Алдона. Сладкое бремя любви повесть часть третья

Татьяна Мирчук
Глава третья. Ближние соседи лучше дальней родни.

            Васины друзья устроили им весёлую комсомольскую свадьбу, на которой гуляло всё общежитие. Завхоз выделил молодым небольшую комнату, кое-что из мебели. Чайник, кастрюли, сковородку, ложки-плошки  принесли гости в качестве подарков. Все знакомые Василия восхищались красотой его невесты и желали молодым счастья и любви.
            Алдона смущалась от такого пристального внимания, но рядом был её Вася, он не выпускал её руки из своей, и девушка успокаивалась, улыбалась гостям и даже танцевала вальс с особо настойчивыми. Василий ревниво следил за  жёнушкой и если видел, что кавалер утомил её, то подходил к танцующим и без особых церемоний просто забирал свою Алдону.
            Как же хорошо им было вместе! И разлучались они теперь ненадолго – только на время рабочего дня. Гости, правда, бывали у них частенько, потому что Василий нужен был не только Алдоне. В их семейной комнате всё время что-то обсуждалось, предлагалось, оспаривалось. Василий был комсоргом шахты и бригадиром навалоотбойщиков. Энергия била в нём ключом. Различные идеи и рационализаторские предложения, музыкальный кружок и
самодеятельность – всё было в круге его интересов.
            Василий попал на север после армии, откликнулся на призыв комсомола: стране нужен уголь. До армии он жил в красивом русском городе Ярославле, там же окончил десятилетку. Отец его погиб на фронте, а в родном городе осталась мама и две замужние старшие сестры. Помимо работы и общественной деятельности, Вася ещё и учился заочно в техникуме в Воркуте.
            За Алдону он взялся с первых дней совместной жизни. Узнав, что с ней произошло за восемнадцать лет, Василий полушутливо, но решительно сказал:
-Алдона, тебе нужно учиться! Чтоб такая красавица и умница, как ты,  да не стала высокообразованной дамой? Не бывать этому!
             Он притащил из библиотеки кучу учебников и стал заниматься с ней всё свободное время, а чтобы им никто не досаждал, на двери комнаты повесил табличку с надписью: «Идут уроки.  Просьба не мешать!»
             Особо настойчивых посетителей Василий выпроваживал без лишних слов. За полгода занятий Алдона научилась писать и читать по-русски, решала задачи по математике и физике за седьмой класс, «шпрехала», как говорил Вася,  по-немецки: это было для неё самым простым. В общем, Василий оказался отличным учителем, а Алдона весьма прилежной и талантливой ученицей. Она экстерном сдала экзамены за седьмой класс и была принята в восьмой класс вечерней школы.
             Единственным, что омрачало жизнь девушки, было нежелание её родни общаться с ней, не говоря уже про Васю. Один раз за всё это время сёстры пришли к ним в общежитие, принесли небольшой узелок с вещами Алдоны, но даже на шаг не отошли от порога. Девушка обрадовалась им неимоверно, засуетилась, собирая на стол, но женщины, мельком взглянув на Василия, тут же ушли.
             Алдона опустилась на стул и, закрыв лицо руками, горько заплакала. Муж встал перед ней на колени и, отнимая её руки, стал целовать их, вытирая слёзы на щеках жены, приговаривая:
-Не плачь, Алдонушка, не плачь! Всё пройдёт, они поймут, что были не правы. Они просто не знают, как я тебя люблю!
Так и шла их совместная жизнь, с огорчениями и радостями, с небольшими, но ощутимыми победами, в любви и согласии.
             Алдона надышаться не могла на своего Васеньку, Василька, Василёчка, Васятку, Василия Ивановича Завьялова. Как много оказалось у него имён! И все звонкие, весёлые, красивые, как васильки полевые.
             Она по паспорту тоже теперь была Завьяловой Алдоной Прановной. А уж Вася каких только имён не напридумывал своей драгоценной жёнушке. Алдонка – беладонка в шутку, Алдонушка – Алёнушка, когда приходил с работы и обнимал её, Алдонна, когда видел её в красивом платье, Алдончик, когда дурачился с ней, как с ребёнком и носил по комнате на руках. А ещё: голубушка, лапочка, лебёдушка, солнышко, цветочек лазоревый…
             Весной и летом он приносил ей букетики полевых цветов, а осенью и зимой баловал небольшими подарками. Однажды Василий принёс что-то прямоугольное, завёрнутое в серую обёрточную бумагу.
-Что это? – Алдона попробовала оторвать клочок обёртки.
-Какая ты нетерпеливая! Подожди, сейчас всё увидишь, - отвёл её руку муж.
Он осторожно развернул бумагу. В ней была завёрнута какая-то картина в багете.
-Некоторых любопытных особ попрошу закрыть глаза! – загадочно проговорил Василий.
-Раз, два, три – смотри!
              Алдона открыла глаза. С картины на неё смотрела ещё одна Алдона, но та из детства, где был когда-то её особый детский мир. И пруд, и камыши тоже были оттуда. Только волосы у этой «алдоны» были светлее, чем у неё.  Она ахнула:
-Вася! Что это? Откуда ты узнал про мой пруд?
-Читай внизу репродукции, всё узнаешь. Думаешь, я зря называл тебя «Алёнушкой» и «речной феей?»
-«Алёнушка». Виктор Васнецов. Год написания 1881,- медленно прочитала девушка, всё ещё находясь в полушоковом состоянии.
             А Василий рассказал жене, что есть такая русская народная сказка «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка», и что автор картины взял сюжет оттуда, но прообразом Алёнушки послужила простая крестьянская девушка, случайно встреченная художником.  Вася удивлял Алдону всё больше, и она влюблялась в мужа с каждым днём ещё сильнее, чем вначале. И она хотела знать всё о его мире, чтобы быть с ним на одном уровне, и чтоб Василию не было неловко за свою малообразованную жену.
            Они  читали русские сказки, классику, стихи. Стихи особенно нравились Алдоне. В них была особая неповторимая музыка, и девушка просила мужа побольше приносить именно стихов.    
            Вместе с друзьями они летом ходили купаться на речку, а на болото за голубикой, осенью за клюквой и брусникой. Зимой катались на лыжах и коньках. Отмечали праздники, учились, ходили в кружки самодеятельности, работали.
            У Алдоны оказалось много талантов: она пела чистым высоким голосом литовские и русские народные песни, танцевала, освоила гитару. Умение шить и вязать, привитое матерью, пригодилось ей, и девушка с удовольствием делилась своим небольшим опытом с обретёнными подругами.
            А уж про Васю и говорить нечего. Казалось,что в мире не существует такого дела, которое было бы ему не по плечу. Он играл на аккордеоне, плясал, рисовал плакаты и газеты, занимался спортом: боксом и тяжёлой атлетикой, вёл кружки моделирования со школьниками. Без него не обходилось ни одно мероприятие, ни один праздник. Но он успевал везде и всюду был на высоте: передовик на работе, отличник в учёбе. Васю уважали и любили за доброту и отзывчивость, за смекалку и трудолюбие и всё чаще величали по имени-отчеству не только молодые рабочие, но и  шахтёры постарше, и начальники.
            Так пролетел год их семейной жизни, и в начале сентября Алдона поняла, что она беременна. Вася чуть с ума не сошёл, когда узнал об этом. Он схватил жену на руки и носил её по комнате, пока она не взмолилась, чтобы он её отпустил. Бережно поставив Алдону на стул посредине комнаты, Василий, с любовью глядя на жену своими синющими глазами, торжественно произнёс:
-Теперь у меня будет две самые красивые в мире женщины!  Одна побольше, а другая – маленькая. Вот такусенькая! – он на полметра раздвинул в стороны ладони.
-А вдруг будет мальчик! – возразила Алдона.
-Нет! Будет девочка, дочка Алёнушка,  похожая на маму. Такая же зеленоглазая крошечная фея! Я чувствую это, потому что люблю её мамочку. А если муж так сильно любит свою жену, то у него обязательно родится дочь!
           Вася не ошибся. В июне следующего года Алдона родила крепкую красивую девочку. Она разглядывала её, пытаясь понять: на кого же она похожа. Ей так хотелось, чтобы у дочери были глаза её отца. Но глазки были мутные неопределённого цвета, а  редкие светлые волосики на макушке уже слегка курчавились.
-Алёнушка наша! – Василий бережно взял на руки свёрток с дочерью и крепко и нежно поцеловал жену. – Спасибо тебе, любимая!
           Они шли по знакомым улицам, и встречные улыбались им и поздравляли с пополнением. Где-то на полдороге Вася вдруг свернул с их обычного маршрута и пошёл в сторону новостроек. На молчаливый вопрос жены сказал:
-Нам с тобой дали ордер на однокомнатную квартиру, хотел тебе сюрприз сделать. Ребята из бригады помогли перетащить вещи. Возьми ключ, открой сама дверь, хозяюшка моя!
            Небольшая квартира на третьем этаже пятиэтажки смотрела двумя окнами на восход. Вплотную к их кровати стояла новенькая детская кроватка.
-Вот тут и будет жить-поживать наша маленькая фея! 
-Ой, Васенька, как здорово! Я даже мечтать об этом не смела! – Алдона прижалась к мужу. – Какая я счастливая! У меня есть любимые муж и доченька, есть квартира! Чего ещё желать?
            Они ещё не успели толком осмотреться, а в дверь уже звонили друзья:
-Открывайте, родители! Показывайте дочь!
Шум, гам, шиканье: «Тише, тише! Разбудите ребёнка!»  Но всем так хотелось увидеть Алёнушку, что ничего не оставалось делать, как подчиниться требованиям. Вася откинул одеяльце. Маленькое красное личико вдруг сморщилось, и Алёнка заплакала, показывая розовый язычок и дёсны. Девчушка делала губами чмокающие звуки и вертела головой.
-Ну, всё!  Посмотрели, и хватит, дочь хочет кушать! – Василий вытолкал ребят на площадку. – Придёте, когда подрастёт.
            Друзья на цыпочках один за другим уходили по лестнице. В прихожей остались свёртки с подарками.  Алдона уже кормила дочь. Та с жадностью сосала грудь,  и Вася с умилением смотрел на обеих. Девочка уснула, мать положила её в кроватку и прилегла тоже.
-Пойду что-нибудь приготовлю поесть, тебе нужно хорошо питаться. Вон какая жадина у нас подрастает, аппетит что надо!
            Алдона улыбнулась мужу. Она выглядела слегка осунувшейся, но ещё более похорошевшей. Материнство шло ей. Алдона стала настоящей женщиной, грудь её пополнела, слегка округлились бёдра, но талия была такой же тоненькой, словно жена и не рожала. Зелёные глаза её, оттенённые усталостью, мерцали таинственно на белом лице,  тяжёлые чёрные косы  расплелись и волной лежали на подушке  Он залюбовался Алдоной.
-Вася, я её боюсь, - вдруг сказала она.
-Боишься? Почему?
-Я неправильно сказала. Я боюсь её купать и пеленать, она такая крошечная!
-Мы вдвоём искупаем и запеленаем нашу Алёнушку, тебе нечего бояться, милая моя. Отдыхай, пока она спит. Я взял отпуск на две недели, буду тебе помогать. Ничего не бойся, пока мы вместе – мы сила! -  Вася поцеловал жену, погладил её по растрепавшимся косам. – Как же я люблю твои волосы, жёнушка-Алдонушка! 
           Две недели отпуска пролетели незаметно. Алёнушка оказалась не очень привередливой девчушкой: ела и спала, делала свои детские дела и кряхтела. Молодые родители, как могли, ухаживали за дочерью. Пеленал Алёнку папа, не очень умело, но крепко, купали, стирали пелёнки, ходили гулять с дочкой – всё, как у всех.
           Алдона всё ещё не могла преодолеть свой страх и боялась пеленать дочь. Как  ей сейчас нужна была мама! Шахтёрский городок был небольшой, всё, что в нём происходило, узнавалось через «сарафанное радио». Мужья сестёр работали вместе с Василием, так что не знать о рождении внучки мать Алдоны не могла, но не приходила к дочери, выдерживала характер.
           Зная суровый нрав матери, дочь тоже не шла к ней, чтоб снова не терпеть унижение. Но в глубине души Алдона надеялась, что мать поймёт и простит её. Ведь не понаслышке же она знает про любовь. Сама когда-то пошла против воли родителей, когда полюбила Пранаса Чехавичуса – небогатого хуторского парня.  И всё стерпела ради него: нищету, тяжёлую работу, долгую разлуку, и ни дня не раздумывая, пошла за ним на край света. Теперь вот обихаживает его могилу.
           И в один из июльских тёплых дней мать пришла к ним. Открыв дверь, Алдона негромко вскрикнула:
-Мама, вы всё-таки пришли!
           Растерявшись от неожиданности, дочь стояла и смотрела в родное лицо. За то время, что Алдона не видела её, мать сильно сдала. На лице её появились морщины, щёки впали, потускнели зелёные глаза. Но брови матери всё так же были хмуро сдвинуты.
-Покажи её! – коротко приказала она.
           Алдона метнулась к кроватке, достала из неё сонную дочь и протянула  бабушке.  Та, не прикоснувшись к ребёнку, тяжёлым взглядом окинула её личико, светлые прядки на макушке, скользнула глазами по дочери и, повернувшись к ним спиной, молча вышла из квартиры.
           Алдона, сразу обессилев, села на пол в прихожей и заплакала навзрыд. В дверь осторожно постучали. Вошла пожилая соседка.
-Что с тобой, девушка? Дай-ка мне малышку! Сможешь встать?
           Алдона кивнула. Встала, вытирая слёзы. Дочь проснулась и заплакала.
-А что это мы плачем, такие хорошие девочки, такие красивенькие? Дай-ка я посмотрю, что с тобой! А ты, мамочка, посиди пока.
           Женщина распеленала малышку, та уже успела сделать свои мокрые дела, поэтому ёрзала и кряхтела. Соседка взяла с верёвки сухие пелёнки и, ловко завернув  Алёнушку, подала её Алдоне.
-Корми дочь и старайся не плакать и не расстраиваться, а то молоко пропадёт. Сейчас разгар лета, полно всякой инфекции кругом, а только материнское молоко укрепляет у дитя иммунитет. Да и маленькая она у тебя ещё, чтоб без грудного молока жить.
           С этого дня соседка тётя Аня частенько заходила к Завьяловым. Она быстро научила Алдону пеленать и купать дочку, давала ей советы по уходу за ребёнком, оставалась присмотреть за Алёнушкой, если Алдоне нужно было отлучиться по делам. А потом, когда декретный отпуск молодой женщины закончился, согласилась нянчиться с малышкой. Так неожиданно Василий и Алдона получили помощь и поддержку, которая им так была необходима.
           Тётя Аня – Анна Федосеевна Поморцева, проработавшая сорок лет акушеркой в одной из Московских больниц, приехала сюда к мужу, осуждённому по статье и реабилитированному после смерти Сталина. Муж её как ударник и орденоносец имел право  вернуться в родной город, но отчего-то остался на севере, жена приехала к нему, и волею судьбы  Поморцевы оказались соседями  Василия и Алдоны.
           Муж Анны Федосеевны – Павел Андреевич после взрыва метана в шахте получил небольшое увечье и мог бы уйти на пенсию, но не захотел «сидеть на лавочке», как он говорил. Теперь он работал контролёром углеприёма. Алдона, упросившая мужа работать вместе, тоже освоила эту профессию и оказалась сменщицей Поморцева.
           Две их семьи очень сдружились, благодаря Алёнушке. Своих детей у Анны Федосеевны и Павла Андреевича не было, и старики привязались к девочке, как к родной. Муж Анны Федосеевны, как только оказывался свободен, заглядывал к соседям:
-Где тут наша Алёнушка? Дайте-ка мне понянчиться!
           Тётя Аня наотрез отказалась брать деньги:
-У меня пенсия, да и дед получает хорошую зарплату, куда нам с деньгами? У нас всё есть, а  вам они нужны. Вон Вася мечтает  в Ярославль вас свозить. Билеты дорогие, да и подарки родным купите! Алёнушка нам как внучка, а с родных денег не берут!
            Василий с Алдоной нарадоваться не могли на своих соседей. Как же им с ними повезло! Частенько они и ужинали вместе, словно большая дружная семья. Анна Федосеевна пекла отменные пироги по выходным, угощая ими не только Завьяловых, но и их друзей, забегавших к ним на огонёк. Это была женщина неимоверной сердечной доброты и душевной щедрости, про таких в народе говорят:"хоть к ране прикладывай". Как многому научилась у неё Алдона, и как пригодилось ей в дальнейшей жизни умение любить людей.
            Подрастала Алёнушка. Василий окончил техникум, а Алдона получила аттестат о среднем образовании и тоже собиралась поступать в то же заведение. Муж  поддерживал её во всём:
-Давай, родная! Мы с тобой ещё и институт закончим. Алёнка наша подрастёт и будет нами гордиться! Тем более, что у нас теперь есть бабушка и дедушка в соседней квартире, выручат, если нужно.
             А соседи только рады были за ребят:
-Правильно делаете, что учитесь! Всё пригодится в жизни. Может, ещё в другие края подадитесь со временем, не век же вам в шахте работать.
Но сами грустнели при этих словах.
-Спасибо вам, дорогие наши соседи! Что бы мы делали без вас? Представить себе невозможно! – обнимали их Вася с Алдоной.
            Старики застенчиво улыбались. И тоже были счастливы. Их жизнь обрела иной смысл с появлением в их жизни маленькой девочки с красивым русским именем Алёнушка.

Продолжение следует...