Абориген

Татьяна Гончарова 2
      Сергею повезло  -  наконец-то он едет на рыбалку! Не на какую-то рыбалку у себя на Дону, а на настоящую - в Заполярье, на Кольский полуостров сёмгу ловить! Это ничего, что лицензию выдают только на одну рыбину, и с учётом всех затрат эта рыбка золотой выходит. Но ведь не в рыбе смысл поездки, хотя и в ней тоже. Главный смысл – побывать  в необычных для городского жителя условиях первозданной, почти не тронутой человеком природы, где нет ни городов, ни дорог, насладиться красотами суровой тундры, провести время в весёлой мужской компании. Вот это отдых!
       На деле оказалось, что не так уж там и безлюдно. Посёлок Умба был далековато от места их стоянки, и местных жителей ребята не видели. А вот заезжих рыбаков, вроде них, встречали. Впрочем, один абориген всё же там был, звали его Вовчик.  Была у Вовчика квартира где-то в Умбе, и семья, и работа, возможно, когда-то были,  только подружился он крепко с зелёным змием, да так, что являться тот змий к нему частенько стал во всей своей зеленющей красе. Тогда уже ни семьи, ни работы не было, и решил мужик от змия и от дружков – собутыльников удрать. Срубил себе избушку на берегу реки и стал жить отшельником, добывая пропитание охотой и рыболовством. Местные дружки к нему интереса не проявляли, а вот в среде заезжих стал Вовчик местной достопримечательностью. К сожалению, не все рыбаки - отпускники с пониманием относились к его проблеме и охотно угощали горячительным, против чего Вовчик устоять, увы, не мог.
     Вот и во время пребывания там нашего Сергея случился именно такой казус: ехали в экспедицию какие-то геологи, решили купить у Вовчика рыбы и расплатились за неё «жидкой валютой» в виде чистого спирта.  Увидев, что абориген на реке появляться перестал, рыбаки из Серёжиной группы заподозрили неладное и снарядили Сергея проведать бедолагу, а то как бы чего не случилось. До этого Сергей с Вовчиком и знаком-то не был, видел его лишь плывущим в своей лодке где-то в отдалении, но поскольку был он в группе самым младшим, идти доверили ему. Зайдя в избушку, Серёжа нашёл Вовчика живым и даже почти в сознании. Внешность аборигена была запоминающейся: кожа на лице как у шарпея - если оттянуть, то на кулак намотать можно, при этом заросшая реденькой прозрачной растительностью. В руках он держал последний стакан спирта, который гостеприимно предложил Сергею. Когда тот отказался, выпил его сам и впал в забытьё. Бросать мужика в таком состоянии, конечно, было нельзя, и Сергей стал дожидаться пробуждения, занявшись пока приготовлением наваристой ушицы, чтобы было чем хозяина лечить.
      Проснувшись и выпив ароматного рыбного бульона, Вовчик без особого интереса, а больше для порядка спросил: « Откуда ты». « Я из Таганрога приехал», - сказал Сергей.  И тут с Вовчиком случилась чудесная метаморфоза: мутные глаза прояснились, тело приобрело способность к движению, а вот дар речи будто пропал. Какое-то время он похватал беззубым ртом воздух и,  до конца не веря своим ушам, переспросил: « Откуда?». « Из Таганрога», - повторил Сергей. Вовчик понял, что не ослышался и радостно выпалил: « Так я же тоже их Таганрога!». Вот это да, абориген земляком оказался!  Когда и как занесла его судьба на Кольский, кроме него, наверное, никто не знал,  сам же он рассказывать ничего не стал, а устроившись поудобней на своей лежанке, спросил: «Ну как там сейчас?».  Сергей стал что-то рассказывать, прислушиваясь временами, не заснул ли земляк. Нет, он не спал, он внимательно слушал рассказ о далёком родном городе, а, едва Сергей замолкал, поспешно  шептал: «Говори, говори», и при каждом  произнесённом заветном слове «Таганрог», блаженно улыбался.
            Буквально за два дня до того, как весёлая бригада должна была отбыть домой, пришёл вдруг совершенно трезвый Вовчик и стал звать Сергея порыбачить с ним.
            - Не надо, дядь Вова, - отвечал Сергей, -  нам ведь больше одной сёмги брать с собой нельзя, а я свою уже засолил. И тут наелись, что  смотреть на неё не хочется.
             - А ну покажи, что ты там засолил? Так это не рыба, это шнурок. Пойдём, я тебе покажу, где ты рыбу поймаешь. Только один иди, я это место никому не показываю.
Ни один рыбак от такого не откажется, Сергей исключением не был. И вот они уже вдвоём рыбачат  в заветном месте. Пока удили, не до разговоров было, и вот она  –  удача. Сергей  первой своей сёмужкой ещё как гордился, а теперь и сам понял, почему её Вовчик так обидно шнурком обозвал.  Вот это рыба - так уж рыба, теперь все друзья обзавидуются!
            - Поехали, парень, дорога не близкая, а по дороге и поговорим. Ты сюда на чём приехал?
            - На машине. Там, ……………….. оставил.
            - А место  для меня не найдётся?
Так вот в чём дело, рыбку отрабатывать придётся.  Такая перспектива Сергея совсем не радовала, но и отказать сразу не смог. А Вовчик продолжал:
          - Ты не бойся, я за всю дорогу в рот не возьму, и вообще пить больше не буду. Я и по два года в завязке бывал, так что не сомневайся. А ты сам как, не пьёшь?
     - Да почему, могу, только некогда мне, у меня свой бизнес.
        - Ты не пей, парень, а то будешь, как я, никого она до добра не доводила.  Слушай, расскажу тебе, каким ветром меня сюда занесло.
И начал Вовчик повествовать, сначала сбивчиво и смущаясь, а потом незаметно перешёл на вполне правильный литературный язык, чем немало удивил Сергея:
          « Сыновья у меня там,  уже женаты, наверное, и внуки могут быть. У тебя двое? Ну вот, и у моих должны быть тоже, они ведь примерно твоего возраста.  Жена моя Аня, конечно, с ними нянчится, а я вот тут один. Всё у меня, Серёга, было: жена, дети, работа хорошая. Я ведь, как и ты, в Таганроге радиотехнический закончил, работал на «Красном котельщике». Помоложе тебя был, когда начальником цеха поставили, перспектива была. Аню свою любил, да только ругаться стали часто. Как перепью, она скандалит. А я понять не мог, почему жена так ругается. Я ведь её любил сильно, а она всё своё: «разведусь да разведусь».  Думаю: «Вот дура! Что за невидаль  -  перебрал мужик». Мне же такая чушь, как развод,  никогда в голову не приходила. Потом у меня подружки стали появляться. Аня моя никогда мне в любви не признавалась, а я так хотел от неё эти слова услышать. А потом другие признаваться стали, я верил, и понеслось…  С Людкой связался, а она задумала мою семью разбить. Прикинь, к жене приходить стала, поддаст, и идёт скандал устраивать. А я думал, что это она от любви ко мне. Не жену, а Людку жалел. Дома жена ругается: «уходи, да уходи», а там подруга ругается: «бросай жену». Не хотел я её бросать, а Людку хотел, сколько раз бросал, да только каждый раз возвращался.  Долго мучился, разрывался между ними, оттого и пил, с работы вылетел и запил тогда уж вообще  по - чёрному. Тут Людка меня и дожала. Обидно было, что Аня не пыталась удержать. Я ведь только потом, когда два года в завязке был, кое-что понимать стал. Пришлось как-то одного кореша пасти, когда тот в запой попал. Довёл он меня -  чуть не убил со злости. Оказывается, это такая морока! То он кричит: « не давай мне больше пить», то среди ночи за бутылкой гонит, а не то, грозится уйти. А уйдёт – ищи его и думай, живой или нет.
Когда вычухал его с великим трудом, высказал всё, что думал, а он и говорит: « А как же Аня с тобой мучилась?»  И, веришь, только тут до меня дошло.   Я ведь себя только трезвого помнил, а трезвый я хороший. Потому и Аню во всём винил, при разводе с двумя детьми оставил и свою долю за квартиру с них получил -  это Людка потребовала. А когда денежки эти с меня вытянула, в тюрьму посадила. Делал я что преступное, или не делал, не помню, пьяный был. Так на севера и попал,  отсидел - домой не поехал, здесь остался.  Тут опять женился, да только Вера меня быстро выгнала. Вот так теперь здесь и живу. С бывшей семьёй связь потерял, а сам каждый день про них думаю. Хотел деньжат скопить и съездить на побывку, да только на дорогу в один конец  собрал. Возьми меня, Серёжа, другого случая не будет, тебя мне просто Бог послал. Я только посмотрю на них разок, и уеду, мешать им не буду. Больше ничего уже не хочу от этой жизни, взгляну, а потом и помирать можно».
             Не с большой охотой согласился Сергей взять с собой Вовчика, страшновато было чужого человека брать, да ещё такого. С другой стороны, нельзя не взять - человек ведь. Условившись утром встретиться, разошлись каждый к себе, собираться в дорогу. Впереди ещё целый день был, а на следующий рано утром в путь. Поутру стали ждать Вовчика, а его всё нет и нет. Кто-то из друзей сказал: «вчера опять какая-то экспедиция была, не угостили ли чем нашего пассажира?»  Делать нечего, пришлось бежать за ним. А дальше «картина маслом»: лежит на своём топчане пьяный Вовчик, а рядом недопитая бутыль со спиртом.
             Когда Сергей через год снова приехал на рыбалку, Вовчика уже не было.