Со студенческой скамьи мы дружим семьями со своими бывшими сокурсниками.
Один из них раньше жил в Азове. Потом он женился на ростовчанке, жили они в родительской квартире и сад имели в Азове. Город этот уникален: тихие улицы, автомобили , автобусы, весь транспорт движется не спеша, как в трансе… Все всё друг про друга знают. На приезжих-заезжих смотрят как на пришельцев: « мы вас видим, следим, ведем, передаем по цепи…». Там, в общем, чисто, уютно, кое-где рабочий беспорядок, как в чьей-то квартире. Жители Азова занимаются своими делами и одновременно бдят…
Так было в 70-х, 80-х годах. Часто мы приезжали в гости в сад своих друзей, в Азов. Сад тогда был мечтой многих советских семей. Это было почти то же самое, что иметь свое малюсенькое государство, да еще все в цветах, деревьях, прудиках, ягодах, овощах…
Ешь - не хочу, работай - не хочу, ходи в самом дурацком прикиде – не хочу! Одним словом, иди в сад – почувствуй волю! Хоть на денек!
Мы с огромным удовольствием ездили туда. Своего транспорта не было. Ехали сначала на электричке до азовского вокзала, потом, как повезет, от получаса до часа ждали автобус и он, по дорогам в рытвинах и колдобинах, вперевалочку, вез нас вместе с азовскими садоводами до садов. Иногда автобус вообще не приходил. Тогда приходилось идти несколько километров пешком. Был один случай, когда мы притащились по грязи (дождь моросил) аж в три часа дня, в воскресенье, когда хозяева сада уже засобирались домой. Телефонов-то, не то, что мобильных, стационарных личных мало у кого было. Пришли мы, посидели, передохнули часок - и в обратный путь вместе с друзьями.
И вот в одно из таких посещений наш друг, хозяин сада, рассказал один случай.
Мы сидели, конечно, за столом, вкусно ели, расслабились. Была всегда водка, вино, пиво(если повезет), рыба вяленая и т. д. Помидоры с огорода – это нечто!.. Да еще разноцветные – красные, малиновые, желтые, так называемые, черные… Живопись!
Он и рассказывает: «Еду я как-то из сада ( у него на момент рассказа, у единственного из нас, бывших сокурсников, был свой личный автомобиль, «Москвич», который теща помогла купить). Дорога…, ну вы сами знаете, какая у нас дорога. Еду спокойно, объезжаю колдобины, не тороплюсь, машину берегу. Вижу издалека – у обочины мужик пытается завести свой мотоцикл с коляской. Тоже, видно из садов возвращается. Мужик в летах.
Жалко мне его стало. Сколько ему еще тут колупаться, скоро стемнеет… Подъехал, спросил, в чем дело? Оказалось, нужно было, всего лишь, завести с разгона. За чем дело стало! Был у меня трос, хороший длинный. Привязал я его к своей машине. И поехали.
Еду, в голове думки всякие, проблемы… Дорога разбитая напрягает. Проехал с полкилометра и, вдруг, обратил внимание, что какой-то мотоциклист маячит у меня сзади. Сел на хвост нагло. Я прибавил газу, тем более дорога на подъезде к городу чуть-чуть получше стала. Смотрю в зеркало заднего вида, мотоциклист тоже газ прибавил, не отстает, зараза… Я еще прибавляю, машину даже, из принципа, не жалею, скачу по ухабам. Он не отстает, лицо злое, глаза вытаращил, самолюбивый, видно, не хочет быть вторым. Начинаю я, однако, замечать, что мотоциклист с увеличением скорости стал как-то странно двигаться: то виляет, то места опасные не объезжает, подскакивает в воздух, то справа, то слева пытается обойти, рукой машет, лицо перекошенное…
Вот, привязался! !!!.. Это же не он привязался! Это я его привязал, разгоняю!.. Мама, дорогая!...
Бедный дядька! Я потихоньку затормозил, остановился и, с плохим предчувствием пошел узнать, как обстоят дела у мотоциклиста… Он был белый и неподвижный, пальцы рук крепко сжимали ручки руля.
-Извини, отец, все нормально?- спросил я.
-Ну, ты даешь,.. - прохрипел мужик сухим ртом,- я чуть не убился…
-Извини, я задумался, правда, все нормально?
Вижу, что он начинает приходить в себя, руки от руля отклеил, порозовел…
С участливым выражением лица я быстро отвязал трос, сказал ему: «Ну, давай, потихоньку...» и, от греха, пока мужик окончательно не очухался, метнулся к своей машине – и был таков!
Азовчане, они такие, крепкие, суровые и одновременно великодушные и уравновешенные. Все же хорошо закончилось...»