Добыча.
Давно это было, уж и не помню точно в каком году, где-то о второй половине шестидесятых. Дело происходило в лесном посёлке, затёрянном в глухой уральской тайге.
Здесь располагался лесоучасток крупного леспромхоза. Посёлок служил как бы перевалочной базой этого леспромхоза. Сюда подходили ветки узкоколейных лесовозных железных дорог, от которых в свою очередь разбегались временные усы. По ним со всей округи свозился лес, который затем по узкоколейке же вывозился к широкой колее в районный город. В посёлке была и контора лесничества. Ленники занимались в основном отводами лесосек и посадкой леса. Был при лесничестве также небольшой лесной питомник, где выращивались сеянцы сосны.
Стоял самый разгар золотой осени. Дни были солнечными и тёплыми, а ночи уже прохладными, с деревьев сыпалась разноцветная листва. Лесники собирались на отводы лесосек. Дорога до места работы была только конная и неблизкая (около четырёх часов езды). Ехать настроились пять лесников и с ними лесотехник. Собирались основательно, рассчитывая завершить работу за три дня. Ночевать думали на лесной заимке. В две телеги запрягли лошадей, уложили инструменты: топоры. лопаты, мерные вилки, две косы-литовки. Положили большую палатку на всякий случай, спальные мешки, кухонную утварь, мешки и сумки с провизией, мешочек с овсом. Сверху аккуратно уложили ружья. Тайга!! Идёшь на два дня – бери запас на неделю! Один лесник даже притащил две плетёные из ивовых прутьев морды. А что, рядом речка рыбная, на уху обязательно наловится. Собирались долго, почти до обеда, настраиваясь в этот день не работать, а только основательно обосноваться, поставить морды, заготовить дрова. Уже выехали за посёлок, когда навстречу из-за поворота дороги выбежал мальчишка лет тринадцати с одноствольным ружьём.
Это был сын одного из лесников. Он подбежал к первой подводе.
-- Дядь Вась, а я … -- Запыхавшись начал он, и тут он увидел отца на второй телеге и перебежал к нему. – Папка! Папка! Я медведя завалил! – Мужики дружно захохотали, а один сквозь смех сказал:
-- Ой! Я только что видел десять волков!
-- Да ты что? Волки летом стаей не бегают!
-- Ну, одного-то я точно видел!
-- Какой волк? Они уже лет с десяток, как в нашей округе перевелись…
-- А что же тогда в кустах шуршало? – лесники опять хором загоготали.
-- Да, правда! Я же подходил к нему после выстрела. Мёртвый он!
-- Ладно, пацан, нам охотничьи байки травить. Некогда нам. Не видишь что- ли, на работу едем, а путь не близкий. – Возница первой подводы натянул вожжи.
-- Ну правда же, зачем мне обманывать? – Мальчишка покраснел, на глазах показались слёзы обиды. – Вот, смотрите! С бороды у него срезал. – Он достал из кармана и протянул на раскрытой ладони клочок густой бурой шерсти.
-- Постойте, робяты, чой-то тут не так. Серёжка никогда не врёт! – Спрыгнул отец с телеги. – Рассказывай!
-- Вы же все знаете, у нас учительница заболела, простыла, когда за брусникой на болото в воскресенье ходила. (В поселке была малокомплектная восьмилетняя школа). Вчера нам сказали, что сегодня уроков не будет, потому что другой учитель – ейный муж, и повезёт её на дрезине в город, в больницу. А чё зря болтаться, я с вечера собрался и рано утром, ещё до рассвета ушёл в лес. Никто и не видел. Хотел рябчиков пострелять.
-- Стоп, стоп! – Остановил его отец. – А где ж ты патроны взял? Я ведь их от тебя спрятал.
-- Ага! Гильзы и мелкая дробь у тебя в сенях на полке валяются, в таком мешочке, на кисет похожий. Пороху мне не нужно: в каждую гильзу серу из двух коробков спичек искрошил, газетой запыжевал, а пистоны у меня были. Всего-то четыре патрона снарядил. Ещё один у меня давно был, я в него вместо дроби три шарика от подшипника закатил и свечкой залил. – Мальчишка виновато шмыгнул носом и вытер рукавом куртки глаза. – Ну вот, я уже двух рябчиков подманил и снял, а третий пищит, откликается, но подлетать не хочет. Я начал к нему подкрадываться и вышел на край сенокосной поляны. На другой стороне поляны кто-то копошился. Я сначала подумал, что это хозяин покоса решил разобрать шалаш, а жерди спрятать под ёлку, чтобы не намокали и не гнили. Но вдруг этот кто-то встал и я понял: медведь! Он стоял на задних лапах и размахивал передними, что-то стряхивая с морды. Я пригляделся. Медведь, оказывается разворошил большой муравейник! А учительница нам рассказывала, что муравьи лучшие друзья леса, потому как они уничтожают вредных насекомых. И если в лесу исчезнут муравьи, лес может погибнуть. Я тогда подумал: если муравьи друзья леса, то тот, кто уничтожаем муравьёв – это враг. Правильно?? -- Все промолчали, глядя на рассказчика. -- Тогда я перезарядил ружьё и кромкой леса начал осторожно подкрадываться поближе. Мишка даже не смотрел по сторонам. Он расшвыривал муравейник передними лапами, совал в раскоп голову, чавкал, потом долго тряс головой. Наверное, это он так стряхивал муравьёв.
Но вот он поднял голову, привстал, прислушиваясь. Уши у него шевелись, ноздри тоже. Я прицелился и выстрелил. Мишка как-то неуклюже перевернулся на спину и стал кататься по земле. Потом он затих, только подёргивал задней лапой. Вот тогда у меня затряслись колени. Я сел на пенёк и так сидел, пока не успокоился. Медведь не шевелился. А когда на невысокое дерево рядом с ним села ворона и закаркала, понял, что он мёртвый. Подошёл к нему со спины, потыкал стволом – нет, не дышит. Один шарик попал в шею, другой – под ухо. Тогда я отрезал клочок шерсти и побежал домой. Всё!
-- Где это место? – Спросил отец.
-- Дак, дяди Семёна Шалого покос. Недалеко вовсе.
-- Полчаса езды. Да то, да сё. – отец почесал в затылке и посмотрел на техника.
-- Так, слушать меня! – Заявил техник – На заимку мы, видимо, сегодня не попадём. Значит, отъезд переносим на завтра. Давайте, дружно разгружаем первый воз, ты Митрич, остаёшься его караулить. Ты, Иван, разворачиваешься и в посёлок. Там разгрузишься и возвращайся. Погрузите с Митричем, что здесь останется и отвезёте туда же. Мы вчетвером поедем осмотримся. Берём только топоры, ножи, ружья и патроны с пулевыми зарядами. Кажется всё. Да, не забудьте воду взять и чего перекусить.
Лошадёнка бежала трусцой, мужики тряслись на телеге.
-- Сейчас будет поворот направо, его плохо видно, не проскочите. -- Напомнил Серёжка.
-- С таким проводником не заблудишься! – похлопал техник парня по плечу. Покос мы знаем, не раз бывали. А вот ружья давайте-ка зарядим на всякий случай. Лошадь, выбежав на покос, вдруг всхрапнула и метнулась в сторону. С дальнего конца поляны, недовольно каркая и хлопая крыльями, взлетели четыре вороны, и расселись по вершинам сосен. Лесники спешились и взяли ружья. Один отвёл храпящую лошадь к опушке и накрепко привязал к дереву. Серёжка повёл их к своей добыче, бурой тушей лежащей около разорённого муравейника.
-- Вот отсюда я стрелял – показал мальчик на толстый пенёк
-- Однако близко косолапый подпустил, тут поди и пятнадцати шагов не будет, видно здорово он увлёкся, а то и муравьи в уши залезли. Недаром он башкой тряс. Подошли к медведю. Вороны успели потрудиться, здорово расковыряв рану на шее.
-- Пестун, -- Несколько разочарованно сказал Семён – Но довольно крупный тут же поправился он. А раны обе серьёзные: одна пуля в шейные позвонки попала, а вторая – мозги зацепила.
-- Не похоже, что пестун, слишком упитанный, да к тому же ещё и самец. – Заявил техник – Медведицы редко оставляет в пестунах самца, обычно она оставляет самку. И этого видно мамаша по весне выгнала. Повезло тебе паря, в другой раз думать будешь, прежде чем стрелять в молодого медведя: а вдруг рядом мамаша с медвежатами. Не сдобровать тогда. Хватит, мужики, языками молоть, пора за дело – Он вытащил охотничий нож.
-- Ну, Серёга, -- Мечтательно улыбнулся отец, помогая свежевать тушу – Устроим сегодня пир на всю деревню. Всем по кусочку достанется. А шкуру в твоей комнате на пол положим. Это ведь не просто шкура, это память на всю жизнь.
В.Светашов.