Предисловие.
Каждый народ по мере своего исторического развития, особенно в период обретения национальной свободы, с непреодолимым эмоциональным (и интеллектуальным!) интересом доискивается до своих истоков (и прародины!)
При этом ему приходится столкнуться не только с фактами, безоговорочно воспринимаемыми всеми, но и с многочисленными взглядами и соображениями, выдвинутыми с теми или иными, порой конъюктурными, целями и тогда становится несравнимо трудней пробиться сквозь созданные ими плотные исторические туманы и попытаться снять пелену с панорамы своей истории.
И совершенно прав автор «Истории прародины тюрок» начиная книгу с анализа состояния, в каком мы пребываем, ведь:
а) подвергнуты сомнению единые корни тюрков, т.е. поставлен под вопрос сам естественно-исторический процесс;
б) индо-европейские идеологи пытались «узурпировать» не только современную географию обитания тюрков, но и их прародину,
в) а также не давали возможности вырастить национальные кадры ученых- историков.
…Делались те или иные попытки воспрепятствовать определению истинной истории тюрков.
Причем этим грешили исследователи чаще всего в достаточной степени посвященные в исторические истины … В этом смысле приходится принять эмоциональный пыл и полемический дух явственно просматриваемые в интонации каждого историка, в их числе Г.Гумбатова, начинающих писать историю своего этноса (тюркского).
Книга интересна еще и тем, что она не принадлежит перу историка, вынужденного принять за основу своего исследования конъюктуру советской историографии, а это является трудом независимого исследователя, интеллектуала, взявшегося за создание объективного представления об истории своего этноса.
Тюркология представляет собой в целом объективный итог наблюдений и изысканий многочисленных ученых различных народов (естественно столь же разных по мировосприятию и принадлежности к разным культурам), но вместе с тем эта наука не свободна от воззрений, отражающих те или иные субъективные позиции и подвержена вмешательству определенных общественно-политических воззрений, зачастую миссионерской направленности.
В ряде случаев целями «изучения тюрков» было их вытеснение из мировой истории (и вообще, со света), управление ими к тому же еще при условии содержания под политико-идеологическим, культурно-нравственным гнетом. Поэтому приходится с осторожностью относиться не только к средневековым источникам, но даже к информации академического характера современного периода, затрагивающими тюркскую историю.
То что тюркология является наукой мирового масштаба, не исключает того что, в тюркологических изысканиях следует опираться в первую очередь на национальные (тюркские) источники. Тюрки начали «мыслить» о себе еще со времен собственного формирования как этноса, со времени выхода на историческую арену. Но эти «размышления» до середины первого тысячелетия носили устный характер, лишь появившаяся после середины 1-го тысячелетия тюркская (руническая) письменность позволила тюркам приступить к созданию своей письменной истории.
В период с первой половины I тысячелетия н.э. до середины II тысячелетия наиболее авторитетным источником информации, предоставляющим наиболее полное представление о тюрках, их зарождении, общественно-политическом положении в мире, этнических особенностях, системе навыков является тюркский эпос.
«Ярадылыш», «Кёч», «Огуз каган», «Эргенекон» и др. дастаны являют собой образцы тюркского эпоса, вызывающие интерес также и с указанной выше точки зрения. Такие древние памятники тюркской (рунической) письменности как «Кюл тигин», «Бильге хаган», «Тоникук» являются продуктом творчества народа, умеющего «мыслить» о себе.
Автор вступает в полемику с авторитетными учеными-тюркологами (а по сути миссионерами), приводит известные (но умалчиваемыми этими исследователями) многочисленные факты лингвистического, этнографического, этносоциологического характера… Авторская позиция выглядит достаточно убедительной (и правдивой!) когда он тщательно моделирует в своей полемике и обобщениях факты, касающиеся самобытного образа жизни тюрков, начиная от культуры еды и кулинарии до курганной культуры, от языково-речевых технологий до технологий военных.
Даже в моменты, когда автор совершенно не прав, новизна (и логика!) его выводов заставят задуматься и докопаться до истины любого авторитетного исследователя или любителя, мало-мальски знакомого с тюркологическими фактами.
Что касается острой критики Г.Н.Гумбатовым теории алтаеведения, насчитывающей несколько веков, не хотелось бы ни полностью соглашаться с автором, ни выступать против. Существуют аргументы, настоятельно свидетельствующие в пользу алтаеведения, точнее выражаясь, в пользу единства корней (и языков) алтайских народов… Вместе с тем представляется достаточно спорным и даже сомнительным ограничение прародины тюрков лишь Алтаем, оставив вне рассмотрения в качестве «прародины» такой широкий географический ареал как Передняя Азия, Кавказ, а впоследствии кыпчакские степи, или даже за пределами Туркестана. Не потому, что мне так хочется, а лишь по той причине, что не было на этих территориях до-тюркской культуры, а если и была, то носила исключительно эпизодический характер.
Г.Гумбатов приходит к заключению, что прародиной тюрков является Южный Кавказ, и что они распространились на обитаемые ныне ими территории именно отсюда ... Потому-то книга имеет второе название «От Арана до Алтая»... Разумеется, однозначно воспринять такое ограничение не просто. Вместе с тем, на протяжении столетий идеологи-миссионеры задвигали прародину (историю!) тюрков по возможности дальше в Сибирь, на задворки цивилизации, и в этом смысле деятельность сегодняшних исследователей тюркской истории не может быть лишена национальной пристрастности. До тех пор пока с историей каждого народа не будут считаться. И если сегодня кто-то из алтайцев утверждает, что исход тюрков по свету произошел из Алтая, а киргиз – из Кыргызстана, уйгур – из страны уйгуров, то фундаментальное и в достаточной степени подтвержденное фактами аналогичное заключение азербайджанского тюрка выглядят вполне естественным.
Низами Джафаров,
Доктор филологических наук,
член-корреспондент Национальной академии наук Азербайджана.