Предновогодняя новелла
( разсказка )
Наступала на свои права пяткой очередная, не поддающаяся пониманию ни в каком смысле, кроме холодного, зима, разжигая день, догорающим на горизонте, танком. Еще была сильна привычка жить. Ещё был какой-то взаимный повод просыпаться рано утром, вставать с постели и ползти к холодильнику, привыкая к прогнозам погоды, привязывая к ним своё существование. С силой и с духом собираться на собачий холод, если была в том крайняя необходимость.
Мороз уже прописался на улице неуютным родственником, напоминая о себе стеклянными лужами, разбивающимися при прикосновении сапога, где всё, на что докладывался глаз и до чего дослушивалось ухо, находилось в ожидании снега. Какая же зима без снега?
А какая же зима без Нового Года? Да такая же, как и шутка без смеха - никакая. Пора было украшать ритуальную ёлку, заманивая перемигиванием гирлянд новое счастье в свой старый дом.
По гороскопу было всё не слава богу, однако, оракул не предсказывал крупной беды, подливая в стакан прозрачной горячей влаги, излечивая перезревающий конфликт между душой и телом. Ничто не могло нарушить эту идиллию выходного утра, как тот дерезвон в мою входную дверь, что неожиданно набросил на меня аркан необязательного общения.
-- Привет, - обронил сосед в открытую мной ему дверь, словно извиняясь, скроив на своём лице добродушного вида гримасу.
Обычно, если он приходил, то только для того, чтобы взять в долг или шуруповёрт, но тут было явно что-то другое.
-- Слушай, брат, - вышепнул он мне, слегка стесняясь собственной просьбы. – Посиди с моей мелкой. Новый год, подарки, всё такое, - попытался объяснить он, что вовсе не требовало объяснений, а лишь моего согласия.
Согласие во мне далось на это с трудом, хотя в его положение оказалось войти не так трудно. Труднее было потом выйти. Но я согласился.
Не прошло и часа, как ко мне привелось это маленькое чудо в виде девочки, которое тем, кто что-то слышал об ангелах, но не видел, могло им показаться. Мы были визуально знакомы, так как жили в одной парадной, и даже, из-за культуры, здоровались, поэтому она меня не испугалась. Знакомство состоялось недолго, так как общий язык с детьми я специально не искал - он у меня был сразу всегда, главное, чтобы они сами на него соглашались. В данном случае, выбора не было, но и капризов не последовало, что уже предполагало, что мы, на ближайшее недолгое время, точно поладим.
-- Добро пожаловать. Дедушка Пух, - представился я, обрадовавшись нашему знакомству.
-- Девочка Лиза, - представилась она, едва дверь закрылась и уходящий топот ног, сбегающий по лестнице, стих.
-- Какое красивое имя, - нужно было восхититься мне, но я, как всегда, с этим оплошал. -- Ну, проходи.
Лизавета находилась в таком прелестном возрасте, когда детская непосредственность ещё сочетается с соблюдением дистанции с посторонними взрослыми, если уж не уважении их, как таковых. К тому же, на их можно было использовать «домашние заготовки», в виде рассуждений о вечном, но в общих чертах.
-- Дедушка Пух. А ты не родственник Винни Пуха? – поинтересовалась она случайно, проходя в комнату.
-- Увы, – скроил я на своём лице улыбку, потому что с рождения был Тополиным.
-- А, так у тебя аллергия на тополиный пух? – проявила она знание больной темы, не исключая детской своей непосредственности.
-- Аллергия на меня, - поправил я её мысль. – А у меня аллергия на жизнь, - подумал отшутить я.
-- В чём она проявляется? – попыталась удивиться Лиза.
-- Да. Ни в чём. Просто жить – лень.
-- Как это, лень?
-- Как работать, как ходить в детский садик. Так.
Заметно было, как она долго сопоставляла в своей головке слова жить и работать, тут же заметив в углу комнаты искусственную ёлку, украшенную старыми игрушками, которых с каждым Новым Годом становилось всё меньше.
-- А вы уже и ёлку нарядили? – с удивление рассматривала она красивые цветные шары.
-- Да, - стыдно мне было признаться, что я её не разряжал. Мне же было лень.
-- А папа говорит, что Дед Мороз приносит подарки только под живую ёлку, - сообщила Лиза, после искусственного удивления.
-- Мой папа мне тоже так говорил.
-- Они, случайно, не знакомы? – напросился логичный вывод.
-- Может быть и знакомы, - допустил я исходную чушь, хотя прекрасно знал наверняка, что нет. Почему-то тянет быть философом, на местном уровне.
-- Дедушка Пух, а Дед Мороз вообще есть? – поставила она вопрос ребром, видимо чувствуя, что я, как незаинтересованный посторонний человек, не должен ей соврать.
-- Конечно, Лиза. У каждого есть свой Дед Мороз. Личный. Персональный, я бы сказал.
-- А он придёт ко мне?
-- А как же. Обязательно придёт.
-- А к тебе?
- Ко мне не придёт – я уже старый. К тому же, я себя плохо вёл. Тебе папа не говорил, что Дед Мороз приходит только к тем, кто себя вёл хорошо? Да и сколько лет должно быть моему деду морозу, чтобы он ещё ходил? – предположил я довольно добродушно, так, что даже его смерть не показалась бы такой страшной.
-- Он что, умер? – ответила она на мой дикий юмор.
-- Да, Лиз. К сожалению. – продолжил я свой бред.
-- Скажи, дедушка Пух, а как понять, что его больше нет?
-- Это не сложно. Ты поймёшь сама, когда придёт своё время.
-- А как ты понял?
-- Я? Тогда, когда ещё до поздравления президента, обнаружил под ёлкой носки. Тогда.
-- А я не буду заглядывать под ёлку до поздравления президента.
-- Совершенно правильно. Не стоит.
-- А что, Деды Морозы тоже бывают маленькими?
-- Ещё как бывают. Но они очень быстро растут из-за вредной работы, поэтому раньше уходят на пенсию. А потом тихонько умирают на задворках забытья.
-- Но у них же есть Снегурочки. Они что, совсем не ухаживают за ними в старости?
Тут мне пора было сворачивать свою агитацию и пропаганду, так как я начинал понимать, что можно зайти в теории ёлок очень далеко и даже наломать дров, но меня понесло дальше.
-- А знаешь, откуда Деды Морозы берут Снегурочек?
-- Нет?
-- Снегурочек выбирают из девочек, которые хорошо себя ведут и ещё лучше учатся.
-- А потом?
-- А потом их выдают замуж за олигархов, футболистов, артистов или депутатов.
-- А кто такие ограхалки? - потому что про артистов и футболистов она почти всё знала.
-- Они? Это такие деды морозы, которые делают подарки только себе и не только на Новый год.
-- А зачем им столько подарков? Они что, жадные?
-- Знаешь, Лиза, подарков никогда не бывает много, - предположил я, что она сама об этом должна бы догадываться.
-- Так они самозванцы, - сделала она вывод, потому что знала наверняка, что Деды Морозы, по определению, не могут быть плохими и вредными, хотя чего в них было больше – от дедов или от морозов, неизвестно. – В них нельзя верить.
-- Наверное, - пришлось мне с ней соглашаться, раз уж туда завёл нас разговор. -- Верить в такого деда мороза, это тоже, что верить в бога.
Тут я что-то сказал не то, но Лиза пропустила это мимо ушей, видимо сопоставляя факты и совершая выводы в своей детской голове.
В это время, как футбольный арбитр, засвистел на плите чайник, который я успел между делом поставить, предложив нам перерыв на сладкий перекус. Ещё Архимед говорил... Или не он, что сладкое полезно для мозга. Если он есть.
Пока мы вкушали чай, загрызая его вкусным печеньем, за окном, совершенно неожиданно для всех, пошёл снег.
"Наши в городе," - подумал Пух, и ему стало ничего...
Не смотря на то, что его уже заждались, он свалился, как снег на голову тех, кто не успел надеть шапку. А какая зима без снега? Да никакая это не зима вовсе, а эта, как её...
-- Дедушка Пух, а я хочу быть Снегурочкой, - сообщила мне Лизавета, что меня, почему-то совсем не удивило.
-- Когда мой Дед Мороз будет старенький, я буду за ним ухаживать и подам ему стакан воды, если он захочет пить, - явно перепутала она персонажей своих сказок.
-- Что-то и пить не очень хочется, - улыбнулся я вовнутрь, так, чтобы это не бросилось ей в глаза, вспомнив о чём-то своём.
-- Спасибо, друг, - поблагодарил меня сосед, забирая своё нежное чадо из моих грубых рук, признав во мне друга.
-- Да не за что, - собственно так оно и было – не за что.
Так они и ушли, наговорив ещё много добрых слов благодарностей в мою сторону, которые были мне приятны по своему.
-- До свидания, дедушка Пух, - помахала мне Лиза рукой
-- До свидания...
-- И помни - никогда не заглядывай под ёлку раньше времени, - сказал я, уже после того, как закрыл за ними дверь.
Надеюсь, она не услышала.
Сон Эты. 1. 0
Моя модель существования мира –
Диван по пятницам, но кофе по утрам.
- Зачем мне второй стул?
Для мебели. А вам?
Мой сон, прикованный к постели,
Подсмотренный у зимних мух,
Живёт как в инородном теле,
Воспроизводством мыслей вслух.
И запивает натюрморты,
Портретным сходством дорожа,
Слезая с Облака Оорта
В окно второго этажа.
Разоружая настроение,
Тестом на терпкость и терпение.