Шел 1967 год. Витька как-то разом, вдруг, почувствовал себя взрослым. Совершенно неожиданно для себя осознал, что пришло время, и наступил момент, когда он может самостоятельно изменить сложившийся размеренный ритм жизни. Принять решение о своей дальнейшей судьбе, и может быть, даже круто изменить её. А что? Ему стукнуло уже пятнадцать лет, он окончил восемь классов. В подтверждение этого, лежит дома Свидетельство об образовании. Неплохое Свидетельство, пестреют в котором сплошные четверки и даже – одна пятерка. Правда – по пению. С таким документом, в котором за каждой оценкой по изученной дисциплине лежат твердые уверенные знания, он может спокойно поступить в Техникум, приобрести в нем, очень даже может быть, неплохую профессию, а заодно – и полное среднее образование, и начать самостоятельную жизнь. Вот как!
Некоторые ребята из его класса так и собрались по-ступать, правда – в основном те, – которые не очень хорошо учились. Кто в техникум, а кто и в профтехучилище. Но у Витьки-то, ни одной тройки в Свидетельстве нет. И учеба легко дается. Витька заикнулся, было, дома – а может быть… Отец и слушать не стал.
– Еще чего выдумал! Учись, пока есть такая возможность – при доме. Учись сын!..
Но самое главное даже не в этом. Все профессии, которые для Витьки хорошими являются, и в первую очередь – профессия летчика, профессия военного человека, требуют все-таки как минимум, среднего образования. А это значит, что не надо «гнать лошадей» и на техникумы размениваться. Подсказывает разум, что правильнее всего будет – продолжить учебу в девятом классе, а там – и в десятом.
В своем решении Витька впрочем, совсем не оригинал. Подавляющее число его одноклассников тоже так ре-шили. Все – да не все. Витька прикинул, и чувствует: поредеют ряды. И после каникул из двух бывших полновесных восьмых классов сформирован будет один, общий и для «А-шников» и для «Б-эшников» девятый класс.
Сложным в целом, оказался восьмой класс – впервые экзамены настоящие пришлось сдавать Витьке, – да целых четыре! Он переживал, конечно, но особенно все равно не перетрудился. И, конечно же, ждал с нетерпением – ну скорее бы отмучиться! Скорее закончился бы уже этот учебный год. Ждал, ждал… А он – раз, и все равно внезапно как-то – взял и закончился. И такая свобода навалилась вдруг разом. Гуляй – не хочу.
Витька и погулял. День, два – неделю. А потом, ну не то чтобы заскучал, а неудобство какое-то почувствовал. Назойливое гнетущее неудобство. И понятно в чем дело. Ведь взрослый он – совсем почти взрослый. И отсюда следует, что не может он просто так проболтаться все лето без дела – до сентября.
Домашняя повседневная работа – это уже совсем несерьезно для Витьки. Вот бы ему на настоящую работу устроиться, чтобы самому денег хоть немного заработать. Родителям помочь. Вот только куда устроиться? Для Витьки неважно – в колхоз или в совхоз…
Но совсем непросто с устройством на работу у несовершеннолетних на селе. На всякие разные несерьезные приработки – по типу – подай-поднеси, где квалификации особой не требуется претендентов и без Витьки много. А чтобы на настоящую, серьёзную – так тут и вовсе думать нечего…
И все-таки есть у Витьки задумка. Она почти нереальная, но есть! А Витька если замыслит что по настоящему – очень упрямым и напористым становится.
Один из уличных дружков Витьки – Володька Зеель в прошлом году занимался действительно серьёзной работой. Он ездил летом в Уланбель и заготавливал там грубые корма. Много интересного рассказывал. Уланбель этот находится в песках Муюнкумах, рассекает которые река, под названием – Чу. Вот в долине этой реки и работал Володька. А грубые корма – это молодой камыш, который растет на её берегах.
Очень непростые погодные условия в этом Уланбеле. Под изнуряющей жарой испытывал Володька свою мужественность и силу воли. Многие из тех, которые с ним поехали, – говорил, – не выдержали, даже несколько дней, и сбежали. А Володька весь сезон отработал, вытерпел. Володька убежден, что всякий нормальный пацан должен пройти подобное испытание. И мнение его для Витьки авторитетно.
Витька загорелся. И хотя он моложе Володьки на целых два года, но тоже, уже чувствует себя сильным. Очень хочет испытать себя Витька. Чувствует – наступил момент.
Дело в том, что каждое лето почти уезжает работать в Уланбель Витькин отец. Вот и сейчас, собирается на не-сколько месяцев. Колхоз именно ему поручил организовать в Уланбеле заготовку грубых кормов. Весь световой день пропадает отец на работе. Вплотную подготовкой экспедиции занимается. Витька уловил момент и прилип к отцу как банный лист – возьми меня с собой и все!
Отец отмахивался сначала, – дома матери помогай, не дорос ты еще до такой работы. Тяжела она очень и для взрослого мужика. Выносливости требует. Это тебе совсем не игрушки, Витя… Вот, может быть, на следующий год…
А Витька, оттого, что его отец как будто бы, слабым считает, – бычится и только упорнее становится. И есть ему, чем возразить отцу.
– Ага-а, тяжелая! А что – в прошлое лето, когда я во время хлебоуборки копнильщиком на комбайне работал, – это не тяжелая работа была? Жара! В ночные смены молотит и молотит комбайн – пока росой пшеница не покроется! Грязь, пыль такая, что даже очки и респиратор не спасали! И дышать нечем… А сколько соломы вилами в этом копнителе руками своими я раскидал? Сколько утрамбовал её! Это что, легко?.. И разве жаловался я кому-нибудь?..
Витька правду говорит, сущую правду. Отцу нечем возразить сыну на эту правду, и он постепенно мягчеет
– Ладно, посмотрим…
Витьке мало этого «посмотрим» и он настырностью своей подпирает все-таки отца «к стенке» окончательно, и тот сдается.
– А что? – пожалуй, работа на сенокосилке для тебя подойдет… Ладно, готовься... Так и быть – возьму в бригаду.
Витька тут же, радостью, с дружком своим Шуркой поделился. Шурка – младший брат Володьки Зееля, ровесник Витьки, и вместе они – не разлей вода. Так вот, – разве может Шурка отстать от Витьки? Он тоже решил испытать себя. Подгадал момент, когда отец дома находился, и с тем же что и Витька пристал к отцу.
– Дядя Вася, – возьмите меня тоже…
Отец хмурился сначала. Но он же знает, что Витька без этого Шурки – никуда! Да и на вид, Шурка покрепче, чем его сын, выглядит… Если Витьке можно на сенокосилке работать, то Шурке и подавно. А Витька сгоряча опять ультиматумы ставит: не поедет он без Шурки и все! Куда деваться, – пообещал отец Витькиному дружку, что тоже возьмет его с собой. Вот только пусть у родителей отпросится.
Тетю Эрну с дядей Володей, вместе, Витьке с Шуркой уломать, – тоже проблема большая, но тут Володя, брат Шуркин подключился.
– Пускай, пускай едут! Посмотрим, как бы, не сбе-жали на третий день…
Сам Володька – совсем взрослым стал. Он окончил десятый класс с пятерками и всего лишь с одной четверкой в Аттестате, а сейчас готовится к поступлению в институт. К мнению Володи родители прислушались, тем более, что сам Володька уже побывал в Уланбеле. И как-то быстро согласились отпустить Шурку.
Радости друзей предела не было!
Время шло, вот уже и июнь скоро закончится, а отец конкретного срока отъезда все не называл. Витька изнывал от неопределенности и ожидания. А тут еще Шурка тере-бит
– Когда? Когда…
И вот, наконец, разбудил Витьку отец утром рано и сообщил
– Все, – приготовьтесь! Сегодня выезжаем. Ждите. Заеду за вами…
И ушел…
Весь день Витька с Шуркой были как на иголках. Чего собираться-то? Ну, полотенце, мыло взять с собой. Куртку да фуражку. А так, из одежды – в чем есть, в том и поедем. Все остальное, что для работы нужно, там, на работе и выдадут. Ну, еще, из еды на дорогу что-то взять с собой. Вот и все сборы. На все про все и часа не потребуется.
Отец сказал, что раньше обеда не приедет. Давно уже пролетело время обеда, конец рабочего времени наступил, а отца все нет и нет. Шурка устал ждать, ушел домой разочарованный. А Витька застрял, и никак не может себя заставить уйти с улицы. Сидит на краю арыка, полощет ноги в прохладной воде и все поглядывает в начало улицы – когда же появится машина отца. Когда?.. И точат Витьку изнутри дурные подозрения и обида, и отчаяние. Неужели обманул его отец… Как он мог?!!..
Солнце совсем уже склонилось к закату. Еще часика два и ночь наступит на дворе. И все стремительнее гасит разрастающаяся обида Витькино ожидание. Больно Витьке, очень больно, и хорошо, что хоть Шурка ушел домой. Что вот он сейчас тоже об отце Витькином думает?
Он заставил себя подняться, понуро пошел к дому во двор и тут, издали, от начала улицы услышал вдруг долгожданный нарастающий шум мотора. Рванул назад и увидел: – точно, машина! Машина его отца! Не обманул папка, не обманул!!! Поедут они с Шуркой в Уланбель!