Железные колеса Кармы...
Сосками колоны подземелья...
Исхлестаны кругами стальные кареты электрических поводов,
Гибель амбиции-дело успеха сверхдвижении...
В женских грудях хандрят вампиры,
и пытки ватерклозетные без резинового
садо-мазо...
Черепа, что в траур-зверинны...
Гуаранийские фоны, пригород лепрозорий,
полотноядные масляные души, где
важна сила принцессы-стриптизерши, ронявшей гороховые фоны
и все изнурения
ОТ САМАРИТЯНИНА...
В цвет индиго, как шахматы для братства без запястья,
лодыжки обречении
трактирных сообщений,
зеленые губы от куни-сношении,
и кони, протекающие
белыми слезами Алмазной сутры...
Пальцы ударяют по звездному экрану,
и глупому крану не нужна нежность
мастурбирующих ладоней...
Купальщицы, задуманные как плакальщицы,
все ближе к водопадам Монте-Негро
и в ожидании фантастического полета-падения,
кровавое мясо выпуклых грудей
становится фарфором героизма с очертаниями
мерзких клочьев плывущих по небу...
Головы подняты и нет убежищ, что закрывают ссадины висок и голоса
вулканов,
настойчивые, как раскаленные углы,
не пахнут силой, лишь заботами семьи
покупающей пропитание у трактирщиков,
где химия страшных вечерних
заклинании беззлобных животных пахнет
дурью буржуазной магии для бедных
и слабых...
Планета на стадии истребления ЖЕЛАНИЯ ЖИВОРОДИТЬ,
и подглядывание за
подсматривающими,
как учебная тревога для последних завоевателей мира,
что отказываются играть в существование...
Неслыханная дерзость:
-Настойчивая любовь африканских ляжек замыкаться на
всех убегающих от округлых форм...
Животные, не чувствующие комфорт и конформизм лишь для жителей
воинствующего
материализма...
Сестры перестали доверять братьям и
высокие клиры жужжания и зловония, как
киберпанк распахнутых дверей,
где неискушенный взрыв вновь убивает лишь
мораль Бозона Хиггса.
Ищите цену!
Ищите, ибо час платить настал не любой ценой,
но строгой остановкой логических бунтов...
Все бунты логичны в который раз!
И вымокшие от ничайной урины проститутки льнут к онемевшим от свирепости
странам...
Декорации траурной барки облиты орнаментальными брызгами девственной
Боливийской Манагуи
и трудно назвать экстазом лишь радость от напитков поданных семьей,
ветхим
телом, странной страной и веком, что внушает лишь фрагментарный ужас,
ужас
от быстроты непредугаданного разума,
который не исчезает из-за странных
расчетов шагов скорби,
непревзойденной актрисы, для которой оргазм лишь
очередной повод влюбиться ...
Адская порядочность побуждении экспериментальна вновь,
и Содом и Гоммора
лишь МЕЛКО-БУРЖУАЗНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ ВЕКА,
ЧТО НЫНЕ...
Любящие любопытных жертв,
что брызжут брильянтами безумия,
бессильны заканчивать произвол
повозок нео-стыда,
преступно хотящих
ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬ НЕНАВИСТЬ,
КАК ОЧЕРЕДНУЮ ФОРМУ
ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО МИЛОСЕРДИЯ...