Сережки для бабушки

Николай Львов 4
      Вот и уже через несколько дней у моей любимой бабули юбилей! А я до сих пор так и не купила ей подарок. Не потому, что не решила какой он должен быть на ее 75 летие, а лишь по одной прозаичной причине, - нет в наших ювелирках того, чего бы мне хотелось. Нет и все тут!

       Современной молодежи это трудно понять, но в те годы пустых прилавков и бесконечных очередей было почти   невозможно найти  то, что представлялось элементарным. Времена, как говорится, всеобщего дефицита.

       Очередная попытка отыскать красивые сережки, которые бы отвечали и моему вкусу, и моим финансовым возможностям, привела  вновь в центральный ювелирный магазин:
     - А будьте любезны, подскажите были ли новые поступления не очень дорогих украшений? На прошлой неделе я так и не смогла выбрать серьги на юбилей женщине в возрасте.- со всей обходительностью и, как мне казалось, с очаровательной улыбкой обращаюсь к дородной продавщице, увешанной безвкусными золотыми побрякушками, что свысока взирала на редких и совсем неинтересных ей посетителей магазина.
      Надо сказать, в те времена о миллионерах и олигархах на территории нашего государства мы и слыхом не слыхивали, а граждан, способных покупать ювелирные изделия с много-каратными бриллиантами насчитывалось во всем городе буквально единицы. Но при этом ювелирные магазины были просто завалены роскошными серьгами, подвесками, перстнями и прочими мало-функциональными изделиями такой несусветной стоимости, что у простых посетителей частенько не просто отвисали челюсти, но и случались нервные припадки гомерического смеха.  Может быть именно из-за подобных пустышек-покупателей продавщицы наших ювелирок и становились мегерами, ненавидящими весь род человеческий, за редким исключением в виде академиков и партийных боссов, кои могли себе позволить покупку роскошных бриллиантов.
      Как бы ни была я прилично одета, но мой возраст и явная робость перед властительницей несусветной цены прилавка  не смягчили ни выражения неприступности на лице продавщицы, ни ее тембра голоса:
    - Что Вам этого мало? Не было завоза!- отрезала жуткая тетка и резко тряхнула своей выбеленной перекисью челкой, лихо закрученной на высокий начес а ля Бабетта, тогда уже у нормальной публики отошедший в глубокую историю моды.
    - Я понимаю, что на этой неделе уже ничего не ожидаете?
       Продавщица не удостоила меня даже взглядом, демонстративно проплыв мимо  в отдел с особо оберегаемым драгоценным товаром. Она всем своим видом говорила: "Вот я какая царица! Вот он товар, которого достойна моя красота и мой опыт!"
    - Будьте добры, подойдите к этой витрине и помогите мне выбрать из того, что есть! Мне хотелось бы поближе посмотреть вот эти серьги- взмолилась я и указала на довольно крупные позолоченные серьги с каким-то прозрачным камнем, переливающимся всеми цветами радуги. Серьги были, конечно, крупноваты, но выглядели довольно прилично на фоне безвкусного и невыразительного ширпотреба с низкой ценовой планкой.
      Подплыла, наконец, продавщица, достала из-под стеклянной витрины сережки и, протянув мне, промямлила: - Эти очень даже ничего. Горный хрусталь теперь в моде. Последние.
      Показалось, что для моей бабули с ее маленьким росточком и привычкой одеваться весьма скромно, такие серьги не вполне подходят. Я медлила. Но когда к нам подошла какая-то дама и поинтересовалась ценой и пробой выбранных мною сережек, меня как что-то торкнуло и я решилась:
    - Хорошо! Выписывайте. Возьму эти.


     Мой подарок бабуля приняла с великой радостью. И тут же, не заглядывая на себя в зеркало, каким-то непостижимым для меня образом, лихо попав в малюсенькие дырочки, примерила серьги, торжественно произнеся: "Вот красота какая мне от внучки досталась! Только по праздникам буду их надевать!". Она поцеловала меня троекратно и поспешила на кухню к своим подоспевшим пирогам.

    Надо сказать, что бабулины пироги славились своим неповторимым нежным и воздушным тестом, которое как ни старались соседские кухарки, но повторить не могли. Наша баба Дуня смеялась слушая их недоуменные причитания: "Та же мучка, да не те ручки!" Моя бабушка, кроме меня самой, была занята воспитанием и уходом  еще за младшими братом и сестрой.  Сколько помню наши детские годы, больше всего времени мы проводили не с родителями, а именно с ней. Она для нас троих была и учительницей, и воспитательницей, и поварихой, и портнихой. Баба Дуся научила меня замешивать тесто, крутить наши фирменные плюшки, открыла именно мне маленькие секреты его состава и способа хранить испеченные пироги по нескольку дней в таком виде, как будто их выпекали несколько часов назад, - мягкими и нежными они оставались до последнего пирожка.
      Характер у бабушки был удивительно легкий и покладистый, что весьма удивляло, так как ее родная дочь - моя мама не отличалась ни тем, ни другим. С бабулей вообще невозможно было ссориться. Ну невозможно! И все . Мама же постоянно пребывала в не слишком веселом расположения духа, почти ежедневно находила причины высказывать свое неудовольствие детьми и приготовленным бабулей обедом.

     Бабушка всегда нас защищала и покрывала все наши хулиганские выходки. Помню как я однажды вытащила из маминой шкатулки колечко, надела его на палец и отправилась гулять во двор, намереваясь похвастаться подружкам. Мне было лет восемь тогда. Понятное дело - дорогое кольцо соскользнуло с моего маленького пальчика и я в азарте детских игр его благополучно потеряла. Вспомнила о колечке, лишь когда на следующий день мама спросила о пропаже бабушку. Всем семейством стали искать в доме кольцо, но безрезультатно. Призналась тихонько бабушке в своей безобразной выходке дня через три и стала ждать неминуемого наказания. Бабуля меня не выдала! Уговорила маму, будто та нечаянно оставила кольцо в институте, когда мыла руки в туалете по привычке сняв украшения. Так и порешили, смирившись с потерей и признав мамину рассеянность.

     Когда у меня родился мой сынок, основная нагрузка по уходу за малышом легла на бабушку Дусю, поскольку мама работала, да и я не могла не выйти на кафедру после окончания декретного отпуска ввиду того, что замены по моему предмету мне не нашли.
     Бабулечке в доме работы хватало. По сути на ней держался весь дом и вся наша многочисленная семейка.
 - Мама! Не видела куда девались мои новые бусы? - спрашивала моя родительница наряжаясь перед походом в гости.
 - Евдокия Ивановна! Вы не могли бы мне найти мои новые платки?! - кричал из спальни в это время папа.
 - Ба! Куда провалилась соска? Ребенок опять палец сосет! - нервничала я
 - Бабушка! Кто взял со стола мои конспекты? Какой идиот? У меня завтра экзамен, а я их найти не могу!- вопил из гостиной мой братец.
 - Когда мы будем ужинать? Баба! Я хочу кушать.. - хныкала младшая сестра.
    И так каждый день. Везде и всюду, всем и всегда нужна была наша маленькая никогда не унывающая и всегда во всех делах успевающая бабуля.


    Юбилей отпраздновали роскошно! Нашу Евдокию Ивановну любили все соседи, любили и мамины, и папины знакомые, уважали и немного побаивались наши с братом и сестрой друзья и одноклассники. Гостей было много. Накрыли столы в гостиной, откуда пришлось вынести диван и кресла. Стол ломился от изысканных блюд и роскошных тортов и пирогов, приготовленных общими усилиями. Бабуля щеголяла новыми сережками отлично подошедшими к нарядному платью, специально сшитому к торжеству.


      Ровно через месяц нашей бабушки не стало. "Легкая смерть! Только можно позавидовать."- говорили все. Она умерла во сне от кровоизлияния в мозг. Это случилось 1 апреля. Странный день выбрал Господь, чтобы отнять у нас совершенно незаменимую ось семьи, на которой держалась вся наша бурная и многообразная жизнь.       В ту весну выдались редкие для данного времени года морозы.

      Хоронить бабулю пришло много людей. Они стояли у парадного подъезда тихо и печально. Вынесли гроб на улицу. Все подходили прощаться под странно громкую и ненужную музыку похоронного марша. Мне не было холодно без шапки и без варежек. Не замечала, что все кутаются в меховые воротники и прикрывают от ледяного ветра лица. Меня душили горячие слезы, которые остановить была не в силах все три дня до этого стояния на улице перед гробом, в котором лежала тихая и спокойная мертвая моя бабуля. Помню меня сильно удивил холод бабушкиных рук, когда их поцеловала, склонившись над ней и пытаясь не уронить слез на ее лицо. Этот мертвенный холод ее всегда теплых и нежных рук совершенно доканал меня и без того еле державшуюся на ногах.
     По какой-то странной причине мне захотелось положить в гроб те самые серьги, что месяц назад подарила ей на юбилей, но они пропали. После похорон так и не нашлись, а ведь перевернула весь дом и искали их мы все вместе...

     Жизнь, как мне казалось, остановилась, хотя с каждым днем все в семье чувствовали насколько все более и более трудно нам обходиться без привычной бабушкиной помощи. Мы все будто потерялись в лабиринтах бестолковых и суетных дней.
   - Вера!- зовет мама,- ты не помнишь сколько яиц бабушка разбивала в тесто?
   - Верочка! Ты не забыла положить мне в карман носовой платок? И где чистые лежат? Бабушка никогда не забывала..- огорчается папа.
   - Верка! Имей совесть! Почему твой ребенок залез ко мне в портфель? Он порвал библиотечную книжку, засранец!- кричит из прихожей брат надевая на ходу пальто и вырывая у сына портфель.
  - Мама, ма-ма-ма..- хнычет сестра,- зачем ты заплетаешь мне черную ленту? Не надо черную..., бабушка всегда мне плела синюю!

     Дни шли без бабули кувырком. Все путались и нервничали, забывали элементарные вещи и терялись при самых простых проблемах. Довольно долго и трудно наша семья приспосабливалась к жизни без бабушки. Но, похоже, так и не смогла приспособиться...


     Много лет я видела свою любимую бабулечку во снах, что с завидным постоянством приходили ко мне и несли один и тот же сюжет, лишь варьируя деталями. Сюжет повторялся и повторялся, будто заезженная пластинка. Просыпалась всегда со слезами и долгие дни прокручивала в голове увиденное во сне и будто получая мазохистское удовольствие, все возвращалась к тем чувствам, что пробуждали сновидения. Всегда одно и то же! Я звоню в дверь нашей квартиры и мне открывает моя дорогая бабуля с улыбкой на лице. Помолодевшая и приветливая как всегда.
   - Бабушка! Ты жива?! Ты на самом деле не умерла?
   - Да конечно же жива! Не могу я умереть. На кого же мне вас всех оставить?
   - Бабуля! Дорогая! Как же я рада... Не умирай никогда! Я теперь не дам тебе вовсе работать. Все буду делать сама. Все! Вот увидишь. А ты только будешь отдыхать. Только радоваться. Главное -  живи, моя родная. Только живи...


     Сын учился в десятом классе, когда в один из вечеров, возвращаясь от друзей вдруг спросил, снимая пальто и в замешательстве стоя передо мной с одним ботинком в руке:
   - Мам! А кто такая Дуся?
   - Что? Что ты спросил?
   - Да мы сегодня с девчонками решили погадать перед Рождеством. Ну, ты знаешь. Блюдечко и все такое... Все спрашивали всякую хрень, а мне пришло в голову спросить к чему нам с тобой надо готовиться в новом году?
   - И что блюдце ответило тебе?! - оторопело глядя на сына спросила я.
   - Вот даже записал, чтобы не забыть. Чудно как-то мне кажется.- отвечает сын и протягивает мне мятый тетрадный лист.
     " Маме трудно принять что будет у вас
       Не надо ссориться с сестрой
       всех простить
       Я с вами всегда
       Баба Дуся."


      В тот год глубокой осенью произошло самое трудное в моей жизни событие. Моя родная сестра родила дочку от моего мужа. Бабулину просьбу всех простить и не ссориться с сестрой я не выполнила, совершенно забыв о той записке, что передал мне сын. У меня началась совсем другая жизнь. Больше в моих снах бабушка ко мне не приходила.