Праздники, такие праздники... Вот вы когда-нибудь собирали всех своей друзей и знакомых в одной маленькой однокомнатной квартирке? Да? Отлично. А представьте теперь, что вместо квартирки у вас огромная Цитадель, а в гостях у вас народу минимум как ансамбль "Золотое кольцо" в полном составе, да еще и плюс армия Белоруссии, и все это подкрепляется огромным количеством самого разнообразного алкоголя. Представили? Страшно? А у нас это было...
Темная Цитадельская ночь. Из главной башни доносятся пьяные выкрики гуляющих существ, звон бокалов и бутылок, бой курантов, канонада фейерверков, хруст костей и сладострастные стоны, оглашающие окрестности и возбуждающие местных обитателей. В небе над Цитаделью летает пара порядком уже нажравшихся боевых соколов, десяток драконов, рота трезвых и страшно перепуганных виверн, и один маленький, обкуренный, как десять больших, розовый слоник. Вся эта армада друг друга клюет, кусает, об(б/п)левывает, и вообще, изволит заниматься разнузданнейшим развратом.
По Цитадельскому кладбищу спотыкающимся, заплетающимся четким пьяным строевым шагом вышагивают демон и некромант. Сказать, что оба пьяны - это значит сказать, что оба трезвы, аки монашки. Распевая похабные частушки, в которых единственными цензурными звуками являлись звуки мелодии, и швыряя во все стороны окурки, пустые бутылки, и сгустки силы, оба не замечали, как за ними медленно, но верно собирается огромная толпа свежеподнятых зомби.
Наконец демон остановился, допил очередную бутылку виски, зашвырнул ее в поднебесье, сбив неосторожного комара размером с дракона (собственно, это и был дракон, но демон убедил себя, что это все-таки был комар), и злобно икнул.
- Все... ик!.. я больше к суку... скуку... сукуку... суккубам из десятого легиона... ик!.. не ног... ик!!!.. ой!!! - демон пошарил по карманам в поисках еще одной бутылки, но нашел только дырявый презерватив, который тут же спрятал назад.
- Это была твоя идея... - пробормотал пребывающий в состоянии стазисной нирваны некромант, осторожно притрагиваясь к уже начавшему болеть паху. В его голове причудливым образом переплелись математические формулы, спиртовые пары, и вакуум.
Вдруг дорогу обоим перебежала не менее пьяная черная кошка. Посмотрев на выписываемые ей восьмерки, девятки и мертвые петли, демон по привычке постучал по ближайшему дереву - голове некроманта, который послал ей (кошке) вдогонку пару мощных боевых проклятий - и трижды сплюнул через левое плечо назад. Сзади послышался недовольно бубнящий мат, и шипение разъедаемого камня надгробий. Демон ме-е-едленно обернулся, и воззрился на толпу своих почти безмолвных преследователей. Несколько минут они тупо таращились друг на друга, наконец демон дернул некроманта, и спросил:
- Э-э... Какого спирта?
- Спирта? Может ангела? - предположил некромант, пьяными глазами пытаясь обозреть толпу. Демон ненадолго задумался, это стоило ему огромных усилий, наконец он кивнул.
- Да, дружище, точно, спасибо... Какого ангела?
- Какого ангела что? - переспросил некромант.
- Какого лысого ангела тут собрались эти зомби... ик! - мрачно вопросил демон. Для него самого оставалось тайной, как он еще мог ворочать языком, выговаривая столь сложные словесные структуры.
- А какого живого ты меня об этом спрашиваешь? - некромант ответил демону взглядом, в котором явно читалось "Кто я? Где я? Кто все эти люди... нелюди... демоны... преподы... декан... зачет... паника... [цензура]!!!.. не бейте, я все скажу!!!".
Демон закрыл глаза руками и выпустил вверх струю ядреного перегара; нечаянно попавший под выхлоп дракон тут же подбитым "боингом" заштопорил в направлении башни, а-ля "11 сентября 2001 года". Демон снова тяжело вздохнул, и мрачно произнес:
- Так... ладно... ик!!!.. начнем сначала. Это, [цензура], кто? Или что?
Некромант со скрипом повернул голову в то место, куда указывал палец демона - сделать это было чрезвычайно трудно, ибо палец постоянно выписывал восьмерки в воздухе, указывая то на зомби, то на небо, то еще Пекло знает куда, - и изрек тоном познавшего Дао:
- Это... хм... это или небо... или зомби... или я даже не знаю... эээ... - он оставил любые попытки думать дальше, поскольку это требовало просто титанических усилий с его стороны. Демон в непритворном ужасе уставился на толпу оживших мертвецов, судорожно пытаясь найти в ней аналогии с небом, или таинственным "Не знаю". Наконец его блаженствующий в окружении спиртовых паров мозг выдал заключение, что возможно, "это... ммм... зомби???", и отключился, помахав ему на прощание неизвестно откуда появившейся ложноножкой. Это окончательно вогнало демона в ступор, и он выдал:
- А почему они тут делают... тьфу... поднялись?
- У меня к тебе... тот же... запрос... вопрос! - расплывшись в пьяной ухмылке, выдал некромант, и окончательно ушел в нирвану, воспарив над землей в позе лотоса.
Со стороны главной башни раздался дикий грохот, кусок стены отделился от строения, и полетел вниз, а из проема поочередно вылетели здоровый файербол, не менее большой айсболт, и в зюзель пьяный Лелуш, который на бреющем полете пролетел над кладбищем, вопя "Я умею летааааааааать...", и с треском, айканьем и замысловатыми ругательными конструкциями приземлился в районе Полигона, пропахав в земле глубокую борозду. Далее в течение пятнадцати минут попеременно раздавался грохот танковой пушки, отчаянная перестрелка нескольких пулеметов, матюки, матюки, еще раз матюки, и как апофеоз - где-то рванул склад боеприпасов, а Лел с воем взлетел вверх, и держась за опаленную задницу, ракетой влетел обратно, в образовавшийся в стене башни проем.
Демон посмотрел на этот бегающий идиотизм, махнул рукой, взял парящего в воздухе некроса за полу плаща, извлек бутыль виски, присосался к ней, и обратил внимание на того самого зомби, который попал под осколочный обстрел демонских плевков, и нецензурно ругался.
- Ты кто? - спросил демон, хмурясь, и отчаянно пытаясь сообразить, один ли зомби перед ним, или семеро. Зомби поправил на сгнившем сюртуке жалкие остатки бабочки, обглоданной каким-то ополоумевшим с голодухи червяком, и с достоинством ответил:
- Я - Римский-Корсаков.
Глаза демона сделались по сторублевой монете, и он осторожно переспросил, боясь, что только что его удостоила посещением мадемуазель Белка:
- Э... не понял, Римский кто???
- Римский-Корсаков. - повторил зомби. - Папа - Римский, мама - Корсакова. А я композитор.
Ошалевший демон попытался было осмыслить СУТЬ только что сказанного. После первой же попытки его мозг немедленно поднял белый флаг, собрал шмотки, и улетел на реактивном самолете в сторону США просить политического убежища. Демон помотал головой, и спросил:
- А чего ты встал вообще... - вдруг в голове у него щелкнуло, и он взвыл: - И чего ты вообще делаешь на ЭТОМ кладбище???
Зомби пожал плечами и ответствовал:
- Знаете, сударь, у меня к вам тот же вопрос...
ТАКОГО надругательства психика демона, и так уже подорванная алкоголем и предыдущими событиями, просто не вынесла. Бормоча "Да пошли вы все на [цензура], композиторы, все, кажись, поймал я пушистую рыжую поторочь за хвост...", демон побрел в сторону Цитадели, на веревочке таща за собой все еще находящегося в нирване зигзагообразно левитирующего некроманта. Судя по довольной роже последнего, сейчас он в своих грезах был окружен батальоном гурий. Зомби, немного потоптавшись, гуськом двинулись за ними...
Дальнейшие события из памяти демона выпали напрочь.
Утро. Невыносимо яркое Цитадельское утро.
Демон открыл один глаз, и опасливо посмотрел на потолок. На потолке коньяком было написано "Спилберг лох". Надпись лениво переливалась язычками пламени и жутко коптила. Демон закрыл глаз обратно, и открыл другой. Нет, надпись никуда не делась. Тогда он открыл и второй глаз. Свет резанул его фоторецепторы, и тут демон осознал, КАК он хочет пить.
- Воды, ради всего несвятого, имей вас всех болотные черти... - простонал он, пытаясь выкарабкаться из-под груды наваленных на постели тел. Шокированный тяжестью Вармастер, приподнявшись, осмотрел место попоища. Так... ага, он на кровати... на нем раз суккуб, два суккуб... десять суккуб... ой-ой-ой... Демон начал выбираться. Но очередная попытка слезть с кровати привела лишь к тому что: а)его голова взорвалась фейерверком боли, и б)две суккубочки, спавшие на его груди, сладострастно застонали во сне, видимо, заново переживая все ночные... кхм... перипетии, и еще крепче обняли демона...
В другом конце Цитадели очнулся некромант. Он медленно открыл глаза и тут же зажмурился, потому что какая-то капнувшая с потолка жидкость попала ему в глаз, который тут же нещадно запекло. По ощущениям некромант понял, что эта жидкость есть не что иное, как коньяк. Перекатившись на постели (сие действие отозвалось в его голове вспышкой боли, по мощности сопоставимой лишь со взрывом атомной бомбы), он снова открыл глаза и уставился на потолок. На потолке коньяком было написано "Свободу Гондурасу!". Сначала офигевший некрос подумал, что ему привиделось, но чем больше он смотрел, тем больше в его мозг прокрадывалось осознание того, что "...это реальность, Нео!". Некромант было помотал головой, с опозданием поняв, что трясти похмельной головой - это поистине смертельный номер... последующие двадцать минут из его комнаты раздавались мелодичные многоэтажные трели, "восхвалявшие" алкоголь, похмелье, надписи на потолке, и странные голоса. И тут в его голове раздался тот же голос:
"Проснись, Нео, и следуй за белым кроликом, ты избранный! Проснись!"
- Пошла на [цензура], белочка... - пробормотал некромант, одновременно посылая в сторону голоса мощнейший ментальный импульс, сравнимый лишь с силой похмелья некроманта и демона вместе взятых. Сидевшая высоко на башне Скайлин, издевавшаяся надо всеми с помощью телепатии, внезапно сжала голову, заорала, и полетела вниз. Вскоре оттуда донеслось звучное "шмяк!", и "[цензура] твою мать!!!" в различнейших склонениях и вариациях.
Все бы хорошо, но в этот момент у себя в комнате демон, которому тот же самый зловредный голос нашептывал "Вода... холодная, вкусная вода...", отправил в сторону голоса точно такой же импульс. Скайлин подбросило вверх и со всей дури припечатало об ту самую площадку на башне, с которой она вела "трансляцию", и откуда полминуты назад сиганула. Громкость, заковыристость и скорость мата увеличилась ровно вдвое.
Тем временем обе похмельных личности, вспомнив недавний печальный опыт, щелкнули пальцами. Вообще-то они рассчитывали на появление стакана воды. Однако из руки у обоих вырвались языки пламени. Со следующей попытки в руке демона появился бюстгальтер, а в руке некроса - чья-то обгрызенная нога. На кладбище взвыли зомби, у которых только что отобрали еду, а более-менее пришедшая в себя Скайлин вдруг с ужасом обнаружила полное и необъяснимое отсутствие лифчика. Из обоих комнат раздался тяжелый вздох, и оба с трудом на четвереньках поползли в сторону входных дверей своих комнат.
Примерно через полчаса жестоко страдающие от похмелья демон с некромантом встретились в гостевой, носившей следы вчерашнего погрома. Под столом штабелями валялись еще не проснувшиеся тела еще не проснувшихся гостей. Лелуш и Демигоргос в обнимку дрыхли на люстре, там же устроились пара зомби. Дафочка изволила почивать на подоконнике, в окружении баррикад из пустых бутылок из-под кармы и виски. Вудсток висел вверх ногами под потолком, в обнимочку с тремя вампирессами, изображая из себя летучего мыша, и время от времени издавая во сне ультразвуковые стоны. В стене зияла пробоина, с оплавленными краями, в которой застрял пьяный в зюзю дракон. На столе в кучах объедков, приняв позу "сбитый мессершмидт", дрыхли оба боевых сокола, причем когти Мортариона сжимали горлышко ополовиненной бутыли самогона. Слоник забился в угол и теперь издавал тихие трубные звуки, не выпуская изо рта трубку заряженного непонятно чем кальяна. Остальная часть гостиной представляла из себя картину "Нашествия Мамая на Русь", вернее, "Отшествие Мамая после Руси", выражаясь в обломках мебели, батареях пустой посуды, множестве тел, живописно и в самых неожиданных позах усеивавших пол. Переведя взгляд на потолок, демон обнаружил, что он весь изукрашен пулевыми пробоинами, и похабными надписями все тем же коньяком.
Демон встретился взглядом с такими же ошалевшими глазами некроманта, и жалобно простонал, стараясь лишний раз не втягивать витающий в зале запах, и не дергать разламывающейся аки "Титаник" головой:
- Фауст... какого [цензура] тут вчера происходило?
Осматривающий поле поя некромант ответил ему коротким емким трехбуквенным словом, имевшим под собой огромный смысл типа: "Дружище, право слово, я не знаю ответа на твой вопрос. Но поверь мне, даже если бы и знал, то предпочел бы молчать во избежание твоего глубокого шока. И да, я тоже ничего не помню."
Оба достали по сигарете, и демон обратился к некроманту.
- На счет три? - тот кивнул, и по выкрику Вармастера "Три!!!" оба щелкнули пальцами... и окунули сигареты в появившиеся стаканы с горячим молоком.
- [цензура]! - выдал потрясенный некромант, смотря на уныло плавающий в молоке табак.
В этот момент, распахнув дверь ногой, и придавив ею какого-то зомби, не вовремя попавшегося под... кхм... дверь, в залу вошла пошатывающаяся Скайлин, ощупывающая свое тело на предмет переломов, и возможного неожиданного появления искомого ею лифчика, и отчаянно матерящаяся. Не сговариваясь, потревоженные дикими громкими нецензурными звуками, Вармастер и некрос послали в нее по мощному проклятию, от чего несчастная Скайлин улетела назад в дверь, на этот раз молча - некромант наложил на нее заклятие Молчания. Вставший зомби, сбитый с ног дверью, высказал вслед ей все, что он о ней думал, перечислил ее родословную до десятого, плюс-минус один, колена, и закончил это высказыванием о том, в каких именно половых отношениях он состоял пожизненно и посмертно с вышеупомянутой дамой и всеми ее родственниками. Некромант и демон стояли, внимая его высказываниям. Наконец зомби выговорился, и полушепотом осторожно обратился к ним:
- Ну и женщины, ну и ну! В мое время было иначе...
Вармастер присмотрелся к зомби:
- О, Мусоргский!
- Вообще-то я Римский-Корсаков. - недовольно заметил мертвец.
- Да хоть молдавский полусухой! - рявкнул демон. - Какого ангела?
- Какого ангела что? - ехидно переспросил зомби. Некромант в шоке сел на пол и уставился на ожившего мертвеца пронзительным, долгим и очень нехорошим взглядом.
- Какого живого? - наконец выдавил он. - Это же моя фраза!
Демон схватился за голову, и с воплем, начинавшимся с "Да пошли вы все..." и содержащим точное указание множества маршрутов для похода, выскочил на улицу. На улице он нырнул в снег и с радостным воплем "Вода!!!" принялся его пожирать. Наевшись чистого холодного снега, он довольно откинулся на спину, обозревая свою Цитадель, и тут заметил ЭТО...
С улицы донесся разъяренный вопль:
- Кто, [цензура], [цензура], [цензура], [цензура], [цензура], растак-перетак [цензура], СПЕР ГЛАВНЫЙ ШПИЛЬ?!?!!!
Некромант вздохнул, и пошел на улицу успокаивать разбушевавшегося Вармастера.
Утро пришло в Цитадель...