Автору или авторам этого цикла мои убедительные
уверения, что только ради шутки вторгаюсь в их пределы.
Никуда "в свет" не выношу. " И не корысти ради".
-Заходи, заходи Цвяточек! Штой-т не заглядывашь давненько? А пошто в очках- то? Солнца нету. Али я так красотой сияю?
-Ну тя Матрёна, тебе всё шутки , а тут тако дело сорвалося! Никак себе не прошшу.
-Да што тако? Што ж за дело? Не иначе, как опять в клуб ходила «Кому за тридцать», и опять облом? Никто на краковяк не пригласил?
-Да-вота! Ходила. Дело-то, конешно, не в том, но ходила. Знашь, я танцую - как бабочка порхаю, не то што некоторые...
-Намёк поняла, ты даже не бабочка, куколка ишшо...Эт така бабочка, недоразвита.
-Подначиваш? А хош, танец жавота покажу?
-Да ты што? Страсть таку...смотреть... как тощи рёбра по тазу брякают..
Ладно, про танцы...дело то како сорвалося?
-Да!... Понимаш, сосед новай в дому объявился прям на моёй плошшадке, двери рядом. Антиреснай такой мушшина, канешно, не молодой, но…такой… самостоятельнай.
-Немолодой… самостельнай, эт значит сам, возля стенки стоять могёт? Такой?
-Вечно, ты, Матрён, всё опошляш. И самостоятельнай, и, главно, свободный мушшина.
-И ты, конешно, глаз положила?
-А ты как думаш! Конешно! Как узнала про него-то, цельну программу придумала.
-Ну и кака твоя программа?
-Вот слушай! Приспособила стремянку у двери, штоб сидя в глазок глядеть, штоб его подкараулить, и почитай, цельнай час, на ей, как кобель на заборе…
-Как кобель?
-Да ну тебя, Матрён, ну не кобель… И вот дверь стукнула…Вышел! Я прыг…и . Выхожу, вроде никого не вижу…и… « ах, здравствуйте, а я вот пошту поглядеть…», а дверь, моя хлоп, и закрылася, ну так по маёй программе задумано. Я сгорилася, «ах, ах, дверь видать скрозняком, ветром закрылася, а я без ключей…»
-И думаш, он поверил? Самостоятельнай твой. Да он прекрасно знат, если бы был ветер, его бы, одуванчика, сразу сдуло…
-ИИИх! Кака ты? Ну- ка, покажи язык?
-На кой он тебе?
-Ну высунь, ну…точно, раздвоённай, как у гадюки
-Да што тако! Пришла, очки напялила, и обзаватца!
-А ты мне… прям в больну душу…Всё, боле слова не скажу!
-Прям! Так я и поверила, тебя ж раздират, кому рассказать… а кто ешшо кроме меня таки бредовы мемуары: «Как я мушшину кадрила» слушать будет. Давай уж, далее то што.
-Што далее! Говорю: «Беда… время позднее, придётца мне тут…вот на половичке спать». И вид делаю, что хочу примостится, на половичке…
-А он?
-А он говорит: «Да разве можно такой красивой женшшине, не укрымшись, спать?»
-А, погоди-ка, на плошшадке свет горел?
-При чём, свет-то?
-Да только в темноте всем мужикам красавицы мерешшутца. Вот и ты…туды попала.
-Всё норовишь унизить меня, как женшшину, а я не обижуся, цену себе знаю…
-Щас везде скидки большие, ты не собираисси… процентов на девяносто.? Што далее-то, краса моя…неприглядная.
-Да, говорит: « Разве можно, не укрымшись…» Думаю, ну, щас к себе пригласит. А он, представляш, выносит свой коврик, и говорит: «Нате вам, укроетесь». Ну што за мужик пошёл?
-Ну, ты и улеглася?
-Што ты! У меня всё продумано. Говорю ему: « Вот бы, с вашего балкону, да на мой перейти, и можно бы отпереть дверь, тольки я женшшина не ловкая а вы, видать, мушшина хоть куда. Там у нас карниз такой, по ему можно… да и не страшно… первай этаж».
-Ну?
-Помялси, а я стараюся слезу пустить. Проняло. Говорит: « Щас … попробую». А я: « «Как вас зовут, а то неудобно, можа придётся через двери кричать, как замок крутить». «Сан Саныч», говорит.
-А ты ему: «а я Цветочек,» да?
-Да ну тебя! Стою, слушаю, жду когда он снутря к моей двери подойдёт, думаю, тольки попади в мою квартиру, а уж я тебя просто так не выпушшу.
-Беднай мушшина. На таку вантюристку нарвался.
-Слушай далее. Чего-то долго, тишина-то. А тут кто-то в подъезд…и прямо к двери Сан Саныча направлятца. Я, хотя и без очков, но разглядела, што мушшина тожа…самостоятельнай. Думаю: Не иначе товаришш Саныча, и ишшо думаю, хорошо бы его с Матрёной познакомить, с тобой- то исть.
-Ну-ка, ну-ка! С энтого места поподробнее!
-Правда, вижу, хромат он, да ладно, думаю, для Матрёны сойдёт, тожа ведь, не обижайся, Матрён, шибко не красавица. И замечтала, как нынче в моде-то, будем с тобой дружить домами.
-Так заговорила бы с им, про меня бы намекнула, да ты тольки о себе думаш. Эгоистка нешшасна.
-Не успела, понимаш, он мимо проходит и говорит мне, не с того, ни с сего: «Упал, ишшо попробую».
-Откуды упал? Што попробует-то?
-
-Вот и я ничего не поняла, мало ли кто упал, а он …шасть в дверь к Санычу, а я опять слушаю, где там, скалолаз мой? Время идёт, а тишина… тут опять дверь подъездна хлоп, и новай гость, и опять к Санычу
-А этот, новай, хороший мушшина?
-Не, Матрён, смотрю, за стенку держитца, весь в пыли где-то извалялся, и сильней, чем твой-то, хромат. И опять целитца в дверь, к моему-то. И опять каки-то волшебны слова говорит: «Упал, ишшо попробую». Ну тут я не выдержала, уж больно никудышний мужичёнка-то, и говорю: « А Сан Саныча сейчас нету дома».
-Наконец-то умно сделала, на кой он нам, третий-то. Ну далее?
-А далее, Матрён, и смех и грех, не дружить нам, видать, домами-то.
-Да што тако?
-Очки не надо мне было сымать, када на дело пошла. Ни второго, твоего-то, и третьего никудышнего, не было
-А кто ж был-то? У тебя эт чего? Галюники штоль пошли?
-Эт всё беднай Сан Саныч был. Эт он с карнизу-то на улицу падал, да снова заходил, видать побился весь, а я сослепу его не признавала. И он на то осерчал, и вижу боле не пойдёт…на карниз-то, и собиратца дверь захлопнуть. Но тут у меня последний решительнай шаг.
-Эт мне уж и слушать страшно, чего удумала-то?
-Говорю: «Ох, извиняйте. Вспомнила, у меня ведь ключ запасной, только я его в чулке прячу, вы уж пожалуйста отвернитеся, и не подглядывайте—знаю вас, шалунишков…»
-Ну так и знала? Да ты ж садистка прям…Така страсть, беднай мушшина.
-Думаю, эт самая ударна женская уловка… и погядываю на него, исподтишка, смотрит ли…? А он не только отвернулся, ишшо и ковриком обматался.
-Тебя за тако издевательство под суд надо…
-Чего эт! У меня фигурка ишшо… стройна, как молодая берёза
-Эт точно, Цвяточек, как берёза, только карельска, гнута и вся в сучках. И ты мне вот ишшо ответь, чего у тебя там, за тёмными очками-то? Сымай, сымай. Ну, так и знала! Бланш! Кто ж синяк поставил? Неужель этот, самостоятельнай?
-Эх, Матрён, если бы! Бьёт, значит любит! Сама нажила. Понимаш, опять в засаде была, у глазка. на стремянке-то, по новаму плану. Да только вздремнула, и грохнулася. Вот теперь и хожу в очках, боюся, встренетца Сан Саныч, подумат, што кака непорядошна.
-Ну ладно Цвяточек, при случае и про меня не забывай. Глядишь и задружим, домами-то.
П Р О Д О Л Ж Е Н И Е.
"Русские бабки 2"
http://www.proza.ru/2015/01/04/851