(Из писем к Екатерине Явтушенко)
Катенька, расскажу тебе один интересный случай из моего далёкого детства.
На берегу Оби, в семистах километрах на север от областного центра - города Томска, где я родился, на высоком песчано-глинистом яру, стоит древняя деревенька Тымск. Название она своё несёт от реки Тым, которая впадает в Обь в двадцати километрах ниже по течению. Деревня та стоит на широкой Тымской протоке. Напротив огромный остров Тымский, а уже за островом основная река. Места эти очень красивые, северные. На этом яру, где вольно расположилось это древнее поселение, люди жили тысячи лет. Мест высоких в среднем и нижнем течении Оби не так много, можно сказать на перечёт. Места такие не топит, обзор хороший, да и от комара-мошки летом продувает.
Так вот, в этой деревеньке на четыреста с небольшим жителей, когда-то жили родственники моего дяди. И он меня и двух своих сыновей - моих двоюродных братьев, почти каждое лето отвозил в эти красивейшие места. Жили мы там по месяцу, а то и больше. Свежее деревенское молоко, вдоволь рыбы, прямо за деревней древнейший, реликтовый кедрач, который кормил деревню кедровым орехом из покон веку. Воля да и только!
Как я тебе уже говорил, деревня была на яру, а под яром тем, место было очень глубокое - метров восемнадцать-двадцать, течение же под яром очень тихое и спокойное. Такие места народ называл ямы. Но не те осетровые ямы где зимой осётр десятками тонн на дно ложится, а просто очень глубокое место. Так в яме этой "паслись" и осетры, и стерлядь, и нельма, и муксун и всякая-всякая всячина, даже черти, наверное.
И вот будучи пацаном, а потом уже и подростком, любил я рыбачить именно на этом месте. В первый же день приезда, я выставлял две-три лесочные закидушки метров по двадцать пять и несколько раз в день ходил их проверять. Попадалась в основном стерлядь. Была она крупная, жирная, круглая, почти гладкая и тёмно-тёмно синяя, скорее даже фиолетовая.
Ночи там белые, такие же как у вас в Карелии, а потому сон короткий. Вставал я в пять утра, выпивал литр свежего молока с большим ломтём белого хлеба и уходил на рыбалку. Сразу с утра, я вытаскивал несколько "колотушек" по килограмму-полтора, уносил их домой, порол и солил под гнёт в деревянном корыте. Если была икра, складывал истыки в чашку, и вилкой быстренько-быстренько помешивая отделял чистую икру от плевы. Затем подсаливал, ел пока не наемся и возвращался опять на берег.
Иногда, в ожидании, когда на крючок что-нибудь подсядет, приходилось ждать около часа. А чтобы не было скучно, лазал я по обрывистому берегу и рассматривал всякую "культурную дрянь". Как я уже говорил, берег был песчано-глинистый, а вот самый верхний слой земли от метра до полутора был тёмного, почти чёрного цвета. Как сказали бы археологи - культурный слой. Он был довольно плотный и как правило немного выступал и свешивался над обрывом. Этот слой таил в себе всё то, что люди оставили от себя за многие сотни и тысячи лет. Чего тут только не было, и старые кованные гвозди, и петли от дверей и ворот, и осколки керамической посуды, какие-то истлевшие тряпки и шкуры, совершенно непонятные ржавые безделушки, медные и оловянные ложки, ошейники для собак и чёрт знает что ещё. Весной, когда приходила большая вода, берег подмывало и он осыпался. Естественно осыпался и культурный слой, а с ним и все те предметы человеческого бытия, которые были не способны до конца сгнить и разрушиться. Кое-где из земли торчали углами полусгнившие остовы древних изб и стаек для скотины.
И вот однажды, исследуя в очередной раз склон обрыва, я обратил внимание на очень странный предмет. Предмет этот был длинной сантиметров сорок и шириной примерно пятнадцать. был он довольно плоским, твёрдым и слегка изогнутым. Одна поверхность была белёсо-матового цвета и как бы пористая, но очень твёрдая, с мельчайшими сплошными дырочками. А вторая была тёмно-коричневая, гладкая и пятнистая. Я понял, что это фрагмент кости древнего животного, а вот какого, я пока понять не мог.
Спустившись к воде и ополоснув эту кость, я с изумлением увидел, что та плоскость, которая была тёмно-бурого цвета, стала блестящей и очень красивой, вроде как-будто её лаком покрыли. Положив эту кость возле колышка для закидушки, я вернулся на прежнее место и уже с утроенным вниманием стал изучать склон заново. Через пять-десять минут мои поиски увенчались успехом, я вытащил торчавшую из земли ещё одну точно такую же кость, но только побольше. Взяв обе кости, я помчался домой. Придя и показав своему дядьке, мы пришли к выводу, что это фрагменты бивней мамонта, что в дальнейшем подтвердили в Томском краеведческом музее.
С этого дня я стал пропадать на берегу почти постоянно - с раннего утра до самого заката, когда уже было почти ничего не видно. Домой приходил, только затем, чтобы посолить рыбу и сложить в рюкзак то, что я нашёл.
Бивней мамонта я в то лето больше не нашёл, в основном попадались мелкие кости домашних животных. Но я стал находить множество старинных монет, начиная от 1701 года до советских времён. Монеты были в основном медные, но иногда попадались и серебряные. Иногда находил старые серебряные пуговицы от мундиров и шинелей с царскими орлами, старые упряжи от лошадей с медными кованными узорами и ещё всякую-всякую всячину.
В тот год я привёз в город две пригоршни старинных монет и множество других интересных безделушек. А уже через несколько лет у меня была солидная коллекция старинных монет и предметов.
Так я полюбил мою Северную родную землю. Но река Обь - низовая река, долинная, могучая и спокойная, берега мягкие и очень быстро размываются. Русло постоянно меняется, отходит и через сотни и тысячи лет лет возвращается обратно. Старые, древние поселения и деревни найти практически невозможно, они все смыты. А вот твоя Карелия - это совершенно другое, больших рек мало, места каменистые и скалистые, а озёра стоят в своих берегах тысячи лет. Конечно и у вас в болотах речки петляют, русла меняются, но древние люди у вас жили в основном по берегам больших озёр, а не речек.
Смотря постоянно фотографии Карелии, я вижу очень много старых полузаброшенных и заброшенных деревень, где или вообще не осталось домов, или же два три дома в которых никто не живёт, да ещё какая-нибудь покосившаяся часовенка.
А теперь, Катюша, подумай сколько же там интересного в вашей Земле! Трёх жизней человеку не хватит на то, чтобы хотя бы пару старых городищ перелопатить, перетереть и через сито пропустить. Карельская Земля хранит в себе очень много тайн и загадок, ведь это самый краешек Древней Гипербореи - Арктиды. Даже после всех ледниковых периодов, которые прошли, проутюжили и размазали всё то, что создала и построила эта древнейшая и величайшая цивилизация, в земле ещё осталось очень много интересного и загадочного . Но самое главное, Земля Карельская и Кольская хранит в себе Энергию Великой цивилизации Ариев.
Так вот, там - Дома - в России мне будет интересно и вольно. А здесь у меня уже давно тоска от безысходности и невозможности применить все мои знания, жизненный опыт и энергию. Всё давно опостылело и надоело, я каждый день всё больше и больше чахну...
Катюша, всё, я устал. Только сейчас вспомнил, что за последние сутки я спал всего два часа. Делаю ошибки в тексте и глаза уже ничего не видят. У вас три дня, здесь четыре ночи.
До скорой встречи... на твоей и моей Земле.
9 декабря 2014 год.