужской, но кто сказал не видно.
- Это вы обо мне? – вежливо уточнила Олеся.
- Про тебя, красна девица, про тебя, - подтвердил голос, но его обладатель не спешил показываться на глаза.
- А ты сам какой? Я тебя не вижу, - созналась девочка.
Кот и пёс насторожились. Они-то видели, кто стоит в кустах, но всё равно предупредить Леську не могли. Оставалось надеяться, что всё обойдётся. Не обидят ни в чём не повинную девочку.
Миг и из кустов выступил кучерявый русоволосый парень с синими глазами. Сам в рубахе узорчатой, посконных штанах да сапогах красных. Сознался честно:
- Разный я, девица, смотря с какой стороны глянуть.
Котофей дохнуть от страха не смел. Кто бы спорил, разный он. В кустах совсем другой стоял, а тут принарядился, как царевич. И глазом не успели моргнуть, как облик сменил.
- Ой, я тоже не всегда такое чучело, - смутилась Олеська, оглядев порванное платье, драные колготки и измочаленные тапочки с помпоном.
- И вовсе не чучело, только одёжа странная и будто с водяным столкнулась ты, а высохнуть не успела, - парень внимательный оказался, всё углядел.
- Да столкнулась, - кивнула Леська, - чуть на дно не утянул, к себе звал, жемчуга обещал.
Шарик с Барсиком переглянулись. Даже мысленно слова не могли молвить друг другу, услышит их тот, кто парнем молодым перед Олесей предстал и неизвестно как всё обернётся.
- Не польстилась на посулы? Не захотела тонуть да в свиту его? Молодец, значит, разумна не по годам. А куда путь держишь? – вроде даже и довольный был паренёк, что не по зубам водяному Леська оказалась.
- Да говорят, там за лесом люди живут.
Олеся и сама не понимала, кто ей об этом сказал. А кот обрадовался. Пусть не всё девочка понимает, но фразу запомнила.
- Есть люди, - кивнул парень, - не соврали тебе. Только ты им не своя, примут ли к себе?
- Не своя. Я вообще не знаю, как тут оказалась. И где это тут, - призналась Леся.
- Как звать тебя душа-девица?
- Олеся. Можно Леся. А тебя?
- Нет у меня имени, а так Лешачонком кличут.
«Так ты не сам хозяин?» - кот заметно приободрился.
- Не сам, Котофей. С батей бы вам лучше не встречаться. Он, как мамка померла, злой стал, аки медведь-шатун.
- Это ты с Барсиком разговариваешь? - удивилась Леська. Почему-то её совсем не удивило, что с лешачонком столкнулась, а вот в говорящего кота не верилось.
«А ты нас не проведёшь? Уж сколько по лесу идём. Девочка наша устала, вымокла, одежду порвала», - встрял Шарик.
- Это вам к Яге надо, - повернулся лешачонок к псу, - там за лесом река. Вплавь не переберётесь: широка, глубока, течение быстрое. Да и дядька Водяной уж небось стережёт. А Яга у моста живёт, если хорошо попросите, отворит его для вас.
- И с Шариком разговариваешь? – Лёска поглядывала то на своих животных, то на нового знакомого.
- Ты и сама с ними разговариваешь, только пока не поняла этого, - улыбнулся сын лешего.
- А я всё думала, что мне кажется, - смутилась девочка.
«Мне, кстати, больше Барс нравится, чем Барсик, всё-таки я уже не котёнок», - сердито посмотрел на девочку кот.
- Хорошо, Барс, - кивнула та, - а ты правда котофей? Фей это фея мужского рода? Ты фея для котов?
«Нет, он для всех фей, просто кот», - гавкнул Шарик.
- Значит, это ты нас сюда перенёс? А обратно можешь? Я замёрзла и домой хочу.
- С одёжей я тебе помогу, это я умею, - обрадовался лешачонок, - теперь часто за батю остаюсь, сила есть.
Он хлопнул в ладоши и Олеся в миг оказалась одета в красный сарафан, белую рубаху с вышивкой по рукаву, девичий венчик, изукрашенный каменьями и красные сапожки.
- Ой, - Олеся посмотрела на сарафан. На узорчатые рукава, подняла руки к венчику, сняла, посмотрела: - Лёш, я теперь, как в сказке.
- Как ты меня назвала? – лешачонок вскинул брови.
- А что леший-Лёша, очень созвучно, - смутилась Леся.
- Спасибо тебе, Леся, так и буду отныне зваться. Да и у тебя имя лесу созвучное, - сын лешего поклонился чуть не до земли.
- Ну что ж, сынко, хороша невеста, выбор одобряю, - никто и не заметил, как из-за кустов на поляну мужик бородатый шагнул. С посохом берёзовым, туеском берестяным, белая рубаха кушаком красным перехвачена, на ногах штаны да лапти.
- Какая невеста? – удивилась Леська и повернулась к лешачонку, - так ты за этим меня принарядил? А ну отдавай мою одежду!
- Нет, батько. Олеся мне глянулась, но неволить её не стану, как ты мамку. Не хочу, чтобы она зачахла в неволе, а потом как ты шатуном по лесу метаться, - лешачонок заслонил Олесю от лешего.
- Что? Поперёк батьки слово молвишь? – зарычал мужик. Миг и оборотился он в медведя, встал на задние лапы, шагнул к сыну и Леське.
Девчонка от страха и пискнуть не посмела.
- Беги, Олеся к речке, там Ягу встретишь, а я его задержу, - лешачонок отодвинул Леську за спину, заслонил собой от медведя.
Котофей с Шариком решили, что и молодой лешак медведем обернётся, ведь в кустах совсем не парнем стоял, но человеком остался.
- Спасибо, Лёш, - выдохнула Леська и побежала, что есть сил прочь. Кот и пёс бежали рядом.
Опомнилась нескоро, схватилась за бок и оглянулась. Погони не было. Перешла на шаг. Еле отдышалась.
- Мы хоть туда бежали? – спросила девочка зверей.
«А куда ж ещё? Река-то она длинная», - кот тоже отвык от таких пробежек и устало плёлся рядом. Не по возрасту ему уже было так бегать, лапы гудели, суставы заломило.
«Но дымом отсюда пахло», - встрял Шарик.
Вскоре друзья вступили на поляну и все трое замерли. Леська чуть обратно не бросилась, Шарик глухо зарычал, у Котофея шерсть встала дыбом. Перед ними открылась высокая ограда из костей. Большие и малые кости сплелись между собой в узорах витиеватых. Причудливые костяные ворота скалились на нежданных гостей лошадиными черепами. За ними виднелся двор с колодцем-журавлём, небольшой дровяник и избушка. Не на курьих ножках, но всё равно необычная – будто села курица меж двух больших валунов, да там и приснула. И вроде наличники резные, ставеньки открытые, крыльцо с перилами узорчатыми, из трубы дымок идёт, только всё равно на курицу-пеструшку домик походил. Было в нём что-то неправильное, а что и сказать нельзя.
Костяные ворота со скрипом отворились, приглашая войти.
- Я боюсь, - призналась Леська.
«Но нам туда», - Котофей никак не мог шерсть на загривке обратно уложить. Он-то мог девочке рассказать и больше, только не хотел. Все коты видят мир иначе. Вот и Барс не мог не заметить, что костяная ограда шевелится, как живая, в пустых глазницах лошадиных черепов огонь жёлтый мерцает, по траве скользили уродливые тени и все собирались к колодцу с журавлём. Ох не вода в этом колодце была, а что и подумать страшно. Рано им живым туда заглядывать. Не для того кот таблетки разбросал и в этот мир девчонку толкнул, чтобы сейчас своими же лапами отдать её смерти. Потому что пахло тут ей. Старой смертью, древней, как заря мира.
- Котик, я не хочу умирать, сделай что-нибудь, - голос у Леськи от страха стал тоненьким. Котофей даже подосадовал. Девчонка теперь не только понимать их научилась, но будто и мысли читает.
«Громко думаешь, клубок шерсти, - не преминул поддеть пёс, - а идти надо».
«Не могу, котёнок, - ответил кот девочке, - от Яги всё зависит».
- Тогда идём, - Олеся шагнула в ворота.
Журавль в колодце мелодично скрипнул и сам достал ведро воды. Белая коза настороженно уставилась из-за колодца на случайных гостей.
- Иду, - послышалось из дома, и на порог стремительно выскочила тётушка.
Ни молода, ни стара, ни высока, ни низка, ни худа, ни толста. Белый платок волосы чёрные прикрывает. А те непослушными прядками выбиваются вкруг лица. И лицо обычное, округлое, но не щекастое. Глаза карие, с зеленцой, губы тонкие, того и гляди в улыбке дрогнут. Нос островат, но не крючком. Одежда простая, без вышивок и украшений. Рубаха с закатанными рукавами, а руки будто мукой испачканы. Юбка синяя, фартук белый. Оценила хозяйка избушки взглядом незваных гостей и улыбнулась.
- Ну заходите, коли пришли, гости дорогие, вижу, что ко мне.
- Простите, а вы баба Яга? – растерялась Олеся.
Рассмеялась хозяйка избы, всплеснула руками.
- Что не дед, это точно, но меня чаще Марой зовут Ключницей. Хотя Яги все из моего рода, и не мне этого имени стыдиться.
- Нам сказали, что вы мост через реку открыть можете. Нам за лес надо к людям. Может они подскажут, как мне домой попасть.
Улыбнулась Мара-Яга своим мыслям, ведро подхватила и за собой позвала.
- Куда же вы торопитесь? Сейчас ватрушки поспеют, чаю иль молока попьём и вы мне обстоятельно обскажете и про дом, и про людей, и про то, как в наш мир попали. Вижу, что чужие вы тут.
Пошли друзья в избушку. Девочка и кот вошли, а Шарик на крыльце остался. Изогнулись перила узорчатые, не пустили пса в дом. Оглянулась на него Мара Ключница.
- Извини, Поводырь, но не место тебе в избе. Ты тут посторожи, чтобы никто не помешал нам, никто чужой не взошёл.
Кот одними глазами попросил Шара слушаться хозяйку избушки. Слишком многое от неё зависело.
В сенцах Мара ведро на лавку поставила, ковшом воды черпнула, да в рукомойник плеснула.
- Ручки мой, красна девица, звать-то тебя как?
- Олеся или Лесей можно, - девочка послушно помыла руки колодезной водой, обтёрла их ручником, что Мара подала. Следом за хозяйкой в светлицу шагнула.
А в доме уже пахло пирогами. Белая печь чуть не во всю комнату, стол напротив, две скамьи. С солнышка не сразу тёмные углы видны.
- Ой, кто это? – Олеся увидела в углу большие жёлтые глаза.
- Совёнок. По весне из гнезда выпал, пришлось подобрать, а то первый же зверь съест. Ты за стол садись, сейчас уж достану ватрушки.
Девочка села на лавку, посматривая на взрослого птенца.
- На крыло поставлю, и пусть летит, недолго ему осталось.
Наверное, только кот заметил, как дрогнули перья совёнка.
Хозяйка захлопотала. Большой лопатой достала из печи ватрушку круглую, как солнце, жёлтую, как огонь, выложила на стол и тут же в печку закрытый пирог отправила, что дожидался своей очереди под полотенцем. Налила из кринки молока, разрезала ватрушку на кусочки. Один на окно стыть поставила, остальное к девочке двинула.
- Угощайся, гостья дорогая. Не простые то ватрушки, а чудесные. Ране, до печей любой дом очагом топили, и звался он ватрой. Всей семьёй вокруг собирались, грелись да сказы баяли. Так что каждая ватрушка это маленький очаг с огнём. А огонь это жизнь.
Леська, проголодавшаяся после ходьбы по лесу, не заставила себя упрашивать. Ароматные с ванилью ватрушки так и таяли во рту.
- И ты сюда поди, Котофеюшко, - Мара поставила на пол блюдце и плеснула молока. – Козье молоко, целебное, все хвори, как рукой снимет.
Барсик и позабыл обо всём на свете, тут же стал лакать молочко. Несмотря на то, что странной была хозяйка избушки, и смерть рядом ходила, и колодец с тенями во дворе был, и Шарика она в дом не пустила. А ведь правду сказала Мара Ключница, лапы тут же болеть перестали. Склонилась Мара к котофею, погладила. Да так, что искры с шерсти посыпались, а кот замер. Видеть, видел, понимать всё понимал, да только вот ни сделать, ни сказать ничего не мог.
- Не скучно вам тут одной? – Олеся не только ела, но и по сторонам поглядывала. Жилище Мары обставленное скромно, показывало, что одна тётушка тут живёт. Ходики на стене, чужие для этого дома отсчитывали время неведомого мира, полка с посудой, сундук, рукоделие на нём. В другом углу прялка с куделью. Но вещи все для одной.
- Отчего ж скучно-то? Из-за леса люди за советом приходят, из леса чуди. На днях леший заходил, третьего дня водяной заплыл, кикимора была, нонче ты вот зашла. Ну, рассказывай, как здесь очутилась, да подробно, обстоятельно. Потешь меня рассказом, а я тебе совет дам, как домой попасть.
Стыдно Леське было, но не скрыла ничего. Как из-за мальчишки решила руки на себя наложить. Перед всем классом он её опозорил, а она любила, страдала. Пока рассказывала, поняла вдруг, что далёким кажется тот Димка и чужим. Не скрыла, как таблетки шелушила на кухне, и кот прибежал, раскидал их, на грудь прыгнул. Так и оказалась тут.
- Знаю я твоего рыжего котофея. Жил он у меня в одну из девяти кошачьих жизней. Его это работа. Решил провести тебя через испытания архетипами, что в памяти народа хранится.
Словечко «архетипы» резануло Леську. Неправильное оно для Бабы Яги. Не должна она так говорить, как профессор учёный. Знать этого слова не может. И ходиков на стене быть не должно. Но голос тётушки убаюкивал:
- Чтобы поняла ты себя, жить захотела. Кот тебя сюда забросил, но вытащить не сможет. Я дорожку домой могу показать, только теперь и от тебя многое зависит. Ждёт тебя последнее испытание.
- Какое? – Олеся почти не испугалась. Кот смотрел на неё большими зелёными глазищами и молчал. Наверное, так и надо. Зря она всполошилась.
- Выпить ковш колодезной воды, - Мара пристально смотрела на гостью. Леська улыбнулась – всего-то.
Взяла она из рук хозяйки ковшик-утицу, поднесла к лицу. Заглянула, а там вода чёрная плещется, как чернила.
- Не простая то вода, волшебная. По подземелью течёт, во мраке и безвестности. Ни солнца не видит, ни живой души. Нет в ней жалости, нет любви, но и лжи нет, нету злобы. Пей, Олеся, не вороти нос. Той водою ты умывалася, та вода в тебе не плескалася. Отделит живого от мёртвого, и покажет тебе дорожку. Если жить тебе, есть ли жизнь в тебе, то домой попадёшь без препятствий ты. Если ж смерть в тебе, тут же пропадёшь иль навеки в лесу у нас останешься.
Котофей готов был выть от бессилия. Открылось ему, кто такая Мара. Сама смерть то и была. Древняя, дремучая, самая первая, наверное. Ею тут и пахло, её это вотчина. А он-то рассчитывал девочку лишь к привратнице привести, к Бабе Яге, что заставит Леську за черту смерти заглянуть и выбрать жизнь. А выходит, что сам погубил девочку. Вон как смерть её заговаривает, завладеть ею пытается. Крикнуть хотелось – не пей! Да не мог. Только словно в голове у девочки оказался. Мог видеть её глазами, ощущать её чувствами. Не устояла Леська, отхлебнула чернильной воды. Миг и всё вокруг изменилось. Изба посветлела, а из окна тьма в комнату полилась. Ликом потемнела Мара, а глаза стали бельмами. И платок на голове чёрный, из-под него белые пряди пробиваются. На негатив от фотографии стал похож мир, девочка такие у отца видела. Тот когда-то занимался фотографией и сам печатал.
- Отнеси ка ты псу своему ватрушку, уж простыла поди.
Черноликая Мара взяла с окна кусок коричневой, словно сильно подгорелой ватрушки, протянула Олесе. Повлекло девочку прочь из дома. Котофей следом шёл, ног не чуя.
Протянула ватрушку Шарику. Чёрный пёс сам на себя был не похож. Спокойный, глазами белыми на хозяйку смотрел, будто всё понял, к неизбежному готовился. В один миг съел угощение Мары. А Олеся тенью скользнула к колодцу. Подхватили её другие тени, в воду кинули, и пошла она ко дну.
«Не хочу умирать!!! Жить хочу!», пронзило девочку мыслью. Над головой сомкнулись чернильные воды, и лишь бледный отблеск света блестел вдали. Забилась Леська, как пойманная рыбка, стала сопротивляться. Не утопил её водяной, не пленил леший, и в колодце у коварной Мары не сгинет. Из последних сил поплыла к свету. Медленно, словно мёд подалась вода под ладонями. Несколько взмахов и свет приблизился. И ещё несколько и совсем близко. Только и силы и воздух уж на исходе. Рядом скользнуло чьё-то белое тело. Олеся вцепилась в шерсть неведомого зверя, и он поволок её вверх. Не сразу поняла, что это её Шарик рядом, он тащил хозяйку на поверхность. В глазах померкло. Не стало больше ни Мары, ни Котофея, ни Шарика, ни самой Олеси.
Миг и Олеся очнулась. Она лежала на полу кухни, а вокруг валялись белые кругляшки таблеток.
- Ну уж нет! – рассердилась Леська на себя, встала, достала веник и начала сметать следы собственной глупости. А из головы не шёл странный сон, который только что видела. Надо же, пересилила она смерть – оказалась дома. И больше никогда не пожелает наложить на себя руки. Жизнь важнее всего. А Димка? Да будет у неё ещё не один такой Димка. А этого она тоже на смех поднимет. Пусть знает, как обижать девочек.
Прибравшись на кухне, Олеся пошла в комнату. На ковре лежал мокрый пёс, положив голову на лапы. И где он вымокнуть успел? Леська уже хотела согнать Шарика. Но тут он открыл глаза, посмотрел на кресло и тоненько завыл. Леся оглянулась. Барсик и ухом не повёл. Что с ним такое? Она погладила кота и ощутила под пальцами холодные твёрдые мышцы.
- Барсик, ты чего? – она схватила на руки окоченевшее тело, всё поняла и заплакала. Всё-таки смерть взяла своё…
Странный сиреневый свет освещал угольно блестящую чёрную траву, чёрные силуэты деревьев обступали со всех сторон. Котофей шёл по траве. Та металлически позванивала и протыкала насквозь мягкие лапы, но боли не было и следов крови тоже. Не было ни запахов, ни других звуков. Как он здесь оказался? Что ищет? Как долго идёт? Он не помнил. Может быть, тут есть место для него? И блюдце молока. И ласковые руки. Скрип заставил кота ускорить шаг. Впереди что-то было. Молчаливые звери выросли перед ним будто из-под земли. Они ничем не пахли. Так же молча расступились перед котофеем и чёрные силуэты деревьев выпустили из объятий дом.
На крыльце стояла Мара-Яга. Только старше той, что была днём. Настоящая бабушка. Простоволосая, в ночной рубахе на тощем теле, белые патлы падали на морщинистые плечи. Острый нос подёргивался, вычуивая гостей.
- Фу, и ходють и ходють, - проворчала бабуля и безошибочно уставилась на кота.
- Опять ты? Какая жизнь? – строго спросила она. Кот моргнул. Откуда ж ему знать?
- Девятая что ль? – высмотрела сама, - открою тебе мост, раз ждут тебя там за лесом. Только вдругоядь не попадайся, морда бесстыжая, шкуру спущу. Ишь повадился ночами шастать.
Яга раскинула руки, вздымая ветер. Тот вихрем закрутился вокруг, раздувая пузырём ночнушку на тощем теле, поднимая метлой седые волосы над головой. Бабуля вытянула руки и будто спустила с цепи пса. Ветер вскачь понёсся по лесу, раздвигая деревья, сгибая пополам. И открылась просека по лесу, а вдали у реки струился золотистый свет такой живой по сравнению с мертвенно фиолетовым рядом с избушкой.
- Ну чё встал? Боишься? – Мара усмехнулась: - не боись, успел сделать кое-что полезное в этой жизни.
Не успел Котофей опомниться, как увидел Леську. Одежда белая, аж светится. Вроде она. А вроде и не она. Взяла на руки и мигом пронесла по лесу к мосту.
А там за лесом… От красоты у Котофея аж дыхание перехватило. Разливалась небесная река. И созвездия дрожали на поверхности ночного неба. Не было видно другого берега. Мост круто вздымался вверх и переливался всеми цветами радуги. Он тихонько подрагивал, казалось, дышал.
Поднялись Леська с Барсиком на мост, и оказались на звёздной дороге. Струйкой молока текла она под ноги. Девочка несла кота бережно, лебедью плыла. И подумал кот, что не Леська это вовсе, а душа его. Первое творение и последнее неразрывно связаны. Только с людьми, непутёвыми, слабыми, бестолковыми коты душу получают. Ту самую, что пронесёт потом по молочной дороге.
А Леську он всё-таки спас, жить будет. Хватило в ней желания жить, чтобы пройти испытание подземной водой. Да и Мара Смерть не так страшна. Зря кот боялся, неспроста она Олесю ватрушкой накормила. Жизни ей прибавила, стойкости. А что самого котофея забрала, так пора ему было. Тоже не обманула, принесла исцеление. Когда всё в этой жизни сделал правильно, то и умирать не страшно. И откроется перед тобой радужный мост в горние выси и бесконечная звёздная дорога…
Март 2014