ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Евгений Балакин
ЗАПЕКАНКА ПО-ТУРЕЦКИ
Ш у т к а
Аркадий Иванович
Зинаида Рудольфовна - его жена
Ираида Петровна - их соседка
Серафим Изотович Кузьмин - директор ООО «Золотое семя»
Анатолий Петрович Купоросов - сотрудник ООО
Андрей Геннадьевич Воробьёв - сотрудник ООО
Павел Петрович Одинцов - сотрудник ООО
Тамара Борисовна Кныш - член общественной комиссии
Яков Лютиков - торговый агент фирмы «Семеновод»
ПРОЛОГ
На сцене темно. Звучит релаксирующая музыка. Появляется фигура в белом и с горящей свечкой. Это женщина. Она укладывается на постель.
ЖЕНЩИНА: Начинайте!
Появляется другая фигура в белом и со свечой. Это Одинцов.
ЖЕНЩИНА: Остановись, мужчина! Я тебя не знаю. Зачем сюда пришёл ночной порою? Ужель ты так бесстыден, так порочен, что в самое святое ты проник без разрешенья?
ОДИНЦОВ: Да, я порочен, я бесстыден! Но в этом не моя вина, твоя! Лишь только я узрел твой лик, как всё во мне перевернулось! И я бросаюсь в бездну наслаждений... в бездну наслаждений... В бездну…Чёрт, слово забыл! Секундочку! (Достаёт листок бумаги) Где это? Ага, вот! И я бросаюсь в бездну наслаждений, презрев собою всю неведомую сущность бытия! (Апарт) Господи, какая ахинея! Дай мне силы...
ЖЕНЩИНА: Вы что, не могли слова выучить? Я плачу вам такие деньги!
ОДИНЦОВ: Я плохо запоминаю нерифмованный текст.
ЖЕНЩИНА: Это рифма гекзаметра! Язык Гомера! А вы его целый месяц у себя держали, могли бы и выучить. …Ну что ж, порочный незнакомец, твои слова достигли цели. Они, как ядовитый плющ меня невинную обвили, сопротивляться я не в силах. Возьми моё слабеющее тело! Терзай его, преступник! Люби до исступленья!
ГОЛОС МУЖА: Ниночка, мы так не договаривались! Какое ещё исступленье? Зачем терзать? Ты же мне обещала, что всё будет по-тихому! Без крайностей! Зачем эксцессы!
ЖЕНЩИНА: Отстань! Это непредсказуемый процесс! Тут творчество! Здесь правил нет… Возьми меня, порочный незнакомец! Твоей рабыней буду я всю ночь!
ГОЛОС МУЖА: Какую ещё ночь, Ниночка!? Ты с ума сошла? Мы им заплатили только за один час!
ЖЕНЩИНА: Иди спать и не мешай мне! Ну, начинайте, что же вы стоите! Давайте с Афанасия Фета...
ОДИНЦОВ: «Я пришёл к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало. Что оно горячим светом по листам затрепетало…»
ЖЕНЩИНА: Дальше, дальше! Не останавливайтесь!
ОДИНЦОВ: «Рассказать, что лес проснулся, весь проснулся веткой каждой. Каждой птицей встрепенулся и весенней полон жаждой...»
Часы бьют один раз.
ОДИНЦОВ: «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух! И опыт, сын ошибок трудных и гений, парадоксов друг…!»
ГОЛОС МУЖА: Ниночка! Из-за всего этого я не могу заснуть! Мне завтра в шесть на работу...
Часы бьют два раза.
ОДИНЦОВ: «Я вас любил, любовь ещё, быть может, в душе моей угасла не совсем. Но пусть она вас больше не тревожит, я не могу печалить вас ничем…!»
ГОЛОС МУЖА: Ниночка! Какого чёрта?! Пощади меня! Не было у нас детей и не надо! Я буду ненавидеть этого... Кто бы там ни был! Я отказываюсь! Категорически...
Часы бьют три часа.
ОДИНЦОВ: «…Вот кто-то с горочки спустился...»
ЖЕНЩИНА: «Наверно, милый мой идёт. На нём защитна гимнастёрка…»
ОДИНЦОВ: «…Она с ума меня сведёт!»
ГОЛОС МУЖА: Ниночка! Я больше так не могу! Всё! Я вызываю полицию!
Первое действие
Первая картина
На сцене – стол, два стула, диван, кресло. Две двери: на кухню и в спальню. Из кухни появляется Аркадий Иванович. На нём – кухонный фартук, лицо перепачкано мукой, в руках – книга. Садится за стол.
АРКАДИЙ: Мука, маргарин, яйца, кокосовая стружка, сахар, соль, лавровый лист... Что-то забыл... (открывает книгу) «...Сахар, соль, имбирь...» О, имбирь! По желанию, для придания пикантного вкуса. Это хорошо.
Уходит на кухню, возвращается через несколько секунд.
АРКАДИЙ: Ну вот, через пятнадцать минут всё будет готово. А в следующий раз я сделаю (закрывает глаза, тычет пальцем в страницу) запеканку по-турецки!
Звонок в дверь. Аркадий Иванович открывает. Входит его жена – Зинаида Рудольфовна. Молча проходит и садится в кресло.
АРКАДИЙ: Зиночка, ты помнишь какой сегодня день?
ЗИНА: А что?
АРКАДИЙ: Опять! Мы же с тобой договорились, душа моя...
ЗИНА: О чём?
АРКАДИЙ: О том, что невежливо отвечать на вопрос вопросом.
ЗИНА: А я ответила вопросом? Прости, я забыла. Так о чём ты меня спросил?
АРКАДИЙ: Я спросил тебя, милая, помнишь ли ты какой сегодня день?
ЗИНА: Неужели ты думаешь, что я забыла? Я помню... Сегодня годовщина нашей свадьбы. Это тебе, Аркашенька.
Зина достаёт из пакета книгу, отдаёт мужу.
АРКАДИЙ: Боже! Боже! «Индийская кулинария»! Вот это подарок! Настоящая «Индийская кулинария»! Спасибо, Зинуля! (уткнулся в книгу) Ты какая-то странная…. Что с тобой?
ЗИНА: Со мной всё хорошо.
АРКАДИЙ: «Кастовое устройство общества в Индии повлияло и на особенности национальной кухни. Из всего многообразия производимых в Индии продуктов...»
ЗИНА: Аркадий, я не знаю, как тебе об этом сказать….
АРКАДИЙ: О чём, об этом, милая? «Отварные почки белого носорога в желе из лепестков лотоса»! Фантастика! Ты представляешь? Почки белого носорога!
ЗИНА: Не представляю...
АРКАДИЙ – Я тоже...
ЗИНА - Вот! (достаёт бумагу)
АРКАДИЙ: Куриные плоды вместе с собранными на рассвете плодами манго, запекаются... Куриные плоды?! Какие ещё куриные плоды? Ты не знаешь, Зиночка, что это такое?
ЗИНА: Это - результаты твоих анализов.
АРКАДИЙ: Интересно, интересно... А-а, я понял! Зиночка - это обычные яйца! Я не могу... И что там? В результатах моих анализов?
ЗИНА: Ты только не волнуйся, Аркаша! Всё не так страшно... Принеси мне, пожалуйста, воды.
АРКАДИЙ: Воды... «Рагу из мяса крокодила с корнем мандрагоры!» Чудовищно!
ЗИНА: Аркадий, принеси мне, пожалуйста, воды!
АРКАДИЙ: Что? Принести тебе воды? Хорошо. Сейчас принесу.
Аркадий приносит ей стакан воды.
АРКАДИЙ – Вот!
ЗИНА: Сядь!
АРКАДИЙ – Зачем?
ЗИНА – Затем, что у нас с тобой нет детей, потому что... потому что...
АРКАДИЙ: Что, потому что?
ЗИНА: Потому ты бесплоден!
АРКАДИЙ (пауза): Что?! Я бесплоден? Ты хочешь сказать, что...
ЗИНА: Это не я так говорю. Это они так говорят... Врачи!
АРКАДИЙ: Врачи? Они говорят, что у меня чего-то нет? Подожди, подожди! Да мало ли что они говорят! Врачи тоже могут ошибаться! Тоже мне, Гиппократы нашлись! Да сколько угодно бывает случаев, когда...
ЗИНА: Я всё равно, Аркашенька, любила тебя, и буду любить, несмотря ни на что! Мне никто, кроме тебя не нужен! Ты даже не думай и выкинь все эти мысли из головы!
АРКАДИЙ: Какие мысли? Куда выкинь? В мусоропровод? В сливной бачок?
ЗИНА: Я не знаю куда! Но я знаю, ты такой мнительный. Будешь теперь думать об этом день и ночь, обвинять себя. Мучиться...
АРКАДИЙ: Ошибаешься, дорогая! Мучиться буду не я! Мучиться будет кто-то другой! Дай мне эту бумагу!
Разглядывает листок, пытаясь разобраться в написанном.
АРКАДИЙ: Ничего не понимаю. Это не почерк, это какой-то профессиональный садизм. Как можно так издеваться над русским языком... Ка-з-н-ить не-ль-зя по-ми-ло-вать... Это что, мой диагноз?
ЗИНА (смотрит листок): Ой, прости, это не совсем то! Это я на родительском собрании показывала, как пишут современные дети. Вот она!
АРКАДИЙ (смотрит другой листок): Дес... Пес… Домос... Альбуци... Я ничего в этом не понимаю! Тут что написано?
ЗИНА: Он так хотел детей! Так надеялся... (Всхлипывает)
АРКАДИЙ – Кто?! Ты о ком?
ЗИНА – О тебе...
АРКАДИЙ: Перестань говорить обо мне в прошедшем времени, да и ещё и в третьем лице! Что за день...
ЗИНА: Прости, у меня это получилось непроизвольно. Но с другой стороны, сам посчитай, дорогой, - если бы у нас родился ребёнок, то первым лицом был бы он, вторым я, а третьим лицом был бы ты. А теперь... а теперь...
Аркадий подсаживается к ней на диван и обнимает за плечи
АРКАДИЙ: Послушай меня. Это, конечно, очень важно – иметь детей, никто этого не отрицает. Но ведь некоторые живут и без них, и хорошо живут. В конце концов, мы можем завести кошку, собаку, черепаху, наконец! Она самая спокойная. По ночам спит...
ЗИНА: Но ведь черепаха никогда не скажет тебе: «Папа!»
АРКАДИЙ: Да, ты права. Не скажет…. Зато она может об этом подумать...
ЗИНА – Аркадий!
АРКАДИЙ - Чёрт возьми, Зина, ты так об этом говоришь, словно я специально это сделал! Взял и назло тебе сделал! Я люблю детей, ты это прекрасно знаешь, и случившееся расстроило меня не меньше твоего. Просто я стараюсь посмотреть на это и с другой стороны. Повторяю, тебе, Зина, есть семьи, которые живут без детей, и, наверное, живут счастливо! Они любят друг друга, они живут друг для друга, заботятся... А что может быть прекраснее, чем жить для другого человека! Ведь так?
ЗИНА: Что там горит? У тебя что-то стоит в духовке?
АРКАДИЙ: Там у меня был праздничный пирог, а теперь то, что от него осталось. (Уходит на кухню, возвращается) Просто я хотел доставить тебе удовольствие.
ЗИНА: Какое может быть теперь удовольствие после такого. (Всхлипывает).
АРКАДИЙ: После какого, такого! Ну что я теперь должен с собой сделать? Ползать перед тобой на коленях, биться головой о стенку и говорить, что я страдаю ещё сильнее, чем ты, и что я как-нибудь постараюсь и всё исправлю? Ты понимаешь, что есть объективные причины и что от меня в данном случае уже ничего не зависит!
ЗИНА: Но я так хочу ребенка!
АРКАДИЙ: Я тоже его хочу, но не знаю, как это сделать. Теперь не знаю... Ещё вчера мне казалось, что знал.
Он садится в кресло. Зина подходит к нему и гладит его по голове.
ЗИНА: Успокойся, Аркашенька. Мы справимся... Мы что-нибудь придумаем. Безвыходных ситуаций не бывает. И у нас тоже есть выход. Пусть это будет не самое простое решение, но по-другому, видимо, не получается. Пока я шла домой, я уже думала об этом.
АРКАДИЙ: О чём об этом?
ЗИНА: О том, как мне.… Как нам... Ну, то есть, где-то внутри себя я допускала такую возможность, и поэтому навела кое-какие справки.
АРКАДИЙ: Справки? Какие ещё справки?
ЗИНА: Видишь ли, милый, ты совершенно прав, ситуация, при которой один из супругов не может иметь детей, не так уж и редка, но есть люди, есть организация, которая помогает этим несчастным стать почти полноценной семьей. Конечно, при этом оговариваются определённые условия, выполняются необходимые формальности...
АРКАДИЙ: Какие формальности? О чём ты?
ЗИНА: Ну, во-первых, ты должен сам на это согласиться.
АРКАДИЙ: Согласиться на что?
ЗИНА: На то, что считаешь это действительно необходимым, и что с твоей стороны не будет никаких препятствий.
АРКАДИЙ: Хорошо... Если врачи смогут мне помочь, я готов на всё, на любые жертвы! Ради нас... Даю тебе слово!
ЗИНА: Это касается не тебя, Аркадий.
АРКАДИЙ: А кого?!
ЗИНА: Меня.
АРКАДИЙ: Тебя!? Но ведь это мне врачи поставили такой диагноз, а не тебе. Причём тут ты?
ЗИНА: Я предполагала такую реакцию... Дорогой, скажи мне, пожалуйста, при каком условии я могу стать матерью?
АРКАДИЙ - Что за вопрос? Условие может быть только одно... Оно всегда одно. Но у меня его нет.
ЗИНА: Оно у тебя есть. Но у тебя нет самого главного. Нет здорового семени! А раз у тебя с этим проблемы, то его мне может дать другой мужчина, у которого оно есть.
АРКАДИЙ: Что ты сказала!? Повтори!
ЗИНА – Я сказала тебе, что...
АРКАДИЙ – Постой, постой! Я слышал! Ты сказала - другой мужчина! Какой другой мужчина!?
ЗИНА: Донор! Собственно, это даже не мужчина... Это так... Лечебное средство! Антибиотик... Ну, то есть, это просто человек, у которого нет такой проблемы, как...
АРКАДИЙ – Как у меня...
ЗИНА – Да. Человек, который будет мне совершенно неинтересен, как мужчина, но с помощью которого... Ну что ты на меня так смотришь? У меня нет любовника! Нет, и никогда не было! Зато есть специальная фирма, есть люди, которые предоставляет одиноким семьям подобного рода услуги! Мы соглашаемся, ставим свои подписи, всё юридически заверяется и у нас появляется ребенок. Наш ребёнок! Куда ты?
АРКАДИЙ: Я сейчас.
Уходит на кухню. Возвращается в фартуке и с книгой в руках.
АРКАДИЙ: Ты знаешь, Зинуля, чем я собираюсь тебя угостить? Ни за что не догадаешься! Это называется «Запеканка по-турецки». Уверяю тебя, ты никогда ничего подобного не ела! Запеканка по-турецки! И готовится очень просто... Единственное, что в ней впечатляет – это дикое сочетание продуктов. Но, опять же, смотря, на чей вкус! Туркам, должно быть, всё это нравится. Как ты полагаешь?
ЗИНА: Не знаю. Я в Турции не была.
АРКАДИЙ: И я не был. А может нам туда съездить? Слушай, это же мысль! Всё, едем в Турцию! В Анталию! В Стамбул! Там мы увидим, как турки едят свою запеканку по-турецки. И не только увидим, но и попробуем её. Здорово?
ЗИНА: Господи, Аркадий, далась тебе эта запеканка! У нас о другом сейчас речь.
АРКАДИЙ: Да, ты права, Зиночка. Запеканка – это не очень интересно. Между прочим, сегодняшний пирог, который так некстати сгорел, был своего рода моим маленьким шедевром. Я еще никогда не подымался до такого уровня обобщения русской, китайской и норвежской кухни!
ЗИНА: Аркадий!
АРКАДИЙ: Ну что, что Аркадий! Чего ты от меня хочешь? Чтобы я вот так вот просто взял и согласился непонятно на что? Ты этого хочешь? Так вот я отказываюсь участвовать в этом! Театр абсурда! Отказываюсь! В своей собственной жизни я не статист! Куриные плоды!
ЗИНА: Аркадий!
АРКАДИЙ: «Из наиболее часто употребляемых индусами продуктов растительного происхождения, интерес для кухни представляет...»
ЗИНА: Аркаша!
АРКАДИЙ: Я удивляюсь тебе, Зина! Как ты могла додуматься до такого? А я? Ты обо мне подумала?! Что делать мне? Стоять и смотреть на всё это? Или прятаться за дверью? Держать свечку? Чёрт знает что...
ЗИНА: Перестань! Можно подумать мне будет легко... Это вообще может травмировать мою психику.
АРКАДИЙ: Твою психику?! А моя, значит, психика в расчет не берётся!?
ЗИНА: Но пойми, дорогой, через это надо пройти ради нашего будущего ребенка! Все так делают.
АРКАДИЙ: Ах, все так делают? Очень интересно! Все так делают... Вы слышали – все так делают?! Один я, дурак, ничего об этом не знал! Хорошо. Может быть, я подумаю... Ради нашего будущего ребенка... Но меня совсем не устраивает, что сюда заявится какой-то посторонний мужик, и на каком-то там основании будет заниматься любовью с моей женой!
ЗИНА: Аркадий, это называется не любовь!
АРКАДИЙ: А что? Как это называется?!
ЗИНА: Это называется необходимость!
АРКАДИЙ: А мне плевать, как ты это называешь! Ты моя жена, а не мичуринская грядка! Для экспериментов есть собаки!
ЗИНА: Можешь прямо сейчас идти и покупать себе черепаху!
АРКАДИЙ: Зина, не говори так со мной! Я всё ещё твой муж, а ты моя жена! Не заставляй меня идти на крайние меры!
ЗИНА: Именно потому, что я твоя жена, я тебе об этом и рассказываю!
АРКАДИЙ: Не надо на меня кричать! Я всего лишь защищаю своё мужское достоинство. Ты думаешь, это всё так просто? В конце концов, мне надо хотя бы увидеть этого человека, встретиться с ним, узнать, что он из себя представляет! Может он какой-нибудь урод! Олигофрен! Какой у него ай кью?
ЗИНА: Он производит впечатление вполне порядочного человека.
АРКАДИЙ: Откуда ты знаешь? А-а, ты уже побеспокоилась! Заранее! Как это унизительно!
ЗИНА: Господи, неужели ты думаешь, что я соглашусь на первого встречного? Мне было предложено на выбор несколько кандидатур. Я искала хоть какое-то сходство с тобой, но таких там, к сожалению, не было. Был только один, похожий на тебя, но только со спины.
АРКАДИЙ: Со спины? И кого ты выбрала?
ЗИНА: Его и выбрала.
АРКАДИЙ: Я хочу его видеть. Немедленно! Где находится эта контора?
ЗИНА: У меня есть его фотография.
АРКАДИЙ – Нет, я хочу пойти туда лично!
ЗИНА – Ты всё испортишь!
АРКАДИЙ: Дай мне его фотографию!
ЗИНА: Пожалуйста. И нет надо так кричать...
АРКАДИЙ: Но здесь он в какой-то маске! Я не вижу его лица. Где его лицо?
ЗИНА: Они не показывают мужчинам своих лиц. В целях безопасности! Но можешь мне поверить, Аркадий, из всех - он самый интересный. Я только хотела сказать, что тебе всё равно бы никто из них не понравился. И вообще, когда будет происходить... это, я тоже не увижу его лица. Он будет работать в маске, чтобы...
АРКАДИЙ: Чтобы что? Не травмировать твою психику?
ЗИНА: Таковы условия.
АРКАДИЙ: Сумасшедший дом! Какое-то дурацкое кино! Он будет работать! Над моей женой... Хорошая работа! Как его зовут?
ЗИНА: Ну, какая тебе разница? Я не знаю его имени и знать не хочу! И вообще, эта информация не разглашается. Эти люди предпочитают не афишировать род своей деятельности. В каталоге они идут под номерами...
АРКАДИЙ: Под номерами... В каталоге! Как в библиотеке! «Преступление и наказание»! Их что, так много? Настоящая мафия! Видать, им за это хорошо платят благодарные….
ЗИНА: Перестань!
АРКАДИЙ: И какой же у него номер?
ЗИНА: Семьдесят восемь дробь четыре.
АРКАДИЙ: 78/4! А что означает эта дробь четыре?
ЗИНА: Степень темперамента.
АРКАДИЙ: Что?
ЗИНА: Степень темперамента!
АРКАДИЙ: Боже мой, что я слышу! Степень темперамента! Прайс-лист! Как мило! И какой же у этой спины в маске темперамент?
ЗИНА: Я тебе уже сказала: четвёртый!
АРКАДИЙ: Молодец! Постаралась! Выбрала себе стахановца, ударника труда с четвёртой степенью темперамента! Я всегда подозревал, что ты симулировала….
ЗИНА: Как ты смеешь говорить мне такие вещи! Ты думаешь мне всё это легко?! Господи, за что мне всё это?! Да, ты прав! Именно выбрала! Потому что я хочу родить ребёнка! Или ты хочешь, чтобы я с тобой развелась?!
Зинаида, не выдержав, плачет.
АРКАДИЙ: Нет! Ну, прости, прости меня... Зинуля! Я просто не могу с собою справиться. Я пытаюсь, но у меня не получается. Как гром среди ясного неба! Ладно... Пусть будет по-твоему. Только ради тебя. Я почти согласен... Почти! Но мне всё-таки необходимо составить самое полное впечатление об этом, как его там, 87/4.
ЗИНА: Не 87, а 78!
АРКАДИЙ: Извини, перепутал... И я настаиваю на этом! Я должен его увидеть! Это моё единственное и непременное условие!
ЗИНА: Хорошо... Я попробую договориться о вашей встрече.
АРКАДИЙ: А я попробую подготовлюсь к этому морально. И, может быть, даже...
ЗИНА: Что ты сказал?
АРКАДИЙ: Я сказал... Я сказал, что, когда это, может быть... и произойдёт, то лучше было бы не в нашей квартире... Нет, нет! Что я говорю... В нашей... Пусть в нашей! Но не в нашей спальне!
ЗИНА: Хорошо. Чтобы тебе было легче, это произойдёт на кухне.
АРКАДИЙ: Нет, только не на кухне!
ЗИНА: Хорошо, тогда в коридоре...
АРКАДИЙ – Я с ума сойду...
Зина начинает собираться.
АРКАДИЙ: Куда ты?
ЗИНА: Пойду туда прямо сейчас и попытаюсь договориться о вашей встрече.
АРКАДИЙ: Зачем ходить? Позвони им по телефону.
ЗИНА: Извини, но это не телефонный разговор.
Зинаида уходит. Аркадий садится за стол, раскрывает книгу.
АРКАДИЙ: 78/4! Дробь четыре! В хорошую историю я попал! Отцом моего ребёнка будет какой-нибудь «...хорошо запечённый в цветах жасмина молодой бомбейский кабанчик». Тьфу, чёрт! 78\4! Он, видите ли, будет знаменателем, моя жена – числителем, а я кем? Дробной чертой между ними! «Особой популярностью у индийских женщин пользуется блюдо, которое они едят после первой брачной ночи...» Нет, это невозможно читать! Кабанчики, жасминчики, почки белого носорога!
Звонок в дверь. Аркадий открывает и входит ярко накрашенная женщина. Это соседка Ираида Петровна. На ней – кухонный фартук, в руках – тетрадка и карандаш.
ИРАИДА: Аркадий Иванович, можно к вам? Я на минуточку. Что это вы такой взъерошенный? И Зиночка кометой мимо меня пронеслась... Прелести семейной жизни? Можете не отвечать, мне это совершенно не интересно... Я только на минуточку. Вот собралась приготовить себе что-нибудь вкусненькое. Захотелось, знаете ли... Может быть, вы посоветуете мне какое-нибудь блюдо пооригинальней? Вы ведь на этом, Аркадий Иванович, собаку съели. Ну, в фигуральном, конечно, смысле.
АРКАДИЙ: А что, некоторые народы едят собак. Если хотите, найду вам какой-нибудь собачий рецепт.
ИРАИДА: Найдите! А то этот карликовый пинчер со второго этажа меня уже замучил. Лает и лает весь день. Приготовлю из него какое-нибудь суфле. Шутка!
АРКАДИЙ: Лучше уж сделайте себе запеканку по-турецки.
ИРАИДА: По-турецки!? Никогда ничего подобного не слышала. Должно быть это очень вкусно. Наверное, любимое блюдо вашей Зиночки? И вы подаёте его ей в чалме и голым по пояс, как какой-нибудь евнух.
АРКАДИЙ: Да, именно так и подаю, но ни как евнух! Причём по выходным - трижды в день.
ИРАИДА: Вот вы какой мужчина! А по вам и не скажешь.
АРКАДИЙ: Почему это не скажешь? Не скажешь… Да вы просто меня не знаете. Я на многое способен.
ИРАИДА: Беру свои слова обратно. Вы меня очень заинтриговали своей запеканкой. Запишу. (Записывает) Вы знаете, Аркадий Иваныч, столько праздников нынче развелось, за всеми и не уследишь. Вот сегодня, например, международный день донора. Вы как к ним относитесь?
АРКАДИЙ: К кому?
ИРАИДА: К донорам.
АРКАДИЙ: Я к ним никак не отношусь.
ИРАИДА: Но ведь это так благородно: спасать людей, отдавать им какую-то часть себя... Я всегда восхищалась ими.
АРКАДИЙ: Вы всё переписали?
ИРАИДА: Ещё немного осталось. Я, конечно, ничего такого не хочу сказать, но представьте, Аркадий Иваныч, что вдруг вашей жене понадобится донорская помощь. Вы им ещё и спасибо скажете.
АРКАДИЙ: Вы можете говорить о чём-нибудь другом?
ИРАИДА: Могу. Сейчас я читаю книгу, в которой описывается жизнь одной японки. Она называется «Обманутый муж на Фудзияме». Вы представляете, у неё было пять тысяч восемьсот любовников... Хотите, я принесу её почитать вашей жене?
АРКАДИЙ: Я больше не могу этого вынести!
ИРАИДА: Что вы сказали?
АРКАДИЙ: Я вспомнил, что мне срочно нужно уходить.
ИРАИДА: Всё, всё я уже дописываю. Спасибо вам, Аркадий Иванович. Когда я приготовлю запеканку по-турецки, вы будете её первым дегустатором. Вы не против, если я принесу вам кусочек?
АРКАДИЙ: Нет!
ИРАИДА: Вот и договорились. Кстати, о семени!
АРКАДИЙ: О каком ещё семени!?
ИРАИДА: У вас, случайно, нет семени льна? Очень хорошее средство от запоров.
АРКАДИЙ: Нет!!!
ИРАИДА: Что это вы так возбудились?
АРКАДИЙ: До свидания!
ИРАИДА – Какой вы...
Ираида Петровна уходит.
АРКАДИЙ: День донора! Пять тысяч восемьсот любовников! С ума можно сойти! Почему она спросила меня про семя? Не про что-нибудь другое, а именно про семя? Что это, простое совпадение или пронюхала откуда-то.… Словарь где? (берёт словарь, листает) Вот! Б! Бесконечный винт... Бескрылые насекомые... Не то! Не то! Бесполое размножение... Бесплодие! Неспособность зрелого организма производить потомство. Это понятно... Причины, причины! У мужчин – импотенция либо отсутствие живых сперматозоидов живчиков в семени. Значит, всё дело в живчиках. В живчиках... Живчик! Дурацкое слово! А где их взять? Где их взять?
Заходит Зина.
ЗИНА: Аркадий, он придёт к нам завтра, в половине пятого.
АРКАДИЙ: Кто? А, этот живчик со степенью. Эта спина! Хорошо, пусть приходит. Уйду с работы пораньше. Посмотрим, каков этот семеновод и что он умеет ещё, кроме разбрасывания своей пыльцы.
Аркадий уходит на кухню, а Зина – в спальню.
ВТОРАЯ КАРТИНА
Контора ООО «Золотое семя». За столом – директор Серафим Изотович Кузьмин. Звонит телефон.
СЕРАФИМ: Алло! Да, это ООО «Золотое семя». Совершенно верно.… А вам сколько годков-то? Ясненько... Так... Следующий месяцок вас устроит? Извините, но работки очень много, сотрудники просто физически не успевают справляться с объёмчиком... Когда будет результатик? Что за вопросик? Разумеется, через девять месяцев! Я думаю, что раньше вы и сами не захотите... Да... Значит, это будет двадцать пятое числецо. Всего хорошего.
Заходит средних лет мужчина. Тяжело опускается на стул. Это Анатолий Петрович Купоросов, сотрудник фирмы.
СЕРАФИМ: Петрович, приветик! Как здоровьичко?
ПЕТРОВИЧ: Неважно. Восстанавливаться не успеваю, Серафим. Всего три дня отдыха после такой работы! А ведь у меня ещё и основная есть. Последний раз, так вообще всю ночь глаз не сомкнул.
СЕРАФИМ: Это почему?
ПЕТРОВИЧ: Клиент захотела, чтобы я пришёл ночью. По-другому не может...
СЕРАФИМ: Ну?
ПЕТРОВИЧ: Вот и ну…. А работать мне её муж не давал.
СЕРАФИМ: Что значит, не давал? Как фамильица муженька?
ПЕТРОВИЧ: Овечкин.
СЕРАФИМ (смотрит бумаги): Так... Овечкин, Овечкин... Есть такой. Вот его расписочка... С условиями ознакомлен, обязуется соблюдать. Как же он тебе не давал работать?
ПЕТРОВИЧ: Он вдруг в последний момент заявил, что намерен присутствовать при этом лично. А я не могу работать, когда кто-то смотрит. Я ему спокойно так говорю, мол, выйдите, гражданин, не мешайте работать! Он ни в какую! Это, говорит, моя жена, имею право. Упёрся и всё тут. Я ему говорю, товарищ муж, ваше право у вас никто не отнимает, но если вызвали меня, то не мешайте, а то, ничего не получится, дело-то ведь тонкое, деликатное. Только в третьем часу ночи вытолкали его.
СЕРАФИМ: Да-а…
ПЕТРОВИЧ – Устал я уже от этого всего, Серафим. Если бы не деньги, я бы уже завтра от тебя ушёл...
СЕРАФИМ: Понимаю. Вот тебе премия за квартальчик. Перевыполнил все показатели. Всех обскакал. Особая благодарность от клиентов за качество: в основном девочки.
ПЕТРОВИЧ: А у меня у самого два пацана.
Телефонный звонок.
СЕРАФИМ: Алло! ООО «Золотое семя»... Здравствуйте... Вагоны? Какие вагоны?.. С чем? С зерном твёрдых сортов?.. (Петровичу) Предлагают сто вагонов пшенички. Вы не туда попали... Ну и что, что такое название... Мы специализируемся на семени другого рода... (Петровичу) Говорит, что у них есть всякие семена... Да поймите же вы, таких семян у вас очень мало... (Петровичу) Говорит, что у него много... Послушайте меня, я вам вот что скажу. Если из ваших семян вырастут детки, я куплю их у вас в любом количестве!
ПЕТРОВИЧ: Что он сказал?
СЕРАФИМ: Бросил трубочку.
Заходит ещё один сотрудник фирмы – Андрей Геннадьевич Воробьёв.
ВОРОБЬЁВ: Всем привет!
ПЕТРОВИЧ: Здоров, производитель.
СЕРАФИМ: Здравствуй, голубок, вернее, аист. Как успехи, Воробьёв?
ВОРОБЬЁВ: Нормально.
СЕРАФИМ: Сколько книжечек прочитал?
ВОРОБЬЁВ: Четыре. «Анну Каренину», «Капитанскую дочку», «Леди Макбет Мценского уезда» и «Мадам Бовари».
СЕРАФИМ: Хорошо. Возьми-ка ещё, Воробьёв, прочти «Отелло» Шекспира и.… Да, пожалуй, и хватит. Здесь вся женская психология классиками прописана. И никакой Фрейд не нужен. Любую раскусишь, как орех, а при случае, ещё и эрудицией блеснёшь, клиенту это нравится.
ВОРОБЬЁВ: Серафим Изотыч, может хватит уже читать? К практике бы перейти.
СЕРАФИМ: Э, нет! Рано тебе ещё Воробьёв. С женщинами спешить нельзя, материя другая, слишком тонкая. Им нужна эмоция, поэзия, романтизм всякий, а тебе сразу практику подавай. Чувствуешь разницу? Вот ты думаешь пришёл, сделал практику и всё? Нет! Ты, Воробьёв, в первую очередь должен создать атмосферу, сделать клиенту духовный релакс.
ВОРОБЬЁВ: Чего?
СЕРАФИМ: Чего…. Даже слова такого не знаешь. Это самое твоё рабочее слово должно быть. И вот что, Воробьёв, надо тебе ещё выучить наизусть, что-нибудь из раннего Блока. Символизм, футуризм и всё такое... Они это страсть, как любят.
ВОРОБЬЁВ: Серафим Изотыч!
СЕРАФИМ: Никаких Серафимов Изотычей! А пока походишь месяцок ассистентом у Одинцова, поучишься у него, опыту наберёшься.
ВОРОБЬЁВ: Какому ещё опыту?! Я сам справлюсь!
СЕРАФИМ: Клиентик у нас особенный, капризный, а Павел Петрович из любой ситуации выход найдёт. Так-то вот, Воробьев.
ВОРОБЬЁВ: С Одинцовым не пойду! Лучше вон, с Петровичем.
СЕРАФИМ: Не возражать! Сказано с Одинцовым, значит с Одинцовым!
Входит Павел Петрович Одинцов, сотрудник фирмы, мужчина лет сорока пяти, вальяжный, интересный.
ОДИНЦОВ: Добрый день, мон ами!
СЕРАФИМ: Как отдыхалось, Павел Петрович?
ОДИНЦОВ: Прекрасно. Ездил на дачу, был на рыбалке, сходил на «Пиковую даму».
ПЕТРОВИЧ: Завидую я тебе, Паша. Как у тебя на всё времени хватает?
ОДИНЦОВ: Я ведь, в отличие от всех вас одинок. Фамилия моя довлеет, так сказать, роковое стечение букв... Одинцов! К тому же к женщинам я совершенно равнодушен. Так что свободного времени у меня более чем достаточно. Живу в своё удовольствие.
ВОРОБЬЁВ: Бросьте, Павел Петрович. К женщинам он равнодушен. А зачем сюда пошел работать? Из любви к мужчинам?
ОДИНЦОВ: Нет-с, мой юный друг. Исключительно из чувства патриотизма. Но вам этого, Андрей Геннадьевич, понять не дано. Возможно, вы даже такого слова не знаете. Вот скажите мне, вы во сне летаете?
ВОРОБЬЁВ: Чего?
ОДИНЦОВ: А я недавно летал. Упоительное ощущение! И страшно, и весело. К чему бы это?
СЕРАФИМ: К премии, Павел Петрович, к денежкам. Держи!
ОДИНЦОВ: Спасибо, Серафим Изотович. Признаюсь, имею в себе единственную слабость: деньги люблю. Мучаюсь от этого страшно, а ничего с собой поделать не могу. Люблю и всё тут! Это сильнее меня. Просто, достоевщина какая-то... Как тут не вспомнить господина Кречинского... Но моему патриотизму это, Андрей Геннадьевич, совершенно не мешает. Скорее, даже помогает….
Заходит женщина. Это Тамара Борисовна Кныш, член общественной комиссии по защите прав потребителей.
СЕРАФИМ: Вы что-то хотели, дамочка?
КНЫШ: Я вам не дамочка! Я член общественной комиссии по защите прав потребителей.
СЕРАФИМ: Извиняюсь, перепутал…. И чего же вы от нас хотите?
КНЫШ: Ваша фирма за всё время своего существования не получила ни одного нарекания со стороны потребителей, не было ни одной рекламации, ни одной жалобы. Вы согласны со мной?
СЕРАФИМ: Наверно, потому что дело это для нас пока новое, неосвоенное. Не хочется ошибаться... Возможно, где-то перестарались. А что, это плохо?
КНЫШ: Это не плохо. Это не совсем правильно.
ОДИНЦОВ: Хорошо работать, это не совсем правильно? Мы верно вас поняли…э-э.… Уважаемый член общественной комиссии?
КНЫШ: Нет, не верно. Невозможно угодить всем людям, так не бывает. Это и настораживает. Вы согласны со мной? Чем конкретно вы занимаетесь? Судя по названию, «Золотое семя», ваш профиль сельское хозяйство, вы согласны со мной?
СЕРАФИМ: Отчасти. Только то, что касается хозяйства. А, вообще-то, просто хотелось дать красивое название. Так сказать, для эстетики.
КНЫШ: А почему именно семя?
СЕРАФИМ: Потому что мы не производим чугунные болванки.
КНЫШ: Значит, семена всё-таки есть? Вы согласны со мной?
СЕРАФИМ: Ну, если вам так этого хочется, то есть, но ещё раз повторяю, к сельскому хозяйству мы не имеем никакого отношения.
КНЫШ: Чем же вы тогда занимаетесь?
СЕРАФИМ: Скажем так, мы координируем демографическую ситуацию в обществе.
КНЫШ: Значит, вы всё-таки торгуете?
СЕРАФИМ: Какой-то глухой телефон! Послушайте, дамочка….
КНЫШ: Я вам не дамочка!
СЕРАФИМ: Дамочка! Ещё раз говорю - мы не торгуем, мы предлагаем услуги.
КНЫШ: Услуги какого рода?
СЕРАФИМ: Кто-нибудь поговорите с нею. У меня сейчас сердце заболит...
ОДИНЦОВ: Услуги, какого рода, спрашиваете? Отвечаю: в основном, мужского.
КНЫШ (записывает): Мужского.… Каковы объёмы услуг?
ОДИНЦОВ: Небольшие. По одному в одни руки.
КНЫШ: По одному? Интересно…. Это значит только в розницу? Без опта? И какова цена?
ОДИНЦОВ: Честно скажу, берём дорого. Но это рынок! Спрос рождает предложение…. И, кстати, сроки выдерживаем. Доставка ровно через девять месяцев. Как в аптеке.
КНЫШ: Так, если я правильно поняла, ассортимент услуг у вас мужской. Рискуете. Женщины – наши основные потребители. Вы согласны со мной?
СЕРАФИМ: Абсолютно. В нашем случае именно так и происходит.
КНЫШ: А у вас здесь есть какие-нибудь образцы посмотреть?
СЕРАФИМ: Образцы чего? Услуг? Есть... Целых три. Вот они здесь перед вами.
КНЫШ: Где?
СЕРАФИМ: Да вот же сидят!
КНЫШ: Я не совсем понимаю. А причём тут… Они что, и есть ваши услуги?
СЕРАФИМ: Я же вам сказал, что мы не обычная фирма. Поэтому объём продаж, опт, розница, ассортиментик, вес, недовес – это для других. А для нас важно то, что есть женщины, которые хотят иметь деток, но в силу разных обстоятельств…
КНЫШ: То есть, вы хотите сказать, что... Но ведь это же... Да вы в своём уме?! Вы согласны со мной?
ОДИНЦОВ: Нет, не согласны! Это всего лишь навсего современная форма решения личных проблем. Мы ведь, за это, пардон, налоги в местный бюджет платим. И не малые!
КНЫШ: И что, на вас… на них есть спрос?
СЕРАФИМ: Хотел бы сказать, что нет, но не буду кривить душой. К сожалению, спрос есть. Запись на полтора года вперёд. Не успеваем. А сотрудников у меня сами видите сколько! С улицы кого попало не берём. И к тому же для большинства из них это - не основное место работы.
КНЫШ: Ну, я даже не знаю, что и сказать…. (показывая на Петровича) А у вас есть такой же, но с другим носом?
СЕРАФИМ: К сожалению, с другим носиком не имеем.
ОДИНЦОВ: Зато во всех других отношениях Анатолий Петрович вполне выдающийся человек.
КНЫШ: Не слепая, сама вижу. (Петровичу). Скажите, а у вас уголовников в роду не было?
ПЕТРОВИЧ: Мой прадед был разбойником на большой дороге, дед мой убил свою тёщу, а сам я страдаю клептоманией. К тому же у меня зубы плохие.
КНЫШ (Серафиму): Хорошо, что они у вас с юмором. Я и сама люблю пошутить. Я могу рассчитывать на скидочку, вы согласны со мной?
СЕРАФИМ: Вне всякого сомнения.
КНЫШ: Ну что ж, лично у меня к вам претензий нет. Единственное, хочу пожелать, чтобы услуги ваши были чуточку помоложе, вы согласны со мной? (Воробьёву) Проводите меня, молодой человек. (Уходят)
ОДИНЦОВ: Помоложе ей подавай. Все великие люди были рождены в позднем браке.
СЕРАФИМ: Ох, уж эти мне дамочки с положением. Напустят на себя туману, а суть-то прежняя. По ней же видно, что личной жизни никакой. Авторитет себе зарабатывают, звания, должности, а вместо семьи пшик. Глянет назад, а там, кроме учёных степеней да всеобщего уважения ничего нет. Так, что мы имеем на сегодня? Один в отпуске, двое на больничном. Вот этот вызовок – в первую очередь. Петрович, пойдёшь туда.
ПЕТРОВИЧ: Что там?
СЕРАФИМ: Девица, за сорок. Муженька нет. Намерения самые серьёзные, то есть до победного конца. Так-то вот!
ПЕТРОВИЧ: Я готов. Откладывать не буду... Мне ещё сегодня с Воробьёвым на смену идти. Пошёл. (Уходит).
СЕРАФИМ: Так... У тебя, Павел Петрович, работка на сегодня есть. Пошли, мне с тобой по одной дорожке.
Второе действие
Аркадий Иванович в фартуке поверх костюма выходит из кухни. В руках – книга.
АРКАДИЙ: Мука, два яйца, творог, мясо барабульки, жгучий перец, земляной орех, сельдь маринованная, авокадо... Господи! Какой желудок способен выдержать всё это одновременно!
Аркадий Иванович снимает фартук, вешает его на стул. Затем, оглядев себя, идёт к дивану, садится на него. Какое-то время сидит, смотрит на часы, затем, приняв развязный вид, закидывает ногу на ногу
АРКАДИЙ: Здравствуйте, господин 78/4. Присаживайтесь, пожалуйста. А, вы лучше постоите?.. Ну, разумеется, ведь вы большую часть своего рабочего времени вынуждены лежать... Понимаю. Наверное, сильно устаёте? Такие перегрузки, технику безопасности приходится соблюдать. Каждый день новые лица... А, вы на лица даже не смотрите?.. Действительно, а что на них смотреть? Сегодня одна, завтра другая, а через год уже и не помните какая. Что? Вы их даже не пересчитываете? Напрасно! Учёт надо вести, а как же без него? Да, кстати, вам работу как оплачивают, в зависимости от чего? От темперамента, говорите.… Ну, конечно! Чего ж это я спрашиваю? Мне, как мужчине, это должно быть и так понятно. Ах, да! Простите! Вы совершенно правильно меня поправили: какой я мужчина, так... нечто... Насекомина! А вы не хотели бы в будущем году поднять свой уровень темперамента, ну, хотя бы, до дробь пяти?
Звонок телефона.
АРКАДИЙ: Извините, телефон! (берёт трубку) Алло! Привет... Задерживаешься? У тебя сегодня аттестационная комиссия... Как некстати... Ну, хорошо! Ты не волнуйся, не переживай... Я справлюсь. Я встречу его, как положено... Даже не сомневайся. Зина, я умею контролировать себя! Почему ты мне не веришь? Нет, я уже свыкся с этой мыслью и буду совершенно спокоен! Всё! Пока.
Аркадий Иванович кладёт трубку, опять садится на диван.
АРКАДИЙ: Так... на чём это мы с вами остановились? Или, вернее сказать, на ком?
Звонок в дверь. Аркадий Иванович открывает. Заходит мужчина. Это Яков Лютиков, торговый агент.
ЛЮТИКОВ: Здравствуйте! Я представитель компании «Семеновод». Ваша супруга (смотрит в бумажку) Зинаида Рудольфовна... Я правильно назвал её имя?
АРКАДИЙ: В самую точку попали.
ЛЮТИКОВ: Так вот, ваша супруга проявила интерес к продукции нашей компании и вот я здесь.
АРКАДИЙ: Да, да, разумеется, она меня о вас предупреждала. Только моя жена немного задерживается на работе, но скоро подойдёт, так что мы можем пока начать без неё.
ЛЮТИКОВ: Очень хорошо. Вы для меня тоже представляете интерес.
АРКАДИЙ: Я!? В каком смысле?
ЛЮТИКОВ: В самом прямом. Мы работаем с каждым клиентом индивидуально, это наш основной принцип.
АРКАДИЙ: Если я вас правильно понял, интересы вашей компании распространяются и на мужчин тоже?
ЛЮТИКОВ: Для нас, в нашей работе, нет никакой принципиальной разницы: мужчина это или женщина. Главное – результат.
АРКАДИЙ: (апарт) Понятно! Какой цинизм! (ему) Вы знаете, вообще-то, это была инициатива моей жены. Не могу сказать, что принимаю всё это безоговорочно. Давайте начистоту? Во всём этом есть что-то унизительное для меня, как для мужчины... А я по натуре своей, как выяснилось, человек очень ревнивый... Надеюсь, вы понимаете, о чём я? Конечно, понимаете... И я, можно сказать, согласился на это лишь под сильнейшим давлением обстоятельств... Я люблю свою жену! Вы понимаете это?
Лютиков в это время раскладывает на столе каталоги.
ЛЮТИКОВ – Да, да, конечно... Я тоже люблю свою жену.
АРКАДИЙ: И это я настоял на встрече с вами, так как мне совсем не безразлично, кто будет отцом моего ребёнка...
ЛЮТИКОВ: Так... Отечественные образцы, импортные...
АРКАДИЙ: И когда я услышал, что моя жена выбрала номер 78/4...
ЛЮТИКОВ: Как вы сказали? 78/4?
АРКАДИЙ: Да, 78/4. Я, естественно, захотел увидеться с ним, то есть, с вами и составить собственное мнение о, так сказать, предмете...
ЛЮТИКОВ (листая каталог): Вот, есть! 78/4! Вы знаете, у вашей жены отличный вкус!
АРКАДИЙ: (апарт) Очень сомневаюсь, судя по этому образцу.
ЛЮТИКОВ: Эти семена украсят любой дом, любой сад, любой дачный участок. Это прекрасные цветы, которые будут радовать вас долгие годы. Замечательный выбор!
АРКАДИЙ (апарт): Какие ещё цветы? Ничего не понимаю. (ему) А-а, в том смысле, что дети – цветы жизни?
ЛЮТИКОВ: Но позвольте мне порекомендовать вам ещё один образец – 78/9. Вы не пожалеете, если остановите на нём свой выбор. 78/9 - это как раз под цвет глаз вашей жены! Хотя, как правило, 78/9 вдохновляет всех женщин.
АРКАДИЙ: (апарт) Боже! Дробь девять! Это что-то чудовищное! Неужели и такие есть?! (ему) Нет! Я так не думаю! Нет! К тому же, у моей жены слабое здоровье. Нет, дробь девять нам не надо! Это отпадает!
ЛЮТИКОВ (листая каталог): Воля ваша. Хотя, конечно, напрасно, напрасно... Образец 78/9 обладает более крупным семенем, исключительной выживаемостью, то есть, практически можно высаживать в любую почву.
АРКАДИЙ: Цветы, почву... Сплошные сравнения и метафоры. Хочет показать свою интеллигентность! Зубы заговаривает. (ему) Скажите, а вот эта ваша работа, деятельность, которой вы занимаетесь, видимо, приносит вам особое удовлетворение? И в физическом, и, конечно, в финансовом смысле? Вам нравится то, что вы делаете?
ЛЮТИКОВ: Скажу вам честно: я люблю свою работу. Мне доставляет особую радость украшать жизнь людей прекрасными творениями природы, такими трепетными и нежными и в тоже время требующими постоянного за собой ухода и ласки. Но разве может что-то сравниться с тем эстетическим наслаждением, которое получают люди, видя их каждый день.
АРКАДИЙ: Ишь, как заговорил, змей! Подлец! Семеновод хренов! (ему) Честно признаюсь, сначала я был категорически против этого. Желание моей жены обратиться к вам показалось диким, абсурдным, но она сильно хочет ребёнка. А я очень люблю свою жену! Вы слышите меня? Я очень люблю свою жену! Имейте это в виду!
ЛЮТИКОВ: Хорошо. Что вы так нервничаете? Я тоже очень люблю свою жену.
АРКАДИЙ: Так что не рассчитывайте на что-то большее, чем вам положено! Сделали своё дело и... Идите удобрять другую клумбу!
ЛЮТИКОВ: Простите, но удобрения – это не мой профиль.
АРКАДИЙ: Знаю я, какой твой профиль, 78\4! (ему) И вот ещё что…. Во время этого... Ну, этой передачи живчиков, то есть, семени, где я должен находиться? Как это у вас там принято?
ЛЮТИКОВ: Думаю, вы должны быть рядом со своей супругой, как любой нормальный муж, для которого интересы его жены что-то значат…. А вы думаете иначе?
АРКАДИЙ: Рядом со своей женой? Вы полагаете, что это нормально?
ЛЮТИКОВ: Вполне. А что тут ненормального? Вы можете помочь, подсказать, посоветовать...
АРКАДИЙ: Кому я должен помочь, подсказать, посоветовать? Вам или ей?
ЛЮТИКОВ: Ну, разумеется, ей, не мне же. Мне это ни к чему. Я занимаюсь этим уже много лет и знаю о своём предмете всё, ну, или почти всё. Вы обязательно должны быть рядом со своей женой.
АРКАДИЙ: Чёрт! Как-то неловко... Понимаете, я, как бы это сказать, не совсем к этому готов.
ЛЮТИКОВ: Почему неловко-то? Места у вас здесь хватает, сядете поближе, и всё сможете увидеть в подробностях и в цвете. А если у вас возникнут какие-нибудь вопросы, я могу остановиться и всё повторить.
АРКАДИЙ: Остановиться и всё повторить? А мне жена сказала, что во время этого меня здесь не должно быть ни в коем случае.
ЛЮТИКОВ: Но послушайте. В каждом отдельном случае может быть очень много различных позиций, связанных с солнечным светом, с влагой, с совместимостью, в конце концов, просто с физическими затратами. И здесь вы можете очень помочь своей жене.
АРКАДИЙ: Чёрт знает что! Он меня совсем запутал…. (ему) Ну, хорошо. Вы меня убедили. Я буду находиться рядом с ней.
ЛЮТИКОВ: Женщины в большинстве своём очень часто полагаются на собственное мнение, и мне порой стоит больших усилий разубедить их в чём-то. Поэтому лично я предпочитаю работать больше с мужчинами.
АРКАДИЙ: С мужчинами?! А как же…? (себе) Это просто какой-то многостаночник. Извращенец! (ему) Пока не подошла моя жена, я хочу угостить вас блюдом собственного приготовления. Вы не против?
ЛЮТИКОВ: Если честно, я с удовольствием съем всё, что вы мне предложите. До вас я побывал уже в шести местах и голоден как волк.
АРКАДИЙ: В шести местах? «Титаник» какой-то! От такой работы он давно должен был умереть.
ЛЮТИКОВ: Что делать? Я получаю деньги с выработки и поэтому заинтересован в распространении своих семян.
АРКАДИЙ: Да? Ну, тогда я сейчас.
Уходит на кухню, возвращается с блюдом в руках. Ставит перед гостем.
ЛЮТИКОВ: М-м! Запах бесподобный! Просто какой-то экзотический букет!
АРКАДИЙ: Вы совершенно правы. И вы будете первым, кто попробует это блюдо. Надеюсь, он долго мучиться не будет.
ЛЮТИКОВ: А как оно называется?
АРКАДИЙ: Запеканка по-турецки.
ЛЮТИКОВ: В первый раз слышу (пробует). Никогда ничего подобного не ел!
АРКАДИЙ: Скажите, вот вы говорите, что занимаетесь этой работой много лет. А дети? Вас не интересует их дальнейшая судьба?
ЛЮТИКОВ: У всех моих детей всё очень хорошо. Надеюсь, так будет и дальше...
Заходит Зинаида Рудольфовна.
АРКАДИЙ: Ты пришла?! Так рано? Но ты же говорила, что...
ЗИНА – Я отпросилась...
АРКАДИЙ - Ну, в общем... Ладно. Я пришёл к выводу, что... Короче, вы можете приступать к этому прямо сейчас. Морально я готов...
ЛЮТИКОВ: Здравствуйте. Тогда начнём...
ЗИНА: Здрасьте…. К чему приступать? Что начнём? Я не понимаю тебя, Аркадий.
АРКАДИЙ: К этому самому…. Причём мне было настоятельно рекомендовано присутствовать при этом лично, чтобы помочь тебе, если что. (Потихоньку) Внешне он, конечно, не очень, но если будет мальчик, то это уже не важно. (Лютикову) Скажите, а вы где будете это делать: в спальне или здесь?
ЛЮТИКОВ: Конечно, здесь. Ваша спальня мне не нужна.
АРКАДИЙ: Да, так, наверно, будет лучше. А то, знаете, у нас кровать очень скрипит. Соседи могут услышать... Возмущаться начнут. Ну, вы можете пока раздеться.... Если стесняетесь, я выйду...
ЛЮТИКОВ: Раздеться? Зачем мне раздеваться?
АРКАДИЙ: То есть, как зачем? Вы что, работаете одетым?
ЛЮТИКОВ: Конечно, одетым. Что за странный вопрос?
ЗИНА: Так! Мне кто-нибудь может объяснить, что здесь происходит? Аркадий, что всё это значит? Кто этот человек?
АРКАДИЙ: Как это кто? Это твой донор 78/4! Он пришёл точно в срок. Мы пообщались...
ЗИНА: Помолчи! Вы кто?
ЛЮТИКОВ: Позвольте представиться – Яков Лютиков. Торговый агент компании «Семеновод». Пять дней назад вы позвонили к нам в офис и выразили желание познакомиться с нашей продукцией. Вот здесь образцы семян, каталоги, а от меня вы можете получить любую интересующую вас информацию по высаживанию цветов и уходу за ними.
ЗИНА: Да, я помню, такой разговор был.
АРКАДИЙ: Постойте, постойте... я чего-то не понимаю! Какой такой торговый агент? Зина, он, о чём говорит? Так вы что, не донор? Не 78/4?
ЛЮТИКОВ: С какой стати я должен быть этим вашим 78/4?
АРКАДИЙ: Какого же чёрта вы ломали передо мной эту комедию? Зачем вы выдавали себя за другого!
ЛЮТИКОВ: Я ни за кого себя не выдавал! Я был самим собой! Вы спрашивали про цветы, про семена, а я вам отвечал. И что это за тон? В конце концов, я не к вам пришёл, а к вашей жене.
ЗИНА: Ради Бога, извините! Произошла досадная ошибка, недоразумение! Дело в том, что мой муж случайно принял вас за другого человека, отсюда такая путаница. Не обижайтесь, пожалуйста, на него. Можно я перезвоню и договорюсь о встрече с вами в другой раз?
ЛЮТИКОВ: Разумеется, можно. Но в следующий раз я хочу иметь дело только с вами, а не с вашим мужем...
Лютиков начинает собирать свои рекламные проспекты и каталоги со стола, затем вдруг застывает со страдальческим выражением лица.
ЗИНА: Что с вами? Вам плохо?
ЛЮТИКОВ: Где у вас туалет? Быстрее!
ЗИНА: Идите за мной!
Зинаида с Лютиковым уходят в дверь кухни, спустя несколько секунд она возвращается.
ЗИНА: Ты не с ума сошёл? Ты что, ему всё рассказал? Вот так взял и выложил всё первому попавшемуся человеку!
АРКАДИЙ: Откуда я знал, что это не твой!
ЗИНА: Прекрати! Он не мой! Но даже, если бы это был, как ты выразился, мой, то это касалось бы только меня, а не тебя!
АРКАДИЙ: Пришёл полпятого, назвал твоё имя, начал говорить про семена...
ЗИНА: Господи, Аркадий! Ну, неужели так трудно было догадаться о каких семенах идёт речь? Ты готов был уложить меня в постель с совершенно посторонним человеком!
Появляется Лютиков.
ЛЮТИКОВ: Извините. Вообще-то у меня крепкий желудок, но после вашей запеканки…...
АРКАДИЙ: С чего вы это взяли? Я тоже ел, но у меня же всё нормально. Съешьте какой-нибудь цветок, семена погрызите - вы в них хорошо разбираетесь, сразу всё пройдёт...
Аркадий Иванович вдруг замолкает, хватается за свой живот и быстро уходит.
ЛЮТИКОВ: Ну вот, я же говорил. И у него тоже самое. Я потратил столько своего времени и всё впустую.
ЗИНА: Не расстраивайтесь, я обязательно, что-нибудь у вас куплю, обещаю вам. Просто сегодня не очень удачный день. Пойдёмте, я на машине и довезу вас, куда скажите. Видимо, сегодня всё равно уже никто не придёт. Дурацкий день...
Уходят. Появляется Аркадий с ведром в руках. Он подходит к столу и вываливает остатки запеканки в него.
АРКАДИЙ: Не понимаю, как турки это едят? Хотя, скорее всего, они тут не причём. Просто я не переварил эту унизительную ситуацию. А ведь даже ещё ничего и не произошло. Я всего лишь навсего перепутал этого цветовода с донором и вот, пожалуйста, проблемы с желудком! Надо успокоиться, а то если так пойдёт и дальше, у меня скоро откажут слух, зрение, кишечник, опорно-двигательная система, не говоря уже про всё остальное. Я себя знаю.
Уходит на кухню. Появляется соседка, в руке у неё тарелка.
ИРАИДА: Аркадий Иваныч, у вас дверь открыта.
Из кухни выглядывает Аркадий.
АРКАДИЙ: А, это вы, Ираида Петровна. Вы уже съели свою собаку?
ИРАИДА: Какую собаку?
АРКАДИЙ: Ну, ту, со второго этажа.
ИРАИДА: Вы же сами предложили вместо неё приготовить запеканку по-турецки. А я, как и обещала, принесла вам кусочек от неё. Вот попробуйте!
Аркадий со стоном хватается за живот. Внезапно он замечает оставленный Лютиковым каталог.
АРКАДИЙ: О, Боже! Это же каталог этого семеновода! Если он ещё раз сюда заявится, я заставлю его проглотить кактус! Хватит с меня всего этого позора!
Убегает.
ИРАИДА: Куда вы, Аркадий Иваныч? А как же запеканка! Убежал... Какой-то он странный сегодня. «Хватит с меня всего этого позора…» Какие эмоции! Какие страсти... Тут что-то произошло... Может Зинка загуляла с кем? Он говорил про какого-то семеновода, даже побежал за ним... Зачем? Любопытно, очень любопытно! А мужчина-то вы, Аркадий Иванович, как выясняется, непредсказуемый... И, кстати, звёзды обещают мне сегодня романтическую встречу. Я, конечно, во всё это не верю, но...
Четвёртая картина
Ирина Петровна кладёт запеканку на стол, затем садится на диван. Звонок в дверь. Ирина Петровна быстро встаёт, приводит себя в порядок, идёт открывать. Заходит Одинцов. В руке – чемоданчик.
ИРАИДА: Вы кто? Что вам здесь нужно?
ОДИНЦОВ: Приношу свои извинения. Пробки! Пришлось оставить машину за два квартала отсюда и, добираться к вам пешком. Сам ненавижу, когда опаздывают. Точность – вежливость сотрудников «Золотого семени».
Одинцов проходит и садится в кресло, чемоданчик ставит рядом с собой.
ОДИНЦОВ: Ну, что вы на меня так уставились? Я вас не съем, я даже кусаться не умею. Задавайте мне свои вопросы, готов ответить на любой из них.
ИРАИДА: Какие вопросы?
ОДИНЦОВ: А какие хотите. Как я понял, вы собирались проверить уровень моего IQ.
ИРАИДА: Уровень чего?
ОДИНЦОВ: I... Да, собственно, это не важно. Я жду.
ИРАИДА: Что вам здесь надо? Вы кто?
ОДИНЦОВ: Господи... Ну что ж, тогда давайте знакомиться. Меня зовут Павел Петрович Одинцов. Ваше имя мне известно, ваши проблемы тоже.
ИРАИДА: У меня нет проблем!
ОДИНЦОВ: Милочка, проблемы есть у всех, даже у самого Господа Бога. Почитайте Евангелие от Марка... Между прочим, моё время очень дорого стоит и на интеллектуальные беседы у нас с вами осталось не более пяти минут.
ИРАИДА: Я не собираюсь с вами ни о чём говорить! Вломились в чужую квартиру, да ещё и хозяйничаете тут! Причём тут Евангелие? Вы сектант?
ОДИНЦОВ: М-да, экземплярчик попался. Это что у вас на тарелке: хлеб-соль?
ИРАИДА: Нет! Это запеканка по-турецки.
ОДИНЦОВ: По-турецки? Вы что, увлекаетесь экзотической кухней?
ИРАИДА: Это вас не касается! Аркадий Иванович увлекается.
ОДИНЦОВ: Ваш муж?
ИРАИДА: Да, мой муж! Представьте себе! Очень скоро мой муж придёт сюда и увидит вас здесь!
ОДИНЦОВ: А потом потихоньку сядет в уголок и будет глотать свою запеканку по-турецки, пока мы с вами будем заниматься нашим делом.
ИРАИДА: Каким таким нашим делом? У меня с вами никаких дел нет!
ОДИНЦОВ: Начинаю терять терпение. Ваша заявка, надо полагать, остаётся в силе. Отсутствие в данный момент мужа лично мною расценивается как факт положительный, говорить мне с вами больше не о чем, поэтому, начнём. Спальня там?
Ираида Петровна кивает головой.
ОДИНЦОВ: Вот и отлично. Мне потребуется не больше пяти минут. Ну, и вы пока тоже приготовьтесь. Правила личной гигиены и всё такое, по инструкции. Сами понимаете... Да, и приготовьте мне справочку из вендиспансера, на всякий случай.
ИРАИДА: Вы сумасшедший?
ОДИНЦОВ: Господи, с кем только не приходится работать.
Одинцов уходит. Ирина Петровна быстро идёт к телефону.
ИРАИДА: Алло! Полиция? Немедленно приезжайте! Трамвайный тупик 22, квартира 31. Некогда объяснять, приезжайте быстрее, умоляю! Здесь насильник! Я боюсь! Я не смогу долго с ним продержаться! Конечно, уверена! Да, самый настоящий! Нет у нас домофона... Поторопитесь, умоляю!
ГОЛОС ОДИНЦОВА: Вы готовы там?
ИРАИДА: Да, я готова.
Из кухни появляется Одинцов. На нём только чёрный плащ и маска мистера Икса. Одинцов ищет Ирину Петровну, замечает её, стоящую в углу с книгой в руках.
ОДИНЦОВ: В чём дело, дамочка? Вы почему ещё не раздеты? Я что ли это должен делать за вас? Мне не за это платят! И что вы вцепились в эту книгу? Некогда уже читать! В этот момент надо думать о великом таинстве природы: зарождении новой жизни, зачатии будущего человека!
ИРАИДА: Что вы собираетесь делать?! Зачем маска?! Не подходите ко мне! Предупреждаю, я буду кричать! А-а-а! Сейчас сюда приедет полиция! Я позвонила...
ОДИНЦОВ: А, вот так вот значит! Захотелось пощекотать себе нервы, поиграться в злодея и жертву! Садомазо! Ну что ж, мне и с такими приходилось работать. Ложись, шлюха! Мало тебе не покажется, курица безмозглая!
Одинцов пытается схватить Ирину Петровну, но та с силой бьёт его книгой по голове, после чего Павел Петрович, пошатнувшись, валится на пол. Ирина Петровна с криком «Помогите!» бросается к дверям, но Одинцов успевает схватить её за ногу, и Ирина Петровна падает на пол.
ОДИНЦОВ: Вы что, ненормальная? Вы меня чуть не убили! Я на вас в суд подам за хулиганство!
ИРАИДА: Не трогайте меня! Отпустите! На помощь! Помогите! Соседи...
ОДИНЦОВ: Помогите?! Я за тем сюда и пришел, чтобы помочь вам, а меня за это ещё и книгой по голове!
ИРАИДА: Не прикасайтесь ко мне! Уберите свои руки!
ОДИНЦОВ: Это уже переходит все границы! Вам нужен ребенок? Если да, то извольте вести себя соответственным образом, как и подобает нормальной женщине!
ИРАИДА: А как, по-вашему, должна вести себя нормальная женщина, когда её хотят изнасиловать? Не подходите ко мне!
ОДИНЦОВ: Господи, с чего вы взяли, что я собираюсь вас насиловать? Я пришел сюда только для того, чтобы сделать вам ребенка! Это моя работа! Вы же сами этого хотите!
ИРАИДА: Вы ненормальный! Я не хочу никакого ребёнка, тем более от сумасшедшего!
ОДИНЦОВ: Ну, хватит! Я не намерен терпеть от вас оскорбления! В конце концов, я человек дела, мне оно поручено, и я не остановлюсь ни перед чем!
ИРАИДА: Маньяк! Урод! Насильник!
ОДИНЦОВ: Если уж на то пошло, дамочка, то вы мне просто отвратительны и в любое другое время я бы даже не взглянул на вас, настолько вы малопривлекательны, неинтересны и неприятны!
ИРАИДА: Что!? Да как вы смеете говорить женщине такие вещи? Да вы просто кретин! Вы на себя-то посмотрите! На кого вы похожи! Что за дурацкий наряд? Не плащ, а какая-то дешёвка из секонд-хенда! Ещё и за маску прячется!
ОДИНЦОВ: Я прячусь?
ИРАИДА: Да, прячетесь, как последний трус! Боитесь, что вам откажут такому, какой вы есть. Вот и пялите на себя этот дурацкий маскарадный костюм, прячетесь за него. Прячетесь! Настоящему мужчине нечего скрывать от женщины!
ОДИНЦОВ: Так я, по-вашему, ненастоящий мужчина?
ИРАИДА: Конечно, ненастоящий. Вы маньяк, страдающий комплексом неполноценности на сексуальной почве. Вот вы кто! Для меня вы – мираж, вакуум, пустое место!
ОДИНЦОВ: Ну, всё, моё терпение лопнуло! Так меня ещё никто не оскорблял!
Одинцов бросается на Ириду Петровну. В этот момент врываются два омоновца. Это Петрович и Воробьёв. Они сшибают Одинцова с ног.
ВОРОБЬЁВ: Лежать! Не двигаться! Руки за голову! Петрович, наручники на него вешай! Лежать, сказал! Мальчик резвый, кудрявый, влюблённый! Урод конченый!
Одинцов пытается что-то сказать, но после удара по почкам замолкает.
ИРАИДА: Держите его крепче, он очень опасен! Господи, как хорошо, что вы вовремя пришли! Ещё бы немного и я не знаю, что бы он со мной сделал! Хоть из окна выпрыгивай...
ПЕТРОВИЧ: Это наша работа... вовремя приходить. Кто этот тип? Вы его знаете?
ИРАИДА: Впервые вижу. Зашла угостить Аркадия Иваныча, хозяина этой квартиры, запеканкой по-турецки, а он куда-то вышел. Я живу на этой же площадке... Я их соседка... И вдруг заходит этот тип и буквально накидывается на меня! Негодяй!
ВОРОБЬЁВ: Псих, сразу видно. Ишь, говнюк, заранее приготовился: плащ напялил, маску... Этот тип насильников самый опасный. Профессионал. Мистер Икс суходрищенский! (Одинцов приходит в себя и стонет) Что мычишь, извращенец? Не нравится, да? (Удар) А так нравится?! Мальчик по вызову!
ИРАИДА: Вспомнила!
ПЕТРОВИЧ – Что вы вспомнили?
ИРАИДА - Он мне представился...
ПЕТРОВИЧ – Да?! Ишь какой интеллигентный...
ИРАИДА – Он сказал, что его зовут Павлом Петровичем... Не то Стрельцовым, не то Одинцовым...
ПЕТРОВИЧ: Как вы сказали его зовут?
ИРАИДА: Павел Петрович….
ОДИНЦОВ: (хрипит) Одинцов….
Петрович с Воробьёвым быстро переглядываются, а затем Петрович медленно заглядывает под маску Одинцову.
ПЕТРОВИЧ: Чёрт! Это он! Одинцов!
ВОРОБЬЁВ: Да ты что! А я его по почкам! Бля…. Павел Петрович! Добрый день... Павел Петрович, я вас не специально ударил... У меня случайно получилось…. Извините…. Я не хотел так сильно!
ПЕТРОВИЧ: Заткнись!
ИРАИДА: Вы его арестуете?
ПЕТРОВИЧ: Его? Даже не сомневайтесь! Лет на пять арестуем! Не меньше... А вы, дамочка, идите пока к себе, мы тут сами без вас управимся. Спасибо за сигнал.
ИРАИДА: Я вам сейчас всё расскажу, как было и по порядку! Вы знаете, сначала он произвёл на меня впечатление вполне положительное, и я даже не могла подумать, что он...
ПЕТРОВИЧ: Осторожно! Не говорите того, о чём вы можете в последствие пожалеть. Сейчас вы находитесь в состоянии сильнейшего аффекта, а это не самый лучший момент для дачи свидетельских показаний. Идите к себе домой... К вам зайдут. Попозже...
ИРАИДА: Но я всё очень хорошо помню. А то потом забуду... Я зашла сюда с запеканкой по-турецки, чтобы отдать её Аркадию Иванычу. А когда зашла, то вместо Аркадия Иваныча здесь оказался этот человек...
ПЕТРОВИЧ: Постойте! Но вы только что сказали мне, что он пришёл позже. А сейчас говорите, что он уже был здесь.
ИРАИДА: Да, действительно, он зашёл позже. Простите, у меня в голове всё перемешалось...
ПЕТРОВИЧ: Ну вот, видите! Я же вам говорил, что аффект - вещь серьёзная. Идите к себе домой и, пожалуйста, успокойтесь. Опасности больше никакой, маньяк обезврежен. Мы с вами обязательно свяжемся.
ИРАИДА: Хорошо. (Уходит, но возвращается) А если...
ПЕТРОВИЧ: Идите!
ИРИНА: Хорошо. (Ушла)
ПЕТРОВИЧ: Паша, вставай! Паша! Очнись, говорю! Вставай! Чёрт! Ну, ты его уделал, Воробьёв. Он до сих пор в отключке.
ВОРОБЬЁВ: Я же не знал, что это Павел Петрович.
ПЕТРОВИЧ: Не знал! Руки не надо распускать. Пойду воды принесу, отливать придётся, наверно. (Уходит на кухню)
ВОРОБЬЁВ: Павел Петрович... Павел... Что? Лежишь, хиляк? Получил! Это тебе за твои понты, супермен хренов! Я «самый самый», я «всех всех...» Я – клюв от воробья!
ПЕТРОВИЧ (Заходит): Ну, как он?
ВОРОБЬЁВ: Молчит. Павел Петрович! Павел Петрович...
ПЕТРОВИЧ: Отойди!
Петрович, набрав воды в рот, брызгает на Одинцова. Тот приходит в себя
ОДИНЦОВ: А... Коллеги. По-моему, нас тут немного больше, чем требуется по технике безопасности... Геннадий Андреевич, это вы меня так?
ПЕТРОВИЧ: Какая, к чёрту, техника безопасности! Поднимайся, Паша! Уходить надо!
ВОРОБЬЁВ: Павел Петрович, я думал, что это не вы! Я думал это какая-нибудь простая сволочь, негодяй и извращенец...
ПЕТРОВИЧ: Паша, ты перепутал объекты. С чего-то накинулся на постороннего человека, на соседку! Она позвонила в полицию и это просто везение, что приехали мы!
ОДИНЦОВ: На соседку? А что она здесь делала?
ПЕТРОВИЧ: Да какая разница, что она тут делала! Валим отсюда!
ОДИНЦОВ: Куда?
ПЕТРОВИЧ: На Кудыкину гору! Паша, оставаться здесь нельзя!
ОДИНЦОВ: Никуда я не пойду. Дождусь клиентку и сделаю свою работу. У меня принципы...
ПЕТРОВИЧ: Какие ещё принципы?! Ты в своём уме? Не хватало нам ещё такой огласки...
ОДИНЦОВ: А ничего и не было. Наручники снимите. Геннадий Андреевич, вы не бережёте чужие органы. И те, в которых служите, тоже не бережёте…
ВОРОБЬЁВ: Павел Петрович, Серафиму Изотычу только не говорите ничего, у меня испытательный срок не закончился, а мне ещё надо Блока выучить и основы тайского массажа!
ПЕТРОВИЧ: Какой ещё к чёрту Блок! Паша, в последний раз тебя спрашиваю: идёшь?
ОДИНЦОВ: Нет.
ПЕТРОВИЧ: Ну, как знаешь! Серафим тебя за это по головке не погладит! Пошли, Воробьёв. (Уходят)
Одинцов поднимается и уходит в спальню. В дверь заглядывает Ираида Петровна, осторожно заходит.
ИРАИДА: Увели... Слава Богу! Вот тип, таких поискать ещё надо. Чего ему в жизни не хватает? Баб вокруг незамужних пропасть, каждая третья, только помани, только словом приласкай. Нет, этому так неинтересно, ему непременно надо с плащом и в маске... Артист! (Поднимает книгу) «Индийская кулинария»! Хорошо, что она такая тяжёлая. Кабы не она…
Из спальни появляется Одинцов. Ирина Петровна его не замечает.
ИРАИДА: И ведь по нему не скажешь, что с отклонениями. Не красавец, конечно, но и не урод. Но и не работяга: руки ухоженные такие и мышцы дрябленькие. Мой бывший меня в два счёта скрутил бы, а этот не справился. Может, если б он в театре где-нибудь со мной познакомился, телефончик мне свой оставил, на свидание бы пригласил по интеллигентному, по-доброму, я бы, наверное, точно, не смогла устоять. Согласилась бы...
Поворачивается, видит Одинцова и, вскрикнув от неожиданности, опускается в кресло.
ОДИНЦОВ: Какого чёрта вы сюда опять припёрлись? Вам что здесь, мёдом намазано? Идите к себе домой, сядьте там, включите телевизор и не лезьте не в свои дела! Ну, что вы на меня уставились, как мышь на крупу? Опять будете полицию вызывать?!
ИРАИДА: Вы вернулись?! Вас что, отпустили?
ОДИНЦОВ: Выпустили под залог! В миллион долларов!
ИРАИДА: Миллион?! Вы меня обманываете. Если бы у вас был миллион долларов, вы бы не стали заниматься подобными глупостями... Или вы больной?
ОДИНЦОВ – Я здоровый!
ИРАИДА – Значит, у вас такая работа... Понятно. И тут меня Зинка опередила... Ну, тогда я тоже это... В смысле...
ОДИНЦОВ: Что вы это? Сказано вам - идите отсюда!
ИРАИДА: Я согласна.
ОДИНЦОВ: Что?
ИРАИДА: Я говорю, что я согласна.
ОДИНЦОВ: Согласна на что?
ИРАИДА: На то, что вы хотели со мной сделать. Ну, то есть, на всё! Сколько это стоит?
ОДИНЦОВ: Послушайте, не знаю, как вас там зовут...
ИРАИДА: Ираида Петровна!
ОДИНЦОВ: Лично меня вы, Ираида Петровна, совершенно не интересуете ни как человек, ни как женщина и я вам об этом уже говорил. Произошла ошибка и я приношу свои извинения. А теперь всё, пожалуйста, прошу вас, идите к себе и оставьте меня здесь одного. Мне надо сосредоточиться...
ИРАИДА: Нет!
ОДИНЦОВ: Что нет, несносная женщина?
ИРАИДА: Моя квартира как раз напротив...
ОДИНЦОВ: И что?! Причём здесь ваша квартира?! Меня интересует вот эта квартира!
ИРАИДА: Я была не права... Ну, я же не знала всей подоплёки! Я была в состоянии эффекта... Любая порядочная женщина на моём месте поступила так же. Ну, в общем, простите меня! И берите...
ОДИНЦОВ: Кого берите?
ИРАИДА: Меня! Вы мне уже нравитесь... Я знаю, я такая непостоянная! Сейчас! Сейчас я всё сделаю так, как вы хотите!
ОДИНЦОВ: Что вы делаете? Остановитесь! Немедленно перестаньте раздеваться! Вы в своём уме? Прекратите, я вам говорю, вы в чужой квартире! Вы слышите меня или нет?
ИРАИДА: Не перестану! Не перестану! Потому что вы уйдёте, и я вас больше никогда не увижу! А у меня ещё никогда не было ничего подобного! Плащ, маска! Это для меня какой-то другой мир! Мой бывший способен был только на одни пошлости... Не сердитесь на меня! Я буду вести себя так, как вы хотели... соответственным образом...
ОДИНЦОВ: Да оденьтесь же вы, сумасшедшая! Вы нимфоманка! Не трогайте меня! Уберите руки! Господи, я всю жизнь боялся таких женщин и вот, – на тебе! За что? Если вы сейчас же это не прекратите, я… Я не знаю, что я с собой сделаю! Я полицию вызову!
ИРАИДА: Вызывай! Пусть они приедут и арестуют нас обоих! Я на всё готова!
ОДИНЦОВ: Отстаньте от меня, умоляю вас! Что я вам сделал плохого? Женщины для меня – это всего лишь средство к существованию! Я только зарабатываю на вас деньги и всё, ничего больше! Ничего личного! Понимаете меня?
ИРАИДА: Я заплачу! У меня есть деньги! Сколько ты хочешь?
ОДИНЦОВ: Господи! Вразуми эту женщину!
Ирина Петровна хватает Одинцова и целует того, после чего падает в обморок.
ОДИНЦОВ: Этого ещё мне не хватало. Что за день! Послушайте! Вставайте! Хватит притворяться, я вам не верю. Забирайте свою запеканку и идите отсюда! Боже, она не дышит! Эта женщина убила себя собственным поцелуем! Неужели такое возможно?! Мне конец...
Заходит Аркадий, в руке держит каталог.
АРКАДИЙ: Это что здесь такое? Вы кто? Что вы делаете в моей квартире?
ОДИНЦОВ: Сейчас объясню, только помогите мне избавиться от этой женщины.
АРКАДИЙ: Как это избавиться? Что вы с ней сделали?
ОДИНЦОВ: Я ничего с ней не делал, она сама…
АРКАДИЙ: А ну, стоять, не двигаться! Почему она полураздетая?
ОДИНЦОВ: Потому что я не дал ей раздеться совсем!
АРКАДИЙ: Что за чушь? Не заговаривайте мне зубы! Ираида Петровна! Ираида Петровна, вы слышите меня?!
ОДИНЦОВ – Бесполезно...
АРКАДИЙ - Почему она лежит?
ОДИНЦОВ: Почему, почему! По кочану! Давайте, берите её за ноги и понесли!
АРКАДИЙ: А вы тут не командуйте! Никуда мы её отсюда не понесём. Теперь это место преступления. Я вызываю полицию!
ОДИНЦОВ: Мысль не новая... Хорошо, вызывайте вашу полицию. А я тогда скажу, что когда пришёл сюда, эта женщина уже была здесь. И это правда! Как она сюда попала, я не знаю. Между прочим, именно вам она принесла свою запеканку по-турецки. И какие у вас с ней отношения вы сами будете рассказывать полиции в присутствии своей жены.
Ираида Петровна начинает подавать признаки жизни. Одинцов быстро выходит. Она садится на пол, оглядывается.
ИРАИДА: Где он?
АРКАДИЙ: Кто?
ИРАИДА: Тот красивый мужчина.... В плаще и в маске….
АРКАДИЙ: Он ушёл. Что он с вами сделал?
ИРАИДА: К сожалению, ничего... Но я просила его. Это было так необыкновенно... Сначала он меня чуть не задушил, и мне пришлось ударить его вашей «Индийской кулинарией» по голове... Простите. А потом за ним приехала полиция и надела на него наручники. Потом его выпустили под залог в миллион долларов, и я готова была отдаться ему прямо здесь. Видите, я даже уже начала раздеваться. Со мной такое впервые... Как же грубо он со мной разговаривал... Мне ещё никогда не было так хорошо...
АРКАДИЙ: Ираида Петровна, идите домой. Думаю, что вам нужно какое-то время побыть в одиночестве.
ИРАИДА: Я и так слишком долго в нём была…. Я должна срочно его найти! Вы видели, куда он пошёл?
АРКАДИЙ: Нет. Вы уверены, что хотите этого?
ИРАИДА: Да! Уверена! Он такой... такой. А, впрочем, возможно это, всего лишь, моё воображение. Я ведь, Аркадий Иваныч, мужским вниманием не избалована, а так хочется каких-нибудь глупостей, ну вот, как у вас: со свечами, с турецкой запеканкой по выходным...
АРКАДИЙ: Что с вами, Ираида Петровна? Вам нехорошо?
ИРАИДА: Нет... Просто я плачу. Может одинокая женщина поплакать или не может? Ну вот, мне уже легче, а то дома я совсем одна. Простите, я ухожу... И не судите слишком строго вашу жену.
АРКАДИЙ: За что?
ИРАИДА: За её роман с этим агрономом. Возможно, у неё тоже временно разыгралось воображение. Мы, женщины, такие…. А Зиночка вас любит.
АРКАДИЙ: Какой ещё роман? С чего вы это взяли? С каким агрономом?
ИРАИДА: Ну, вы же сами об этом сказали, извините, но я слышала. Всё тайное, Аркадий Иваныч, рано или поздно становится явным. Ах, как бы я хотела, что-нибудь тайное! Это так прекрасно...
АРКАДИЙ: У вас действительно слишком разыгралось воображение, Ираида Петровна. Никакого романа ни с каким агрономом у моей жены нет и никогда не было. А вот вам я настоятельно рекомендую с кем-нибудь согрешить. До свидания!
ИРАИДА: Вы знаете, у меня такое чувство, будто мы с ним ещё увидимся! А ведь вы так и не попробовали мою запеканку по-турецки!
АРКАДИЙ: Спасибо. У меня аллергия на всё турецкое!
Ираида Петровна уходит. Спустя некоторое время осторожно заходит Одинцов.
АРКАДИЙ: Что вам опять здесь нужно?
ОДИНЦОВ: Она ушла? Где мой чемодан?
АРКАДИЙ: Вот он. Берите его и уходите.
ОДИНЦОВ: Не получится.
АРКАДИЙ: Что значит не получится?
ОДИНЦОВ: Потому что я пришёл к вашей жене.
АРКАДИЙ: Что?!
ОДИНЦОВ: Я пришёл к вашей жене!
АРКАДИЙ: Это ещё зачем?
ОДИНЦОВ: Я из фирмы «Золотое семя».
АРКАДИЙ: Какое семя?
ОДИНЦОВ: Золотое. Она звонила нам.
АРКАДИЙ: Так, минуточку. Чтобы между нами не было никаких недоразумений. Детородные услуги на дому?
ОДИНЦОВ: Формулировка довольна корявая, но, по сути верно.
АРКАДИЙ: Так вот ты какой, семьдесят восемь дробь четыре!
ОДИНЦОВ: Ваша ирония, в данном конкретном случае, неуместна.
АРКАДИЙ: Брось! Он ещё будет учить меня, что уместно! Лучше расскажи, как это тебя понесло на мою соседку? Она тебе понравилась, да? С темпераментом не справился? Или противопоказано быть в простое?
ОДИНЦОВ: Оставьте ваш доморощенный сарказм! С этой соседкой произошло чистое недоразумение. Ошибиться может каждый.
АРКАДИЙ: Нет, это не ошибка! Это именно то, что составляет твою сущность, мышиный жеребчик!
ОДИНЦОВ: Что!?
АРКАДИЙ: То, что слышал.
ОДИНЦОВ: Не смейте мне тыкать!
АРКАДИЙ: Хорошо. Перейдём сразу к официальной части. Она же финальная! Мы отказываемся от ваших услуг. Вы нам не подходите по своим моральным качествам. И по внешним, кстати, тоже не подходите. Извините, что зря вас побеспокоили!
ОДИНЦОВ: А теперь послушайте, что я вам скажу.
АРКАДИЙ: Мне это совершенно не интересно.
ОДИНЦОВ: Ваша жена...
АРКАДИЙ: Оставьте мою жену в покое! Сейте свои семена по другому адресу, заслуженный семеноносец!
ОДИНЦОВ: Послушайте, да вы просто хам.
АРКАДИЙ: Да, хам! Но только исключительно для вас!
ОДИНЦОВ: Ошибаетесь! Хам, он всегда хам! К сожалению, в моей практике вы не первый такой. Издержки профессии! Так вот, ваша жена назначила мне встречу, а так как я человек слова, то дождусь её, чего бы мне это не стоило!
АРКАДИЙ: Я уже вам сказал, забудьте про мою жену! Вон отсюда!
ОДИНЦОВ: Никуда я отсюда не пойду! Я на работе!
АРКАДИЙ: А я у себя дома и сейчас буду бить твою морду!
ОДИНЦОВ: Морда у вас, у меня лицо!
Аркадий и Одинцов вцепляются друг в друга. Закатываются под стол. Заходит Зинаида Рудольфовна
ЗИНА: Что здесь происходит!? Аркадий! Что ты делаешь? Отпусти этого человека! Ты сломаешь ему ногу! Да прекрати же! Вы слышите меня или нет! Я сейчас позвоню в полицию! Мужчина, я к вам обращаюсь! Мужчина! Отстаньте от моего мужа! Отпустите его, вам говорят!
Оба встают, тяжело дыша.
ЗИНА (Одинцову): Вы что себе позволяете?! Ненормальный! Убирайтесь отсюда! Аркашенька, с тобой всё хорошо? Он тебе ничего не сломал? Кто этот человек? Что ему от тебя надо?
АРКАДИЙ: Сама у него спрашивай! Он пришёл к тебе!
ЗИНА: Ко мне? (Смотрит внимательно на Одинцова) Господи, это вы что ли! Ну, точно он... А я уж думала, вы сегодня не придёте.
ОДИНЦОВ: Но я взял и пришёл. Потому что я - человек слова. Собеседование с вашим мужем, как видите, прошло успешно. Жаль, что вас при этом не было. Ввиду сложившейся ситуации, пребывание своё здесь считаю излишним и нежелательным. Всего вам хорошего.
Одинцов уходит.
ЗИНА: А на этот раз что произошло? Почему вы подрались?
АРКАДИЙ: Он первый начал. Ты знаешь, Зиночка, мне показалось, что этот человек не совсем то, что нам надо. Тебе надо...
ЗИНА: А почему всё время ты решаешь, что мне надо? Почему ты решаешь за нас обоих? В первый раз ему понравился совершенно посторонний человек, не имеющий ко мне никакого отношения! А когда приходит тот, кто нужно, он просто устраивает с ним драку...
АРКАДИЙ: Зиночка, поверь мне, родная, я всё это делаю только и исключительно ради нас. Ради нашего будущего ребёнка. Если я не могу быть настоящим отцом, то мне не всё равно, кто в последствие будет носить моё отчество!
Звонок в дверь. Зина идёт открывать. Возвращается.
АРКАДИЙ: Кто там был?
ЗИНА: Донор. Семьдесят восемь дробь четыре.
АРКАДИЙ: Этот тип?! Я его сейчас спущу с лестницы! Что ему опять было надо?
ЗИНА: Он зачем-то спросил, в какой квартире живёт Ираида Петровна. Откуда он её знает?
АРКАДИЙ: Наверное, где-то познакомились. Предчувствие её не обмануло... Ты знаешь, если у них всё получится, то этот 78/4 будет нашим соседом... Зиночка, сегодня просто какой-то сумасшедший день. Ничего не получается... Сплошная путаница. Давай я сам позвоню им в это «Золотое семя», мы сходим туда вместе и выберем кого-нибудь ещё, а?
ЗИНА: Не надо. Я уже ничего не хочу...
АРКАДИЙ: Я тоже... Где эта бумажка?
ЗИНА – Какая бумажка?
АРКАДИЙ – Ну, та... Которую ты принесла из поликлиники.
ЗИНА – Зачем она тебе?
АРКАДИЙ – Хочу её съесть...
ЗИНА – Ты дурак?
АРКАДИЙ – Нет. Я просто человек, который не может иметь детей... Поэтому мне можно всё.
ЗИНА – Не говори так. Я сейчас заплачу... Вот она.
АРКАДИЙ – Я не буду её есть. Я её просто сожгу... И пока она будет гореть, я загадаю желание. И желание это будет самым простым. Но в нём будет столько любви к тебе, столько добра и нежности, что поверь мне, Зина, оно обязательно сбудется. Ты мне веришь?
ЗИНА – Да! Да!!!
АРКАДИЙ: Вот и отлично. У нас с тобой всё ещё впереди! Сегодня чудесный день! Замечательный день, Зина! Я хочу устроить для тебя красивый вечер! Мы зажжём свечи, я приготовлю тебе что-нибудь потрясающее! Самое вкусное на свете! Я люблю тебя, жена! Вот смотри, я беру книгу, раскрываю её и.… Нет! Ты сама выберешь блюдо, которое я приготовлю для тебя! У тебя лёгкая рука. Давай, Зинуля!
Зина раскрывает наугад страницу, закрыв глаза, тычет в неё пальцем.
ЗИНА: Вот это!
АРКАДИЙ: Ну-ка, ну-ка… Что там у нас? Запеканка по... Нет, только не это! Душа моя, давай лучше пожарим картошечку! По-простому...
КОНЕЦ
genekellyb60@mail.ru